Для чего новые города в сибири
«Идея очень странная». Что стоит за проектом Шойгу о новых городах в Сибири?
Министр обороны России Сергей Шойгу предложил перенести столицу страны в Сибирь, а, кроме того – построить здесь пять новых городов с населением до миллиона человек. Эксперты, опрошенные Сибирь.Реалии, считают эту идею как минимум странной и нереализуемой.
«Нам необходимо в Сибири построить три, а лучше пять крупных центров научно-промышленных, экономических центров, проще говоря, городов с населением 300–500 тысяч, лучше – до миллиона человек», – цитирует Шойгу сайт Минобороны. Эти слова министр произнес на встрече с научной общественностью Сибирского отделения РАН.
Крым.Реалии запустили обновленное новостное приложение
Самые «молодые» города в России строили, в основном, в 70-80-е годы, в советский период – как правило, они возникали на месте разработки новых нефтегазовых или угольных месторождений. В данный момент их население насчитывает максимум 20-30 тысяч человек.
– Идея очень странная, – считает урбанист, кандидат географических наук, президент компании Habidatum, специализирующейся в области замеров и аналитики спонтанных городских данных, Алексей Новиков. – Численность населения города и количество городов всегда задано естественным длинным процессом складывания системы расселения. Любой новый город – это гигантское возмущение в этой системе расселения, и он может просто не удержаться, потому что будет не хватать связей, районов, подкрепляющих его по населению, по экономике и так далее. Просто построить новый город – затея очень тяжелая и, как правило, никогда не удается. Мы знаем очень мало примеров строительства новых городов. Они проходят какой-то цикл после стройки, а потом перестают нормально функционировать и становятся обузой на экономике. Это стандартная история, ее видно по всем переселенческим странам, и по Канаде, и по России – особенно по Сибири. Если вы сложите карту России пополам, у вас в западной части будут жить 135 млн человек примерно, а в восточной – 7-8. Если вы сложите европейскую половинку пополам, середина придется где-то на Урал, тогда у вас в западной части будет жить 100 млн, 35 – на Урале и в Западной Сибири, а вся вторая половина страны – это максимум 8 млн человек. Единственный смысл воплощать эту идею – делать это в районе Владивостока, но только если есть мощные связи с Китаем и со Штатами. А так как их, в общем-то, нет, раздумывать об этом было бы странно. Это безумно дорогой проект.
– Гораздо более интересной задачей было бы переселение людей. По оценкам Всемирного банка, в России 25 млн человек живет там, где жить невозможно – это экстремальные с климатической точки зрения места. В этой связи, например, население Магаданской области раз в 5 лет обновляется на 50 процентов. Такая вот текучка – люди приезжают туда ненадолго. Это довольно ненормальная ситуация. Программа переселения граждан из районов Крайнего Севера появилась в 1995 году. Это люди, которые оказались в таких местах либо в силу освоения месторождений, либо в силу печальных исторических событий – ГУЛАГ, в частности, подтолкнул систему расселения в сторону странного, неэффективного расположения. В 2002 году программа переселения была оформлена в Федеральный закон №125. С тех пор федеральное финансирование программы снижается, удлиняются очереди и задолженность по финансированию жилищных сертификатов. Проблема не раз рассматривалась в правительстве, но из-за снижения финансирования годы ожидания своей очереди участниками программы только растут. А тут новые города в Сибири и столицу переносить…. Абсурд. Идеальной программой было бы не строительство новых городов, а вывоз людей из районов Крайнего Севера и климатически экстремальных зон.
– Куда?
– У нас огромный миграционный поток идет на юг России – Краснодарский край, Ставропольский край, Ростовская область и так далее. Прекрасные города европейской части, в том числе серединной России, вполне в состоянии расти, их можно рассматривать как потенциальный «магнит» для населения из районов Крайнего Севера.
– Но ведь из городов центра России идет колоссальный отток в столицы – из-за низкого уровня жизни. Об этом говорят демографы. Где северяне будут работать в этих регионах?
– Рабочие места создаются не государством, а людьми, предпринимателями. Людям нужно помочь переселиться – подъемными, сертификатами и так далее. Программа поддержки малого и среднего бизнеса – это всегда хорошо, но она у нас очень сильно зависит от планировок городов, потому что малый и средний бизнес – это, прежде всего, услуги. А эти советские планировки так устроены, что они не дают собраться людям в одном месте и тем самым создать клиентский поток для малых и средних предприятий. Поэтому, если не брать центры крупных городов, они у нас в довольно загнанном состоянии. В советское время никто про бизнес не думал, практиковались тоталитарные модели расселения. Экономически они оказались крайне неэффективными и не монтируются с рыночной экономикой.
