Доказательство того что история это наука

История — не наука?

Все историки сходятся в том, что история — наука. Больше они не сходятся ни в чем: ни в оценке событий, ни в их «действительности», ни в датах. Всё зависит от их внутреннего восприятия окружающего мира, воспитания и источников финансирования.

2 + 2 = 4. Пустыня Сахара находится в Африке. Сила тока в участке цепи прямо пропорциональна напряжению и обратно пропорциональна электрическому сопротивлению данного участка цепи. Математика, география и физика — науки, а история… нет.

Пусть ее изучают в школах и институтах, но это просто политика, опрокинутая в прошлое. Меняется политика — меняется история. Зачем изучать производную, зачем замерять тень, ведь пройдет немного времени, и надо будет перемерять снова!

Чтобы историю можно было изучать, нужно определить критерии, по которым можно достоверно определить положительное/отрицательное влияние исторического события или личности на предмет изучения. Причем оценка должна быть четкая и недвусмысленная.

По моему мнению, самым достоверным «критерием полезности» (КП) исторического события или деятеля для данного государства является его влияние на увеличение/уменьшение данной страны или появление предпосылок для расширения/сжатия державы. Косвенным признаком полезности исторического деятеля может быть отрицательная характеристика историками сопредельных государств на время его правления, т.к. в результате его успешного правления их собственная территория могла существенно сократиться (не увеличиться, исчезнуть). И наоборот, восхваление соседями и конкурентами некого деятеля очевидно приходится на время сжатия (не увеличения, исчезновения) подвластной ему страны.

Попробую на основе этих критериев взглянуть на некоторые страницы истории нашей страны, более интересные лично мне.

Расселение славян. Современные славянские государства в восточной и южной Европе говорят о том, что экспансия наших предков дошла КАК МИНИМУМ до этих земель на западе и юге (наличие некоторых археологических данных указывает на более широкое распространение наших предков на западе и востоке от общепризнанного ареала, но этот вопрос требует дальнейшего изучения. Но тут очень важно не превратиться в украинских «историков» и не вести летопись Руси с Адама и Евы). До сих пор не вызывает сомнения языковая общность и внешнее сходство славян разных стран, что говорит о нашем общем корне. На примере других народов, в разное время экспансивно расширяющих свою территорию (древние греки и римляне, арабы, европейские страны времен великих географических открытий) видно, что для этого нужен единый центр принятия решений, принцип единовластия и «вертикаль власти», и, разумеется, военная и экономическая дисциплина.

Почему-то расселение славян многие представляют как хаотичное расползание босоногих баб вперемежку с мужичьем с дубинками по просторам Европы. Повторюсь: все остальные великие народы занимали новые земли под строгим единоначалием, под предводительством талантливых полководцев и толковых хозяйственников. Только нашим предкам, как всегда, официальная историческая наука отказывает в придании хоть чего-то, что можно назвать достойным и великим. Мы вряд ли когда узнаем имена вождей и князей той легендарной поры, но надо просто понимать, что они у нас были.

Возникновение отдельных славянских государств. Бесспорно, эти события имеют ярко выраженный отрицательный КП. В военной, экономической, культурных сферах мы, славяне, стали намного слабее, чем ранее. Этот раскол происходил (происходит) больше не только по причине больших расстояний и сложностей коммуникаций, а из-за мелких амбиций местных элит и культурного влияния соседних стран и народов, не заинтересованных в наличии сильного и единого соседа.

Правление и походы Святослава. У него исключительно высокий КП для Руси. Подчинил централизованной власти вятичей и в целом укрепил русское государство. Поход против Хазарского каганата привел к крушению паразитического государства и освобождению соседних народов от тяжкого ярма (вот где было иго так иго!) и на столетия отсрочил начало всемирного диктата ростовщика. Вряд ли мы увидим лестные отзывы о нем со стороны еврейских историков (но мы ведь рассматриваем Святослава с точки зрения РУССКОЙ ИСТОРИИ, верно?). Его поход на Балканы можно рассматривать как попытку консолидации древнеславянской общности, в те годы более очевидную, чем сейчас.

