Для чего нужны притчи в евангелиях

Значение Евангельских Притч

Значение Евангельских Притч

Господь Иисус Христос нередко учил в форме иносказательных рассказов, притч, беря примеры из природы и современной жизни. Хотя притчами пользовались иногда и ветхозаветные пророки, особое совершенство и красоту они получили в устах Богочеловека.

Спаситель прибегал к притчам по нескольким причинам. Во-первых, Он учил глубоким духовным истинам, постичь которые было нелегко Его слушателям — людям, главным образом, лишенных всякого образования. Конкретный же и яркий рассказ, почерпнутый из жизни, мог запомниться ими на многие годы, и, размышляя о нем, человек имел возможность постепенно постичь скрытую в притче мудрость. Во-вторых, люди, не вполне понимающие прямо выраженного учения Спасителя, могли со временем начать пересказывать и перетолковывать его в искаженном виде. Притчи сохраняли чистоту учения Христова тем, что облекали его содержание в форму конкретного повествования. В-третьих, притчи обладают большой нравоучительной широтой, которая дает возможность применять Божественные законы не только к частной, но и к общественной жизни и даже к историческим процессам.

Христовы притчи замечательны, что, несмотря на прошедшие века, они нисколько не утратили своей свежести, своей наглядности и чарующей красоты. Они являются ярким примером тесного единства, которое существует между духовным и физическим миром, между внутренними процессами в человеке и их проявлением в жизни.

В Евангелиях мы находим более тридцати притч. Их можно разделить в соответствии с тремя периодами общественного служения Спасителя. К первой группе относятся притчи, рассказанные Спасителем вскоре после Нагорной проповеди, в период между второй и третьей Пасхой Его общественного служения. В этих начальных притчах говорится об условиях распространения и укрепления Царства Божия среди духовно одичавших людей. Сюда относятся притчи о сеятеле, о плевелах, о невидимо растущем семени, о зерне горчичном, о драгоценной жемчужине и другие. О них мы будем говорить в 1-й главе.

Вторая группа притч рассказана Господом к концу третьего года Его общественного служения. В этих притчах Господь говорит о бесконечном милосердии Божием к кающимся людям и далее излагает конкретные нравственные правила. Сюда относятся притчи о заблудшей овце, о блудном сыне, о немилосердном должнике, о милосердном самарянине, о безрассудном богаче, о мудром строителе, о судье неправедном и другие. Об этих притчах мы поговорим во 2-й и 3-й главах.

В Своих последних притчах (третьего периода), рассказанных незадолго до крестных страданий, Господь говорит о Благодати Божией и об ответственности человека перед Богом. Здесь Господь предсказывает о наказании, имеющем постичь неверующих еврейский народ за его неверие, говорит еще о Своем Втором пришествии, о страшном суде, о награде праведным и о вечной жизни. В эту последнюю группу входят притчи о бесплодной смоковнице, о злых виноградарях, о званных на вечерю, о талантах, о десяти девах, о работниках, получивших равную плату и другие. Эти притчи помещены в 4-й главе.

Читайте также

Таблица евангельских соответствий

§ 6. Важность и значение догматов. Опровержение мнений, отрицающих значение догматических истин в христианстве.

3. Имена в евангельских преданиях

3. Имена в евангельских преданиях Загадка безымянных персонажей Евангелий • Значение деталей в евангельских повествованиях • Зачем безымянным очевидцам Иисуса давали имена в поздних неканонических Евангелиях • Почему евангелисты сознательно опускали или приводили

Господь дает мудрость; из уст Его – знание и разум (Притч. 2,6)

Господь дает мудрость; из уст Его – знание и разум (Притч. 2,6) В Библии есть книги нравственно-назидательного содержания, которые принято называть «учительными». По сравнению с книгами Моисея, которые содержат прямые и обязательные заповеди Божии, учительные книги

Природа притч

Природа притч Разнообразие типов Первое, что нужно отметить, не все высказывания, которые мы называем притчами, являются однотипными. Существует некая основная разница, например, между милосердным самарянином (истинная притча) с одной стороны, и закваской в тесте

Экзегеза притч

Экзегеза притч Нахождение точек соотношения Давайте вернемся к нашей аналогии с шуткой. Две вещи, которые захватывают слушающего шутку и добиваются реакции смеха — те же, что захватывали и слушателей притч Иисуса, а именно их знание того, о чем говорится (точки

а. Природа притч Иисуса и их толкование

а. Природа притч Иисуса и их толкование В использовании Иисусом этих простых притч заложен глубочайший смысл. Являются ли они обыкновенным сравнением или чем–то большим? Даже если это просто метафоры, в чем их ценность? Традиционно считалось, что они относятся к

Указатель Параллельных Текстов Евангельских Притч

Указатель Параллельных Текстов Евангельских Притч 1. Притчи о Царствии БожиемО сеятеле: Мт 13:1-23, Мк 4:1-20, Лк 8:4-15 3О плевелах: Мт 8:24-30, 36-43 5О невидимо растущем семени: Мк 4:26-29 7О зерне горчичном: Мт 13:31-32, Мк 4:30-32, Лк 13:18-19 8О закваске: Мт 13:33-35, Мк 4:33-34, Лк 13:20-21 8О сокровище, скрытом в

