Дилетант что если бы
Что, если бы не было Нормандского завоевания Англии
В 1066-м году герцог Нормандии Вильгельм разбил в битве при Гастингсе английского короля Гарольда и занял его трон. Так случилось нормандское завоевание Англии, в истории которой начался совершенно новый период. Алексей Дурново пытается представить себе мир таким, каким он был бы, если бы этого завоевания не произошло.
Могло ли такое быть
Битва при Гастингсе
Впрочем, не в ней одной состоит причина поражения. Вильгельм Нормандский, заявивший свои права на трон, занятый Гарольдом, не был единственным желающим прикарманить Англию. Свои притязания имел и Харальд Суровый — король Норвегии. Он прибыл в Англию раньше Вильгельма, но был разбит в битве при Стэмфорд-Бридж все тем же саксонским войском Гарольда. Дело было 25 сентября 1066, а сражение при Гастингсе состоялось 14 октября. Между двумя важнейшими битвами прошло две недели. Король Англии понес при Стэмфорд-Бридж ощутимые потери, не успев за следующие дни пополнить свои ряды новыми бойцами. Более того, его войску пришлось проделать очень долгий путь от Стэмфорд-Бридж до Гастингса. Ибо с норвежцами Гарольд бился на севере, близ Йорка, а с нормандцами, наоборот, на самом юге Англии — недалеко от мыса, где высадилось войско Вильгельма.
Иными словами, Гарольд имел шансы остановить Вильгельма и не допустить покорения Англии. Так что завоевание вполне могло бы и не состояться, но это событие радикальным образом повлияло бы на историю не только Туманного Альбиона, но и всей Европы. Да и, кстати, не только на историю.
Написание Книги Страшного суда. Так саксы называли свод материалов переписи населения, проведенной по приказу Вильгельма Завоевателя
Важная особенность завоевания состоит в том, что относительно небольшой группе уроженцев Нормандии удалось, в конце концов, покорить и подчинить себе существенно превосходящих их по численности саксов. Для покоренных — Гастингс и гибель короля стали серьезным ударом. Знать утратила большое количество привилегий и вольностей, но это был еще далеко не худший вариант. Многие саксонские землевладельцы и вовсе лишились имущества и владений, которые были конфискованы в пользу нормандских завоевателей. В следующие 20 лет, что прошли после битвы при Гастингсе, в Англии происходили достаточно любопытные с точки зрения историков процессы. Сейчас мы назвали бы это переделом собственности. Но важно, что по мере нарастания этого передела, менялись и законы. Иными словами, любой отъем земли или имущества норманном у сакса становился юридическим прецедентом. При этом саксонская знать не оказалась совсем бесправной, за ней тоже были закреплены некоторые привилегии и свободы. В Англии, в итоге, образовалось два типа знати — нормандская и саксонская. Заодно образовалась и сложная система законов и практика эти законы время от времени менять. Все это позже скажется и на формировании английской юридической системы, которая, в свою очередь, легла в основу законодательств многих стран Европы.
Тауэр — символ Лондона — был заложен Вильгельмом Завоевателем
Сейчас мы живем в мире, где языком международного общения является английский. Сложно найти человека, который не вспомнил бы хотя бы двух-трех слов. Этот английский сформировался именно благодаря нормандскому завоеванию. Ибо Вильгельм и его рыцари принесли в земли Саксов совершенно новый и абсолютно чуждый местному населению язык. Уроженцы Нормандии говорили по-французски. Местные саксы — на своем языке, который ныне принято тоже называть английским. Языки друг друга они не учили, что сильно затрудняло общение. Этот языковой барьер сохранялся еще очень долго.
Ричард Львиное Сердце, приходившийся Вильгельму Завоевателю праправнуком, английским — языком большинства своих подданных — владел скверно. Его отец Генрих II Плантагенет говорил на четырех языках, среди которых не было английского. Он свободно владел французским, испанским, латынью и провансальским, но считал выше своего достоинства учить наречие грязных и диких саксов. Грязных и диких — потому что именно такими саксы еще долго оставались в глазах нормандцев. Но важно другое. Тот английский, на котором говорили саксы, с английским нынешним имеет не так много общего. Он сильно ближе к современному шотландскому и существенно труднее. Это был достаточно сложный гибрид тех языков, на которых говорили вторгшиеся в Британию германские племена (в основном саксы и англы), жившие здесь до них кельты, а также языка викингов. Он разбивался на десятки разных наречий, так что и сами обитатели Англии времен до нашествия не всегда понимали друг друга. Не будь завоевания, не было бы и английского языка в том виде, в котором мы знаем его теперь.
