Для тебя поэзия то что давали зубрить пушкин авет тютчев и фет
Versus Battle
Для тебя поэзия — то, что давали зубрить:
Пушкина, Авет, Тютчев и Фет,
Кучи замученных деток, что учат ***учий сонет,
Это не то, это занудно, это мертво.
Нужен поэт — это легко!
Все что угодно: это Рембо, вот Гумилёв,
Кобейн, Вийон, Лотреамон.
Никонов Лёха, плюс Эдик Старков,
ППР, Кровосток, ATL и Loc-Dog.
Это поэты, сила и свет.
В них это есть, а в тебе, увы, нет.
Ты с выражением читаешь куплеты,
Всем *** на это, ведь ты не поэт.
Другие цитаты по теме
Вы же просто балаболы
С подростковым ЧСВ.
Что никогда не сможет Слово СПБ.
Поэту неловко поэтом себя называть, он застенчив и робок,
А если он преодолеет себя, то вы**истый вечный ребёнок.
У поэта внутри вечный конфликт, тенью сомнения лечь норовит,
Разные демоны, б**дь, сверхидеи, порою стремление лечь под гранит,
Хаос и боль, траблы с собой, страхи, свобода, танатос, любовь,
Про меня пишут, что я истерично читаю. Конечно, *бать, я живой!
И за каждым любым, даже хоть бытовым
Проявлением негатива двух отдельных людей
Виден древний мотив – столкновение архетипов.
Никуда не ушли герои, никуда не делись драконы.
Даже если их битва в офисе между степлером с дыроколом.
И герои с драконами очень похожи,
Их путают, но погоди — есть отличие в корне.
Ведь лишь у дракона нет своего пути,
Нет идеи, нет идеологии. Его роль – это быть врагом.
Он сидит себе тихо в логове. Выдыхает с дымом огонь.
Цитаты Мирон Янович Фёдоров (Oxxxymiron)
Я превращу Гору Рашмор в Мать Россию.
Впрочем, не стоит истерировать. Мы-то не Лазаревы и не Биланы — мы начинали с подвалов и квартирников, и, если начнут давить, вернемся назад.
Люблю местную опцию «игнорировать». Зачем черный список, если можно отрубить назойливого юзера, а он даже не узнает и продолжит надрываться. Причем приходится применять ее в основном не для надоедливых недоброжелателей, а для особо тупых обожателей.
Я тот, кого по-арабски называют «Баба». Ты тот, кого «Бабой» называют по-русски!
Для тебя поэзия — то, что давали зубрить: Пушкина, Авет, Тютчев и Фет, Кучи замученных деток, что учат ***учий сонет, Но послушай совет: Это не то, это занудно, это мертво. Нужен поэт — это легко! Все что угодно: это Рембо, вот Гумилёв, Кобейн, Вийон, Лотреамон. Егор Летов и Блок, Никонов Лёха, плюс Эдик Старков, ППР, Кровосток, ATL и Loc-Dog. Это поэты, сила и свет. В них это есть, а в тебе, увы, нет. Ты с выражением читаешь куплеты, Всем *** на это, ведь ты не поэт.
Тебя часто зовут «гейлорд» – это неправильный выбор. Гей – это Оскар Уайльд, Чайковский. Ты – лишь маленький 3.14дор.
У поэта внутри вечный конфликт, тенью сомнения лечь норовит, Разные демоны, б**дь, сверхидеи, порою стремление лечь под гранит,Хаос и боль, траблы с собой, страхи, свобода, танатос, любовь, Про меня пишут, что я истерично читаю. Конечно, *бать, я живой!
Знаешь, что это было? Доказательство твоей вербальной нищеты.
Важна не идея, а исключительно её живучесть.
Текст Oxxxymiron против ST (VERSUS BATTLE СЕЗОН 3)
Раунд 1. Текст Oxxxymiron против ST
Говно…вопрос. Я тоже не *баться поэт.
Я тоже могу как и ты читать стихи, и выдавать их за рэп.
Смотри, перед нами картина маслом.
Вызывать бы ей гордость Репина.
Нарисованный черной, белой и красной краской, собирательный образ рэпера.
Как подчеркнуты верно контуры у фигуры, тютелька в тютельку.
Мешковатая, допотопная, субкультурная атрибутика.
Не хватает мяча для баскета, шапки Onyx, бутылки с дыркою, псов бойцовских, баллона с краской.