Князь Владимир. Его сын князь Владимир довершил объединение восточнославянских земель не только административно, но и идеологически, введя христианство на Руси. Это событие стало ключевым в нашей истории, что предопределило выживание нашей страны в дальнейшем. Не буду останавливаться на теме подробно, всё, что я об этом думаю, я изложил в статье «Алгоритм выживания».

Раздробление Руси. Потомки Рюрика растащили Русь на мелкие владения, что отрицательно сказалось на обороноспособности Руси и послужило причиной многочисленных поражений от ордынцев и рыцарей Запада. Так что жирная «двойка» всем этим удельным князьям, не сумевшим уберечь русскую землю от захватчиков. Может, у европейских историков иное мнение о некоторых из рюриковичей, но они-то смотрят с точки зрения расширения собственных государств и уменьшения соседних.

Обратно в державу. «Собирание земель» московскими князьями имеет, несомненно, положительный КП. Москва, Киев, Тверь, Владимир — не так важно, какой город стал центром кристаллизации России. Самое главное, что Московское княжество смогло остановить нашествие с запада и постепенно освободиться от Орды.

Правление Ивана Грозного. Его КП просто огромен, ну, и завывания западных и прозападных историков просто ужасны. Благодаря царю Ивану Россия в разы увеличила свою территорию и военную мощь. Отдельное спасибо ему от меня лично и всех жителей от Урала до Камчатки, т.к. именно благодаря его деяниям наши предки получили возможность заселить эти гигантские территории (чтобы добраться на поезде из Москвы до Владивостока, надо выезжать с Казанского вокзала, т.е. для успешного русского освоения северной Евразии надо было присоединить очень сильную тогда Казань). Когда исторические заслуги очевидны и их просто невозможно скрыть, то начинаются причитания: «Да, победил/построил/защитил. Но какой ценой? Горы трупов, реки крови». Этим причитателям давно уже посоветовали сравнить своих «просвещенных» правителем с нашим «кровавым» царем, и сравнение получилось не в их пользу. Я предложил бы дополнительно сравнить частоту и массовость народных восстаний в тогдашней Англии, Франции, Испании, Германии с мятежами и бунтами в России тех времён.

Украина. «Культурное влияние» прозападной и католической Польши на западных и юго-западных землях — мина «долгоиграющего действия». В результате систематической обработки с 17 века по с. д. окраинных земель, ставших затем Украиной, мы имеем некую «антирусь», которая пытается противостоять Руси исторической в политической, военной, культурной и религиозной сфере. Чтобы больше в статье не возвращаться к теме Украины, скажу, что любой деятель, который на территории бывшей Малороссии приносил отрицательный КП для единой России, тот герой и патриот нэзалэжной, а те, кто этого «хегоя» потом скрутят в бараний рог, нейтрализуя его пагубное влияние на нашу общую Родину, того надо или на ножи, или на гыляку. Намеренно не написал ни одной фамилии исторических пособников наших врагов — некоторые и так на слуху, а другие, глядишь, позабудутся. После НЕИЗБЕЖНОГО присоединения земель Украины этот подход в обучении надо менять в корне, а то потом опять какой-нибудь майдан, как чирей, выскочит.

Царская Россия. Правление Романовых нельзя рассматривать как что-то единое и однородное, но надо признать, что практически все они стремились укрепить рубежи и расширить владения, а наши «партнеры» отзывались о них весьма нелестно, что тоже подтверждает их положительную роль для отечественной истории. Так же следует отметить, что именно наши западные «союзники» сделали все, чтобы извести эту династию. Прошу меня простить, что 300 лет истории проскакал галопом, за один абзац. Можете потом сами посчитать, у кого из царей КП выше, у кого ниже. Думаю, что практически у всех КП положительный, кроме Николая Второго. Но это отдельный, очень грустный разговор. Пусть и хороший человек и семьянин, но он оказался не на своем месте и не в свое время.

