Думай медленно решай быстро о чем книга
Обзор «Думай медленно, решай быстро», Даниэль Канеман
Книга о статистике и о работе мозга. Также, тут много и о социальной психологии.
В этом она схожа с книгой «Психология влияния», Роберт Чалдини и с «Черный лебедь. Под знаком непредсказуемости», Нассим Николас Талеб. Канеман даже ссылается на Черного лебедя 5 раз.
По количеству возникающих в голове во время прочтения ассоциаций, мыслей, образов и пересекающихся идей сопоставима с книгой «Пятая дисциплина. Искусство и практика обучающейся организации», Питер Сенге. Читая какой-нибудь абзац, вы вспомните еще пять статей, где-то когда-то прочитанных. Происходит сопоставление, упорядычевание знаний.
Книга не «проглатывается», над ней нужно работать, продумывать и бережно укладывать в голову, чтобы ничего не упустить и не забыть. В этом мне помогает составление данного обзора. Во время прочтения создается сильное ощущение прокачивания собственного разума. Книга настолько насыщенная, что ее полный конспект по количеству символов не влезает в ЖЖ-шный формат заметки. Интереснейших мыслей здесь присутствует огромнейшее количество и очень жаль оставлять некоторые из них без внимания.
Книга отвечает на вопрос «Обладает ли человек интуитивным пониманием статистики?». И этот ответ «нет», с определенными оговорками.
Что значит «думай медленно, решай быстро»?
«Быстрое мышление включает оба варианта интуиции, то есть экспертные знания и эвристику, а также все те абсолютно автоматические действия мозга в области восприятия и памяти, которые позволяют вам вспомнить столицу России или определить, что на столе стоит лампа.»
«Время от времени в голову не приходит ни рационально обоснованный ответ, ни эвристическая догадка. В таких случаях мы часто переключаемся на более медленную и глубокую форму мышления, требующую больших усилий. Это и есть «медленное мышление».
Цитаты:
«Как выяснилось, даже у статистиков плохо со статистической интуицией».
«В 1970-е годы общепринятыми считались два положения. Во-первых, большинство людей ведут себя рационально. Во-вторых, большинство отклонений от рациональности объясняется эмоциями: например, страхом, привязанностью или ненавистью. Наша статья поставила под сомнение оба эти допущения. Мы задокументировали постоянные ошибки мышления нормальных людей и обнаружили, что они обусловлены скорее самим механизмом мышления, чем нарушением процесса мышления под влиянием эмоций.»
подталкивало людей вести себя приличнее. Вполне очевидно, что все это происходит бессознательно.
Прайминг ассоциируется у меня с такими явлениями как «Эффект разбитого окна», «Карго-культ» и даже «Эффект Плацебо» и всё это сливается вместе. Что можно из этого вынести? Необходимость содержать рабочее место по системе 5S настраивает на дисциплинированный лад и выполнение технологии и всех правил.
Примеры того, как люди неверно интуитивно понимают вероятность:
В книге затронута еще масса разных тем: эффект привязки, замена сложного вопроса более простым, искажение доступности, регрессия к среднему и т.д., но их сложно законспектировать, их нужно читать.
Канеман работал психологом в армии. Отбирал хороших кадетов для офицерской школы. Тех, которые должны были стать хорошими офицерами:
Один такой тест, под названием «Бой без командиров», выполнялся на полосе препятствий. Для прохождения теста отбирали восьмерых кандидатов, незнакомых друг с другом, в обмундировании без погон и других знаков различия. Кандидатам давалось задание: подобрать с земли длинное бревно и поднести к стене высотой в человеческий рост. Затем от всей группы требовалось перебраться через стену, не касаясь бревном ни земли, ни стены. Участникам также запрещалось трогать стену. При нарушении любого из правил испытуемые должны были доложить об этом и начать задание заново. Задача решалась разными способами. Как правило, команда либо отправляла несколько человек за стену по бревну, наклоненному наподобие гигантской удочки, либо солдаты взбирались на плечи товарищам и перепрыгивали за стену. Последнему приходилось карабкаться по наклонному бревну, пока его удерживали остальные, и затем соскакивать на землю. На этом этапе часто возникали нарушения, из-за чего команде приходилось начинать с нуля. Наблюдая за экспериментом, мы с коллегой отмечали, кто брался командовать «операцией», кто пытался взять на себя роль лидера, но был отвергнут, насколько каждый солдат старался обеспечить успех группы. Мы определяли упрямцев и покорных исполнителей, вспыльчивых и терпеливых, настойчивых и ленивых.«Каждые несколько месяцев из офицерской школы им приходил ответ из офицерской школы, где командиры описывали мнение, как те или иные кадеты справляются с обучением. Всякий раз их прогнозы оказывались ничуть не точнее гадания по подброшенной монете. Что же они сделали после того, как полностью поняли неэффективность данного метода? Ничего. Прекратить выполнение метода они не могли, но также они в нем все равно не разуверились, потому что он был очень наглядный. Продолжили активно наблюдать за выполнением тестирования и выносить категоричные суждения.
Я понял одно: я хотел бы работать психологом в армии.