Он как будто зачат в пробирке был, собирательный образ рэпера.
Образца так 95-го, глуповатого и нелепого, но по сути родного брата нам.
Как живой, как из клипов Децла.
Сейчас рэпчины навалит, мать её, прям вот читочку, чисто месиво, как его чернокожая братия, ну же!
(Перешёл на сторону ST)
Ты плохой самбист не раз опускался до мата.
Твой рэп без яиц, так, стишки кастрата.
Твой рэп без яиц, в игре ты не имеешь веса.
Твой рэп без яиц, ты не поэт, ты поэтесса.
(Окси возвращается на свою сторону)
Ты от хип-хопа взял обёртку.
То есть шмотки, манеры, мимику, жесты.
Но суть так и осталась никчёмной.
Ты вига выглядишь как чёрный, но читаешь как белый.
Я выгляжу как белый, но чи чи читаю как чёрный.
И ты знаешь что это так, все знают что это факт.
А кепки и майки не означают что это Pac.
Нет, это карго-культ, твой рэп это карнавал.
Твой Флоу это корвалол.
Мой флоу это Manowar.
Я рэпер, ты балагур, в этом батле ты падаван.
Дай мне рэп, а не каламбур, и куплеты не балаган.
Это будет накаут века отведай бури накал.
И покуда на голове стоит и нервно курит игра.
Мой куплет твой успех будет *бать. Что ты здесь забыл?
Это не твой мир, ты не батл рэпер.
Бл*ть, ты недопокойник, любой ник смело заменяем на твой, твой на любой, разницу в треках спалит лишь поклонник.
Ведь ты серый, ты абсолютно серый МС, у тебя уверенность в себе, но не манеры и стиль.
Я раз*бу тебя, исследовав карьеру вблизи, дезинфицирую следом хер, дайте мирамистин.
У меня *трррррр* тысячи флоу МС, ты щегол, я могу сразу палачем быть или весельчаком.
Я на столько дальше чем ты, во всем, что связано с рэпом,
Асимметричней сего батла в мире нет ничего.
Но это ж ты меня вызвал, а не я тебя вызвал.
Я б тебя не вызвал будь тут хоть сеанс спиритизма.
Это не панчи и скилзы, против важного смысла.
Для меня батлы жизнь, а для тебя это бизнес,
Ведь ты продаешь билеты на концерт из-за хайпа после батлов, и не делай вид что нет, это правда.
Я год не батлив собрал в месяц 25 тысяч человек.
Тебе такого, вот только что, никогда не достичь.
И этот версус, он не нужен мне, он нужен тебе.
Ведь твоей музыкой не заполучишь слушателей.
Что ты теряешь, если проиграешь, ну-же, ST?
Скажи мне, чем сегодня ты рискуешь, друже, быстрей!
А ни чем. Он вышел против фаворита, его рэп вообще другой по габаритам.
Он поёт и говорит, ему достаточно разок прыгнуть выше головы,
И сразу сто очков вперед, у нас новый царь горы.
А мне хоть раз просчитаться, не дожать,
Оступиться стоит, что б меня распяв бросили на плащаницу.
Людям в радость, коль ты как они бессилен и слаб.
Извините меня за пафос, тут все именно так.
Но знаешь что, ST? Х*й тебе. Вот такой. Гулькин член.
Х*й тебе, ведь будь ты умней, ты б вышел как Гучимейн.
Еее. Х*й тебе. Я Юджи Кей. Но твой рэп слыша мой делает twerk, twerk, booty shake.
Х*й тебе. Я не хотел батлить, но надо ведь ставить на место тех, кто хотел бы на горло надавить.
Твой трэш что в инста позорный, go on Halobich! Я для тебя не Оксимирон, а Мирон Янович.
Подстраивайся, делай все несложно, понятно.»
Но я ведь стараюсь переплюнуть не оппонента, а собственные достижения
Из прошлого батла. Смотрю на мировые лиги: мы отстаём.
Пытаюсь делать так, что бы в России был виден подъем.
Это не я усложняю тексты, man, ты контуженный, bitch, не я быстро читаю, а ты медленно слушаешь.
Привыкайте! Хип-хоп не был культурой тупых.
Но потом такие как он его так пнули поддых.
Если бы все знали английский, на нём гуглить могли,
То такие как ты здесь бы вообще не гнули понты.
