Для чего аннушка разлила масло
«Аннушка уже разлила масло»
Крылатая фраза из романа «Мастер и Маргарита» (1929 — 1940), Михаила Афанасьевича Булгакова. Часть 1, Глава 1. «Никогда не разговаривайте с неизвестными». Слова Воланда в разговоре с Берлиозом. В печатной версии романа эта фраза выглядит иначе, но данный вариант представлен в одном из многочисленных черновиков писателя.
Значение
Аннушка уже разлила масло — сделанного не исправить, предначертанный ход вещей не изменить. Выражение употребляется в качестве предостережения, указания на неумолимость судьбы, часто в ироническом, шутливом контексте.
Иносказательно: сделанного не исправить, предначертанный ход вещей не изменить и т. д.
Контекст
По сюжету романа, в его первой главе председатель правления МАССОЛИТа Михаил Александрович Берлиоз и поэт Иван Бездомный во время прогулки на Патриарших прудах встречают незнакомца, которого принимают за иностранца, хотя на самом деле это был Воланд — дьявол, прибывший в Москву со своей свитой. Берлиоз и Бездомный, будучи убежденными атеистами, категорически отрицают существование бога, дьявола и судьбы.
На вопрос Воланда, что Берлиоз будет делать «сегодня вечером», последний отвечает, что в десять часов вечера будет председательствовать на заседании в Массолите. Однако Воланд неожиданно заявляет, что этим планам не суждено сбыться. Он туманно говорит о том, что некая Аннушка «не только купила, но даже и разлила» масло, намекая на то, что Берлиозу суждено умереть, так как ему суждено погибнуть подскользнувшись на случайно разлитом его соседкой Анной подсолнечном масле:
— Прошу и меня извинить, — ответил иностранец, — но это так. Да, мне хотелось бы спросить вас, что вы будете делать сегодня вечером, если это не секрет?
— Секрета нет. Сейчас я зайду к себе на Садовую, а потом в десять часов вечера в МАССОЛИТе состоится заседание, и я буду на нем председательствовать.
— Нет, этого никак быть не может, — твердо возразил иностранец.
— Потому, — ответил иностранец и прищуренными глазами поглядел в небо, где, предчувствуя вечернюю прохладу, бесшумно чертили черные птицы, — что Аннушка уже купила подсолнечное масло, и не только купила, но даже и разлила. Так что заседание не состоится.
Тут, как вполне понятно, под липами наступило молчание.
— Простите, — после паузы заговорил Берлиоз, поглядывая на мелющего чепуху иностранца, — при чем здесь подсолнечное масло. и какая Аннушка?
— Подсолнечное масло здесь вот при чем, — вдруг заговорил Бездомный, очевидно, решив объявить незванному собеседнику войну, — вам не приходилось, гражданин, бывать когда-нибудь в лечебнице для душевнобольных?
Как и предсказывал Воланд, вечером того же дня Берлиоз попадет под трамвай, подскользнувшись на пролитом Аннушкой масле:
Кто такая Аннушка
Аннушка в романе «Мастер и Маргарита» является соседкой известного московского литератора Берлиоза. Она живет в квартире №48 этажом ниже. «Сухонькая женщина с бидоном и сумкой в руках. », которая все время ходит куда-то с сумкой и бидоном, но никто не знает чем она занимается. Аннушку называют «Чумой», потому что она везде устраивает скандалы.
В первой редакции романа она фигурирует под именем Пелагеюшка, но в дальнейших редакциях Булгаков называет ее Аннушкой, или, в одном из черновиков третьей редакции, — Аннушкой Басиной «известной в квартире под именем стервы».
Интересно, что у Булгакова есть несколько героинь с именем Аннушка, и появление этих персонажей знаменует появление конфликтов или чрезвычайных происшествий. По этому поводу советский и российский журналист, филолог, литератор Фима Жиганец писал:
По воспоминаниям писателя Владимира Лёвшина (1904 — 1984), называющего себя близким другом Булгакова, прототипом этой женщины является Анна Павловна Горячева, соседка Булгаковых по коммунальной квартире в доме № 10 на Большой Садовой (Булгаковский дом) с 1921 по 1924.