Интуиция и формулы – кто кого?
Принстонский экономист и знаток вин Орли Ашенфельтер подготовил убедительную демонстрацию превосходства простой статистики над мнением всемирно известных экспертов. Ашенфельтер хотел предсказать изменение цен на бордо по информации, доступной в год урожая. Это – важный момент, поскольку вину требуется несколько лет, чтобы созреть. К тому же цены сильно варьируют в зависимости от выдержки – цены на вина из одного и того же виноградника, разлитые с интервалом 12 месяцев, могут отличаться в десятки раз, а то и больше. Способность предсказывать эти изменения очень важна, поскольку инвесторы вкладывают средства в марочные вина как в произведения искусства, в надежде, что с годами они будут дорожать. Общеизвестно, что на вкус марочного вина влияют только изменения погоды в период созревания винограда. Лучшие вина получают в те годы, когда лето сухое и теплое (виноделам Бордо следует воздать дань парниковому эффекту). Дождливая весна – еще один благоприятный фактор, поскольку повышает урожайность винограда, не влияя на качество. Ашенфельтер преобразовал все эти сведения в статистическую формулу, которая позволяет спрогнозировать изменение цен (на вино конкретного производителя и конкретного разлива) по трем метеорологическим показателям: средней температуре за лето, объему осадков в период сбора урожая и за предшествующую зиму. Его формула дает точный прогноз цен на ближайшие годы и даже десятилетия. Более того, если в расчетах исходить из нынешних цен на молодое вино, прогноз будет менее точен. Этот пример «схемы Мила» бросает вызов как способностям экспертов, чье мнение формирует раннюю цену, так и всей экономической теории, согласно которой цены должны отражать всю имеющуюся информацию, включая погодные условия. Формула Ашенфельтера дает чрезвычайно точный результат – корреляция между настоящей и предсказанной ценой выше 0,90.
Даниэль Канеман «Думай медленно… Решай быстро»: механизмы наших ошибок
Система 1 и Система 2
В своем исследовании Канеман опирается на концепцию, изначально представленную Кейтом Становичем и Ричардом Уэстом. Она предполагает, что в сознании человека происходит два типа мыслительных процессов, которые отличаются как характером протекания, так и назначением. Им соответствуют два режима мышления, обозначаемых во многих научных трудах как Система 1 и Система 2. Первая из них называется также интуитивной, вторая – медленной. Основные отличительные признаки, по которым можно противопоставить две системы, приведены в таблице.
Как правило, думая о себе как о личности, мы идентифицируемся именно с Системой 2 – тем сознательным, разумным «я», у которого есть определенные убеждения, которое принимает осмысленные решения. С нашей точки зрения, это главное действующее лицо в нашей внутренней жизни. Автор ставит подобную точку зрения под сомнение. Безусловно, обе системы необходимы и незаменимы в процессе мышления, но той роли, которую играет Система 1 в наших суждениях и решениях, мало кто отдает должное. Мы преувеличиваем собственную рациональность и поэтому не замечаем, как порождаемые Системой 1 впечатления и чувства влияют на наше поведение и нередко отправляют нас по ложному следу.
Распределение обязанностей
Обычно совместная работа Системы 1 и Системы 2 организуются следующим образом: Система 1 непрерывно, быстро и незаметно для человека обрабатывает поступающую из внешнего мира информацию, составляя общую картину происходящего. Если в этой картине возникает что-то неожиданное (например, замок, который вы обычно открываете на автомате, задает) или поступает запрос на операцию, с которой Система 1 не справится (например, вам нужно перемножить двузначные числа), она подает сигнал Системе 2, и та подключается к решению задачи.
При этом распределение обязанностей между системами происходит по принципу минимальных усилий: иными словами, Система 1 никогда не станет активировать ресурсозатратную Систему 2 без острой необходимости. С одной стороны, это эффективная модель – если обращаться к Системе 2 по любому поводу, то она, во-первых, будет работать вхолостую, а во-вторых, не сумеет дать моментального отклика, которого требуют повседневные задачи (здесь можно вспомнить шутку о сороконожке, которая разучилась ходить, когда попыталась делать шаги осознанным усилием). С другой стороны, это принцип порождает для нас много проблем.
Чтобы понять суть этих проблем, нужно подробнее рассмотреть, что входит в ведомство Системы 1 и Системы 2. Для каждого человека эти два набора будут иметь свой индивидуальный состав. Ряд операций строго закреплен за конкретной системой для всех: так, мы оцениваем удаленность объекта или жуем под руководством Системы 1, а берем логарифмы под руководством Системы 2. Некоторые действия могут переходить из одной категории в другую. Когда ребенок учится читать, это требует от него предельной концентрации и значительных когнитивных усилий. У большинства же взрослых людей навык чтения развит до автоматизма: если мы увидим перед собой печатный текст, то помимо собственной воли воспримем его смысл.