Бро, я попер через край. Через чур эмоционально, бл*ть.
Бобер выдыхай, бобер выдыхай.
Ты матерый бугай, это для меня в принципе ново.
Я батлил карликов, торчков, сказал актеру goodbye.
Но поверь, когда я согну в лирический бараний рог тебя,
Будет не до твоих физических параметров.
Три раунда, свет, камера, мотор, ни респекта, ни понимания, я не Гарри Топор.
Ты решил, что придёшь сюда улыбчивым физруком, и я сходу тебе отдам?
И я сходу тебе отдам, что годами строил трудом?
То ради чего не спал, прошёл *баный дурдом, просто так возьму и отдам?
Братан, ты самовлюблен.
Скажи, сколько лет ты бегал, заведомо делал свой куплет, и он тем не менее очень средний.
Ни «Б», ни «М», такой скованный, блеклый.
А мне милей коронованных МС, Fresh Blood и Ко, батлы живы меж катакомб.
Нах*й мне быть в основе версуса, если там лишь Хован и он?
Ты сочетание всего, за что мне стыдно в рэпе.
От гардероба говнаря, до лексикона дауна.
Твои кошмарные попытки делать песни мемами…
А, это уже тема второго раунда. Версус.
Раунд 2. Текст Oxxxymiron против ST
Окей, есть персонажи: злой ботаник, то, что ты говорил, добрый альфа-самец.
И в этом плане этот баттл уникальный замес.
А есть реальность, где ты карлик, что на Альпы залез.
И очень хочет великаном быть. Ну хочется, будь.
Но сначала припомним наш с тобою творческий путь
Это ответ твоему предыдущему куплету.
Саня вырос в центре Москвы с кучей парняг.
Жизнь учила, как учит дворняг, я не знал языка.
Я всегда был чужим, Саня был из везучих орлят,
Ведь он рос на Кутузе, как рыба в воде.
Вышел ростом, все благоволят.
Я тащил в одиночестве сраный портфель после школы 7 классов подряд.
Но зато я усвоил урок:
Полагаться всегда на себя.
Никогда не пытаться понравиться тем, кто сперва презирали тебя
Не бежать за еб*ной толпой.
Не спешить становиться вторым, третьим, пятым, десятым,
Чтоб главное свой. Не пытаться быть частью игры.
Саня тоже усвоил урок, что его всегда будут любить,
И не надо искать уникальных дорог, нужно лишь по течению плыть.
Нужно просто со всеми дружить, делать всё то, что желает народ.
Рэп для души, трэп для машин, завтра другое, сегодня одно.
Я поднимался не просто с низов, я начинал много ниже нуля.
2008-ой, помните мой трек среди mp3-шек гулял?
«Это ноль, ноль, восемь, помни памятную дату.
Мы вас разносим, будто в цирке сахарную вату.
Без меня русский рэп загнётся, как усы Дали.
Я женюсь на твоей маме, чтоб тебя усыновить»
Еее, вот это называется знают тексты! Окей, и это первый трек.
8 лет назад такое было строго табу.
Все носили трубы, все тру косили строго под Wu.
А я на тот момент 15 лет в России не жил.
Вы скажите, был у меня шанс в русрэпе скинуть режим?
Ну я же скинул? Скинул. А что скинул ты?
Максимум вес, когда бежал, боясь, что примут менты.
Ведь ты курил, читал ну с каждым именитым MC.
То что ты говорил неважно, с Центром или Тимати, Элита Руси.
Первым тебя нашел Серёга, чёрный бумер, King Ring.
Подписал тебя на лейбл, думал будет Dream Team, но…
(Вышел Серёга из-за спины ST)
ST: ааа, ты продолжай, всё хорошо, ты молодец.
Первым тебя нашел Серёга, чёрный бумер, King Ring.
Подписал тебя на лейбл, думал будет Dream Team.
Но ты, срубив пиар, тут же свалил на Phletline.
Это было так давно, но он может подтвердить, знай.
Перебежчик, ты так хотел со всеми дружить.
И бросил конфликтный лейбл, чтобы смог со всеми дружить.
Но погоди-ка, с PhletLina ты ведь тоже ушел.
В универсам к Горину, но от туда к BlackStar-ам на шоу.
И твой хребет желе, ST сломанный текстовыделитель.
Потому что в тебе стержня нет.