Подтверждением этой версии является запись из дневника Булгакова от 29 октября 1923 года, в которой он называет соседку Аннушкой:
Имеют место и другие попытки интерпретации этого образа. Так, Жиганец заметил, что на воровском жаргоне слово «Анна» означало в 1920-е годы и позже — «смерть». Кроме того, выражение «взять на Аннушку» обозначало угрозу убийством. Предпринимались попытки вывести происхождение Аннушки и обстоятельств смерти Берлиоза из образа главной героини Л. Н. Толстого «Анна Каренина», покончившей жизнь самоубийством под колёсами товарного поезда.
Также выдвигались предположения, что источником её имени может являться отсылка к известному московскому трамваю «А», получившему в народе прозвище «Аннушка». Его маршрут был запущен в 1911 году и пользовался популярностью среди москвичей
Та самая булгаковская Аннушка, которая разлила масло
Анна Павловна Горячева (та самая Аннушка)
На самом деле всё было гораздо банальнее. Анна Павловна Горячева просто отравляла жизнь Булгакова, делая её невыносимой. Она была соседкой писателя по коммунальной квартире на Большой Садовой улице, где он жил в одной из 10 комнат со своей супругой Татьяной Лаппой.
Именно Горячева стала той самой Аннушкой, которая разлила злополучное масло на трамвайных путях в романе «Мастер и Маргарита».
«Никто не знал, да, наверное, и никогда не узнает, чем занималась в Москве эта женщина и на какие средства она существовала. Видеть ее можно было ежедневно то с бидоном, то с сумкой, а то и с сумкой и с бидоном вместе – или в нефтелавке, или на рынке, или под воротами дома, или на лестнице, а чаще всего в кухне квартиры № 48, где и проживала эта Аннушка. Кроме того и более всего было известно, что где бы ни находилась или ни появлялась она – тотчас же в этом месте начинался скандал, и кроме того, что она носила прозвище Чума».
Но эта роль не была её единственной. Аннушка отметилась и в других произведениях Булгакова, в частности, она практически «играет» саму себя в цикле рассказов «Москва 20-х годов».
Михаил Булгаков и Анна Горячева
В рассказе «Самогонное озеро» Аннушка выступает в роди бабки Павловны, которая постоянно била своего сына Шурку и торговала папиросами.
В десять часов вечера под светлое воскресенье утих наш проклятый коридор. В блаженной тишине родилась у меня жгучая мысль о том, что исполнилось мое мечтанье, и бабка Павловна, торгующая папиросами, умерла. Решил это я потому, что из комнаты Павловны не доносилось криков истязуемого ее сына Шурки.
Фигурирует Аннушка и в рассказе «№ 13. Дом Эльпит-Рабкоммуна». Это произведение повествует о том, как прекрасный дом на Большой Садовой, принадлежавший господину Эльпиту, после революции превратился в «мышасто-серую пятиэтажную громаду».
Ул. Большая Садовая, 10
Дом национализировали и на нём появилась табличка «Рабкоммуна». Прежние жильцы покинули квартиры, а в их комнатах поселились другие люди, которые развешивали в гостиных сырое бельё и ставили чадящие примусы.
Однажды зимой в доме пропало отопление, и Аннушка не придумала ничего лучше, чем достать буржуйку и затопить её паркетом. Это привело к пожару, и дом сгорел.
Долгое время никто не знал, как выглядела Анна Горячева. Но однажды объявился её правнук, живущий сейчас из Швейцарии, и подарил музею Булгакова фото знаменитой родственницы.
Снимок оказался очень маленьким, вероятно, он был сделан для какого-то документа. Современные технологии помогли увеличить изображение, и теперь оно украшает кухню коммунальной квартиры, где обычно и устраивала склоки та самая Аннушка.
Что означает фразеологизм «Аннушка уже купила масло»?
Роковой трамвай Берлиоза
Происходит из знаменитого философского романа М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита», который создавался автором одиннадцать лет, с 1929 по 1940 год. Часть первая, глава первая: «Никогда не разговаривайте с неизвестными» и глава третья «Седьмое доказательство».
Мизансцена была такова. На скамейке разговаривали дьявол в образе подозрительного иностранца, который, естественно всё про всех знал, и литературный критик Берлиоз.
Воланд: «Человек смертен, но это было бы еще полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен! И вообще не может сказать, что он будет делать в сегодняшний вечер»
Берлиоз: «Сегодняшний вечер мне известен более или менее точно»
Воланд: «Что вы будете делать сегодня вечером, если это не секрет?»
Берлиоз: «Секрета нет…в десять часов вечера в МАССОЛИТе состоится заседание, и я буду на нем председательствовать».
