Дети в нечистотах что случилось дальше
Криминальное чтиво. Как в Воронежской области депутат утопил приемного сына в нечистотах
Криминальное чтиво. Как в Воронежской области депутат утопил приемного сына в нечистотах
РИА «Воронеж» продолжает спецпроект, посвященный 100-летию уголовного розыска МВД России. Журналисты и эксперты рассказывают о самых громких воронежских преступлениях прошлого.
Когда в июле 2005 года в Поворино судили Александра Лошкова, почти все, кто его знал, говорили: приличный человек угодил за решетку из-за «съехавшего с катушек» подростка. Судья облсуда Петр Попов назначил мужчине 13 лет колонии строгого режима, и большинству это показалось «чрезмерным». О мальчишке-сироте, тело которого два года пролежало в выгребной яме, старались не думать. За его короткую жизнь парня предали, казалось, все кто мог. Митя воровал у приемных родителей деньги и кормил одноклассниц мороженым – за это его били. А он воровал снова – и покупал девчонкам кукол. Он пытался быть любимым и нужным – не получилось. Все закончилось трагедией.
Текст подготовлен на основе воспоминаний очевидцев и материалов уголовного дела. По этическим соображениям имена героев истории изменены.
Муки совести
После смерти родителей Митю взяла на попечение семья старшего брата отца – 35-летнего Александра. Соседям казалось – повезло. Дом главного инженера крупного сельхозпредприятия, депутата местного самоуправления Лошкова был «полной чашей». Мальчик с ходу стал называть опекунов мамой и папой. Пока был маленьким, хлопот новым родителям не доставлял. Александр сутками пропадал на работе, его супруга была занята хозяйством – ухаживала за скотиной и огромным огородом. Митя был одет, обут и сыт, только вот любви для тощего и малорослого мальчишки в этом доме не нашлось.
«Плакал и грозился себя убить»
В школу, которая располагалась в соседнем поселке, Митя пошел с радостью. Первые три года в его табеле об успеваемости были только пятерки и четверки.
– Ребят в нашей школе было немного, каждый ребенок как на ладони. Митю я помню добрым и покладистым, – рассказала первая учительница мальчика Марина Таринова. – Он был маленького роста, белобрысенький и очень шустрый. Когда стал постарше, учиться начал похуже. Однажды пришел с раной на ухе. Спросила, что случилось, а он объяснил, что «мамка оттаскала за тройку».
Потом все чаще стал приходить с синяками. Мы знали, что родители его наказывают за плохие оценки. И он стал бояться нас, потерял интерес к учебе. Митя делился со мной и вовсе странными вещами: дескать, опекуны часто попрекают его самоубийством родителей.
Учительница вспомнила, что однажды на 8 Марта Митя подарил всем девчонкам в классе красивых кукол. Позже выяснилось: деньги на подарки юный джентльмен украл у приемных родителей. Те, понятно, не оценили красивый жест и сильно выпороли мальчика.
– Он кормил девчонок мороженым, деньги, понятно, опять таскал из дома, – вздохнула Таринова.
По мнению учительницы, ребенку катастрофически не хватало душевного тепла, и он отчаянно его искал.
Классный руководитель пятого-шестого классов Татьяна Ракитина рисовала уже совсем другой образ Мити:
Трудный возраст
Через девять лет совместного проживания Митя и его приемные родители люто друг друга возненавидели. Вот как об этом написала в протоколе допроса его приемная мать Тамара Павловна: «Когда Митя закончил третий класс, то сразу «испортился». Стал грубить, воровать курить и даже выпивать. Стал попрекать нас домом его родителей, который мы продали. А тот стоял без присмотра, с разбитыми окнами… Он сказал как-то, что в 14 лет женится и приведет жену в наш дом. Мы будем жить в одной комнате, а они в другой…».
После смерти родителей Мити остались дом, три коровы, поросята, кое-какое имущество – все это опекуны действительно продали, а на вырученные деньги купили автомобиль «Таврия». Про имущество, оставшееся от родителей, мальчишке «пели» соседи, у которых он прятался после очередной порки. Митя озлобился и стал по-подростковому воевать с опекунами – воровать, грубить, прогуливать. Отчим воспитывал его оплеухами, затрещинами и матом.