Чувак, ты не постоянен будто лужа в песке.
Ведь если ты дружишь со всеми ты не дружишь ни с кем.
И ты не делаешь трэп, ты преследуешь тренды.
Цепляешься за мемы, хэштеги и бренды.
Мэн, ты всегда портишь рэпом биты.
В Москве давно есть картавый талант и это не ты.
И это не ты, а кто же ты? Приспособленец, каньюнктурщик.
В русрэпе существуешь только как ведущий.
Ты тама-тамада, любой каприз за прайс, вся твоя карьера
Бесконечный Битс Энд Вайпс.
Это нечестный фатум, но почему ты сюда вызвал, ты ж ведущий.
Тебе нужно бэтлить ресторатора, тру стори.
Если ты такой крутой в себе уверенный чел,
Скажи мне, почему ты до сих пор в плане карьеры ни с чем?
Нет, ты не думай, я знаю, что ты не Дуня.
Но это ли была твоя мечта собирать столь малые клубы?
Учитывая как ты пытался нравиться людям и соблюдать канъюнктуру.
Но знаешь, в меня раньше не верил никто.
Вообще никто, то есть буквально, будто в деда Пихто.
Но я шел против течения прямо в водоворот,
Заносило на поворотах, делал наоборот.
И за долгие 8 лет, без ориентира, я всего раз ушел из коллектива.
Вы сами знаете стимул, я годы напролет шёл вперед, и вот мой черед.
Раньше ныли: «Непрокатит», а теперь что скоро пройдёт,
Но по*уй! Не цепляйся за, пытайся сам.
Я мотивирую тебя, где твои яйца, Сань?
Где ты альфа? Ты попутчик, никакущий, ерундовый.
Я не прав, ты не ведущий, я ведущий, ты — ведомый.
Есть персонажи: злой ботаник, добрый альфа-самец,
А есть реальность, где ты — тряпка в хоре стадных овец,
А я как хоббит — Фродо Беггинс из романа «Колец».
Раунд 3. Текст Oxxxymiron против ST
Если я мышь, то ты павлин и перья в жопе.
Единственная причина, почему я принял твой вызов,
Потому что бухой Ресторатор сказал об этом в Periscope.
Это правда. Это правда. Это *баная правда.
Окей, знаете что о нем просто сразу все говорит, а?
Его любимая книга — это Мастер и Маргарита, с твоего интервью.
Как тебе там сюжетная линия про писателей и массалита?
А, давно не перечитывал, а, купил в виде дайджеста на авито.
Мастер и Маргарита.
Может, сказка про Айболита?
Все фото с книгой Мастер и Маргарита, Михаил Афанасьевич Булгаков
Собачье Сердце, Роковые Яйца, Зойкина Квартира, гниды!
И такой вот ценитель слога, утверждает, что он поэт.
Много тем, я видел, читал, бро, нет.
Ты, конечно, х*евый MC, и не самый большой эстет.
Даже автор говенных песен, кто угодно, но не поэт.
Для тебя поэзия, то что давали зубрить.
Пушкин, Авет, Тютчев и Фет, кучи замученных деток,
Это не то, это занудно, это мертво. Нужен поэт?
Это легко! Все что угодно, это Рэмбо, вот Гумилев.
Кобейн, Вийон, Лотреамон, Егор Летов и Блок.
Никонов Лёха плюс Эдик Старков, ППР, Кровосток.
ATL и Loc-Dog. Это поэты, сила и свет.
В них это есть, а в тебе, увы, нет.
Ты с выражением читаешь куплеты, но всем по*уй на это.
Ведь ты не поэт, у поэта внутри вечный конфликт.
Тенью сомнения лечь норовит, разные демоны, бл*дь.
Сверх идеи, порою, стремления лечь под гранит.
Хаос и боль, траблы с собой, страхи свободы, тонатос, любовь.
Про меня пишут, что я истерично читаю, конечно, *бать, я живой.
Я третьесортный поэт, но зато первосортный MC.
Ты не то и не сё, лучше бы ты вдохновлялся Backstreet Boys и N Sync.
А не Geto Boys и Jay-Z, и теперь позвольте спросить.
Какой может быть внутренний конфликт у этого человека?
Подобрать ли ему сегодня кроссы под цвет снеббека? Что?
Поэту неловко поэтом себя называть, он застенчив и робок.
А если он преодолеет себя, то выебистый, вечный ребенок.