Сталин. После его прихода к власти СССР, по сути, продолжил ту же имперскую политику, что и цари. Вновь естественное расширение границ, усиление роли в мире, и конечно же — победа в Великой Отечественной войне, которая дала нам как народу продолжить физически существовать на земле и моральное право бить фашистскую гадину, где бы она ни реинкарнировалась. В ответ на завывания о цене победы можно сказать о чудовищных планах касательно нас и наших земель в случае поражения. Впрочем, вой всё равно не прекратится, пока не будет изобретена машина времени и все критики не будут отправлены на «экскурсию по Дахау». Также И. С. дал мощнейший толчок развитию страны. Однако бестолковые его преемники всё испортили…

Развал. Горбачёв, а за ним Ельцин, глупый и гордый, доверчивый и бестолковый, трепач и пьяница, чуть не угробили совсем Россию, допустили развал великой страны, которую не они создавали и строили. Многочисленные бедствия на 1/6 суши — вина Ельцина. Вина как руководителя. Как его нахваливали наши враги, как ласкали. Он прямо светился от счастья.

Надежда. Наш нынешний президент не дал доразвалить страну. Со скрипом, натужно, но восстанавливаем страну. Не хочу давать никаких оценок, их можно давать после ухода правителя от власти, так что, надеюсь, лет 20 еще с этим погодим. Но за Крым спасибо.

Источник

Насколько история является наукой

Насколько история является наукой

В последнее время всё чаще разгораются споры и дискуссии, насколько история является наукой?

На этот вопрос существует множество негативных и даже уничижительных суждений:

Историю каждая новая власть переписывает под себя, поэтому у неё нет объективности.

История это вымысел, в который все верят.

История – это продажная девка правящей верхушки власти.

Последователи точных наук, чьи теории опираются на математический аппарат, утверждают – история наукой не является, так как у неё отсутствует прогностический аппарат. Даже иронично заявляют, что, мол, это за наука с непредсказуемым прошлым, не говоря уже о будущем. Приверженцы гуманитарных наук говорят обратное, правда, соглашаясь с тем, что ни прошлое, ни тем более будущее, история предсказать, не может, а гаданием мы, мол, не занимаемся. Тем не менее, хоть что-то она всё-таки объясняет, поэтому справедливо будет объявить её наукой.

Для объективности суждений следует уточнить понятийный смысл (дефиниции) науки. То есть, необходимо дать некое определение самого понятия слова «наука». Многие люди вообще не имеют понятия, о том, что значит термин «наука/научный».

Наука – это то, что можно наблюдать, и над чем можно ставить воспроизводимые эксперименты – все то, что соответствует этим критериям, является наукой; а все то, что не соответствует этим критериям, наукой не является. Основной признак науки — наличие познаваемого объекта, то есть объекта исследования. Объект это та часть реальности, которую наука изучает. Второй признак — истинность суждений о познаваемом объекте, проверяемая опытом. Зачастую суждения весьма противоречивы, субъективны и политически зависимы.

Относительно истинности суждений о познаваемом объекте следует различать такие понятия, как истина и правда. Истина – это даже не поле, а огромное субпространство, в котором каждая правда может иметь место быть. Истина – это нечто объективное, огромное, полностью непознаваемое, вмещающее в себе сотни и тысячи правд. У каждого субъекта (исследователя) своя, субъективная, правда, если даже он не ангажирован ни политически, ни идеологически.

Другим признаком научности является наличие четких методов познания.

Таким образом, любая наука имеет общие для всех наук признаки научности. По наличию этих признаков и можно судить о том, наука пред тобой или нет. Вот эти признаки: наличие познаваемого объекта, то есть объекта исследования; истинность суждений о познаваемом объекте, проверяемая опытом; наличие четких методов познания.