В конце концов это надоело всем. Кроме того, в доме появился маленький ребенок – родная дочь Лошковых родила сына. Если раньше с племянником как-то мирились, то теперь он вызывал стойкую неприязнь. От мальчишки решили избавиться. Да и сам он заявил, что лучше в детдом, чем жизнь с такими опекунами. Рассчитывал, что казенный дом – на время, пока не выйдет из заключения брат матери. «Другой дядя» рисовался Мите добрым и понимающим, способным заменить настоящего отца.
План мести
Формальности уладили быстро. Лошков написал заявление о том, что материальное положение и здоровье не позволяют ему больше быть опекуном Мити. Комиссия по делам несовершеннолетних лишила Лошковых опекунских прав и отправила мальчишку в Борисоглебскую школу-интернат для детей-сирот.
Реальность быстро лишила Митю иллюзий. Одинокий, маленький (рост мальчика в 13 лет был всего 110 см) подросток в детдоме почувствовал себя еще хуже. Уже через пару месяцев он совершил свой первый побег. Потом была неудачная попытка его усыновить – женщина забрала его на короткое время, а потом вернула, как бракованный товар.
Парень бегал в родное село. Поначалу приемные родители давали ему кусок хлеба и пускали переночевать, а потом глава семейства заявил: «Хватит его приваживать, пусть возвращается и живет в интернате», – и захлопнул перед ним дверь. Мальчишка ходил то к соседу, то на сеновал, то в сад. Доброхоты подначивали его: «Родительский дом продали, а теперь куска хлеба от них не допросишься, обидели сироту». Подросток злился и вынашивал план мести.
«Машина – только начало»
Восемнадцатого июля 2002 года Александр Лошков пришел домой и с порога бросил жене: «Опять этот звереныш пожаловал, в сеннике видел его логово». А когда в два часа ночи полыхнул пожар в гараже, у него не было сомнений, чьих это рук дело. Когда к 5:00 пламя залили, от горбатого «Запорожца» и «Таврии», стоявших в гараже, остались лишь оплавившиеся остовы. Лошков пошел разбираться с племянником.
Никто не может достоверно рассказать, что же на самом деле произошло на том темном сеновале. На допросах Александр рассказывал, как зашел в сарай и увидел племянника с бутылкой самогона в руках. По словам мужчины, парень схватил косу и ударил ею Лошкова по ноге со словами: «Всех вас, Лошковых, изведу, машина – только начало!». Александр вспоминал, что вырвал косу и черенком ударил ребенка по голове. Говорил, что мальчишка захрипел, а он с ужасом выбежал из сарая.
Когда минуты через две Александр вернулся, парень затих. Мужчина затолкал тело в мешок из-под сахара, взвалил на плечо и потащил. Пройдя около полукилометра, остановился у колодца очистных сооружений, нашел кусок алюминиевой проволоки, примотал к ногам и шее племянника три силикатных кирпича и бросил тело в сточные воды.
Позже следствие установило, что ребенок умер не от удара, а захлебнувшись этими сточными водами.
«Все у него в порядке»
– В июле 2002 года из оздоровительного детского лагеря сбежал мальчишка-детдомовец – Дмитрий Лошков, – сообщил Игорь Жуков, работавший следователем Поворинской межрайонной прокуратуры. – Возбуждать уголовное дело не стали, пацан частенько бегал. Думали, помотается и вернется.
Два года ориентировка на Митю висела на досках объявлений и заборах Воронежской области. Представители Борисоглебской школы-интерната иногда звонили в милицию выяснить, нет ли новостей о беглеце. Но их не было.
Об исчезнувшем ребенке изредка вспоминали его бывшие соседи. Они спрашивали у его экс-опекунов, куда подевался племянник. Те отвечали: «Пишет письма, все у него в порядке». Памятуя о сожженной машине, соседи не слишком верили этому бодрому тону.
