Для чего нужен космодром восточный
Космические туннели и железо на голову или зачем нам космодром «Восточный»
Туннель в небе
Наклонение орбиты — это угол между плоскостью орбиты спутника и плоскостью экватора (для спутника Земли)
Например, для случая «Гравитации» картинка будет такая:
И тот факт, что плоскости орбит совсем не совпадают — это еще не беда. Настоящая беда в том, что для низкой круговой орбиты (а «Хаббл», МКС, «Тяньгун» и масса прочих спутников — это низкая круговая орбита) изменение наклонения очень дорого. Чтобы «повернуть» орбиту на 45° нам придется изменить свою скорость примерно на 8 км/с, столько же, сколько нам понадобилось для выхода на орбиту. А изменение скорости — это трата топлива и сброс ступеней. То есть, если ракета массой 300 тонн выводит на орбиту 7 тонн, то после изменения наклонения на 45° останется всего 150 килограмм. Фактически, каждый орбитальный аппарат летит внутри невидимого туннеля, диаметр которого зависит от его способности изменять свою скорость. Поэтому при запуске спутников их стараются вывести сразу на нужное наклонение.
Проторенные дороги
А какое наклонение используется для существующих орбитальных аппаратов? На орбите Земли сейчас много спутников: 
Если приглядеться, то видно, что на каких-то орбитах спутников больше. Вот картина, показывающая движение спутников относительно Земли: 
Геостационарная орбита (зеленый). Это круговая орбита с высотой 36 000 км и наклонением 0°. Спутник на ней находится над одной точкой земной поверхности, поэтому на картинке правильная геостационарная орбита обозначена зеленой точкой. Зеленые петли — это неисправные спутники или такие, у которых закончилось топливо. Геостационарная орбита находится под возмущающим воздействием Луны, и нужно тратить топливо просто для того, чтобы оставаться на месте. На этой орбите обитают телекоммуникационные спутники, которые приносят прибыль, поэтому свободные места на ней найти уже трудно.
Орбиты ГЛОНАС/GPS (синий и красный). Эти орбиты имеют высоту примерно 20 000 километров и наклонение в районе 60°. Как ясно из названия, на них находятся навигационные спутники.
Полярные орбиты (желтый). Эти орбиты имеют наклонение в районе 90° и высоту обычно не больше 1000 км. В этом случае спутник будет пролетать над полюсами каждый оборот и будет видеть всю территорию Земли. Отдельным подвидом таких орбит являются солнечно-синхронные орбиты с высотой 600-800 км и наклонением 98°, на которых спутники пролетают над разными участками Земли примерно в одно и то же местное время. Эти орбиты востребованы для метеорологических, картографических и разведывательных спутников.
Кроме этого, надо отметить орбиту МКС с высотой 450 км и наклонением 51,6°.
Бессердечная география
Начальное наклонение орбиты не может быть меньше широты космодрома.
Почему так? Все становится понятней, если нарисовать траекторию спутника на карте Земли:
Если мы, стартовав с Байконура, начнем разгоняться на восток, то получится орбита с наклонением широты Байконура, 45° (красная). Если мы начнем разгоняться на северо-восток, то самая северная точка орбиты будет севернее Байконура, то есть наклонение будет больше (желтая). Если мы попробуем схитрить и начнем разгоняться на юго-восток, то получившаяся орбита все равно будет иметь самую северную точку севернее Байконура и, опять же, большее наклонение (синяя).
А вот такая орбита невозможна физически, потому что не проходит через центр масс Земли. Точнее, она невозможна для полета с выключенным двигателем. Вы сможете какое-то время находиться на такой орбите с включенным двигателем, но топливо кончится очень быстро.
Таким образом, если мы хотим запускать спутники на геостационарную орбиту не с экватора, нам надо каким-то образом обнулять наклонение орбиты, расходуя топливо. Именно эти расходы и объясняют, почему одна и та же ракета «Союз-2.1а» успешно выводит спутники на геостационарную орбиту с космодрома Куру около экватора, но не используется для этих задач с Байконура.
Россия — северная страна. И если на полярные орбиты и орбиты ГЛОНАСС можно спокойно запускать спутники с Плесецка, который расположен на широте 63°, то для геостационарной орбиты чем южнее расположен космодром, тем лучше. И тут вступает в силу вторая проблема — не любая территория подходит для космодрома.