На слова: Сыне, моей премудрости внимай, к моим же словесем прилагай ухо твое (Притч. 5:1)

На слова: Сыне, моей премудрости внимай, к моим же словесем прилагай ухо твое (Притч. 5:1) Обучай, Боже, того, кто любит обучение, а добрый учитель сей велий наречется в Царствии Твоем (Мф. 5:19).Кто любит обучение, в том возвеличится премудрость, а кто любит праздность, тому

ГЛАВА L Понедельник страстной недели, день притч

ГЛАВА L Понедельник страстной недели, день притч Поднявшись рано утром со своего ночлега близ Вифании, Иисус вознамерился возвратиться снова в город и храм, но на дороге почувствовал голод[579]. Понедельник и четверг у тогдашних мелочных религионистов считались днями

О Евангельских заповедях

О Евангельских заповедях Заповеди десятисловия сохраняли в человеке способность к принятию заповедей Евангелия 127. Заповеди Евангелия возводят в непорочность, превысшую той, в которой мы сотворены: они зиждут христианина в храм Божий 128; соделав его храмом Божиим,

О Евангельских Блаженствах

О Евангельских Блаженствах Христианин, при свете Евангелия, видит в себе падение человечества.От этого зрения, естественно, рождается смиренное понятие о себе, называемое в Евангелии нищетою духа 156.Нищета духа – соль для всех духовных жертв и всесожжений.Нищета духа

О евангельских заповедях

О евангельских заповедях Спаситель мира Господь наш Иисус Христос, приступая к изложению Своих всесвятых заповедей, сказал: Не мните, яко приидох разорити Закон и Пророки: не приидох разорити, но исполнити [1136].Каким образом Господь исполнил Закон и Пророков? Запечатлев

О ЕВАНГЕЛЬСКИХ И НЕ ЕВАНГЕЛЬСКИХ ГРЕШНИКАХ

О ЕВАНГЕЛЬСКИХ И НЕ ЕВАНГЕЛЬСКИХ ГРЕШНИКАХ Когда смотришь на евангельских грешников, слушаешь их слова и видишь их поступки, невольно думаешь, какие эти грешники, в сущности, хорошие люди по сравнению с нами, с людьми нашей эпохи.Вот, разъяренная нарушением заповеди

Источник

Как понимать евангельские притчи современному человеку?

Приблизительное время чтения: 2 мин.

Евангельские притчи, несмотря на кажущуюся простоту, не всегда легко понять, мы должны глубоко и личностно осмысливать их, поскольку только в этом случае они смогут изменить нас. Именно поэтому большая часть притч оставлена Христом без объяснений — чтобы привлечь внимание слушающих, приучить их мыслить, возвести от уровня земных реалий в мир духовной жизни. Только в двух случаях Он делает исключение и объясняет смысл рассказанных притч ученикам по их просьбе (притча о сеятеле объясняется в Лк. 8: 11–15; о пшенице и плевелах — в Мф. 13: 37–38). Христос призывает нас: . будьте мудры, как змии, и просты, как голуби (Мф. 10:16). Поэтому объединение духовной мудрости Церкви и простоты верующего сердца является залогом понимания того, что хочет сказать нам Христос. Если мы не понимаем ту или иную притчу сейчас, это не означает, что мы не поймем ее позже. Если у нас есть искреннее желание постигать Евангелие и жить со Христом, тогда Он даст не просто понимание текста, но откроет путь ко все более глубокому его усвоению всей нашей жизнью.

Притчи помогают нам легче понять и применить в своей жизни учение Христа, поэтому возвращаться к ним мы должны в различных жизненных обстоятельствах. Например, когда нам тяжело, мы можем вспомнить притчу о блудном сыне, в которой Небесный Отец ожидает нашего возвращения к Нему. Если перед нами встает необходимость оказать человеку помощь, а мы

сомневаемся, стоит ли это делать, обратимся к притче о милосердном самарянине, где объясняется, кто наш ближний, — и многие вопросы снимутся сами собой. Эта яркая образность и ясная повествовательность притч позволяют глубже усвоить и закрепить в памяти содержащийся в них урок. Притчи легко запоминаются, и поэтому даже если с первого раза слушатель поймет не всю их глубину, то позже он всегда сможет вернуться к ним и открыть другие, прежде незамеченные аспекты.

Социальные и общественные проблемы приходят и уходят. Проповеди, произнесенные несколько столетий назад и касающиеся исторически обусловленных вопросов (например, рабства, античного театра, принесения жертв идолам), становятся неактуальными. Евангельские же притчи говорят об основополагающих для духовной жизни человека принципах, которые неизменны на протяжении веков. Притчи продолжают жить и в XXI веке — веке компьютеров, нано-технологий и генной инженерии. Были открыты новые континенты, сделано множество научных открытий, произошли кардинальные общественно-политические изменения, однако эти тексты продолжают волновать сердца и умы, что свидетельствует о непреложности содержащихся в них вечных ценностей. Евангельские притчи — это не идеология определенной группы людей и не философская концепция, но обращенный к каждому из нас голос Бога, который неизменен, несмотря на меняющиеся реалии окружающей жизни; поэтому и притчи всегда сохраняют свою универсальную и вечную ценность.

