Дербентский эмират сарагосский эмират кордовский эмират гранадский эмират что лишнее
Хотя какое-то подобие халифата сохранялось до 1031 г., развал единства ал-Андалуса начался в 1009 г. Поскольку центральное правительство потеряло контроль над страной, местным правителям или другим лидерам пришлось взять власть в свои руки. Для пограничных областей, т. е. марок, разница была не так уж велика — там и прежде власть была сосредоточена в руках местных военачальников. Таким образом, политические единицы скромных размеров со столицами в Бадахосе, Толедо и Сарагосе продолжали существовать и Нижней, Средней и Верхней марках. В остальной части страны ситуация складывалась по-другому, и уже и начале XI в. на южном и восточном побережье и по-близости располагалось до тридцати отдельных политических единиц. Некоторые недолго оставались независимыми. Между этими государствами и внутри них постоянно возникали интриги и военные столкновения. Правитель зачастую не верил своему первому министру, но все же вынужден был полагаться на него, члены семьи правителя то и дело устраивали заговоры с целью его свержения и замены. Вследствие этого политическая история того времени представляет собой путаную и противоречивую массу мелких событий.
Местные «партии» (taifas, тава’иф), откуда пошли «удельные князьки», образовались из трех основных этнических групп: берберов, сакалиба и андалусцев— последние включали в себя всех мусульман арабского и иберийского происхождения (и, возможно, потомков первых берберских поселенцев), которые теперь настолько перемешались, что арабы не считались отдельной «партией». В каждом районе преобладала какая-нибудь одна «партия», она и правила прежде всего в собственных интересах, ничуть не заботясь о благополучии остального населения. Таким образом даже в малых государствах, на которые распалась Испания, отсутствовало единство.
Из этих эмиратов достаточно будет упомянуть в качестве наиболее важных следующие: Кордовский, Севильский (эта территория вначале имела республиканское управление, а затем—монархическое); Малагский, в котором правил род Хаммудитов; Гранадский; Альмерлйский; эмират Дении и Балеарских островов, знаменитый своим флотом и корсарскими набегами на острова Средиземного моря и берега Италии; Сарагосский, которым правил аристократический род Бени-Худов; Толедский и Бадахосский. Титулы эмиров присвоили себе главным образом «славянские» и берберские военачальники; первым принадлежали восточные территории (Альмерля, Дения и др.), вторым—южные и западные (Малага, Гранада, Бадахос, а также Толедо). Таифские эмиры вели между собой постоянные войны. Если некоторые эмиры, как, например, Дении и Бадахоса, не вмешивались в эту борьбу, то тем не менее они ощущали на себе последствия конфликтов, которые разгорались между государями юга, особенно между Гранадой, Малагой и Севильей. Стремление этих эмиров заключалось в том, чтобы стать халифами и объединить под своим скипетром все мусульманские территории. В середине XI в. было четыре государя, одновременно носившие этот титул.
Вскоре превосходство оказалось на стороне Севильского эмирата. В 1023 г. этот город с прилегающей к нему территорией был объявлен республикой. Его правителем стал кади Абуль Касим Мухаммед из арабского рода Аббадитов, лишь незадолго до переворота занявшего видное место в кругу высшей севильской знати благодаря богатствам и большому авторитету в военных и религиозных делах своего отца —Абуль Касима-Измаила. Кади был умен, честолюбив и обладал сильной волей. Он стремился сперва обеспечить господство в Севилье, а затем подчинить всю Андалусию. Первой цели он достиг очень быстро. Сохранив республиканскую форму правления, Абуль Касим отменил полномочия своих коллег—членов аристократического совета или сената, который был создан по его же инициативе. Он понимал, что в условиях жестокой борьбы между мусульманами наиболее опасными его врагами были короли берберского происхождения (в Малаге и Гранаде). Именно поэтому Абуль Касим полагал, что ему надлежит укрепить связи между «славянами» и арабами. Желая создать большую партию, опираясь на которую он мог бы завоевать для себя господство, Абуль Касим решил снова поднять знамя Омейядов. С этой целью он использовал ремесленника из Калатравы, очень похожего на последнего халифа Хишама III, распустив слух, что Хишам III снова появился в Севилье и якобы назначил кади своим первым министром. Эта хитрость принесла свои плоды, потому что воображаемый халиф был признан правителями Кармоны, Валенсии, Дении и Тортосы и даже кордовской республикой. Усилившийся благодаря поддержке этих держав Абуль Касим мог теперь успешно начать борьбу против малагского князька Яхьи, вождя берберской партии. Абуль Касим разбил его, а затем начал войну против Бадиса Гранадского, который объявил себя преемником Яхьи.
После смерти Абуль Касима в 1042 г. его сын и преемник Аббад, по прозванию аль-Мутадид, обладавший, как и его отец, политическими способностями, но более жестокий, кровожадный и мстительный, продолжал проводить в жизнь план своего отца и вел борьбу против Бадиса и других эмиров. Он овладел городами Мертолой (в Португалии), Ньеблой, Санта Марией де Альгарве, Рондой, Мороном, Аркосом, Хересом и Алхесйрасом, в значительной степени сведя на нет мощь эмиров Бадахоса. В результате Аббадиты в 1058 г. стали владыками всей западной части мусульманской территории и имели союзников на востоке, в Валенсии и Дении.