Воланд:«Этого быть никак не может,… потому, что Аннушка уже купила подсолнечное масло, и не только купила, но даже разлила».
Синонимы фразеологизма «Аннушка уже купила масло»
Судьба у древних греков
В древнегреческой философии существовало понятие двойственной судьбы.
Существует судьба неотвратимая «Мойра», с приговором которой человеку не сладить. И судьба наибольшей вероятности «Тюхе», где у человека есть возможность бороться. Бросая вызов «Тюхе», человек обретает свободу.
«Аннушка уже разлила масло»…
Самая последняя новость дня, касающаяся разлива 20 тысяч тонн дизельного топлива в Норильске – арестован начальник цеха норильского ТЭЦ. С кандидатурой на пост «козла отпущения» власти, похоже, определились. Страшно даже представить, что теперь ждет этого бедолагу, на которого повесят ответственность за крупнейшую за последние, как минимум, 20 лет не только в крае (но и в стране) экологическую катастрофу. Масштабы бедствия и ущерб, нанесенный окружающей среде, таковы, что одного «человеческого жертвоприношения» может и не хватить, чтобы погасить недовольство экологов, граждан, и, конечно, самого «национального лидера», который вчера метал молнии. Возможно, в процессе найдут еще какое-то количество «стрелочников», которые «по всей строгости закона» ответят «за халатность», за «неисполнение» каких-нибудь технических требований и предписаний и так далее. Так, глядишь, и «лидер нации» снова просветлеет лицом. Тем более, что у нас впереди такие ответственные и «радостные» мероприятия, как проведение как бы «голосования» за «поправки в Конституцию», и предшествующий им пропагандистский как бы «парад Победы». Извините, что всё пишу в кавычках: совершенно невозможно буквально и серьезно называть так эти мероприятия и относится к ним. Но, в общем, всем понятно, что в преддверии такого «триумфа» ничто не должно омрачать ни торжественность момента, ни светлый лик «всенародно», и видимо, пожизненно избранного… Поэтому в срочном порядке надо «виновных» найти, показательно наказать и поскорее забыть все это, переключив внимание на обсуждение фашистских пригожинских роликов про гомосексуалистов или на что-нибудь еще.
Между тем, катастрофа, случившаяся в Норильске, она хоть и «свежая» и ужасная по масштабам, но какая-то совершенно при этом обыденная и заурядная. В путинской России все время что-то взрывается, рушится, падает, тонет, горит… Дома, самолеты, подводные лодки, мосты, ракеты, леса… Да чем нас можно удивить?! У нас же уже давно вся страна – как зона перманентного стихийного бедствия. У нас в прошлом году в том же Красноярском крае горело и, видимо, выгорело больше двух миллионов гектаров тайги, которые никто даже и не собирался тушить, а в соседней Иркутской области в то же самое время люди тонули в наводнении, причины которого так и остались невыясненными. Сейчас уже никто и не вспомнит, понес ли кто-то ответственность хотя бы за что-то. Но даже если кого-то и наказали, то все понимают, что это просто абсолютно ритуальное и формальное действо… И все же вчера я удивился.
Знаете, хотелось сказать, глядя на развернувшуюся онлайн-разборку: Владимир Владимирович, ну ей Богу, вот Вы серьезно?! Так это же ВЫ САМИ создали такую систему, в которой вымирающие независимые СМИ кашлянуть боятся, а государственные рассказывают исключительно об успехах и победах. Это же ВАШИ друзья-олигархи владеют всеми этими металлургическими комбинатами, трубопроводами, нефтехранилищами, резервуарами и всем остальным в этой стране. Не начальники цехов. Не стрелочники. Не пилоты самолетов, наспех собранных из импортных запчастей и разваливающихся в небе. Это же всё ВАШИ проверенные кадры. Так же, как и те чиновники, которых вы вчера буквально отхлестали и которые только невнятно мямлили в отчет. Это же ВЫ придумали не выбирать губернаторов, а назначать их, при этом руководствуясь, конечно, корпоративными и клановыми интересами. Чему вы удивляетесь-то?! Тому, что губернатор два дня прикрывал фактического хозяина той земли, на которой он, губернатор, поставлен олицетворять государство. Вы что, серьезно не знаете, кто у Вас эксплуатирует территории на предмет извлечения недр, ресурсов, природных богатств? Уж точно не безымянные начальники цехов и участков. Вы нас пугаете, Владимир Владимирович! Тем, что задаете такие странные вопросы и не помните элементарных и очевидных вещей. Вы не знаете или не помните, кому принадлежит «Норильский никель»? Или, может быть, Вам два дня никто не может доложить о том, что электростанция, на которой произошла эта катастрофа, принадлежит Норильско-Таймырской энергетической компании (НТЭК), «дочке» «Норильского никеля», крупнейшими акционерами которого выступают «Интеррос» Владимира Потанина и UC Rusal, основанная Олегом Дерипаской? Ну, так тогда действительно имеет смысл хотя бы в соцсети иногда заглядывать, потому что там информации больше, чем у ваших чиновников, помощников, пресс-секретарей. Я Вам даже могу предсказать с большой долей вероятности, где случится следующая катастрофа. Скорее всего, в Сибири, на Чаяндинском месторождении, где «эффективные менеджеры» из «Газпрома», судя по имеющейся информации, в результате безграмотной организации, коррупции и вранью «запороли» огромное количество скважин, поставив под угрозу срыва работу проекта «Сила Сибири» и исполнение Россией долгосрочных газовых контрактов… И еще неизвестно, какой ущерб окружающей среде и недрам нанесли там!