Текст — отрывок из книги протоиерея Владимира Хулапа «Евангельские притчи вчера и сегодня».

Евангельские притчи — важная составляющая учения Христа, они давно стали неотъемлемой частью мировой культуры. На протяжении двух тысяч лет люди черпают в них ответы на главные вопросы человеческой жизни.

Протоиерей Владимир Хулап, историк и библеист, рассматривает притчи в историческом контексте эпохи. Рассказывая о жизненном устройстве древнего общества, книга проясняет смысл примеров и образов, которые использовал Иисус в своей проповеди. Авторский рассказ сопровождают слова святых отцов и богословов.

Источник

Что такое притча?

Приблизительное время чтения: 6 мин.

В Евангелии очень много притч — вымышленных историй, в которых заложен глубокий смысл. Иисус Христос притчами рассказывает своим ученикам и слушателям о Боге. Это не случайно: притча как форма передачи знания, откровения часто достигает большего результата, чем просто изложенная мысль. Приведу пример. Наверное, каждый из нас задумывался над тем, что такое «вечность» и что такое «бесконечность». Если поговорить об этом с математиком, он напишет цифру в бесконечной степени. Физик или астроном объяснит, каково отношение известных нам расстояний к световому году, сколько световых лет разделяет ближайшие звезды, и расскажет, что есть звезды, которые находятся еще гораздо, гораздо дальше. И мы можем попытаться представить, сколько поколений людей летело бы к этим далеким звездам на самой максимальной скорости.

Древняя притча говорит нам о вечности и о времени больше, короче и ярче: стоит одинокая огромная скала, раз в тысячу лет на вершину спускается орел, чтобы поточить об нее клюв; когда он сточит скалу, вечность только начнется. Ни одной цифры, но сразу ясно: вечность непознаваема, несоизмерима с кратким мгновением человеческой жизни.

Фото Erik Drost

Христос прибегает к притче, потому что она застревает в уме и в течение долгого времени побуждает думать. Когда ученики просили его разъяснить притчу о сеятеле, Он сказал: «Вам дано знать тайны. Остальным — в притчах» (см. Мк 4: 11) и объяснил им притчу о сеятеле. Кстати, раз объяснил, значит, ученики тогда еще не знали тайн. А главное, тому, кто думает над притчами и понимает их, тайны начинают открываться. Что за тайны? Самые важные — каков Бог, каков человек и каковы их отношения. Что Бог ждет от человека, что ему нравится в нас, что не нравится, что вызывает радость, а что гнев и отторжение; что главное в нашей жизни, а что второстепенное.

Знания в виде притчи западают в сознание, как семена, прорастают там и дают плоды. Смыслом, которым они проросли, мы наполняем свою жизнь.

Евангельские притчи очень разные. Есть длинные, есть короткие. Есть известные и не очень; одна из самых известных — притча о блудном сыне. В Эрмитаже больше всего народу стоит перед знаменитой картиной Рембрандта «Возвращение блудного сына». Увидеть ее очень трудно, если ты не двухметрового роста, потому что она загорожена спинами людей, которые смотрят на нее по двадцать, тридцать, сорок минут, по часу. Что они пытаются там увидеть? Зачем столько времени глядеть на картину? Благодаря гению великого нидерландского художника она так глубоко раскрывает притчу о блудном сыне, что каждому становится понятен вложенный Христом смысл. Эта притча дана нам в ответ на вечный вопрос человека: «Господи, кто я Тебе и Кто Ты для меня?»

Это самый главный, самый острый и страшный вопрос для любого верующего. Много раз в течение жизни он встает перед каждым из нас, особенно когда приходит беда, горе, постигают испытания. Нам иногда кажется, что Господь перестал быть нашим Отцом, что нам слишком тяжело, что Отец не может послать сыну такое суровое наказание. Но в эти минуты стоит вспомнить слова 90-го псалма, где Господь говорит через Своего пророка Давида, что Он с нами в наших скорбях: с ним есмь в скорби. Бог Сам полностью погрузился в человеческую скорбь, до самой глубины, до предела. Он не мог ее отменить, потому что скорбь неизбежно следует за грехом, но Он пришел и встал рядом с нами. Когда у человека горе, — допустим, у вашего друга умер отец, погиб в автокатастрофе, — с ним не надо говорить, а просто прийти, сесть рядом и обнять, быть рядом. И если вы переживали подобную потерю, он будет чувствовать, что ваше сердце рядом с его сердцем. Вот и Христос вошел в самую страшную скорбь, возможную для человека, чтобы укрепить нас в наших скорбях. У Марины Цветаевой есть такие слова: «Бог. Ты не был женщиной на земле». Вот говорят: «Он не был одиноким стариком, не был больным. » Был! Он был Человеком, Который испытал все скорби. Предательство — ученики разбежались, все оставили. Претерпел бичевание, избиение, поругание и казнь совершенно несправедливо, вообще ни за что! Испытал полную меру человеческой подлости до самого дна.