Обеспечив свое преобладание в успешных войнах, аль-Мутадид решил что наступил момент, когда можно обойтись и без лжехалифа, и заявил,, что Хишам III умер и в своем завещании назначил его эмиром всей арабской. Испании. Сын аль-Мутадида, аль-Мутамид, вступивший на престол в 1069 г. в еще большей степени обеспечил преобладание Севильи, завоевав Кор¬дову (на которую претендовал также эмир Толедский) и мурсийский эмират. Таким образом, большая часть арабской Испании принадлежала теперь Аббадитам, за исключением эмиратов Севера и Востока (Сарагосы, Альбар-расина, Валенсии, Дении, Альпуэнте) и эмиратов Альмерии, Толедо, Гранады, Малаги и Бадахоса и нескольких других незначительных княжеств, сохранявших свою независимость. Мутамид—одновременно воин и человек большой культуры—был покровителем науки и литературы и оставил о себе память как замечательный поэт. Он превратил Севилью (при поддержке своего не менее знаменитого хаджиба Абен Амара) в выдающийся центр культуры, ни в чем не уступавший Кордове эпохи ее расцвета.
Дезинтеграция ал-Андалуса конечно предоставляла счастливую возможность христианским принцам на севере, и они, несмотря на взаимные распри, этой возможности не упустили. Вместо того чтобы платить дань халифу, они теперь сами требовали дань с «удельных князьков». Сначала пришел черед правителей марок— Бадахоса, Толедо и Сарагосы, они первыми были низведены до этого уровня. Самому энергичному из христианских правителей, Алфонсо VI из Леона и Кастилии (1065—1109) даже удалось взимать дань со сравнительно сильного королевства Севильи. Удельное княжество Толедо, самое слабое среди марок, сдалось Альфонсо в 1085 г. Это было важной датой Реконкисты, с тех пор Толедо никогда уже не попадал под власть мусульман.
Падение Толедо и общее угрожающее положение заставили ал-Мутамида Севильского искать помощи у правителя могущественного государства Алморавидов в Северной Африке Иусуфа ибн Ташуфина (Ташфин). йусуф переправился с армией через пролив и разбил Алфонсо VI при аз-Заллаке (около Бадахоса) в 1086 г., после чего он и его люди вернулись в Африку. Но угрожающая для мусульман ситуация осталась, Йусуфа вновь призвали, и он прибыл в 1088 г. Эта кампания проходила не так гладко, как он рассчитывал, и тогда под влиянием маликитских правоведов ал-Андалуса он вознамерился не только выполнять весьма ограниченную задачу, возложенную на него теми, кто его пригласил, по и предпринять на свой страх и риск решительную попытку вернуть достояние ислама. В конце 1090 г. он двинулся вперед, тесня мусульманских правителей, и в течение 1091 г. овладел Кордовой и Севильей. Это можно считать началом алморавидского периода.
Уотт У. М., Какиа П. «Мусульманская Испания»
Сила географии (5)
Заканчиваем знакомиться с книгой Тима Маршалла «Сила географии. Десять карт, которые раскрывают будущее нашего мира».
Изрезанные горами широкие просторы Испании повлияли на национальный характер испанцев. Они до сих пор не договорились, какие слова должны быть у национального гимна. Рельеф мешал торговым связям и осуществлению контроля. Страна объедилилась в шестнадцатом веке, но испанцам так и не удалось выработать сильную национальную идентичность в противовес региональным. Отсюда угроза сепаратизма. Она не одна, это угроза. Есть ещё опасность скатиться обратно в авторитаризм.
Золото Нового Света поставило страну в ряд мировых держав, но не помогло преодолеть региональные различия. Много уходило на разорительные войны, которые Габсбурги вели на континенте. Так много, что пришлось повышать налоги, что привело к восстаниям басков и каталонцев в семнадцатом веке. Империя начала хиреть и терять влияние, сначала в Европе, а в 1826 году и в Латинской Америке. Девятнадцатый век ознаменовался гражданскими войнами и присутствием военных в политической жизни. Строительство железных дорог помогло бы несколько сгладить региональные различия, но дело шло медленно. Старая империя почила с потерей Кубы, Пуэрто-Рико и Филиппин с в войне с американцами.
Каудильо, ты был неправ!
Попав на земную орбиту, оказываешься на полпути в любую точку мира.
Роберт Хайнлайн
Освоение космического пространства дошло уже до стадии, когда включились частники. На повестке дня встаёт эксплуатация ресурсов Луны и других небесных тел. Договор о космосе 1967 года автор называет безнадёжно устаревшим, а Соглашения Артемиды подписали далеко не все, включая Россию и Китай. Им не нравятся «зоны безопасности», которые можно застолбить за собой страна, исследующая Луну.
Вполне вероятно, что космические державы будут добиваться доминирования в космосе для достижения коммерческих и военных преимуществ. Какие основные положения включает астрополитика? Со стратегической точки зрения пространство можно разделить на четыре области: Землю с прилегающей атмосферой, затем «земной космос», включающий область орбитальных полётов вплоть до геостационарных орбит. Потом идёт «лунный космос», простирающийся до лунной орбиты, а также «солнечный космос», включающий в себя Солнечную систему.
На ближайшую перспективу самым важным остаётся земной космос с низкими орбитами. Там находятся спутники связи, а также прочие объекты, завязанные на военку и земную инфраструктуру. Там можно дозаправлять корабли, летящие к другим планетам, и разместить солнечные панели для генерации электроэнергии. Помимо того, есть определённое число точек либрации, в которых гравитация разных небесных тел компенсируется, что позволяет спутнику экономить топливо. Уже сегодня в этих точках размещены несколько космических аппаратов.
Откровенно слабая глава, написанная до кучи. Трудно объяснить пессимизм автора при наличии многочисленных примеров сотрудничества на земле. У нас уже давно есть целый «общий» материк Антарктида и огромные пространства «общих» морей и океанов. Я понимаю, что поцапаться можно и за пять копеек, но до сих пор обходились без звёздных войн. Клаус Доддз более оптимистичен на этот счёт, и я с ним согласен.