Ступенью по кумполу
Все современные ракеты при запуске спутника сбрасывают отработанные ступени и головные обтекатели, которые падают на Землю. Если место падения находится в другой стране — приходится договариваться с этой страной по каждому пуску. Поэтому, например, минимальное наклонение космодрома Байконур не 45°, а 51°, потому что иначе вторая ступень будет падать в Китай: 
А по месту падения первой ступени приходится договариваться с Казахстаном и платить за использование этих районов. Иногда возникают проблемы, и запуск спутников откладывается. Районы падения приходится отчуждать немаленькие: 
И в европейской части России хороших мест для космодрома нет. Я поигрался с картами, на Кавказе можно извернуться и пытаться запускать из района Моздока, но и тогда придется стараться, чтобы вторые ступени не упали в Казахстан. Если запускать ракету из Крыма, то первая ступень будет падать в населенные районы около Ростова-на-Дону, а вторая ступень будет опять же норовить упасть в Казахстан. И это не учитывая проблемы с инфраструктурой в обоих вариантах. На этом фоне посмотришь на доступные наклонения для космодромов США и пожалеешь о бессердечности физики с географией. 
Но ведь у нас тоже есть восточное побережье. И, если мы разместим космодром там, то можно будет найти глухие районы для падения отработанных ступеней для самых востребованных наклонений: 51,6° (на МКС и геостационарную орбиту), 64,8° (ГЛОНАСС, некоторые спутники зондирования Земли), 98° (на полярную орбиту).
Еще раз тезисно
Космодром Восточный даст нам возможность запускать полезные нагрузки на геостационарную орбиту и к МКС без необходимости согласования этих запусков с другими странами и выплат им за использование районов отчуждения. Он расположен в южной части страны и обеспечивает начальное наклонение орбиты не хуже Байконура. Стартовый комплекс для новой ракеты-носителя «Ангара» нерационально строить на Байконуре (еще раз, согласование пусков и районы падения), но с Восточного она обеспечит не меньшую грузоподъемность.
Приятная мелочь: новый стартовый комплекс с башней обслуживания, как в Куру, позволит запускать западные полезные нагрузки, которые должны устанавливаться на ракету-носитель в вертикальном положении.
Бонусом также идут развитие инфраструктуры, толчок к развитию территории, наукоград и прочее.
UPD: инфографика вышла. Жаль, не успели перерисовать размещение спутников. Очень кратко все-таки постарались объяснить то, что здесь написано. На мой взгляд получилось симпатично.
Цена свободы: перспективы и возможности космодрома Восточный
В середине апреля 2019 года состоялось расширенное заседание Совета безопасности России, где шла речь о российской космонавтике. Как ее развивать и в каком направлении двигать. Естественно, среди прочего обсуждали и космодром Восточный, который, с одной стороны, уже много лет называется главным российским космическим объектом, а с другой — объем пусков, выполняемых с него, очень мал. Первый запуск состоялся в конце апреля 2016 года, и с тех пор было сделано лишь четыре пуска — три успешных и один неудачный. Почему до сих пор Восточный не используется на полную и когда эта ситуация может измениться? «Известия» разбирались в проблеме.
В интересах безопасности
Зачем Россия строит космодром на Дальнем Востоке — особым секретом не является. Это делается во многом в интересах государственной безопасности. Увы, мы живем в постоянно меняющемся мире, и хотя в настоящее время Казахстан наш друг и союзник, а арендовать построенный в советские времена Байконур удобнее всего, политическая ситуация может поменяться в любой момент.
Мы уже проходили подобную ситуацию на примере «Морского старта», когда в один момент кооперация с Украиной прекратилась и покупать ракеты-носители «Зенит» оказалось просто не у кого. Исключительно по политическим причинам проект морского космодрома оказался на грани закрытия, оставшись без ракет.
«Хочу вновь подчеркнуть: мы должны располагать независимым доступом в космос с российской территории, и уже в ближайшей перспективе пусковые нагрузки на космодром Восточный должны возрасти. Кроме того, необходимо завершить создание на базе российских космодромов комплексов для новейших ракет-носителей, в том числе для «Ангары-А5» и «Ангары-А5М», а также продолжить развитие орбитальных группировок космических аппаратов всех назначений. Напомню, первый пуск данной ракеты с космодрома Восточный запланирован на 2021 год, а «Ангара-А5М» должна полететь с космодрома в 2025 году», — сказал президент России.