Я недавно прочел рассказ об одном грузинском князе (когда Грузия вошла в состав российской империи, все помещики, в том числе по российским меркам мелкопоместные, получили право на княжеский титул): случился голод, в селении объединили запасы еды, но кто-то их воровал, и князь отдал приказ, что, если вор будет найден, он должен получить 50 ударов плетью. И оказалось, что воровала его мать. Собралось все село, старую женщину положили на лавку, а сын лег сверху и принял на себя эти 50 ударов. Позволить хлестать мать плетью он не мог, но и отменить приказ нельзя, потому что это будет беззаконие.

Фото peter burge

Христу надо разбудить нас к новой жизни. Как это сделать, как добраться до сердцевины человека? Надо сделать что-то такое, чтобы все поняли: любовь — это главное.

У всего Евангелия задача не дать нам успокоиться. Закон, который был до Евангелия, можно выполнить и успокоиться, а Евангелие вы- полнить нельзя. Как исполнить слова будьте милосерды, как и Отец ваш милосерд (Лк 6: 36) или будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный (Мф. 5: 48)? Когда Христос молится: да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино (Ин 17: 21), это разве значит, что мы, люди, можем быть так же едины, как Лица Святой Троицы? Не можем. Нам даны в Евангелии невыполнимые заповеди. У Бога задача нас разбудить — чтобы мы не спали, беспокоились и думали о том, что угодно ему.

Поэтому и притчи Христовы услышишь, ходишь с этим, размышляешь, и они тебя будоражат. В них всегда остается непонятая, недосказанная часть, так специально задумано, чтобы мы все время к ним возвращались. Ведь очень хочется уложить Евангелие в схемы, спрятать в футляры, обезопасить себя — но Евангелие острое, оно, как апостол Павел говорит, острее всякого меча обоюдоострого (Евр 4: 12). Об него можно порезаться, пойдет кровь и будет больно, потому что там слова, которые нас обличают, Христос говорит их нарочно, чтобы разбудить нас и привести к Себе.

Это отрывок из книги протоиерея Федора Бородина «Возрастай с Евангелием. Как воспитать ребенка в евангельском духе. Притчи Христовы» издательства «Никея».

Автор расскажет юным читателям о контексте каждой из 27 евангельских притч. Через яркие и интересные примеры из современной жизни, литературы и собственного опыта отец Федор раскроет для мальчишек и девчонок удивительный и глубокий смысл Евангелия.

Источник

Как понимать евангельские притчи

свя­щен­ник Вла­ди­мир Хулап

Открыв Библию, мы найдем в ней мно­же­ство самых раз­но­об­раз­ных лите­ра­тур­ных форм: вели­че­ствен­ную поэзию, крат­кие изре­че­ния, зако­но­да­тель­ные доку­менты, исто­ри­че­ские повест­во­ва­ния, пре­крас­ные гимны, раз­вер­ну­тые про­по­веди, бого­слов­ские трак­таты, личные посла­ния, про­ро­че­ские виде­ния и многое другое. Все это помо­гало биб­лей­ским авто­рам лучше доне­сти до своих чита­те­лей голос Бога, гово­ря­щего о вечных и непре­хо­дя­щих цен­но­стях. Гос­подь наш Иисус Хри­стос также исполь­зо­вал раз­лич­ные методы обще­ния с людьми: Он про­по­ве­до­вал в клас­си­че­ском смысле этого слова, учил Своим при­ме­ром, отве­чал на вопросы слу­ша­те­лей и, конечно, рас­ска­зы­вал исто­рии, кото­рые мы назы­ваем прит­чами. Каждое вос­кре­се­нье, при­ходя в храм, мы слышим на Литур­гии еван­гель­ские чтения, зна­чи­тель­ную часть кото­рых состав­ляют именно эти самые яркие и запо­ми­на­ю­щи­еся ново­за­вет­ные тексты. С одной сто­роны, они кажутся про­стыми и понят­ными, с другой, обра­ща­ю­щи­еся к ним не пере­стают откры­вать для себя все новые и новые грани их духов­ной сокро­вищ­ницы…

Почему ты гово­ришь прит­чами?

Кос­вен­ная пря­мота

Сего­дня, вклю­чив теле­ви­зор или радио­при­ем­ник, несложно заме­тить, что поли­тики, чинов­ники, жур­на­ли­сты ста­ра­ются выра­зить свои мысли прямо и ясно, иногда такая пря­мота ста­но­вится даже одним из основ­ных спо­со­бов зара­бо­тать поли­ти­че­ские очки и попу­ляр­ность. Для дости­же­ния ясно­сти исполь­зу­ются потоки цифр, ста­ти­сти­че­ские данные, диа­граммы, иллю­стри­ру­ю­щие дина­мику раз­ви­тия того или иного про­цесса. Пре­па­ри­ро­ван­ное обще­ство пред­стает перед нами в любом необ­хо­ди­мом раз­резе. Навер­ное, нередко это дей­стви­тельно необ­хо­димо – ведь цифры могут шоки­ро­вать чело­века и побу­дить его к соот­вет­ству­ю­щей реак­ции, однако чаще всего они оста­ются чем-то абстракт­ным и чуждым, поскольку чело­веку сложно по-насто­я­щему иден­ти­фи­ци­ро­вать себя с цвет­ным сек­то­ром на диа­грамме.