Всё, что происходило вчера на совещании по поводу случившегося в Норильске, выглядело, прямо скажем, странно. И на полном серьезе сделанные заявления о том, что масштабы катастрофы стали известны только благодаря соцсетям. И полная беспомощность всех участвовавших чиновников. И в целом весь этот грандиозный публичный скандал с переходом на крики и с переваливанием вины друг на друга. Все это была настолько нереально в смысле какой-то нормальности, что напомнило мне сцену из булгаковского «Мастера и Маргариты», когда новость о том, что Берлиозу отрезало голову, достигла собравшихся на заседание членов МАССОЛИТа. В нашем случае, правда, заседание вчера прошло со всеми участниками, и кажется, даже что Берлиоз жив и здоров.
Но «Аннушка уже разлила масло»… А когда это не просто масло, а 20 тысяч тонн дизельного топлива, ничего хорошего ждать не приходится. На нем может и вся Ваша вертикаль власти поскользнуться и «поехать».
Глава 4. Погоня
 |
Взволнованные люди пробегали мимо поэта по аллее, что-то восклицая, но Иван Николаевич их слов не воспринимал.
Однако неожиданно возле него столкнулись две женщины, и одна из них, востроносая и простоволосая, закричала над самым ухом поэта другой женщине так:
— Аннушка, наша Аннушка! С Садовой! Это ее работа! Взяла она в бакалее подсолнечного масла, да литровку-то о вертушку и разбей! Всю юбку изгадила. Уж она ругалась, ругалась! А он-то, бедный, стало быть, поскользнулся да и поехал на рельсы.
Из всего выкрикнутого женщиной в расстроенный мозг Ивана Николаевича вцепилось одно слово: «Аннушка».
К слову «Аннушка» привязались слова «подсолнечное масло», а затем почему-то «Понтий Пилат». Пилата поэт отринул и стал вязать цепочку, начиная со слова «Аннушка». И цепочка эта связалась очень быстро и тотчас привела к сумасшедшему профессору.
Виноват! Да ведь он же сказал, что заседание не состоится, потому что Аннушка разлила масло. И, будьте любезны, оно не состоится! Этого мало: он прямо сказал, что Берлиозу отрежет голову женщина?! Да, да, да! Ведь вожатая была женщина?! Что же это такое? А?
Не оставалось даже зерна сомнения в том, что таинственный консультант точно знал заранее всю картину ужасной смерти Берлиоза. Тут две мысли пронизали мозг поэта. Первая: «Он отнюдь не сумасшедший! Все это глупости!», и вторая: «Уж не подстроил ли он это сам?!»
Но, позвольте спросить, каким образом?!
— Э, нет! Это мы узнаем!
Сделав над собой великое усилие, Иван Николаевич поднялся со скамьи и бросился назад, туда, где разговаривал с профессором. И оказалось, что тот, к счастью, еще не ушел.
На Бронной уже зажглись фонари, а над Патриаршими светила золотая луна, и в лунном, всегда обманчивом, свете Ивану Николаевичу показалось, что тот стоит, держа под мышкою не трость, а шпагу.