Дитя компромиссов
Но, может быть, имеет смысл вообще отказаться от Байконура и перенести все российские пуски на Восточный? Увы, в обозримой перспективе это нереально. Есть одно очень серьезное отличие — в ближайшие годы с Восточного нельзя будет совершать пилотируемые космические запуски. То есть отправить космонавтов к Международной космической станции получится только с Байконура, и тому есть несколько причин.
Во-первых, на Байконуре есть специальная башня для обслуживания пилотируемых запусков, а на Восточном ее нет. Изначально предполагалось ее строительство, но потом решили делать в более простом и дешевом варианте. Поэтому если вдруг и случится внезапный «развод» с Казахстаном, России потребуется достаточно значительное время для того, чтобы восстановить пилотируемые полеты. Недавно Дмитрий Рогозин заявил, что на такую доработку «понадобится 1,5 года от принятия решения и примерно 6,5 млрд рублей». Скорее всего, это очень оптимистичный прогноз. Помимо доработки башни обслуживания, придется позаботиться и о безопасности полетов по всей траектории запуска. А она пролегает не только над на Хабаровским краем, но и над Охотским морем и Тихим океаном.
Генеральный директор ГК «Роскосмос» Дмитрий Рогозин выступает на научно-практической конференции
А значит, потребуются вертолеты и суда ПСС, способные в случае непредвиденной ситуации в кратчайшие сроки найти и спасти экипаж. На Байконуре такие ситуации уже многократно опробованы. Например, во время аварийного запуска «Союза МС-10» экипаж, приземлившийся возле казахстанского города Жезказган, примерно в 400 км от места старта, был спасен в самые кратчайшие сроки. Отработка таких ситуаций, создание специально оборудованных судов и вертолетного парка могут занять срок больше обозначенных полутора лет и привести к дополнительным расходам.
В итоге пока что Восточный может заменить Байконур только в вопросе беспилотных запусков, да и то с ограниченной эффективностью.
Всё дело в географическом расположении, «Байконур» южнее, а значит, запуски оттуда более эффективны за счет скорости вращения Земли.
Большие планы
Помимо площадки для беспилотных запусков средних ракет-носителей «Союз», в настоящее время на Восточном строится стартовый стол для тяжелой перспективной ракеты «Ангара». Именно о ней говорит президент, указывая на то, что первый запуск должен быть сделан в 2021 году. Вообще в России уже есть один стартовый стол для «Ангары», расположенный на военном космодроме в Плесецке. Но, увы, с коммерческой точки зрения военный космодром расположен слишком далеко на север. С него можно проводить испытания «Ангары», но пытаться запускать коммерческие миссии в нынешнем варианте (с «Бризом-М») без использования криогенного разгонного блока будет малоэффективно. Таким образом, для «Ангары» Восточный становится практически единственной гарантией полноценного коммерческого использования.
Вывоз ракеты-носителя «Протон-М» с разгонным блоком «Бриз-М» и спутником связи Intelsat-22 на стартовый комплекс космодрома Байконур
Он и должен стать в перспективе основной площадкой для нее — после ухода на пенсию «Протона». Одно время говорилось о том, что «Ангару» можно использовать для запуска пилотируемых миссий при помощи корабля «Федерация», но впоследствии от этой идеи отказались, и пока в обозримом будущем «Ангара» будет использоваться исключительно как грузовая ракета.
Как следствие, получается, что одним стартовым столом не обойтись и строить его еще где-то, кроме Восточного, не получится.
А раз выбор был сделан в пользу «Ангары», не создавать новую пусковую площадку под пилотируемые пуски просто нельзя. Во многом с расчетом на Восточный ГКНПЦ имени Хруничева перенес основное производство ракет-носителей «Ангара» из Москвы в Омск. Предполагается, что это поможет сократить время на доставку ракеты из цеха к космодрому. Однако насколько это будет оправданно при сохранении нынешнего очень небольшого количества запусков тяжелых ракет-носителей, пока непонятно.
Макет космодрома Восточный на стенде государственной корпорации «Роскосмос» в «ЭкспоФоруме» перед открытием XX Санкт-Петербургского международного экономического форума
«Восточный» тупик: почему такой космодром нам не нужен
Космодром «Восточный» все более превращается в дорогой памятник современной российской коррупции и «распила» бюджетных средств. Запланированный, как символ независимого доступа нашей страны в космос и «сокращения расходов на Байконур», он оброс уже почти полутора сотнями уголовных дел, размер хищений государственных денег исчисляется миллиардами.