Иоанн Безземельный подписывает Хартию вольностей
Руан — столица Франции
Карл Простоватый
Еще одна характерная особенность завоевания Англии: оно, в итоге, пошло в ущерб тому региону, из которого началось — Нормандии. Начиная с того момента, как эта область была подарена викингам французским королем Карлом III, ее правители неуклонно расширяли свои владения. Но как обычно происходит завоевание? Покоренная область входит в состав государства, став его провинцией. Вильгельм же, захватив Англию, перенес свою столицу туда. Покоренная Англия стала центром, а родная Нормандия — провинцией. Теперь это был такой заморский департамент. Лучшие силы тоже переехали в Англию, а в крупных городах Нормандии (Кан, Руан) начался упадок.
Со временем Нормандия была отторгнута от владений английских королей, став частью Франции. А между тем в 1066-м нормандский герцог по влиянию и могуществу значительно превосходил французского короля. Не случись переезда в Англию, и правители Нормандии могли бы обратить свой взор на Францию. Как знать, возможно, объединение страны и создание в ней централизованного государства, началось бы тогда не из Парижа, а из Руана.
Что, если бы не было Фолклендской войны
Весной 1982-го глава аргентинской военной хунты Леопольдо Галтиери решил укрепить свою популярность маленькой победоносной войной.
Галтьери рассчитывал на лёгкую победу или на полное отсутствие реакции, но Лондон ответил. Рассмотрим иной вариант: что было бы, если бы Маргарет Тэтчер закрыла глаза на захват островов.
Что произошло?
Это классический пример того, как власти пытаются набрать политических вистов маленькой победоносной войной, а в итоге получают поражение и катастрофу. С середины 1970-х у власти в Аргентине находились военные. В 1976-м Хорхе Видела организовал переворот и поместил под домашний арест президента Исабель Перон, кстати, первую в истории женщину, занимавшую государственный пост с таким названием. Так начался период правления хунты, сопровождавшийся государственным террором и приходом военных практически во все области общественной жизни: от политики и экономики до кино и футбола. Правда, внутри самой хунты всё было совсем не гладко, а Видела, будучи диктатором в стране, не был первой скрипкой в правящем военном оркестре. В 1981-м он был смещён, начался период разброда и шатаний.
В декабре того же года высший пост в стране занял лейтенант Леопольдо Галтьери. Популярность хунты и диктатуры стремительно падала, финансы пели романсы, а физические расправы над несогласными привели к бурному росту влияния полуподпольной оппозиции. В этих условиях Галтьери решил поддержать свой авторитет маленькой победоносной войной. Генерал-лейтенант и президент обратил свой взор на расположенный в 450 км от побережья Южной Америки архипелаг, который Великобритания называла Фолклендскими островами, а Аргентина — Мальвинскими. Эта территория на протяжении 200 лет переходила из рук в руки, а её владельцами поочерёдно числились Франция, Испания, Аргентина, Великобритания, США, то вообще никто.
Во второй половине 20-го века претендентов осталось только два, причём на архипелаге находился британский гарнизон. Галтьери объявил острова «исконно аргентинской территорией» и в довольно короткие сроки организовал операцию по её захвату.
Первоначально на остров Южная Георгия высадилась группа рабочих, которым якобы нужно было разобрать старую китобойную станцию. Вместо этого рабочие, оказавшиеся, кстати, военными, разоружили английских солдат, проникли в административный центр архипелага Порт-Стэнли и водрузили над ним аргентинский флаг. Расчёт Галтьери был довольно прост. Он полагал, что Великобритания, чей военный авторитет после Второй мировой войны постоянно снижался, закроет на захват островов глаза. Кроме того, аргентинский диктатор всерьёз надеялся на поддержку Белого дома, памятуя о двух своих очень тёплых встречах с Рональдом Рейганом.