Но я считаю, что условия трудоустройства в европейской России гораздо лучше, чем в Сибири и на Дальнем востоке. Больше разнообразия профессий, высокий спрос, безработица реально низкая. Я думаю, что устроиться не только получится, но мигранты принесут с собой и предпринимательскую энергию, сами создадут рабочие места, увеличат спрос, повысят конкуренцию. Миграция с этой точки зрения – исключительно позитивный процесс для европейской России.
Но программа переселения – очень сложная с управленческой точки зрения. Надо продумать, сколько народу остается в тех городах. Чтобы люди, которые еще не уехали, имели возможность учить детей, лечиться и так далее. Очень сложная программа, но ее действительно имеет смысл реализовать. А новые города – это очень странная идея. Ее, разумеется, никто не будет воплощать в жизнь, потому что она безумно дорогая и не имеет ни экономического, ни географического смысла. И вообще, новые города с географической точки зрения – это нонсенс. Города не строятся, они растут. Впрочем, такие предложения появляются не первый раз, есть даже ученые, которые их озвучивают. Система расселения измеряется правилом Ципфа, оно действительно показывает, что нам не хватает городов-миллионников. Но никто не говорит о том, что они должны быть в Сибири. Их не хватает в европейской части страны, а не хватает потому что экономика –ресурсная, а не постиндустриальная. Движущих сил экономики в постиндустриальном секторе и даже индустриальном – очень немного. А от этого зависит и развитие города, разумеется – если появляется диверсификация предприятий, профессиональных и социальных ролей, огромные международные и внутренние связи. Но все это можно достигать в плотных средах, а у нас единственные плотные среды – это европейская часть России. В Сибири же города, скорее, держат пространство. Если только Владивосток будет активно развиваться, он может стать чем-то вроде Сиэтла или Ванкувера. Или напоминающим южнокорейские города.
– Но можно ли подобное представить без серьезных реформ в стране?
– О, да. Конечно, требуются реформы – экономические и геополитические. Нужна активная международная политика, сотрудничество, открытые границы и так далее, – говорит Алексей Новиков.
Слова Сергея Шойгу, вероятнее всего, не совсем правильно поняли, считает ведущий научный сотрудник Отдела социально-экономической географии Института географии РАН Вячеслав Шупер.
– Эта идея выдвигается далеко не в первый раз. Ее неоднократно высказывал, например, такой почтенный историк, как Алексей Громыко, директор Института Европы РАН. В Сибири всего три миллионника – Красноярск, Новосибирск и Омск. Насколько я знаком с предыдущими высказываниями Шойгу, он человек далеко не глупый. Тем более – президент географического общества. Так что, тут, думаю, могут быть погрешности в формулировках. Рассматривать возможность строительства миллионных городов в тайге я не буду, так как не считаю Шойгу дураком. Он сам строитель и прекрасно знает, что это такое. По поводу переноса столицы – мы были свидетелями попыток переноса столицы в Новую Москву, которые приняли совершенно анекдотический характер. Если ее не удалось перенести в Новую Москву, тем более не удастся перенести в Новосибирск, – уверен Вячеслав Шупер.
– Зачем строить город на новом месте, если существующие развиваются далеко не так динамично, как хотелось бы? Те усилия, которые сейчас прилагаются для освоения Дальнего Востока, в частности, Приморья, выражаются, в основном, в точечных проектах, которые пока не дали синергетического эффекта, как принято говорить – не способствовали развитию окружающих территорий, не стали полюсами роста. Оптимисты говорят, что надо просто подождать. Ведь создаются гигантские предприятия – та же верфь «Звезда» (Судостроительный комплекс «Звезда» — российское судостроительное и судоремонтное предприятие, находящееся в городе Большой Камень Приморского края – прим. С.Р.), и это должно оказать влияние на экономику региона. Но я не уверен, что оно будет достаточным. Главную проблему я вижу в том, что у руководства страны нет единого мнения о путях освоения Сибири и Дальнего Востока. Одни считают, что надо осваивать эти территории широким фронтом, а другие – что надо заходить туда точечно, с отдельными проектами. И при втором подходе, естественно, население там будет сокращаться. Но население сокращается и в России в целом, хотя в Сибири и на Дальнем Востоке этот процесс идет быстрее. Кстати, приграничная с Дальним Востоком китайская провинция Хэйлунцзян потеряла за 10 лет 18 процентов населения – люди переехали на юг, где выше зарплаты. Китайцы очень мобильны, они всегда готовы собрать чемодан и ехать туда, где есть перспектива. К слову, дальневосточники тоже значительно мобильнее, чем жители центра России. Их там надо удерживать не какими-то отдаленными перспективами, а вполне осязаемыми.