Отставной втируша-регент сидел на том самом месте, где сидел еще недавно сам Иван Николаевич. Теперь регент нацепил себе на нос явно не нужное пенсне, в котором одного стекла вовсе не было, а другое треснуло. От этого клетчатый гражданин стал еще гаже, чем был тогда, когда указывал Берлиозу путь на рельсы.
С холодеющим сердцем Иван приблизился к профессору и, взглянув ему в лицо, убедился в том, что никаких признаков сумасшествия нет и не было.
Иностранец насупился, глянул так, как будто впервые видит поэта, и ответил неприязненно:
— Не понимай. русский говорить.
Загадочный профессор брезгливо скривил и без того кривой рот и пожал плечами.
Иван почувствовал, что теряется. Задыхаясь, он обратился к регенту:
— Эй, гражданин, помогите задержать преступника! Вы обязаны это сделать!
Регент чрезвычайно оживился, вскочил и заорал:
Растерявшийся Иван послушался шуткаря-регента и крикнул «караул!», а регент его надул, ничего не крикнул.
Одинокий, хриплый крик Ивана хороших результатов не принес. Две каких-то девицы шарахнулись от него в сторону, и он услышал слово «пьяный».
Иван сделал попытку ухватить негодяя за рукав, но промахнулся и ровно ничего не поймал. Регент как сквозь землю провалился.
Иван ахнул, глянул вдаль и увидел ненавистного неизвестного. Тот был уже у выхода в Патриарший переулок, и притом не один. Более чем сомнительный регент успел присоединиться к нему. Но это еще не все: третьим в этой компании оказался неизвестно откуда взявшийся кот, громадный, как боров, черный, как сажа или грач, и с отчаянными кавалерийскими усами. Тройка двинулась в Патриарший, причем кот тронулся на задних лапах.
Иван устремился за злодеями вслед и тотчас убедился, что догнать их будет очень трудно.
Регент с великой ловкостью на ходу ввинтился в автобус, летящий к Арбатской площади, и ускользнул. Потеряв одного из преследуемых, Иван сосредоточил свое внимание на коте и видел, как этот странный кот подошел к подножке моторного вагона «А», стоящего на остановке, нагло отсадил взвизгнувшую женщину, уцепился за поручень и даже сделал попытку всучить кондукторше гривенник через открытое по случаю духоты окно.
Поведение кота настолько поразило Ивана, что он в неподвижности застыл у бакалейного магазина на углу и тут вторично, но гораздо сильнее, был поражен поведением кондукторши. Та, лишь только увидела кота, лезущего в трамвай, со злобой, от которой даже тряслась, закричала:
— Котам нельзя! С котами нельзя! Брысь! Слезай, а то милицию позову!
Ни кондукторшу, ни пассажиров не поразила самая суть дела: не то, что кот лезет в трамвай, в чем было бы еще полбеды, а то, что он собирается платить!
Кот оказался не только платежеспособным, но и дисциплинированным зверем. При первом же окрике кондукторши он прекратил наступление, снялся с подножки и сел на остановке, потирая гривенником усы. Но лишь кондукторша рванула веревку и трамвай тронулся, кот поступил как всякий, кого изгоняют из трамвая, но которому все-таки ехать-то надо. Пропустив мимо себя все три вагона, кот вскочил на заднюю дугу последнего, лапой вцепился в какую-то кишку, выходящую из стенки, и укатил, сэкономив, таким образом, гривенник.
Иван Николаевич смутился, но ненадолго, потому что вдруг сообразил, что профессор непременно должен оказаться в доме N 13 и обязательно в квартире 47.
Ворвавшись в подъезд, Иван Николаевич взлетел на второй этаж, немедленно нашел эту квартиру и позвонил нетерпеливо. Ждать пришлось недолго: открыла Ивану дверь какая-то девочка лет пяти и, ни о чем не справляясь у пришедшего, немедленно ушла куда-то.
В громадной, до крайности запущенной передней, слабо освещенной малюсенькой угольной лампочкой под высоким, черным от грязи потолком, на стене висел велосипед без шин, стоял громадный ларь, обитый железом, а на полке над вешалкой лежала зимняя шапка, и длинные ее уши свешивались вниз. За одной из дверей гулкий мужской голос в радиоаппарате сердито кричал что-то стихами.
Иван Николаевич ничуть не растерялся в незнакомой обстановке и прямо устремился в коридор, рассуждая так: «Он, конечно, спрятался в ванной». В коридоре было темно. Потыкавшись в стены, Иван увидел слабенькую полоску света внизу под дверью, нашарил ручку и несильно рванул ее. Крючок отскочил, и Иван оказался именно в ванной и подумал о том, что ему повезло.