Вот только Маргарет Тэтчер решила, что ни пяди британской земли врагу отдавать нельзя, и в Южную Америку незамедлительно было направлено крупное военно-морское соединение. И это при том, что, как показали опросы, большинство британцев вообще не знали, что Фолклендские острова входят в состав Соединённого Королевства, а муж премьер-министра Денис Тэтчер далеко не сразу смог отыскать архипелаг раздора на карте. Уже на следующий день, 3 апреля, претензии Лондона поддержал Совбез ООН. Против резолюции, требовавшей от Аргентины немедленного вывода войск, голосовала только Панама.
Могло ли быть иначе?
Надо понимать, что вторжение аргентинских войск на Фолкленды пришлось как нельзя кстати. Только не для хунты, как надеялся Галтьери, а для правительства Маргарет Тэтчер. Именно британские консерваторы получили в итоге маленькую победоносную войну, причём на них не лежала ответственность за её развязывание.
Дело в том, что консервативное правительство находилось в довольно тяжёлом положении. Экономические проблемы, которые Тэтчер обещала решить, только усугубились. В конце 1980-го «железную леди», согласно опросам, поддерживали только 23% населения. Это самый низкий рейтинг премьер-министра за всю историю проведения подобных опросов. Добавим к этому, что после углубления рецессии Тэтчер, проигнорировав мнение своих однопартийцев, повысила налоги. Одновременно в прессе стартовала дискуссия об урезании военных расходов. Этот спор активно подогревали лейбористы, и тема «зачем содержать столь крупный флот в мирное время» активно муссировалась в печати. До выборов в парламент оставалось чуть менее года, и несмотря на то, что экономика начала показывать признаки выздоровления, консерваторам светило поражение, что поставило бы крест на политической карьере первой женщины премьер-министра в истории Великобритании.
Маргарет Тэтчер. Источник: pressandjournal. co.uk
Будь ситуация на внутреннем фронте хоть немного стабильнее, Тэтчер, возможно, не пошла бы на прямой конфликт и не направила бы на Фолкленды войска. Лондон завязал бы переговоры, ООН создала бы специальную комиссию, потом сформировалась бы какая-нибудь очередная шестёрка посредников и так далее. Риск высоких человеческих потерь, вполне возможно, насторожил бы премьер-министра.
Итоговый успех в войне способствовал бурному росту рейтинга леди Маргарет, тем более что она лично писала письма родственникам погибших солдат. Однако во время конфликта британские войска пережили несколько очень тяжёлых моментов. Один из них случился 4 мая, когда аргентинские войска при помощи противокорабельной ракеты уничтожили новейший британский эсминец. Гибель этого судна стала тяжёлым психологическим ударом, и именно в начале мая в Великобритании были наиболее сильны позиции политиков, требовавших немедленного прекращения войны.
Что изменилось бы?
Победоносная война заметно повысила авторитет Великобритании. О ней внезапно вновь заговорили как о владычице морей. Впервые с момента окончания Второй мировой имел место конфликт, в котором столь широко был задействован флот и развернулись полноценные морские баталии. С момента окончания войны рейтинг Тэтчер начал расти. На парламентских выборах консерваторы одержали уверенную победу. Тори прибавили себе 58 мест, в то время как лейбористы потеряли 60. Правительство Тэтчер получило что-то вроде мандата на руководство страной на ближайшие 8−10 лет.
В Аргентине же имел место обратный процесс. Уровень поддержки хунты упал до нуля, и даже замена Галтьери очередным диктатором из числа военных никак не улучшила положения дел. 10 декабря 1983 года Рейнальдо Биньоне, занявший пост президента, вынужден был уступить его гражданскому правительству Рауля Альфонсина.
Ещё любопытнее взглянуть в таком разрезе на дела британские. В случае победы лейбористов премьер-министром стал бы Майкл Фут. Этот человек был по своим взглядам очень близок к социал-демократам. Иногда его даже открыто обвиняли в симпатии к коммунизму. Во внешней политике победа Фута могла бы обернуться резким сближением Великобритании с Советским Союзом. И да, Фут мог бы стать хорошим товарищем и Юрию Андропову, и Константину Черненко.
Что, если бы Филипп Красивый не уничтожил тамплиеров
Если бы французский король Филипп IV не уничтожил орден, то история могла бы пойти иным путем.
Могло ли такое быть?