По словам Дмитрия Рогозина, сейчас его достроить мешают «дожди», которые «заливают котлованы». А компания Crocus Group известного бизнесмена Араза Агаларова согласна участвовать в проекте только, если тот будет пересчитан в большую сторону. Поневоле задаешься вопросом, а нужен ли России этот космодром в таком виде?
По замыслу властей, «Восточный» должен стать российскими воротами в космос, откуда будут осуществляться все запуски, стартуют лунные и иные миссии. Напомним, аренда »Байконура» у Казахстана, которому тот достался после развала СССР, обходится свыше 100 миллионов долларов в год. Учитывая политические риски на постсоветском пространстве, диверсификация в целом представляется разумной. Все претензии можно высказывать только к форме реализации проекта.
Указ о начале строительства был дан еще в «тучные двухтысячные» президентом Путиным. Бюджет проекта оценивался в 300 миллиардов рублей. Проектирование началось в 2010-м, а первый стартовый комплекс сдан в 2016 году, на что было потрачено 84 миллиарда рублей. Официально признанный ущерб от нарушений при строительстве оценивается в 10 миллиардов. При этом обилии бюджетных средств подрядчики умудрились довести своих работников до голодовки и забастовки из-за задержки выплаты зарплаты, что в свое время вызвало большой скандал.
Ладно, коррупция и хищения, этим особо никого в нашей стране не удивишь, привыкли. Но глава «Роскосмоса» сам дал повод усомниться в верности выбора места для космодрома. Дмитрий Рогозин объяснил сильными дождями то, почему «Восточный» никак не успевают достроить:
Эксперт в области космонавтики Иван Моисеев заочно так отвечает топ-менеджеру государственной корпорации:
Вероятнее всего, проблема не столько в дождях и изменении климата, сколько в «танцорах», которым постоянно что-то мешает. «Восточный» с самого начала строился под началом Рогозина, теперь же он попрекает «силы небесные».
Однако и вправду есть вопросы к месту расположения самого космодрома. Напомним, оно выбиралось из трех вариантов. Учитывались такие факторы, как малонаселенность прилегающих территорий, близость железнодорожных магистралей и аэродромов. И здесь не все ладно, как поясняет Вадим Лукашевич, эксперт в области космонавтики:
Упомянутый Вадим Лукашевич считает, что более оптимальным вариантом был бы порт Советская гавань. Во-первых, в Комсомольске-на-Амуре можно было собирать крупногабаритные ракетные блоки и спускать их по реке. Во-вторых, это загрузило бы работой весь промышленный кластер Дальнего Востока, который сейчас простаивает без дела, например, завод Ленинского комсомола и судоремонтные предприятия.
Но сделано так, как сделано. Миллиарды бюджетных средств вкладываются и разворовываются при строительстве не самого удачного и перспективного проекта. А еще и «дожди мешают».
Зачем нужен космодром Восточный?
Ракета вывела спутники «Михайло Ломоносов», «Аист-2Д» и Samsat-218 на промежуточную орбиту
С нового российского космодрома Восточный со второй попытки произведен первый старт ракеты-носителя «Союз» с тремя спутниками на борту.
Помимо этого, как ожидается, новый космодром преобразит окрестные регионы, даст работу десяткам тысяч людей и вообще благотворно скажется на экономике российского Дальнего Востока.
Скептики, правда, предсказывают, что ничего этого не случится, а космодром окажется очередной «потемкинской деревней».
Ведущий «Пятого этажа» Михаил Смотряев беседует с экспертом по космонавтике Вадимом Лукашевичем и директором Центра исследований постиндустриального общества Владиславом Иноземцевым.
Загрузить подкаст передачи «Пятый этаж» можно здесь.
Мы быстро, просто и понятно объясняем, что случилось, почему это важно и что будет дальше.
Конец истории Подкаст
М.С.: Нас интересует перспектива космодрома и близлежащих регионов, поскольку говорилось, что, если это заработает, если основная нагрузка запусков ракет гражданского назначения ляжет на Восточный, то край расцветет. Но опыт мегапроектов, особенно в том регионе, как мост на остров Русский и тому подобное, свидетельствует об обратном.