Совер­шенно не так обсто­яло дело две тысячи лет назад в дале­кой Пале­стине, где Иисус Хри­стос ходил по горо­дам и весям, воз­ве­щая весть о Цар­ствии Божьем. Если мы взгля­нем на еван­гель­ские тексты, то зна­чи­тель­ная часть Его учения выра­жа­ется именно в прит­чах, цель кото­рых – сооб­щить людям ту или иную истину, однако не напря­мую, не в лоб, но в некоей заву­а­ли­ро­ван­ной форме. В то время это был обыч­ный стиль учения, и иудей­ские рели­ги­оз­ные лидеры – книж­ники и фари­сеи – очень часто и успешно исполь­зо­вали его. До нас дошло мно­же­ство иудей­ских прит­чей той эпохи, и это сви­де­тель­ство того, что они были вос­тре­бо­ваны и попу­лярны. Слу­ша­тели ожи­дали, что к ним будут обра­щаться в такой форме, и те рав­вины, кото­рые лучше рас­ска­зы­вали притчи, обре­тали больше после­до­ва­те­лей. Притчи широко исполь­зо­ва­лись уже в Ветхом Завете: навер­ное, наи­бо­лее извест­ную из них исполь­зо­вал пророк Нафан для обли­че­ния греха царя Давида ( 2Цар.12:1-6 ). Дей­стви­тельно, исто­рии оста­ются в голове намного дольше, чем сухие и длин­ные лекции, ото­рван­ные от реаль­ной жизни.

Это объ­яс­няет попу­ляр­ность прит­чей не только в Библии, но и в других куль­ту­рах. К при­меру, именно они при­несли зна­ме­ни­тость Эзопу – рабу, эти­че­ские уроки кото­рого при­вле­кали вни­ма­ние бла­го­даря тому, что они были обле­чены в форму исто­рий, понят­ных людям из самых разных слоев обще­ства. Притча – пре­крас­ный способ помочь чело­веку понять вещи, кото­рые в про­тив­ном случае просто не при­вле­кут его вни­ма­ния.

Сло­варь В. Даля опре­де­ляет притчу как «поуче­ние в при­мере», а совре­мен­ное лите­ра­ту­ро­ве­де­ние рас­смат­ри­вает ее как «неболь­шой нра­во­учи­тель­ный рас­сказ в ино­ска­за­тель­ной форме». Мы будем пони­мать притчу как изре­че­ние или исто­рию, име­ю­щую не только оче­вид­ный поверх­ност­ный, но и скры­тый глу­бин­ный смысл. Говоря об одном, притча на самом деле иллю­стри­рует некую скры­ва­ю­щу­юся за тек­стом повест­во­ва­ния истину. Она всегда заклю­чает в себе некий важный духов­ный или нрав­ствен­ный смысл, для пони­ма­ния кото­рого от слу­ша­те­лей тре­бу­ется интел­лек­ту­аль­ное усилие. Еврей­ское слово «машаль», пере­во­ди­мое как «притча», озна­чает также «пример» и «обра­зец», тем самым притча задает неко­то­рые модели пове­де­ния, помо­гает чело­веку сде­лать пра­виль­ный выбор в той или иной нелег­кой ситу­а­ции. Притча всегда вклю­чает в себя ино­ска­за­ние, имеет сим­во­ли­че­ский под­текст. Гре­че­ское слово «пара­бо­лон» (пара­бола), кото­рым было пере­ве­дено слово «машаль», бук­вально озна­чает «нахо­дя­щийся рядом» и ука­зы­вает на нали­чие в притче связи между двумя уров­нями пони­ма­ния. Наше слово «притча» также содер­жит в себе эту идею связи, поскольку его сла­вян­ское зна­че­ние – «то, что спле­тено с другим». В Новом Завете под «прит­чей» может под­ра­зу­ме­ваться нагляд­ная иллю­стра­ция, осно­ван­ная на реа­лиях окру­жа­ю­щей жизни (про­стран­ная – притча о сея­теле Лк. 8:5–18 ; крат­кая – притча о жем­чу­жине ( Мф.13:45–46 ), либо рас­сказ о чем-то, якобы про­ис­хо­див­шем в дей­стви­тель­но­сти (притча о блуд­ном сыне Лк.15:11–32 ).

Почти треть слов Христа, дошед­ших до нас в Еван­ге­лиях, – это притчи. Осо­бенно много их нахо­дится в Еван­ге­лии от Луки, кото­рый считал их очень важ­ными. Каждая притча обычно гово­рит об одной основ­ной истине, для пони­ма­ния кото­рой необ­хо­димо обра­тить вни­ма­ние либо на пре­ди­сло­вие (притча о безум­ном богаче), либо на ее заклю­чи­тель­ную часть (притча о неми­ло­серд­ном долж­нике). Также сле­дует учи­ты­вать обсто­я­тель­ства, при кото­рых она была про­из­не­сена.