С того момента, как Святая Земля была окончательно потеряна для крестоносцев, судьба тамплиеров уже не находилась в руках самого ордена. Объяснение очень простое. Орден Храма стал бездомным и потерял значительную часть своих богатств. В 1291-м году мамлюкский султан Египта Калаун Халил аль-Ашраф захватил Аккру и буквально вышвырнул крестоносцев на улицу. Вслед за ней пали Тир и Сидон и у христиан на Ближнем Востоке больше не осталось никаких владений.
Тамплиеры, а с ними и госпитальеры, лишились своей главной базы. Больше того, была утрачена сама цель существования этих орденов. Ведь и храмовники, и иоанниты вели кампании, направленные на покорение Святой Земли и защиту христианских святынь от мусульман. Теперь же им предстояло придумать новую концепцию. Госпитальеры ее придумали. Они захватили Родос и продолжили борьбу. Тамплиеры же вернулись в Европу, не зная, что делать дальше.
Так мог ли Орден Храма избежать своей печальной участи? Пожалуй, мог бы. Только не в 1307-м, когда посыпались аресты, а лет на 10−15 раньше. В тот момент, когда госпитальеры выбрали Родос и пиратство, а остатки тевтонцев перебрались в Прибалтику, дабы воевать с некатолическими народами Европы. Тамплиеры же сделали заведомо безнадежную ставку. Первоначальный план состоял в том, чтобы захватить крепость Тартоса (современная Сирия). В этом начинании тамплиеров поддерживал король Кипра Генрих II. Храмовники, однако, рассорились с союзником, провалили операцию и вынуждены были отступить. В 1303-м тамплиеры потеряли последний плацдарм, с которого можно было бы начать отвоевание Святой Земли. Речь о крошечном острове Руад, расположенном в море недалеко от Триполи. В начале XIV века Руад представлял собой хорошо укрепленный замок, который храмовники 12 лет стойко обороняли от сарацин. В 1303-м он был потерян, как и всякие надежды вернуться в Святую Землю.
Жак де Моле — последний Великий магистр ордена тамплиеров — вернулся в Европу. Руководство храмовников стало вынашивать некий план, суть которого остается неизвестной. Важно другое: могущественная, влиятельная и очень богатая организация с концами осела в Европе, где воевать ей было, в общем-то, не с кем. Нет, немногочисленные тамплиеры Португалии и Испании участвовали в Реконкисте, но основные силы ордена находились вовсе не на Пиренеях. Главные владения и активы располагались во Франции, а также, но в меньшей степени, в Англии, Шотландии, Германии, Италии и, немного, в Венгрии и Чехии. Тут надо вспомнить, что за двести лет тамплиеры накопили в Европе обширные земельные владения.
Служба в этом ордене считалась очень почетной. Видные феодалы не брезговали принятием обетов и вступлением в ряды его братьев. А вместе с ними, зачастую, к ордену переходили и их владения. Сейчас бы мы сказали, что тамплиеры были наиболее престижной организацией из всех рыцарских орденов. Так оно и было. Во Франции тамплиерам принадлежали особенно большие наделы. Орден был вторым землевладельцем после короля, что делало положение Филиппа IV достаточно шатким. И понять недовольство и опасения монарха вполне можно. Видная военная организация, имеющая большое влияние, обосновалось в твоих владениях. У них есть профессиональное войско, солидные запасы золота и связи, а планы их неясны. У Филиппа были все основания опасаться заговора, и он сыграл на опережение.
Однако, если бы тамплиеры сумели отбить Тортосу или же придумали какой-то внятный план существования после изгнания из Леванта, их судьба могла бы сложиться иначе. В конце концов, храмовники могли последовать примеру иоаннитов и укрепиться на любом другом острове Средиземного моря, включая тот же Кипр. Благо кипрские короли относились к ордену с немалым уважением.
Тамплиеры на Кипре
Рассмотрим этот самый сценарий. Тамплиеры укрепляются на Кипре и используют его как базу для морской войны с сарацинами. На этом этапе они образуют крепкий союз с госпитальерами, ибо действуют против общего врага, не имея пересекающихся интересов. Впрочем, два этих ордена всегда действовали против общего врага, но это не мешало им постоянно ссориться. Но давайте допустим, что чрезвычайные обстоятельства заставили их забыть о разногласиях, и они действительно начали трудиться сообща. И у них есть Родос и Кипр — два ключевых острова в восточной части Средиземного моря. Оба имеют важнейшее стратегическое значение. С первого легко угрожать Византии и Сирии, со второго — Египту. Родос и Кипр образовали бы могучий альянс — первый морской рубеж обороны Европы.