– Например?
– В азиатской России необходимо двустоличие. Она слишком велика и слаба демографически. Поэтому там должны быть две мощные столицы – большой Новосибирск вместе с Томском, этакий континентальный Петербург. Между ними необходим скоростной транспорт, чтобы объединить интеллектуальный потенциал этих двух мощнейших кластеров. Они ни в коем случае не должны конкурировать друг с другом, это должен быть единый организм. И большой Владивосток как тихоокеанский Петербург. Однако демографические ресурсы не только азиатской России, но и страны в целом, совершенно не достаточны для наращивания численности населения существующих городов Сибири. Тут нужна совершенно иная концепция роста. Тот же Новосибирск с Томском должны стать опорным пунктом взаимодействия с Индией. Нужна соответствующая специализация – научные исследования, образование, все отрасли, которые производят транспортабельную продукцию с высокой добавленной стоимостью. Я не считаю нереальной задачу создать высокооплачиваемые квалифицированные рабочие места не в городах, построенных посреди тайги, а в существующих городах Сибири и Дальнего Востока. Как и развивать там высокотехнологичные производства.
– Почему же за 20 лет этого не было сделано? Мы видим, какова демографическая ситуация. С 2012 года, в котором было создано Минвостокразвития, по 2018 год численность населения ДФО сократилась на 100 549 человек. Потом за счет присоединения Забайкалья и Бурятии выросла до 8 188 623 человек в 2019 году. А на 1 января 2021 года это число сократилось до 8 124 053.
– И все же, на ваш взгляд, при том положении вещей в коридорах власти, каким вы его видите, насколько реалистичными выглядят идеи Шойгу о создании городов-миллионников в Сибири?
– На сегодняшний день форсированное развитие азиатской России не представляется весьма вероятным. Но положение может и будет меняться, главным образом под влиянием внешнеполитических факторов – я имею в виду, прежде всего, отношения с Западом. Изменения в стране становятся уже вопросом выживания, а не развития. Но проект Шойгу нельзя считать какими-то проработанными предложениями по освоению Сибири, это, скорее, экспромт.
Кнут и пряник: Каких россиян переселят в сибирские «Шойгуграды»?
Идея с новыми городами потянет за собой еще одну непопулярную реформу
Зампредседателя Сибирского отделения РАН академик Николай Похиленко положительно оценил предложение Сергея Шойгу о строительстве в Сибири трех-пяти новых крупных городов. Напомним, министр обороны высказался за создание за Уралом отраслевых экономических кластеров с населением от 300 тысяч человек до 1 миллиона. В качестве примеров специализации назывались энергомашиностроение, лесопереработка или нефтехимия.
По другим источникам, велика вероятность ренессанса советского проекта «Электроград». Если эта информация подтвердится, то первый «Шойгуград» появится в непосредственной близости от Минусинска, небольшого городка, расположенного на обоих берегах Минусинской протоки Енисея. Об этом «Свободная пресса» уже подробно писала.
Итак, ученый Похиленко сказал следующее: «Идея хорошая, в принципе, и надо это делать. Такие центры — это не новый опыт. Во многих странах крупные города или города-спутники вокруг них специализируются на какой-то одной серьезной отрасли, направленной на продукцию. Там легче это все организовать. Легче подготовить кадры, легче создать соответствующую инфраструктуру».
Академик также пояснил, что в современных условиях есть необходимость перехода от сырьевой экономики к высокотехнологичной, дабы занять «пристойное» положение на мировом рынке. Но, чтобы проект реализовался, по его словам, нужна «политическая воля и поначалу, может быть, воспитательная и объяснительная работа с бизнесом, который у нас очень инертный. Здесь, с одной стороны, с помощью пряника, а с другой — немножко может быть и кнута это все может ускориться. Это не какие-то там десятилетия. А это все реально сделать в течение 5−7 лет».
Названные академиком сроки на первый взгляд вызывают большие сомнения, тем более, как подметил Похиленко, бизнес у нас «инертный», хотя правильнее было сказать, что «никакой». За 30 лет постсоветской России новоявленные капиталисты без активного участия государства ничего значимого для страны не сделали, если не считать выводы в офшоры триллионов долларов.