Истина и жизнь

В Еван­ге­лии Хри­стос не гово­рит ака­де­ми­че­ским бого­слов­ским языком схо­ла­стики, не изла­гает систе­ма­ти­че­ски тот или иной раздел учеб­ника дог­ма­тики. Его цель – быть понят­ным слу­ша­ю­щим его людям, многие их кото­рых были негра­мот­ными кре­стья­нами и ремес­лен­ни­ками, неспо­соб­ными к пони­ма­нию вити­е­ва­тых фило­соф­ских постро­е­ний. Именно поэтому в прит­чах Он всегда ведет речь о чем-то, что было хорошо известно окру­жа­ю­щим. Хри­стос берет некий реаль­ный пример, собы­тие из повсе­днев­ной жизни или какое-то обще­из­вест­ное явле­ние при­роды и исполь­зует их для того, чтобы разъ­яс­нить более глу­бо­кую мысль. Чело­век лучше всего пости­гает инфор­ма­цию, если он срав­ни­вает ее с уже име­ю­щимся у него бага­жом знаний. Поэтому, обра­ща­ясь к исто­риям, Хри­стос исполь­зо­вал один из самых эффек­тив­ных мето­дов про­по­веди – срав­не­ния из обла­сти извест­ного слу­ша­те­лям мира помо­гали про­ве­сти ясные парал­лели с тем, о чем Он гово­рил. При этом в одном и том же пред­ло­же­нии могли исполь­зо­ваться самые воз­вы­шен­ные и самые повсе­днев­ные поня­тия, напри­мер: «Цар­ство Небес­ное подобно закваске, кото­рую жен­щина, взяв, поло­жила в три меры муки, доколе не вскисло все» ( Мф.13:33 ). Сюда добав­ля­ются пше­ница, поле, гор­чич­ное зерно – все то, что окру­жало с дет­ства каж­дого иудея. Притчи пока­зы­вают, что Хри­стос был пре­красно знаком с чело­ве­че­ской жизнью в ее самых раз­но­об­раз­ных про­яв­ле­ниях, и что эта жизнь была Ему небез­раз­лична. Тем самым притчи демон­стри­руют един­ство всего тво­ре­ния, кото­рое и в самых своих «про­фан­ных» аспек­тах может много что ска­зать о своем Творце. Каждая такая земная исто­рия обре­тает небес­ное изме­ре­ние. Поэтому в прит­чах истина нико­гда не явля­ется некоей абстракт­ной и отвле­чен­ной идеей, бла­го­даря ее тесной связи с нашей жизнью она откры­ва­ется нам как живая и близ­кая.

Еван­гель­ские притчи отли­ча­ются своей про­сто­той, есте­ствен­но­стью и безыс­кус­но­стью. Хри­стос видит засе­ян­ное поле и рас­ска­зы­вает притчу о сея­теле, сидит за столом и упо­доб­ляет Цар­ство Божье радост­ному пиру, про­хо­дит мимо вино­град­ника и гово­рит о вино­град­ной лозе и ветвях на ней. С одной сто­роны, это ука­за­ние на то, что мы должны обра­щаться к людям, до кото­рых мы хотим досту­чаться, исполь­зуя их опыт, понят­ный сло­вар­ный запас и обще­ствен­ный кон­текст, – в этом случае эффект наших слов будет намного боль­шим. С другой сто­роны, усло­вия жизни в совре­мен­ных мега­по­ли­сах рази­тельно отли­ча­ются от повсе­днев­но­сти про­стого пале­стин­ского кре­стья­нина, и поэтому для пра­виль­ного пони­ма­ния прит­чей мы должны при­ни­мать во вни­ма­ние отра­жен­ные в них исто­ри­че­ские, гео­гра­фи­че­ские, поли­ти­че­ские усло­вия.

Притчи-исто­рии (притча о мило­серд­ном сама­ря­нине, притча о мытаре и фари­сее, притча о блуд­ном сыне) вполне могли быть взяты из повсе­днев­ной жизни, однако здесь важна не их «исто­рич­ность», поскольку они пред­став­ляют собой лишь обо­лочку для того, чтобы выра­зить важные духов­ные истины. Эти исто­рии – при­меры, они гово­рят нам о том, как мы должны посту­пать или чего нам сле­дует избе­гать. Все они сфо­ку­си­ро­ваны не на чело­ве­че­стве вообще, но на лич­но­сти и пове­де­нии кон­крет­ного чело­века, слу­ша­ю­щего или чита­ю­щего притчу. Каждый из нас должен поста­вить себя на место одного из их дей­ству­ю­щих героев, чтобы оце­нить свое пове­де­ние еван­гель­ской меркой, кото­рую пред­ла­гает нам Хри­стос. Каждая такая притча всегда тре­бует от нас выбора веры – ведь если мы при­ни­маем ее как обра­щен­ные к нам слова Христа, то она должна что-то изме­нить в нашей жизни, в про­тив­ном случае она так и оста­нется лишь кра­си­вой исто­рией.