Тамплиеры, правда, вынуждены были бы вечно искать компромиссы с кипрскими королями, ибо их присутствие на острове создавало бы там двоевластие, а двоевластие — вечная почва для конфликтов. И тут есть два возможных сценария развития событий. Первый — война за контроль над Кипром между храмовниками и правящим тут домом Лузиньянов. Либо прочный мир, при котором орден формально принес бы королям присягу, став чем-то вроде армии острова. И в этом случае альянс тамплиеров с иоаннитами еще долго отравлял бы существование сарацинам.
Родос, как известно, пал лишь в 1522 году. Кипр стал частью Венецианской республики в 1489-м. Но два флота лучше, чем один. Иоанниты с тамплиерами не спасли бы Константинополь, но вторжение османов в Европу точно оттянули бы. И тогда, глядишь, история балканских народов сложилась бы совсем иначе.
Слияние
На этом этапе мы можем рассмотреть и еще один сценарий. Совершенно дикий, зато взаимовыгодный. Речь о гипотетическом слиянии госпитальеров с тамплиерами. Конечно, гордые магистры едва ли согласились бы на такое. Но стратегически это было бы гениальным ходом. Конец дрязгам, единое руководство, общие цели. Как знать, возможно, единый орден образовал бы собственное государство, территория которого состояла бы из Кипра и Родоса. Ох, и несладко пришлось бы что мамлюкам в Египте, что правителям Сирии, что османам, чьего появление оставалось ждать совсем недолго.
Европа
Другое дело, что некоторым странам ликвидация ордена тамплиеров принесла одни проблемы. К таковым относилась, например, Португалия. Тамплиеры очень помогали этому королевству в борьбе с маврами. И если у Испании имелись свои ордена, то португальцы полагались именно на храмовников с их огромным боевым опытом. Уничтожение тамплиеров поставило Португалию в очень тяжелое положение. Король Диниш I был вынужден просить Святой Престол об учреждении нового ордена для продолжения борьбы с мусульманами. Папа Иоанн XXII, откликнувшись на эту просьбу, учредил Орден господа нашего Иисуса Христа. И именно этой организации Диниш передал все земли и владения, что были отобраны у тамплиеров. К слову, правда, в этот орден вступили едва ли не все уцелевшие тамплиеры. Португалия могла бы избежать этой вынужденной реорганизации, а процесс изгнания мусульман с Пиренейского полуострова пошел бы быстрее.
Наши дни
Не стоит переоценивать могущество и влияние тамплиеров. После потери Руада они столкнулись с проблемой, которую не в силах были решить. Орден Храма оказался, попросту, никому не нужен. Придумать новую концепцию существования Жак де Моле оказался неспособен. Зато такую концепцию придумали тевтонцы и иоанниты, что и продлило им жизнь. Смертельным ударом для тевтонцев стала христианизация Прибалтики, а точнее Кревская уния 1385 года. Литва и Польша объединялись под властью Ягайло, а сам Ягайло принял католичество. А раз Литва стала католической державой, то и воевать больше не с кем. Так начался упадок ордена.
Госпитальеры протянули и вовсе до конца XVIII века. После Родоса их домом стала Мальта, где они продолжили морскую войну с османами. И лишь потеря Мальты вывела их из числа серьезных политических и военных игроков своего времени. Орден, впрочем, существует по сей день, представляя собой благотворительную организацию, которая, к тому же, может считаться самостоятельным государством. Примерно такая же судьба могла бы ждать и тамплиеров.
Время постоянно бросает людям новые и новые вызовы. Вот только не каждый лидер способен найти адекватное и мудрое решение. В начале XIV века тамплиеры с этой задачей не справились, что и предопределило их судьбу.
Что, если бы не было ига
Татаро-монгольское нашествие поставило русские земли в зависимость от Монгольской империи на долгие два с половиной века.