Между тем, в СССР был наработан опыт возведения новых городов, в одном из которых — в Волгодонске — потрудился и автор в качестве бойца студенческого стройотряда. Первое, что бросалось в глаза, — это преобладающая молодежь повсюду, будь то улицы, объекты или столовки. Идеей фикс у парней, как это ни звучит пошловато и одновременно естественно, было желание «снять девчонку», благо что юных красоток хватало.
Женские общаги и танцплощадки являлись местами мощного притяжения всего без исключения холостого мужского населения. Без вермута и драк, само собой, не обходилось, но повального мордобоя не было: милиция реагировала быстро и жестко.
По после быстрого и вполне предсказуемого «залета» совсем молодые парни, зачастую сразу после дембеля или окончания института, женились под причитания мамаш «где у тебя глаза были». Вслед за свадьбой каждой новой советской семье полагалась комната в семейной общаге, а там, где-то через 8−10 лет, выдавались ключи от новой квартиры. Как правило, второе чадо шло в школу по соседству уже из своего дома. Таким образом, переселенцы пускали корни.
Что особенно важно: у советских парней и девушек в новых городах не было психологического дискомфорта, дескать, «я тут, как дурак, пашу на стройке за копейки, а по телеку показывают шикарную жизнь мажоров-ровесников». По большому счету жизнь в том же Волгодонске почти не отличалась от московской — такое же снабжение по первому разряду, а зарплаты даже были выше.
Не секрет, что костяк населения новых городов составляли выпускники вузов и техникумов. Кто не в курсе: в СССР было обязательное распределение бывших студентов по заявкам предприятий. Тогда действовало правило «тебя государство выучило — будь любезен отработать по направлению хотя бы три года».
Скажем откровенно: в Советском Союзе хрущевского и брежневского периода правления ехать к черту на кулички не хотелось очень многим молодым людям, особенно тем, кто во время учебы жил с родителями в уютной квартире. Эта проблема была настолько остра, что на регулярной основе обсуждалась в «Вестнике высшей школы» Министерства высшего и среднего специального образования. Причем среди профессуры встречались яростные противники «обязаловки», являющейся, кстати, частью официального курса КПСС.
Для более широкого круга читателей дискуссия велась в комсомольской газете «Смена». Споры были жаркие, но консенсус сводился к тому, что «жизнь после распределения» не должна быть ущербной. Не везде это удавалось, однако в строящихся городах жилищный вопрос в целом решался быстрее, да и с продуктами было получше. Хорошее авиасообщение и доступные билеты тоже играли важную роль в самооценке. В отпуск можно было без проблем слетать к родителям или на море.
Когда сейчас говорят, что в СССР имела место пагубная практика принуждения, а распределение после института связывалось с навязанным коммунистами «долгом перед социалистической родиной», отчасти это правда. С другой стороны, например, в США — в «иконе» якобы свободного мира — тема образовательных кредитов относится к одной из самых жестких.
Однако вернемся к советскому опыту строительства новых городов. Они тогда возводились в строгом соответствии с Госпланом, следовательно распределение новоявленных инженеров и специалистов (выпускников техникумов) являлось государственным приоритетом. Тем не менее уклонистов было много. Так, в Московском университете в 1954 году 20% заявок от предприятий оказались невыполненными. Известны случаи, когда на новое место являлось всего 25% специалистов от запланированного числа. «Откосить» было просто: женился, ребенок, престарелые родители. Даже если молодой человек отказывался ехать без причин, его «сильно» наказывали — гнали из комсомола.
При Хрущеве была введена норма, согласно которой инженер получал диплом только после трех лет отработки по месту распределения, но «добрый» Брежнев ее отменил. Именно при нем распределение выпускников перестало быть по факту обязательным и сводилось к профилактике безработицы и тунеядства. Да, формально новоявленный инженер получал путевку в «жизнь», но если он не являлся на место работы, его не наказывали. Устроился где-то, и слава богу.
Как следствие в позднем СССР новые стройки заглохли. Например, в вышеупомянутом Электрограде только потому, что иссяк поток рабочих рук, смогли построить из 12 всего лишь 2 завода. Но и они закрылись, поскольку создавались как кластерные предприятия.
Возможно, инициаторы строительства сибирских «Шойгуградов» надеются привлечь людей высокими зарплатами, как в Салехарде или Ханты-Мансийске. Но если новые города не будут базироваться на добыче «черного золота», казне придется дотировать доходы переселенцев, причем очень серьезно.