Поэту нередко х*ево, его дух оголенный, как провод.
Ты — самодовольный, спокойный, радостный, обыкновенный уеб*к.
А че? Футбол, дискотека, пивасик, авто, телевизор, жена.
Бл*дь, какой ты поэт? Ты классический менеджер среднего типа звена.
Тот, который душа компании, он вечно крутит служебный роман.
Твое хобби имеет название, к сожалению, ты графоман.
К сожалению, это не лечится, графоманов тут пруд пруди.
Пожилые штурмуют газеты, молодые бушуют в сети.
Что бы мне ни сказали потом.
Что я сноб-ли, что смотрю на людей свысока-ли.
Но не дай мне Господь.
Избавь меня, Господь, от прочтенья стихов.
С*ка, пенсионеров с окраин, с*ка.
Труд у поэта сакрален, люди видят и не на*бать их.
Ты действительно обаятельный, но любитель и обыватель.
Ты не хочешь ходить по краю, где не пахано и не сеяно.
Нах*я, если можно впарить им третьесортный ремиксы Есенина?
Я полжизни в лаборатории, в вечном поиске заклинания,
Саня, это моя территория! Посмотри как я делаю варево.
Ну типа ччччч аааа.
С лета ни куплета об этом, первый тут кто,
Сделал сотни тысяч euro бэтл-рэпом, ааа.
На плечах ответственность как эполеты.
Я — альфа и омега, как бы кто не кукарекал.
Бой, мне не по кайфу ходить в коносу,
Небо цвета свежего гноя, дворы, колодцы.
Джезвы проснутся, девы с причей подростка.
Дайте мне битос и я сам построю свой космос.
Я висну над любой дрянью долго и жестко.
Час как верстовыми столбами врос в перекресток.
Батлю чтобы не понижалась активность мозга.
Мой флоу — атака ddos, у нас удаленный доступ.
Рэп для тех, кто видит ложь и обман, для тех,
Кого не мотивирует ни Корж, ни L’One.
Что все сечёт, и потому им смотреть тошно в экран.
Даже если бы там вечно «Город под подошвой» играл.
ST, скорей всего ты лучше меня.
Как муж, и сын, и гражданин, наверно лучше меня.
И ты готовишь борщи намного лучше меня.
Но твой рэп — *бучая *уйня!
Послушай меня, скажут во мне нету души, не вижу свет Божий.
Но ты не MC, не мужик и не поэт, кто же ты?
Глядя в зеркало, превращается в камень медуза.
Ты снова Саня Степанов — безликий парень с Кутузы. Раунд.
PS. Редактировать текст помогал Never Die, Мари Лесли, Psycho Killer, Наблюдатель Поганый
Для тебя поэзия то что давали зубрить пушкин авет тютчев и фет
Система преподавания литературы в школах прочно связала некоторых поэтов в народном сознании: Пушкина и Лермонтова, Ахматову и Цветаеву, Маяковского и Есенина. Один из таких «дуэтов» — Федор Тютчев и Афанасий Фет. Несмотря на приличную разницу в возрасте, — Тютчев был на 17 лет старше Фета — они не только были знакомы, но и относились друг к другу с большим теплом.
Они родились в разные годы, но в один день — 23 ноября по старому стилю (сейчас 5 декабря). Когда произошло их первое знакомство — неизвестно. Фет к Тютчеву, судя по его воспоминаниям, относился с обожанием, свойственным юному «фанату». Тютчев же по скромности своей комплиментов Фета стеснялся, но отвечал ему тем же. В 1859 году Фет написал статью «О стихотворениях Тютчева». Это был отзыв на поэтический сборник Тютчева 1854 года. «Поэтическая сила, т. е. зоркость г. Тютчева — изумительна». Он в стихотворениях является «магическим толкователем тончайших чувств». А между тем масса читающей публики сборник Тютчева по достоинству не оценила, отчего ее эстетическое чувство, по мнению Фета, сильно пострадало.
В 1862 году Фет в теплом и ироничном дружеском стихотворении просил Тютчева прислать ему свою фотографию:
Мой обожаемый поэт,
К тебе я с просьбой и с поклоном:
Пришли в письме мне твой портрет,
Что нарисован Аполлоном.
Давно мечты твоей полет
Меня увлек волшебной силой,
Давно в груди моей живет
Твое чело, твой облик милый.