Духов­ная глу­хота

Еван­гель­ские притчи служат для того, чтобы открыть людям истину. Однако пони­ма­ние дается лишь тем, кто дей­стви­тельно серьезно отно­сится к поиску Бога. Хотя притчи исполь­зуют обще­по­нят­ные прин­ципы, собы­тия или про­цессы, они нередко скры­вают истину от тех, кто не желает открыть свое сердце Богу. О таком сокры­тии мы читаем уже в Ветхом Завете: «Чело­век рас­су­ди­тель­ный скры­вает знание» ( Прит.12:23 ). Однако сокры­тие знания не озна­чает, что тем самым оно похо­ро­нено; напро­тив, для его дости­же­ния от нас тре­бу­ются усилия ума и очи­ще­ние сердца. Сам Хри­стос гово­рит, что иногда Его притчи откры­вают учение лишь неко­то­рым из слу­ша­те­лей, остав­ляя осталь­ных в недо­уме­нии: «И, при­сту­пив, уче­ники ска­зали Ему: для чего прит­чами гово­ришь им? Он сказал им в ответ: для того, что вам дано знать тайны Цар­ствия Небес­ного, а им не дано, ибо кто имеет, тому дано будет и при­умно­жится, а кто не имеет, у того отни­мется и то, что имеет; потому говорю им прит­чами, что они видя не видят, и слыша не слышат, и не разу­меют; и сбы­ва­ется над ними про­ро­че­ство Исайи, кото­рое гово­рит: слухом услы­шите – и не ура­зу­ме­ете, и гла­зами смот­реть будете – и не уви­дите, ибо огру­бело сердце людей сих и ушами с трудом слышат, и глаза свои сомкнули, да не увидят гла­зами и не услы­шат ушами, и не ура­зу­меют серд­цем, и да не обра­тятся, чтобы Я исце­лил их. Ваши же бла­женны очи, что видят, и уши ваши, что слышат, ибо истинно говорю вам, что многие про­роки и пра­вед­ники желали видеть, что вы видите, и не видели, и слы­шать, что вы слы­шите, и не слы­шали» ( Мф. 13:10-17 ). Эти слова пока­зы­вают, что тем, кто дей­стви­тельно стре­мится постичь истину, притчи откры­вают глу­бо­кое духов­ное знание, для других же они ста­но­вятся сви­де­тель­ством черст­во­сти их сердец, знаком того, что люди при­хо­дят ко Христу за чем угодно, но только не для дей­стви­тель­ного сле­до­ва­ния за Ним.

Правда, не режу­щая глаза

Притчи поз­во­ляют ска­зать людям то, что при прямой форме подачи мысли могло бы вызвать оттор­же­ние, поскольку содер­жа­ние их посла­ния зача­стую резко про­ти­во­ре­чит гос­под­ству­ю­щим в обще­стве взгля­дам. Именно поэтому многие притчи Христа раз­дра­жали фари­сеев: в них Он изла­гал мысли, кото­рые были непри­ятны им, однако поскольку это про­ис­хо­дило кос­венно, откры­того кон­фликта не воз­ни­кало. Можно напря­мую ска­зать людям, что нужно любить всех, в том числе ино­стран­цев и ино­вер­цев, но можно рас­ска­зать об этом в форме притчи о мило­серд­ном сама­ря­нине, когда на вопрос о том, кто же такой ближ­ний, отве­чает сам вопро­ша­ю­щий фари­сей, побуж­да­е­мый оче­вид­но­стью этого ответа. Можно про­чи­тать длин­ную про­по­ведь о том, что Бог есть любовь, исполь­зуя для дока­за­тель­ства этого тезиса биб­лей­ские цитаты, бого­слов­ские и фило­соф­ские постро­е­ния, но можно ска­зать об этом с помо­щью притчи о блуд­ном сыне, тро­га­тельно рису­ю­щей образ отца, бегу­щего навстречу воз­вра­ща­ю­ще­муся сыну. Притчи не просто застав­ляют чело­века при­нять те или иные взгляды, но они есте­ственно при­во­дят его к этой рецеп­ции, помо­гая не так болез­ненно пере­осмыс­лить свои воз­зре­ния, кото­рые кажутся ему незыб­ле­мыми, однако зача­стую не имеют ничего общего с Исти­ной, о кото­рой пришел сви­де­тель­ство­вать Хри­стос. Тогда реше­ние, к кото­рому побуж­дает притча, будет реше­нием его соб­ствен­ного сердца.

Еван­гель­ские притчи нередко засти­гали слу­ша­те­лей врас­плох, потому что многие из них имели совер­шенно неожи­дан­ную, пора­зи­тель­ную или про­во­ка­ци­он­ную кон­цовку. Именно это про­би­вало броню духов­ной сле­поты и само­до­воль­ства слу­ша­те­лей, застав­ляя их заду­маться о вопро­сах, кото­рые в про­тив­ном случае нико­гда не воз­никли бы у них. Они с удо­воль­ствием слу­шали исто­рию, одоб­ряли ее мораль, однако затем вдруг начи­нали осо­зна­вать, что все ска­зан­ное каса­лось и их самих, более того, их жизнь чаще всего про­ти­во­ре­чила тому, с чем они согла­ша­лись интел­лек­ту­ально. Еще одно важное каче­ство прит­чей заклю­ча­ется в том, что они всегда давали слу­ша­те­лям неко­то­рую вре­мен­ную отсрочку, поскольку сеяли в их души семена, кото­рые могли взойти намного позже. Оче­видно, люди вспо­ми­нали и обсуж­дали притчи Христа, пыта­лись понять, что же они озна­чают, и таким обра­зом Его учение рас­про­стра­ня­лись за пре­делы той ауди­то­рии, перед кото­рой были непо­сред­ственно про­из­не­сены.