В начале осени 2002-го парни, собиравшие металлолом у очистных сооружений, заметили всплывший мешок, из которого торчали фрагменты тела. Они побежали за взрослыми, но когда привели их на место, мешка уже не было.
Сто домов да две улицы
Александр Бессмертнов в ту пору возглавлял уголовный розыск Поворинского ГОРВД.
– Поселок, где произошло несчастье, – это сто домов да две улицы, – рассказал он корреспонденту РИА «Воронеж». – Пили в этом поселке не то что через одного, а поголовно, особенно когда там закрылись две фермы. Я в 2002 году уезжал в Чечню служить, тогда в этом поселке было около 2 тыс. коров, а вернулся через полгода – остался один бычок. Поселок этот нам никогда хлопот особых не доставлял, максимум, что там могло произойти, – пьяный мордобой или заурядная кража. Убийство ребенка – это был вопиющий случай. К тому же совершил его один из немногих живущих там благополучных людей. Который, к слову, дважды избирался депутатом местного самоуправления.
– Толчок в расследовании этого дела дала трагическая история о пропаже из того же детдома мальчишки, чье тело отыскали недалеко от борисоглебского села Боганы. Началась масштабная проверка по всем отказным материалам о без вести пропавших интернатовцах области. Вот тогда для допроса и вызвали бывшего опекуна Дмитрия – Александра Лошкова, – вспомнил Игорь Жуков.
По словам следователя, до этого момента подозрений о причастности к исчезновению подростка Александру Лошкову никто не высказывал: слишком он был «положительным».
Александр Лошков, вызванный на разговор по поводу племянника 25 ноября 2004 года, сознался в его убийстве. В явке с повинной написал: «Замучила совесть».
– Помню, что после того признания мы пошли к начальнику милиции, он нам «выбил» трактор, и мы отправились доставать тело. Колодец был очень большим: диаметром 6 на 8 м, закрытый полусгнившими деревянными досками. Первым ковшом поддели доски, а второй зачерпнул жижу с останками ребенка, – рассказал Игорь Жуков.
Опознали мальчика по дерматиновым кроссовкам с надписью Adidas и спортивным штанам с детдомовской биркой.
Загубленная жизнь
Дело рассматривал областной суд, но все заседания проходили в Поворино – так было удобнее опрашивать свидетелей. Слез на этом процессе не было – лить их было некому. Потерпевшую сторону представлял только прокурор.
Среди присутствовавших нашлись те, кому было жаль погибшего ребенка, но в основном все сочувствовали обвиняемому. Дескать, сгоряча ударил парня, не по злому умыслу.
Судья Петр Попов 6 июля 2005 года приговорил Лошкова к 13 годам (ровно столько же, сколько прожил Митя) лишения свободы в колонии строгого режима. Александр Лошков попытался обжаловать приговор, посчитав его слишком суровым, но высшая судебная инстанция оставила его в силе.
По словам местных жителей, Лошков отсидел в Семилукской колонии строгого режима восемь лет и за хорошее поведение был освобожден условно-досрочно. Вернулся домой. Теперь, говорят, в поселке осталось чуть больше десяти домов. Работы там по-прежнему нет, а пить стали еще больше. О бедном сироте Мите Лошкове давно никто не помнит.
Редакция РИА «Воронеж» выражает благодарность сотрудникам архива областного суда за помощь в подготовке материала.
«Поздно воспитывать». Родные найденной в нечистотах воронежской малышки – о ее матери
«Поздно воспитывать». Родные найденной в нечистотах воронежской малышки – о ее матери
Биологическую мать девочки, найденной в нечистотах общественного туалета Россоши, силовики нашли в начале апреля. Жители региона бурно обсуждали в соцсетях поступок девушки, а потом – вопреки «тайне следствия» – стали делиться адресом ее страницы в интернете, где 24-летняя мать малышки рассказывала про свою несчастную любовь. Корреспондент РИА «Воронеж» встретилась с матерью Татьяны – Лидией Семеновной (имена изменены – РИА «Воронеж»), которая воспитывает 7-летнюю внучку. Свою вторую внучку – 5-месячную Варю – она видела только на фото в интернете.