Твоей камене — повторять,
Прося стихи — я докучаю,
А все заветную тетрадь
Из жадных рук не выпускаю.
Поклонник вечной красоты,
Давно смиренный пред судьбою,
Я одного прошу — чтоб ты
Во всех был видах предо мною.
Вот почему спешу, поэт,
К тебе я с просьбой и поклоном:
Пришли в письме мне твой портрет,
Что нарисован Аполлоном.
До 1953 года предполагалось, что это было одно стихотворение. Потом появилась версия, что «Тебе сердечный мой поклон. » было написано на одном листе с подписью и датой, «Иным достался от природы. » — на втором. Стихотворения, разные даже по строфике, были по ошибке соединены в списках.
Есть еще несколько известных стихотворных обращения Фета к Тютчеву: «Нетленностью божественной одеты. » 1863 года, «Прошла весна — темнеет лес. » 1866 года и, наконец, «На книжке стихотворений Тютчева» 1883 (или 1884) года:
Вот наш патент на благородство, —
Его вручает нам поэт;
Здесь духа мощного господство,
Здесь утонченной жизни цвет.
В сыртах не встретишь Геликона,
На льдинах лавр не расцветет,
У чукчей нет Анакреона,
К зырянам Тютчев не придет.
Фет много писал о Тютчеве в своих мемуарах под интригующим названием «Мои воспоминания». «. Не могу не приветствовать в моем воспоминании тени одного из величайших лириков, существовавших на земле», — отмечал он.
«Было время, когда я раза три в неделю заходил в Москве в гостиницу Шевалдышева на Тверской в номер, занимаемый Федором Ивановичем. На вопрос: «Дома ли Федор Иванович?» — камердинер-немец, в двенадцатом часу дня, — говорил: «Он гуляет, но сейчас придет пить кофей». И действительно, через несколько минут Федор Иванович приходил, и мы вдвоем садились пить кофей, от которого я ни в какое время дня не отказываюсь. Каких психологических вопросов мы при этом не касались! Каких великих поэтов не припоминали! И, конечно, я подымал все эти вопросы с целью слушать замечательные по своей силе и меткости суждения Тютчева и упивался ими».
Фет вспоминал, как однажды показал Тютчеву свое новое стихотворение и как счастлив он был услышать отзыв старшего товарища: «Как это воздушно!» О первой встрече поэтов ничего неизвестно, но вот о последней — в 1864 году — мы знаем из первых уст. Фет застал Федора Тютчева в один из худших моментов его жизни: после смерти Елены Денисьевой, с которой тот прожил в гражданском браке 14 лет и которая родила ему троих детей. Тютчев собирался уехать во Францию и позвал своего друга попрощаться. Этот эпизод Фет подробно описал в воспоминаниях:
«В первом часу ночи, возвращаясь в гостиницу Кроассана, я вместе с ключом от номера получил от швейцара записку. Зажигая свечу на ночном столике, я, при мысли сладко задремать над французским романом, намерен был предварительно, уже лежа в постели, прочесть и записку. Раскрываю последнюю и читаю: «Тютчев просит тебя, если можно, прийти с ним проститься». Конечно, я через минуту был снова одет и полетел на призыв. Безмолвно пожав руку, Тютчев пригласил меня сесть рядом с диваном, на котором он полулежал. Должно быть, его лихорадило и знобило в теплой комнате от рыданий, так как он весь покрыт был с головою темно-серым пледом, из-под которого виднелось только одно изнемогающее лицо. Говорить в такое время нечего. Через несколько минут я пожал ему руку и тихо вышел».
Система преподавания литературы в школах прочно связала некоторых поэтов в народном сознании: Пушкина и Лермонтова, Ахматову и Цветаеву, Маяковского и Есенина. Один из таких «дуэтов» — Федор Тютчев и Афанасий Фет. Несмотря на приличную разницу в возрасте — Тютчев был на 17 лет старше Фета, — они не только были знакомы, но и относились друг к другу с большим теплом.