Поход Батыя: альтернативный сценарий
Само завоевание растянулось на пять лет. В течение этого срока монголы несколько раз уходили, но затем обязательно возвращались. При этом довольно быстро стало ясно, что военным путем бороться с пришельцами с востока — не вариант. Кульминация — вторжение в Северо-Восточные земли и битва на реке Сить (март 1238), в которой войско темника Бурундая попросту истребила соединенные силы нескольких князей, обойдясь, при этом, минимальными потерями. Погибли великий князь Юрий Всеволодович, ярославский князь Всеволод Константинович и ростовский князь Василько Константинович.
Андрей Ярославич познал на себе гнев Орды, отправившей против него карательный поход. Печально известная Неврюева рать разорила Владимирские земли, вынудив Андрея бежать в Швецию. Там Андрей провел четыре года после чего, при участии брата, помирился с ханом и больше не пытался сопротивляться.
Куда интереснее был другой путь. Путь объединения с Ордой на условиях чрезвычайно выгодных для князей, принявших ханские условия. Идеологом такого подхода был Александр Невский. А позже тесные союз и сотрудничество с Ордой помогут возвышению Москвы над всеми прочими русскими городами.
Что изменилось бы для Руси
Очень и очень многое. Прежде всего — столица. Москва обязана своему возвышению и процветанию Ивану Калите и его сыновьям, которые виртуозно использовали фактор тесной дружбы с ханами. Про Ивана Калиту известно, что в родной Москве он провел куда меньше времени, чем в Орде. Князь, назначенный сборщиком дани для Орды, сделал свой город новым экономическим и культурным центром русских земель. Вскоре в Москву переберется митрополит… Всего этого не было бы, если бы не упадок тех городов, которые были центрами до этого. Столицей России был бы сейчас Владимир. Москва же представляла бы собой провинциальный городишко с грязными улочками и населением в несколько десятков или сотен тысяч человек.
Второй момент, на который нужно обратить внимание, отсутствие расползания русских земель в разных направлениях. Западные и юго-западные княжества не стали бы легкой наживой для Великого княжества Литовского. С другой стороны, тут бы явно наметился вековой конфликт. Великое княжество Литовское против Руси. Кто победил бы в этом противостоянии сказать непросто. Однако, при том условии, что ВКЛ было государством централизованным, а каждое русское княжество — само по себе, перевес был бы на стороне западных соседей.
Русь в XIV веке. Источник: wikipedia.org
Пункт последний. Уничтожение конкуренции между городами. При помощи Орды Москва довольно быстро стала гегемоном на русских землях причем на безальтернативной основе. Соперничество пыталась навязать лишь Тверь, но сопротивление было достаточно быстро подавлено. Между тем для Руси добатыевских времен была характерна открытая конкуренция между городами, причем не только военная, но и экономическая. Кстати, ведя войны, князья старались не разорять владения соседей, видимо, подозревая, что эти владения могут перейти в их собственности и тогда им самим придется возмещать нанесенный ущерб. К слову, именно экономическая конкуренция способствовала росту городов, при монополии Москвы рос и укреплялся только один город.
Что изменилось бы для остального мира
Чингисхан не любил городов, считая их совершенно бессмысленными. Действительно, в городах ведь нельзя пасти скот. Монгольская экспансия несла разрушения именно городам. Их подвергали такому разорению, что оставались лишь обугленные головешки — в буквальном смысле. И это касалось не только Руси. Куда сильнее досталось государству Хорезмшахов, которое было разорено и уничтожено еще при жизни Чингисхана. Не случись нашествия, и в современном Узбекистане выросло бы мощное и экономически очень развитое государство — жемчужина Востока — которое контролировало бы Великий шелковый путь и вполне могло бы само начать войну с Китаем или Индией с целью их покорения.
С особым рвением монголы разорили Багдад — столицу Аббасидского халифата. Это было истинное варварство в прямом смысле этого слова: миллион погибших, уничтоженные библиотеки, перекрытое трупами течение Тигра. Разорение Багдада в 1258 году положило конец Золотому веку Ислама и культурном расцвету Ближнего Востока. В общем, Русь — не единственный регион — пострадавший от монголов. Практически все земли, через которые проходил Чингисхан и его потомки — превращались в пепелища и приходили в упадок. Что было бы, если бы не было ига? Точно этого никто знать не можно, но наверняка было бы лучше. Потому что быть хуже попросту не могло.