«Я осуждала мать, выбросившую ребенка в туалете»
Татьяна и Лидия Семеновна живут в небольшом селе в 40 минутах езды от Россоши – обычные улицы, скромные дворы. Лидия Семеновна – простая домохозяйка: усталый вид, грустные глаза.
– Не хочу говорить об этом, – с порога сказала она корреспондентам РИА «Воронеж», но, смутившись,продолжила. – Я ведь и не знала ничего до последнего: только две недели назад мне сообщили, что это моя дочь, моя Таня оставила новорожденную девочку в общественном туалете.
Лидия Семеновна с мужем воспитывают 7-летнюю внучку – старшую дочь Татьяны.
– В начале апреля позвонили из школы, мол, комиссия должна проверить, в каких условиях живет ребенок, – рассказала женщина. – Нам скрывать нечего – все показали. Затем приехала комиссия из Россоши: осмотрели дом, что-то писали. Спрашивают: «Вы поняли, почему мы здесь?». Я растерялась: к чему такой вопрос? А они говорят: «Вы разве не знаете, что сделала ваша дочь?». Когда мне рассказали, я упала на стул.
«О том случае» Лидия Семеновна читала в интернете, в газетах – и обсуждала эту тему с дочерью.
Я в сердцах даже выругалась: как можно своего ребенка выбросить, да еще в нечистоты. Таня отмалчивалась, неохотно вступала в разговор. Теперь я понимаю, почему. Пыталась разговаривать с ней по душам. Я плачу, и она плачет. Говорит, что не собиралась бросать девочку. Мол, шла через парк, захотела в туалет. Даже не поняла, как случились роды. Ребенок упал в яму, она растерялась,
Лидия Семеновна
Лидия Семеновна не понимает, почему дочь не позвала на помощь, не вызвала «скорую».
– Я ей говорю: «Ладно, сразу не поняла – потом, на следующий день надо было пойти и все рассказать», – заявила бабушка девочки. – Но чего уж теперь – поздно воспитывать.
«Свою судьбу она уже сломала»
По словам матери, Татьяна боится отца: он старой закалки, строгий, а дочь родила первую девочку без мужа. Принести «в подоле» второго ребенка она просто не могла.
– Нам она даже не сказала, что беременна, – объяснила женщина. – Когда мне показалось, что у нее округлился живот, она отшутилась: конституция, как у отца. Осенью перестала приезжать домой – вроде как трудности с работой были. А зимой объявилась, привезла дочке подарки.
Сейчас Татьяна боится не тюремного срока за то, что бросила новорожденного ребенка.
– Она боится, что у нее отберут старшую дочку, – заплакала Лидия Семеновна. – Ребенка Таня любит, но ее должны лишить родительских прав. Конечно, мы не оставим внучку, будем с мужем оформлять опекунство. Жалко мне сейчас всех: Тане только исполнится 25 лет, а судьбу свою она уже сломала. Внучку жалко: она не знает пока ничего, но как будет дальше – неизвестно. Понимаю, что все вокруг в курсе, смотрят косо, но ничего не говорят. Уже ничего не исправить.
«В школе держалась особняком»
Татьяна росла в обычной семье, училась в школе не хуже и не лучше других.
После получения аттестата Татьяна поступила в среднее специальное учебное заведение в Россоши.
Из учебного заведения Татьяну отчислили. Почему – руководство ссуза комментировать отказалось.
Дочь родила, не достигнув совершеннолетия. Заботы о ребенке сразу взяли на себя родители Татьяны: девочка с первых дней жизни живет с бабушкой и дедушкой. В 2015 году она пошла в школу. Мать приезжала на первую линейку дочери. Уже тогда была беременна вторым ребенком.
– Она на все праздники приходила, – отметила учитель школы. – Иногда забирала девочку после уроков. И всегда с поцелуями, видно, что любит ее.
Нежное отношение к первому ребенку подтверждают все знакомые Татьяны.