Они родились в разные годы, но в один день — 23 ноября по старому стилю (сейчас 5 декабря). Когда произошло их первое знакомство — неизвестно. Фет к Тютчеву, судя по его воспоминаниям, относился с обожанием, свойственным юному «фанату». Тютчев же по скромности своей комплиментов Фета стеснялся, но отвечал ему тем же. В 1859 году Фет написал статью «О стихотворениях Тютчева». Это был отзыв на поэтический сборник Тютчева 1854 года. «Поэтическая сила, т. е. зоркость г. Тютчева — изумительна». Он в стихотворениях является «магическим толкователем тончайших чувств». А между тем масса читающей публики сборник Тютчева по достоинству не оценила, отчего ее эстетическое чувство, по мнению Фета, сильно пострадало.
В 1862 году Фет в теплом и ироничном дружеском стихотворении просил Тютчева прислать ему свою фотографию:
Мой обожаемый поэт,
К тебе я с просьбой и с поклоном:
Пришли в письме мне твой портрет,
Что нарисован Аполлоном.
Давно мечты твоей полет
Меня увлек волшебной силой,
Давно в груди моей живет
Твое чело, твой облик милый.
Твоей камене — повторять,
Прося стихи — я докучаю,
А все заветную тетрадь
Из жадных рук не выпускаю.
Поклонник вечной красоты,
Давно смиренный пред судьбою,
Я одного прошу — чтоб ты
Во всех был видах предо мною.
Вот почему спешу, поэт,
К тебе я с просьбой и поклоном:
Пришли в письме мне твой портрет,
Что нарисован Аполлоном.
И Тютчев фото прислал. Со стихотворным ответом:
Тебе сердечный мой поклон
И мой, каков ни есть, портрет,
И пусть, сочувственный поэт,
Тебе хоть молча скажет он,
Как дорог был мне твой привет,
Как им в душе я умилен.
Есть еще несколько известных стихотворных обращения Фета к Тютчеву: «Нетленностью божественной одеты. » 1863 года, «Прошла весна — темнеет лес. » 1866 года и, наконец, «На книжке стихотворений Тютчева» 1883 (или 1884) года:
Вот наш патент на благородство,-
Его вручает нам поэт;
Здесь духа мощного господство,
Здесь утонченной жизни цвет.
В сыртах не встретишь Геликона,
На льдинах лавр не расцветет,
У чукчей нет Анакреона,
К зырянам Тютчев не придет.
Фет много писал о Тютчеве в своих мемуарах под интригующим названием «Мои воспоминания». «. Не могу не приветствовать в моем воспоминании тени одного из величайших лириков, существовавших на земле», — отмечал он.
«Было время, когда я раза три в неделю заходил в Москве в гостиницу Шевалдышева на Тверской в номер, занимаемый Федором Ивановичем. На вопрос: «Дома ли Федор Иванович?» — камердинер-немец, в двенадцатом часу дня, — говорил: «Он гуляет, но сейчас придет пить кофей». И действительно, через несколько минут Федор Иванович приходил, и мы вдвоем садились пить кофей, от которого я ни в какое время дня не отказываюсь. Каких психологических вопросов мы при этом не касались! Каких великих поэтов не припоминали! И, конечно, я подымал все эти вопросы с целью слушать замечательные по своей силе и меткости суждения Тютчева и упивался ими».
Фет вспоминал, как однажды показал Тютчеву свое новое стихотворение и как счастлив он был услышать отзыв старшего товарища: «Как это воздушно!» О первой встрече поэтов ничего неизвестно, но вот о последней — в 1864 году — мы знаем из первых уст. Фет застал Федора Тютчева в один из худших моментов его жизни: после смерти Елены Денисьевой, с которой тот прожил в гражданском браке 14 лет и которая родила ему троих детей. Тютчев собирался уехать во Францию и позвал своего друга попрощаться. Этот эпизод Фет подробно описал в воспоминаниях:
«В первом часу ночи, возвращаясь в гостиницу Кроассана, я вместе с ключом от номера получил от швейцара записку. Зажигая свечу на ночном столике, я, при мысли сладко задремать над французским романом, намерен был предварительно, уже лежа в постели, прочесть и записку. Раскрываю последнюю и читаю: «Тютчев просит тебя, если можно, прийти с ним проститься». Конечно, я через минуту был снова одет и полетел на призыв. Безмолвно пожав руку, Тютчев пригласил меня сесть рядом с диваном, на котором он полулежал. Должно быть, его лихорадило и знобило в теплой комнате от рыданий, так как он весь покрыт был с головою темно-серым пледом, из-под которого виднелось только одно изнемогающее лицо. Говорить в такое время нечего. Через несколько минут я пожал ему руку и тихо вышел».