Понятно, что долго так продолжаться не может. Поэтому можно предположить, что власть вернется к идее обязательного распределения выпускников вузов и техникумов. Правда, для это нужно существенно поднять стипендии и ввести платное обучение для тех, кто не планирует отдавать долг стране. Вряд ли нововведение понравится значительной части общества, чего категорически не хочется Кремлю накануне транзита власти в 2024 году.
Шойгу назвал места для строительства новых городов в Сибири
Площадки для строительства новых городов в Сибири должны быть скоррелированы с ресурсными возможностями региона и программами развития транспортных сетей, сообщил министр обороны и глава Русского географического общества (РГО) Сергей Шойгу в ответах на вопросы РБК о перспективах развития агломераций в Сибири. Ответы за подписью Шойгу на запрос РБК передала исполнительная дирекция РГО.
Ранее на встрече с учеными Сибирского отделения РАН Шойгу заявил о необходимости строительства в Сибири трех-пяти научно-промышленных центров с населением от 300 тыс. до 1 млн человек.
«Речь идет не просто о строительстве в тайге новых населенных пунктов, а именно о развитии сибирских макрорегионов и всей страны», — уточнил он в ответе на запрос РБК.
По мнению Шойгу, научно-промышленные и экономические центры должны будут стать «новыми полюсами притяжения как для населения всей России, так и наших многочисленных соотечественников в странах СНГ и дальнем зарубежье».
«Там есть все возможности не только для добычи, но и глубокой переработки меди и различных редкоземельных металлов для последующего производства отечественной продукции с высокой добавленной стоимостью», — заметил Сергей Шойгу.
«И это только «верхушка айсберга», — заключает Шойгу, добавляя, что появления новых городов синхронно с созданием в Сибири новых научно-промышленных центров «не нужно бояться». «Если бы этого боялись в прошлом, то не было бы ни Набережных Челнов с КамАЗом, ни Тольятти с «Жигулями», ни Дивногорска, Братска, Волжского, Зеленограда, Магнитогорска, Ангарска… Перечислять можно долго. Это те самые научно-промышленные центры, о которых мы сейчас говорим», — подчеркнул он.
Определяя объемы и источники финансирования, надо учитывать, что речь идет о запуске программы развития и роста, а не о разовой трате средств, полагает Шойгу.
Задачами федеральных и региональных властей он назвал обеспечение стабильного налогового режима и транспортной доступности, грамотное территориальное планирование и возведение базовой инфраструктуры. Также можно стимулировать перенос и регистрацию в качестве налогоплательщиков штаб-квартир работающих в Сибири крупнейших российских компаний, отметил Шойгу.
«Советского Союза с Госпланом и Госснабом давно нет. Мы живем в других реалиях и хорошо это осознаем. Поэтому, безусловно, основным локомотивом капитальных инвестиций в реализацию макроэкономических проектов в Сибири, наряду с государственными средствами, должен являться частный капитал», — заключил он.
В советские годы в Сибири и на Дальнем Востоке был основан ряд новых городов, концентрировавшихся вокруг строящихся промышленных объектов. В 1932 году вокруг места строительства авиационного завода появился Комсомольск-на-Амуре (население в настоящее время — около 240 тыс. человек). Во время строительства Братской ГЭС фактически с нуля был построен город Братск (старый населенный пункт с этим названием был затоплен, сейчас его население — около 230 тыс. человек). Некоторые города основывались вокруг мест добычи полезных ископаемых — например, таким городом стал Мирный в Якутии в районе добычи алмазов (население — 33 тыс. человек), Норильск (получил статус города в 1953 году, население — 181 тыс. человек). Некоторые населенные пункты появились и активно развивались в результате освоения отделенных регионов силами заключенных — так в 1939 году статус города получил Магадан (более 90 тыс. человек).
В современной России с нуля были построены столица Ингушетии Магас и Иннополис в Татарстане.
27 августа о поддержке инициативы Шойгу заявила вице-премьер Виктория Абрамченко — куратор Сибирского федерального округа в правительстве. Она пояснила, что инициатива является развитием тех идей советского времени. «Они ведь фактически воспроизводят развитие, которое было заложено в советское время с учетом потенциала Сибири. Это кластерный подход, развитие отдельных кластеров — промышленных, научно-технологических на территории российских субъектов», — сказала она.
В качестве территорий для реализации планов рассматриваются Ангаро-Енисейский макрорегион (Тува, Хакасия, Красноярский край, Иркутская область) и территория Южной Сибири, сообщила вице-премьер.