Истинность суждений и методов познания в каждой науке предопределяется наличием у неё научной теории. Если следовать строгой формуле, то «научная теория – это структурированная система основных понятий, эмпирических и теоретических обобщений, гипотез и методов, образующих её концептуальное ядро, обладающая информационной способностью, с помощью которой возможно описание, обобщение, систематизация, объяснение, прогнозирование и регулирование процессов и явлений материального мира. В переводе с русского на русский это означает, что научная теория, если она научная, должна уметь описывать, систематизировать, обобщать и объяснять факты и явления материального мира, и на этой основе уметь прогнозировать и регулировать эти процессы. Таким образом, прогностические функции являются важнейшей частью научной теории. А это не гадания на кофейной гуще или философические рассуждения, построенные на простых логических умозаключениях, довольно часто при этом весьма и весьма субъективных.

С помощью этой формулы можно оценить степень и полноту научности той или иной области познания. Университеты имеют огромное количество факультетов, которые на самом деле не имеют ничего общего с наукой. Например, многие университеты имеют «факультет теологии» или «факультет литературы», и так далее. И такие вот «факультеты» выдают дипломы с научными академическими степенями, как например «магистр», «доктор», «профессор» и т.д.

А какая же деятельность таких «профессоров теологии», что они делают? Они изучают суеверные писания, так называемые «священные писания», а затем обсуждают друг с другом о том, что сделал Иисус, Мухаммед, Кришна и т.д., и кто что сказал, и кто превосходит над которым – Иисус превосходит над Мухаммедом или наоборот. Они могут обсуждать все, что они хотят, однако, это не наука, эта деятельность не соответствуют научным критериям. И когда такие люди из университетов с научными академическими степенями пишут книги, читают лекции, говорят на ТВ/радио и т.д. – они просто наводняют общество своими шизотерическими материалами.

Когда среднестатистические обычные люди читают или слушают эти шизотерические материалы, они получают ложное впечатление, что этот шизотерический материал является «наукой» – и это из-за простой причины: авторы этих шизотерических материалов имеют научные академические степени. В результате этого, большинство населения совершенно не способно отличить науку от псевдонауки. Это огромная проблема в обществе.

Итак, наличие научной теории и полноты её функций в каждой науке определяет её качественную степень «научности». Однако не каждая наука может иметь научную теорию со всей полнотой исполняемых функций. У истории, к примеру, есть объект исследования (совокупность различных данных о прошлом), существует особый понятийный аппарат, а также ясная и понятная научная методология. Казалось бы, у истории есть все компоненты, чтобы считаться наукой. Однако прогностические функции истории невелики и практически отсутствуют. Да и многие историки честно признаются – история, как область знания, не может заниматься гаданиями. Поэтому на современном уровне познания признать историю полностью полноценной наукой невозможно. По уровню полноценности научной теории к истории можно причислить ещё многие и многие десятки таких академических наук.

Таким образом, по уровню полноценности научной теории науки можно подразделить на три больших вида: наука полноценная, наука не полноценная и лженаука.

К этому следует добавить следующее. Теория это всё-таки часть науки, а не вся наука. Помимо теории наука содержит ещё многие другие компоненты, что в купе с научной теорией и составляет само понятие науки. Поэтому, если даже тот объект, что мы подвергаем сомнению его принадлежности к науке, не содержит все элементы научной теории, а хотя бы какую-то её часть, то этот объект, всё-таки придётся признать наукой, хотя бы потому, что он является предметом исследования. Следует признать, что все современные «точные» науки имели своих неполноценных прародителей. Взять, к примеру, астрономию. Ведь её предшественницей была астрология, не исчезнувшая и до сих пор. А медицина. И она родилась из оккультизма и шаманизма, до сих пор, не исчезнувших из повседневного обихода. Прародительницей химии была алхимия. И список этот не окончательный.