В.Л.: Экономический потенциал космодрома Восточный будет невелик. Была блестящая концепция развития в начале, и все, что на нем строилось, должно было собираться на предприятиях восточного региона. Это действительно означало бы десятки, а то и сотни тысяч рабочих мест, развитие инфраструктуры, социальной базы и так далее. Для этого космодром следовало бы разместить на побережье Татарского пролива, либо на берегу Амура. Тогда можно было бы загружать мощности Хабаровска, Комсомольска-на-Амуре, юга Приморского края – Владивостока, Находки и так далее. Доставлять ракетные блоки уже собранными морским путем или на баржах, как это делают американцы на мыс Канаверал, как это делают китайцы и другие.
Но космодром построили в 100 км от Амура и в 200 км от ближайшего серьезного города Благовещенск, в тайге, и единственный способ доставки – по железной дороге из европейской части России, то есть производство ракет все равно производится в западной части страны. И вид транспорта самый неэффективный, мы постоянно попадаем под ограничение по габариту грузов.
Высокотехнические предприятия Дальнего Востока, сильно недогруженные, остаются ни при чем. В Комсомольске-на-Амуре есть авиационный завод им.Гагарина, по профилю близкий к ракетной технике. Или бывший завод Ленинского Комсомола, который в советское время собирал атомные подлодки, а сейчас вообще практически ничем не занимается. Так что будет только создан город по обслуживанию космодрома, филиал технического вуза для подготовки специалистов, но не более того.
М.С.: Напоминает события советских времен, когда к торжественной дате обязательно все должно было лететь в космос, плыть по морю и демонстрировать величие советской державы. Чтобы оживить экономику региона, может быть, следовало бы задействовать другие методы? Или следовало бы сначала создать инфраструктуру?
В.И.: В целом космическая отрасль не является тем, что может серьезно повлиять на российскую экономику. Это затратная сфера. В лучшем случае она может возмещать затраты. Прибыли получают эксплуатанты – запускают спутники связи, телевизионного сигнала, особенно международного. В остальном это большая игрушка процветающего государства.
В целом для России проект космодрома невыгоден. Изначально это был проект 120-150 млрд рублей по ценам того времени, когда эти затраты осуществлялись – 4-4,5 млрд долларов. Если мы посмотрим на Байконур, уже развитый и готовый для всякого рода запусков, если мы будем продолжать платить за его аренду, а мы это делаем и будем еще делать лет пять, выгоднее продолжать пользоваться им, потому что космодром начинает окупаться через 40-45 лет.
М.С.: Если говорить, как надо было бы сделать, насколько легко было бы перенести необходимое для космодрома производство в соседние регионы? Переоснащение производственной базы, переподготовка работников – насколько это затратно и быстровыполнимо?
В.Л.: Это несколько лет, и затратно, но, если мы хотим развивать наш Дальний Восток, на это все рано надо идти. Сейчас вложения в Сибирь и Дальний Восток сопоставимы с инвестициями Китая. Сегодня «Ангара» собирается в Москве на заводе Хруничева, ее переносят в Омск. И средства, которые вкладываются сейчас в перевооружение омского объединения «Полет», могли бы быть вложены в дальневосточные предприятия, и мы получили бы еще один мощный промышленный центр, как в Самаре. Этим нужно заниматься всерьез.
М.С.: Что мешает распределять деньги таким образом? Сочинский проект хорошо выглядит на первой странице газеты, но эффекта от этого хватает на месяц.
В.И.: Я не согласен с коллегой насчет инвестиций. Все китайские инвестиции в нашу страну составляют около полутора миллиардов долларов, это одна из самых небольших сумм иностранных инвестиций. Китай в Казахстан инвестирует в 10 раз больше. Одни российские инвестиции в саммит АТЭС превосходят все китайские инвестиции.
Если вернуться к общему подходу, проблема не в том, чтобы инвестировать в Дальний Восток. Территории такого рода во всем мире развивались не столько за счет центрального правительства, сколько за счет собственных ресурсов и ресурсов соседей.
Мы не даем возможности инвестировать другим. Было много предложений по разработке наших природных ископаемых. Месторождения нефти и газа там закреплены за госкомпаниями, и иностранцы туда прийти не могут. Мы не можем привлечь их для строительства местных аэропортов, наши законы требуют, чтобы взлетно-посадочные полосы находились в собственности государства.
Хозяйственная деятельность на той территории сильно зарегулирована. Вы можете приехать на Аляску и начать мыть золото в тазике на любой реке. И потом сдать на приемный пункт. А в России вы за это сядете в тюрьму, потому что это государственная монополия.