Голос через века

Еван­гель­ские притчи, несмотря на их кажу­щу­юся про­стоту, не всегда легко понять, мы должны раз­мыш­лять над ними. Дру­гими сло­вами, читая их, нельзя отклю­чать свой мозг – наобо­рот, нам сле­дует глу­боко и лич­ностно осмыс­лить их, поскольку только в этом случае они смогут изме­нить нас. Именно поэтому боль­шая часть прит­чей остав­лена Хри­стом без объ­яс­не­ний – чтобы при­влечь вни­ма­ние слу­ша­ю­щих, при­учить их мыс­лить, воз­ве­сти их от уровня земных реалий в мир духов­ной жизни. Только в двух слу­чаях Он делает исклю­че­ние и объ­яс­няет смысл рас­ска­зан­ных прит­чей Своим уче­ни­кам, отве­чая на их просьбы (притча о сея­теле объ­яс­ня­ется в Лк.8:11–15 ; притча о пше­нице и пле­ве­лах – в Мф.13:37–38 ). Хри­стос при­зы­вает нас: «будьте мудры, как змии, и просты, как голуби» ( Мф.10:16 ), поэтому сов­ме­ще­ние духов­ной муд­ро­сти Церкви и про­стоты веру­ю­щего сердца явля­ется зало­гом нашего пони­ма­ния того, что хочет ска­зать нам Хри­стос. Если мы не пони­маем ту или иную притчу сейчас, это не озна­чает, что мы не поймем ее позже, ведь самое глав­ное – это наше сердце, стре­мя­ще­еся к Богу. Если у нас есть искрен­нее жела­ние постичь Еван­ге­лие и жить со Хри­стом, тогда Он даст нам не просто пони­ма­ние текста, но откроет путь ко все более глу­бо­кому его усво­е­нию всей жизнью.

Притчи помо­гают нам более легко понять и при­ме­нить в своей жизни учение Христа, поэтому воз­вра­щаться к ним мы должны в тех или иных жиз­нен­ных обсто­я­тель­ствах. Напри­мер, когда нам тяжело, мы можем вспом­нить притчу о блуд­ном сыне, в кото­рой Небес­ный Отец ожи­дает нашего воз­вра­ще­ния к Нему. Если перед нами встает необ­хо­ди­мость ока­зать чело­веку помощь, и мы сомне­ва­емся, стоит ли это делать, обра­тимся к притче о мило­серд­ном сама­ря­нине, где гово­рится о том, кто наш ближ­ний, – и многие вопросы сни­мутся сами собой. Эта яркая образ­ность и ясная повест­во­ва­тель­ность прит­чей поз­во­ляет более глу­боко усво­ить и закре­пить в памяти нахо­дя­щийся в ней урок. Притчи легко запо­ми­на­ются, и поэтому даже если с пер­вого раза слу­ша­тель поймет не всю ее глу­бину, то позже он всегда сможет вер­нуться к ней в своей памяти и открыть мно­же­ство неве­до­мых прежде аспек­тов.

Соци­аль­ные и обще­ствен­ные про­блемы при­хо­дят и уходят. Про­по­веди, про­из­не­сен­ные несколько сто­ле­тий назад и каса­ю­щи­еся ряда исто­ри­че­ски обу­слов­лен­ных вопро­сов (напри­мер, раб­ства, антич­ного театра, при­не­се­ния жертв идолам), зача­стую ста­но­вятся неак­ту­аль­ными. Еван­гель­ские же притчи гово­рят об осно­во­по­ла­га­ю­щих для духов­ной жизни чело­века прин­ци­пах, кото­рые неиз­менны на про­тя­же­нии веков. Притчи про­дол­жают жить и в XXI веке – веке ком­пью­те­ров, нано­тех­но­ло­гий и генной инже­не­рии. С тех пор как Хри­стос рас­ска­зал их, были открыты четыре кон­ти­нента, сде­лано мно­же­ство науч­ных откры­тий, про­изо­шли кар­ди­наль­ные обще­ствен­ные, соци­аль­ные и поли­ти­че­ские изме­не­ния, однако эти тексты про­дол­жают вол­но­вать сердца и умы своих чита­те­лей, что явля­ется сви­де­тель­ством непре­лож­но­сти содер­жа­щихся в них вечных цен­но­стей. Еван­гель­ские притчи – это не идео­ло­гия опре­де­лен­ной группы лиц или фило­соф­ская кон­цеп­ция, но обра­щен­ный к нам голос Бога, кото­рый неиз­ме­нен, несмотря на меня­ю­щи­еся реалии окру­жа­ю­щей жизни, и поэтому притчи всегда сохра­няют свою уни­вер­саль­ную цен­ность.

из книги «Исто­рии, рас­ска­зан­ные Хри­стом. Как пони­мать еван­гель­ские притчи».

Источник