Что же придаёт науке качество полноценности, что позволяет с помощью её научной теории не только уметь описывать, систематизировать, обобщать и объяснять, но и прогнозировать и регулировать процессы и явления материального мира. Конечно же, математика и её мощный аппарат. Ещё К. Маркс говорил, что в каждой науке ровно столько науки, сколько в ней математики. А чтобы к науке применить математику, нужно формализовать основные понятия, эмпирические и теоретические обобщения, выделить и сжать основные (узловые) части, отбросив на какое-то время второстепенные детали. Наглядным примером тому служит метод формализации логических построений и последующего применения методов математической логики для получения конечного результата.

Когда-то, давным-давно, ещё в ученические и студенческие годы, я выписывал и с удовольствием читал журнал «Наука и жизнь». Там, помимо всего прочего, были логические задачи. Сколь я ни пробовал, решению моему они не поддавались. Для их решения требовалось, так называемое «шахматное мышление», коим я не обладал и до сих пор не обладаю, так как заглянуть далее двух-трёх ходов мне не удаётся. Поэтому ни в карты, ни даже в шахматы играть не любил. Однажды попалась мне на глаза книжка «Математическая логика». Купив её и прочитав, я понял, что мне не хватало для решения логических задач из журнала «Наука и жизнь». Нашёл все журналы с логическими задачами, выписал их, составил для каждой задачи логические уравнения и решил их буквально за минуты. Нашёл даже две задачи с ошибками в описании и постановке условий задачи, и написал об этом в редакцию. Ответа, разумеется, не получил.

Таким образом, если при изучении истории применить математический аппарат (а его нужно ещё отыскать, либо создать), вполне возможно, что и история станет полноценной наукой. Но дело в том, что историки как и многие представители гуманитарных наук, как огня боятся математики, в противном случае они никогда бы не стали историками. И наоборот. Математики, как истинные любители точных формул и определений, как огня не любят словоизвержений, мудрствований и прочих философических рассуждений.

Источник

Может ли история стать настоящей наукой?

По мнению многих экспертов, история не может стать строгой аналитической наукой из-за огромной сложности человеческих обществ и принципиальных различий, существующих между странами и эпохами. Однако специальные исследования показали наличие в историческом процессе строгих математических закономерностей. Для их изучения предлагается создать новую науку — «клиодинамику».

Идея о том, что в историческом развитии человечества можно найти строгие закономерности, давно витает в воздухе. Любителям научной фантастики эта идея хорошо известна по знаменитой эпопее Айзека Азимова «Основание». Сюжет этого классического произведения основан на том, что великому математику Сэлдону удалось разработать математический аппарат, позволяющий с большой точностью предсказывать поведение больших масс людей. Разработанная Сэлдоном новая наука — «психоистория» — показала, что реакции больших человеческих масс подчиняются строгим законам, хотя поведение каждого отдельного человека остается непредсказуемым.

Несмотря на всю правдоподобность и привлекательность этой идеи, прошли десятилетия, прежде чем она постепенно начала перебираться со страниц фантастических романов в серьезные научные издания. И вот наконец она пробилась «на самый верх». Журнал Nature опубликовал краткое эссе Петра Турчина, профессора Коннектикутского университета (США), который в течение многих лет занимается поиском математических закономерностей, одинаково справедливых для самых разных обществ и исторических эпох. Среди ближайших коллег и соратников Турчина, на работы которых он ссылается в своем эссе, — российские историки Андрей Коротаев и Сергей Нефёдов (см. ссылки внизу).

Турчин отмечает, что истории как строгой науки на сегодняшний день, по сути дела, не существует. Например, для объяснения причин гибели Римской империи предложено более 200 гипотез, в том числе взаимоисключающих, и никакого консенсуса не предвидится. Это всё равно, как если бы в физике теория флогистона и термодинамика продолжали бы по сей день существовать «на равных». Общество оплачивает биомедицинские исследования, чтобы поддерживать наше телесное здоровье, и экологические исследования — чтобы поддерживать здоровье экосистем, однако представления о том, от чего зависит здоровье общества, до сих пор остаются на донаучной стадии развития. Это положение можно и нужно исправить.