С такой жесткой регуляцией предпринимательства никакие инвестиции не помогут. Их либо разворуют, либо пустят на точечные проекты. Говорят – надо привлекать население. Плотность его в Восточном Округе составляет 1,1 человека на квадратный километр. На Аляске – 0,47. И при этом Аляска седьмой по богатству штат США, а Дальний Восток – далеко позади. Так что надо дать больше свободы, обеспечить самостоятельность, развить местное производство и допустить иностранцев в разумных пределах до освоения природных богатств, собственности, недвижимости. Развиться можно без дополнительных денег.
М.С.: Каковы перспективы частного космоса в России? Сейчас на слуху проект SpaceX, его руководитель уже почти обещает полет на Марс в ближайшее время. Такого рода компании в России предположить трудно по причинам политического характера. Но помогло бы это, если бы Восточный и инфраструктура были бы в частных руках?
В.Л.: У нас сейчас проблема не в форме собственности, а в том, что все очень заорганизовано государством. У нас есть стопроцентно частные компании, которые пытаются выйти на рынок космических услуг. Но они не получают развития, потому что ни законодательно, ни политически такой частный бизнес не поддерживается. А сейчас, когда Роскосмос стал госкорпорацией, ситуация стала еще гораздо хуже. Говорить о перспективах частных инвесторов в космической сфере несерьезно.
М.С.: Здесь еще вопрос калибра инвесторов.
В.Л.: Это не совсем так. В космической деятельности существуют прикладные направления, которые дают весомую отдачу – спутники связи, метеорологические, зондирования Земли, геологические. Но они все развиваются не у нас. У нас кругом запреты. Нет гарантий успешного ведения бизнеса и даже его начала. У нас сейчас даже рынка нет, чтобы эти инвестиции работали.
М.С.: А можно предположить, что в Кремле поймут, что Роскосмос в современном виде неработоспособен и дадут некие послабления? Тем более, что космический рынок можно разделить на гражданский и военный. На гражданский можно пустить частных инвесторов?
В.И.: Мне кажется, этого не произойдет. Роскосмос пускает в это сферу только для получения коммерческой выгоды. А сразу деньги за запуск спутника могут платить только иностранные компании. А от российских компаний потенциальная выгода может быть получена только в будущем. Потом, космос – одна из знаковых отраслей современной российской власти. Не думаю, что в ближайшее время на него сильно сократят расходы, а пока это так, чиновники Роскосмоса чувствуют себя достаточно комфортно и не будут искать дополнительного финансирования.
М.С.: Еще один момент – Байконур и Казахстан. Отношения с Казахстаном сейчас вполне неплохие. Но, раз Китай в Казахстан инвестирует больше, чем в Россию, в какой-то момент он доберется и до Байконура. Насколько Восточный важен в этом смысле?
В.Л.: Согласен, что Роскосмос не будет искать частных инвестиций, но не согласен, что в России нет компаний, способных на космические разработки. Та же «Даурия Аэроспейс» вложила в разработку спутников 100 млн долларов собственных средств и может привлечь еще больше. Восточный – стратегический объект, потому что Россия считается космической державой и должна иметь независимый доступ в космос на своей территории. Плюс он позволяет торговаться с Казахстаном по поводу арендной платы. С Байконура рано или поздно придется уйти. Как только мы сможем перенести пилотируемые запуски на Восточный, а это случится в середине 2020-х годов, то срок аренды Байконура, который сейчас до 2030 года, вряд ли будет надолго продлен.
М.С.: Так что у строителей Восточного есть лет десять, чтобы привести его в порядок, не говоря уже про «Ангару». Сегодня появились сведения, пока не подтвержденные, что запущенная ракета сорвала шторы, защищающие кабину обслуживания от реактивной струи. Так что уже надо заштопывать, что поломалось. Управятся за 10 лет?
В.Л.: Проект был сильно изменен, планировалось все под новую пилотируемую ракету. Строительство имело авральный характер, и при этом для одного типа старой ракеты. И, введя вроде бы Восточный в строй, мы заявили, что в следующем году запусков с него не будет. Ракету «Союз-2» проще и дешевле запускать с Байконура. На самом деле он заработает только после реализации второй очереди. А «Ангара» начнет нормально летать с 2022 года самое раннее. Ракета, отправленная из Самары, до Восточного ехала почти два месяца, полностью перекрывая Транссиб.