Однако повезло не так уж, как бы нужно было! На Ивана пахнуло влажным теплом и при свете углей, тлеющих в колонке, он разглядел большие корыта, висящие на стене, и ванну, всю в черных страшных пятнах от сбитой эмали. Так вот, в этой ванне стояла голая гражданка, вся в мыле и с мочалкой в руках. Она близоруко прищурилась на ворвавшегося Ивана и, очевидно, обознавшись в адском освещении, сказала тихо и весело:
Никому не известно, какая тут мысль овладела Иваном, но только, прежде чем выбежать на черный ход, он присвоил одну из этих свечей, а также и бумажную иконку. Вместе с этими предметами он покинул неизвестную квартиру, что-то бормоча, конфузясь при мысли о том, что он только что пережил в ванной, невольно стараясь угадать, кто бы был этот наглый Кирюшка и не ему ли принадлежит противная шапка с ушами.
В пустынном безотрадном переулке поэт оглянулся, ища беглеца, но того нигде не было. Тогда Иван твердо сказал самому себе:
— Ну конечно, он на Москве-реке! Вперед!
Следовало бы, пожалуй, спросить Ивана Николаевича, почему он полагает, что профессор именно на Москве-реке, а не где-нибудь в другом месте. Да горе в том, что спросить-то было некому. Омерзительный переулок был совершенно пуст.
Через самое короткое время можно было увидеть Ивана Николаевича на гранитных ступенях амфитеатра Москвы-реки.
Сняв с себя одежду, Иван поручил ее какому-то приятному бородачу, курящему самокрутку возле рваной белой толстовки и расшнурованных стоптанных ботинок. Помахав руками, чтобы остыть, Иван ласточкой кинулся в воду. Дух перехватило у него, до того была холодна вода, и мелькнула даже мысль, что не удастся, пожалуй, выскочить на поверхность. Однако выскочить удалось, и, отдуваясь и фыркая, с круглыми от ужаса глазами, Иван Николаевич начал плавать в пахнущей нефтью черной воде меж изломанных зигзагов береговых фонарей.
Когда мокрый Иван приплясал по ступеням к тому месту, где осталось под охраной бородача его платье, выяснилось, что похищено не только второе, но и первый, то есть сам бородач. Точно на том месте, где была груда платья, остались полосатые кальсоны, рваная толстовка, свеча, иконка и коробка спичек. Погрозив в бессильной злобе кому-то вдаль кулаком, Иван облачился в то, что было оставлено.
Тут его стали беспокоить два соображения: первое, это то, что исчезло удостоверение МАССОЛИТа, с которым он никогда не расставался, и, второе, удастся ли ему в таком виде беспрепятственно пройти по Москве? Все-таки в кальсонах. Правда, кому какое дело, а все же не случилось бы какой-нибудь придирки или задержки.
Иван оборвал пуговицы с кальсон там, где те застегивались у щиколотки, в расчете на то, что, может быть, в таком виде они сойдут за летние брюки, забрал иконку, свечу и спички и тронулся, сказав самому себе:
— К Грибоедову! Вне всяких сомнений, он там.
Город уже жил вечерней жизнью. В пыли пролетали, бряцая цепями, грузовики, на платформах коих, на мешках, раскинувшись животами кверху, лежали какие-то мужчины. Все окна были открыты. В каждом из этих окон горел огонь под оранжевым абажуром, и из всех окон, из всех дверей, из всех подворотен, с крыш и чердаков, из подвалов и дворов вырывался хриплый рев полонеза из оперы «Евгений Онегин».
Опасения Ивана Николаевича полностью оправдались: прохожие обращали на него внимание и оборачивались. Вследствие этого он решил покинуть большие улицы и пробираться переулочками, где не так назойливы люди, где меньше шансов, что пристанут к босому человеку, изводя его расспросами о кальсонах, которые упорно не пожелали стать похожими на брюки.
Иван так и сделал и углубился в таинственную сеть Арбатских переулков и начал пробираться под стенками, пугливо косясь, ежеминутно оглядываясь, по временам прячась в подъездах и избегая перекрестков со светофорами, шикарных дверей посольских особняков.
И на всем его трудном пути невыразимо почему-то мучил вездесущий оркестр, под аккомпанемент которого тяжелый бас пел о своей любви к Татьяне.