По мнению Турчина, лучше не пытаться реформировать историческую науку, которая традиционно ищет причины явлений в частных особенностях конкретного общества и эпохи, а создать совершенно новую дисциплину — «клиодинамику» (Клио — муза истории). Задачей клиодинамики должен стать поиск объединяющих теорий и проверка их на основе разнообразных массивов данных — исторических, археологических и прочих, вплоть до нумизматических.

Выполнима ли задача в принципе? Многие историки отвечают на этот вопрос отрицательно, ссылаясь на огромную сложность человеческих обществ, на наличие у людей свободы воли (что якобы делает их поведение непредсказуемым) и, самое главное, на глубокие качественные различия между обществами и эпохами. Если бы эти возражения были верны, замечает Турчин, в истории не было бы строгих количественных закономерностей. Любая взаимосвязь между важными количественными показателями была бы специфична для данного региона, культуры, эпохи.

Это, однако, не соответствует действительности. Некоторые общие закономерности прослеживаются в развитии совершенно разных обществ, удаленных друг от друга во времени и пространстве. Например, для многих аграрных (доиндустриальных) обществ характерны периодические всплески внутренней нестабильности (бунтов, гражданских войн, революций и т. п.), которые продолжаются около ста лет и случаются раз в два-три столетия. Периодам нестабильности всегда предшествует быстрый рост населения. Например, в Западной Европе после периода бурного роста населения в XIII веке наступил «позднесредневековый кризис», включающий столетнюю войну во Франции, войну Алой и Белой розы в Англии и гуситские войны в Германии. Рост населения в XVI веке сменился «кризисом XVII века» (религиозные войны и Фронда во Франции, тридцатилетняя война в Германии, Английская революция и т. д.)

Главный вопрос состоит в том, являются ли подобные закономерности статистически значимыми, выдерживают ли они строгую математическую проверку? Или, может быть, это всего лишь некие расплывчатые тенденции, которые историк может заметить, а может и не заметить в зависимости от того, какие факты из огромного множества имеющихся исторических данных он выберет для анализа?

Чтобы ответить на этот вопрос, Турчин, Нефёдов и Коротаев собрали подробные количественные данные по важнейшим демографическим, социальным и политическим «переменным» для различных обществ и исторических эпох. Анализ восьми «демографических циклов» в Англии, Франции, Римской империи и России показал, что некоторые закономерности характеризуются высоким уровнем статистической значимости. Например, политическая и социальная нестабильность, как выяснилось, всегда в несколько раз выше в периоды снижения численности населения, чем во время демографического роста. Вероятность того, что эта и другие подобные закономерности объясняются случайным совпадением, пренебрежимо мала. Аналогичные расчеты позже были проведены для древнего Китая и Египта. Выявленные ранее закономерности полностью подтвердились и на этом материале.

Исследователям удалось построить количественные модели демографических циклов, которые с большой точностью описывают динамику изученных переменных. В ходе этой работы, в частности, выяснилось, что связь между ростом населения и общественной нестабильностью не является прямой (по принципу «больше людей — нехватка продовольствия — гражданские беспорядки»); она опосредуется долгосрочными эффектами, которые оказывает рост населения на структуру общества. Важную роль играет явление, получившее название «перепроизводство элиты» (подробнее о механизмах, лежащих в основе демографических циклов, можно узнать из интервью с Петром Турчиным, Андреем Коротаевым и Сергеем Нефедовым; см. ссылки внизу).

Главный вывод состоит в том, что далеко не всё в истории объясняется «частностями» — конкретными особенностями данной культуры, страны и эпохи. Некоторые аспекты исторической динамики одинаковы для самых разных обществ — от Римской Империи и средневекового Китая до средневековой Франции и царской России.