«Она резала себе вены»
Знакомые Татьяны вспоминают: ей очень хотелось любви – то ли пыталась дополучить мужское внимание, которого так не хватало в детстве, то ли просто не умела нормально строить отношения.
– Лет пять назад у нее появился постоянный мужчина, – рассказала россошанка Кристина. – Когда мы познакомились, они были вместе уже два года. Как раз в тот момент у них произошел первый серьезный разрыв. Таня резала себе вены. Потом они снова сошлись. У парня, кстати, уже был ребенок от другой женщины. Он снова ушел к бывшей жене, а Таня переехала в Россошь. Через некоторое время я узнала, что они опять вместе. Потом снова расстались, когда она уже ждала ребенка.
Наверное, думала, что ребенком сможет удержать его. Скорее всего, он знал о беременности – бросил ее уже где-то на пятом месяце,
Лидия Семеновна
– Я думала, что она ходит в женскую консультацию, – объяснила Кристина. – После Нового года просматривала фото друзей в соцсети и обратила внимание, что нигде у нее нет живота. Поинтересовалась, кого она родила. Таня ответила, что 2 декабря у нее появился мальчик, но через три часа умер. Якобы врачи диагностировали у него порок сердца, не совместимый с жизнью. Она похоронила сына, и ей пока тяжело об этом вспоминать. Я не стала лезть в душу.
«Как мне тебя разлюбить?»
Когда правоохранительные органы сообщили, что нашли женщину, которая 14 декабря 2015 года бросила новорожденную девочку умирать в выгребной яме общественного туалета парка «Юбилейный», россошанцы активно начали обсуждать эту новость в соцсетях. Через какое-то время появились комментарии о том, что женщину узнали. Люди сообщали друг другу ее имя и фамилию, делились ссылкой на страницы Татьяны в соцсетях.
Биологическая мать малышки продолжала вести активную жизнь в интернете сразу после родов. Она размещала посты о несчастной любви. Ровно через неделю после рождения ребенка, 20 декабря, она написала: «Скажи мне, пожалуйста, ну, как мне тебя разлюбить? Как. ».
– Она страдала, – рассказала ее знакомая Ирина. – Но не о новорожденной дочери, которая в тот момент боролась за жизнь, а о мужчине.
«Пусть девочка никогда не узнает, кто ее мать»
Лидия Семеновна боится, что дочери дадут реальный срок.
– За внучку страшно, – объяснила она. – Не хочу, чтобы ее упрекали, что мама в тюрьме. Она маленькая, ни в чем не виновата.
Женщина вздохнула: теперь у нее две внучки, одну из которых она видела только на фотографии в интернете.
На вопрос, хотела бы она с ней встретиться, ответила, не задумываясь:
– Нет! Пусть она живет счастливо с приемными родителями. Надеюсь, она никогда не узнает, кто ее родная мама и что она натворила.
В настоящее время 24-летняя жительница Россошанского района находится под следствием.
– Ей предъявлено обвинение в покушении на убийство матерью новорожденного ребенка, – сообщил корреспонденту РИА «Воронеж» руководитель Россошанского межрайонного следственного отдела Андрей Бредихин.
Контекст
Младенца обнаружили случайные прохожие в выгребной яме общественного туалета в парке «Юбилейный» в Россоши 14 декабря. Они позвали на помощь сотрудников «Зеленхоза» предприятия «Городское благоустройство». Вместе им удалось завалить деревянное строение. Один из мужчин, Сергей Зенцев, спустился в яму и вытащил малышку. Ее немедленно госпитализировали с сильным переохлаждением. На следующий день девочку перевезли на реанимобиле в детскую больницу Воронежа. Несколько дней ей делали искусственную вентиляцию легких, пока не наступило улучшение. Малышку лечили от пневмонии, имеющей аспирационную природу. Болезнь была вызвана заглатыванием нечистот.
В больнице малышку назвали Надежда Россошанская. Однако после обряда крещения, который провел священник в реанимации больницы, девочку стали звать Варей.