Приложимы ли модели, разработанные для аграрных обществ, к современной исторической эпохе — это, конечно, большой вопрос. По мнению Турчина, ряд косвенных данных указывает на то, что модели, возможно, не придется очень сильно переделывать. Впрочем, некоторые коллеги, возможно, не согласятся с этим утверждением. В частности, есть основания полагать, что демографические законы радикально изменились в последние 50 лет, поскольку развитые общества наконец сумели вырваться из так называемой «мальтузианской ловушки»: дальнейший научно-технический прогресс и рост валового продукта уже не ускоряют рост населения, как это было на протяжении большей части человеческой истории, а наоборот, способствуют его замедлению в развитых странах.

В отличие от психоистории Сэлдона, клиодинамика Турчина не сможет предсказывать будущее даже после того, как теория пройдет все эмпирические проверки. По крайней мере, так считает сам Петр Турчин, ссылаясь на такие объективные трудности, как «математический хаос», «свободная воля» и эффект «самоопровергающихся пророчеств». Однако «прогностические возможности науки» — это более широкое понятие, чем умение предсказывать будущее. Достижения клиодинамики можно будет использовать для оценки возможных эффектов тех или иных политических решений и для выбора оптимальных путей общественного развития.

Как и подобает сложной системе с нелинейными обратными связями, общество порой может реагировать на вмешательства весьма неожиданным образом. В качестве примера Турчин приводит отказ французского правительства утвердить новый земельный налог в 1787 году, что спровоцировало Великую Французскую революцию. Также и Тони Блэр, который в свою бытность премьер-министром пытался довести уровень молодых людей с высшим образованием до 50%, видимо, не знал, что быстрый рост численности образованной молодежи предшествовал политическим кризисам во многих обществах от Западной Европы в середине XIX века до Японии в период сёгуната Токугава, современного Ирана и Советского Союза.

Те, кто не учится на историческом опыте, обречены его повторять. По мнению Петра Турчина, для того чтобы учиться у истории, ее нужно сначала превратить в науку.

Источник: Peter Turchin. Arise ‘cliodynamics’ // Nature. 2008. V. 454. P. 34–35 (doi:10.1038/454034a).

Подробнее о математических закономерностях истории см.:
1) Математика может оценить движущие силы истории и морали. Интервью с Петром Турчиным.
2) Научный прогноз не предсказание, а сценарий возможного будущего. Интервью с Андреем Коротаевым и Сергеем Нефёдовым.
3) Теория демографических циклов описывает историю России. Интервью с Андреем Коротаевым и Сергеем Нефёдовым.

Только вот внутренняя деградация государственных органов закономерно наступает на вполне определенных фазах социально-демографических циклов. См., например:

А я удивлена тем, что разговоры о подобном подходе к изучению истории до сих пор не разработаны.

Может кто подскажет, где книжку Турчина раздобыть?

Cтатья, безусловно, интересная, но слишком уж автора заносит на поворотах.

Наконец, третий и самый важный момент относительно сущности истории и «причинах здоровья общества». Вообще-то, когда история начинает заниматься причинами здоровья общества, мы обычно получаем псевдо-историю, которая делит общества на «здоровые» (=хорошие) и «больные» (=плохие), а потом прямо в руки власть имущим даёт карт-бланш на «оздоровление» тех или иных обществ тем или иным (обычно насильственным) путём. Сравнение общественных наук с медициной слишком сильно пахнет на этот раз действительно нездоровыми идеями 20ых-30ых годов прошлого века, понятно какими.

ps прошу прощения за такой большой комментарий, но отвечать 2-3 предложениями в стиле «незачот», как я понимаю, у вас совсем не принято, и это правильно. уж если обсуждать, так обсуждать всё и подробно, иначе и смысла нету никакого.
обидеть никого не хотел, если што.

Источник