Сложнее всего дело обстоит с теми типами задач, в которых можно выбирать, подключать ли Систему 2 или обойтись средствами Системы 2. Как правило, они связаны с формированием оценок и суждений. Допустим, если мы приходим в магазин выбирать холодильник, то можем изучить характеристики и подобрать оптимальное их соотношение (это работа для Системы 2), а можем просто купить тот, который нам понравился с первого взгляда (для этого достаточно Системы 1). Если нас спрашивают: «Что вы думаете об Испании?», мы можем обобщить факты, которыми располагаем, и вывести ответ из них (Система 2) или ответить в соответствии с теми смутными, положительными или отрицательными образами, которые возникли в сознании как реакция на слово «Испания» (Система 1).
Соответственно, загвоздка состоит в следующем: Система 1, в целом, справляется с формированием суждений. Система 2 проводит их верификацию при помощи сложных мыслительных операций. Но как определить, нужна ли в каждом конкретном случае подобная верификация?
Исследования показывают, что люди склонны отвечать на этот вопрос по-разному. Хорошо иллюстрирует дилемму обращения к Системе 2 эксперимент, в котором студентам университетов предлагали решить известную задачу:
Мячик и бейсбольная бита вместе стоят 1 доллар и 10 центов.
Бита стоит на доллар дороже мячика.
Сколько стоит мячик?
Попадется ли участник в ловушку неверного, но интуитивно напрашивающегося ответа (10 центов), зависит от того, задержится ли он над заданием, чтобы напрячь Систему 2 и провести несложную верификацию. Результаты показали, что даже в университетах Лиги Плюща правильный ответ давали меньше половины участников, а в учебных заведениях попроще ошибку допускали до 80% студентов. Это наводит на мысль о том, что основной массе людей свойственно скорее оказывать своей Системе 1 излишнее доверие, чем наоборот.
Это подводит нас к исходному тезису: очень многие наши мнения и решения основываются не на рациональном осмыслении, а на чистой интуиции. Само по себе, это не катастрофа. Однако важно уметь распознавать ситуации, в которых привычка полагаться на Систему 1 может породить ошибочные суждения и вовремя подключать Систему 2, если ставки высоки. Для этого будет полезно осветить некоторые ключевые особенности Системы 1 и выявить, в чем состоят ее слабые места и ограничения.
Слабые стороны Системы 1
Основная задача Системы 1 – оперативно выстроить для нас как можно более полную модель окружающего мира, поэтому она естественным образом стремится к всеохватности. Она не может себе позволить ответов «не знаю» и «непонятно» и не пренебрегает никаким источниками информации. Система 1 не оценивает количество сведений, которые ей удалось собрать, как достаточное или недостаточное, не вникает в их происхождение – она просто работает с тем, что есть, чтобы получить какой-то результат.
В этом каждый из нас может убедиться сам, проведя простой мысленный эксперимент: нужно просто подумать о любой сложной, узкоспециальной теме или проблеме. Независимо от того, насколько мы в ней несведущи, мозг обязательно выдаст какой-то отклик: эмоциональные реакции, смутные образы и утверждения. На свете нет такого предмета или явления, о котором мы не наскребем хоть кого-нибудь мнения.
Разумеется, нетрудно догадаться, что качество суждений подобного рода будет невысоким. Одна из уловок, к которым прибегает Система 1, чтобы не дать поставить себя в тупик, называется подстановкой. Если на исходный (целевой) вопрос быстро не находится удовлетворительного ответа, Система 1 подыскивает более легкий родственный (эвристический) вопрос, отвечает на него и считает свою задачу выполненной. Это чистая игра в угадайку – итоговый ответ может оказаться как более-менее верным, так и абсолютно абсурдным.
Мы не осознаем эту подмену: если Система 2 активно не включится в процесс и пропустит ответ на честном слове, нам не придет в голову, что он неуместен. Более того, сохраняющееся ощущение когнитивной легкости может даже помешать нам осознать, что вопрос, вообще говоря, был сложным.
Модель мира в нашем сознании имеет наибольшую ценность, когда она целостна и когерентна – иначе говоря, когда между ее элементами легко прослеживаются связи, когда отдельные элементы складываются в историю. В особенности Система 1 приспособлена к выявлению причинно-следственных связей между событиями. Она не только легко и точно распознает реальную каузальность, но и нередко добавляет ее туда, где ничего подобного в действительности нет.
Для примера возьмем такой короткий текст:
Родители Фреда явились с опозданием. Вот-вот должны были приехать из службы доставки. Фред рассердился.
По сути, мы видим здесь перечисление нескольких отдельных событий, которые могут не иметь друг к другу никакого отношения. Однако средний читатель, скорее всего, выстроит в сознании связное изложение, в котором опоздание является причиной раздражения, а доставка либо вписывается, либо не вписывается в сопутствующие обстоятельства. При отборе элементов, между которыми устанавливается связь, мы опираемся на предшествующий опыт и ассоциативные сети: так, мы знаем, что люди часто бывают недовольны опозданиями, поэтому задержавшиеся родители оказываются более явным кандидатом на причинность, чем доставка.
Основная опасность каузативного мышления состоит в том, что оно в силу в своей когнитивной легкости часто подменяет другие разновидности, более подходящие к той или иной ситуации. Особенно страдает от него статистическое мышление, которое работает с количественными свойствами категорий – то есть тем, что априори находится за пределами возможности Системы 1.
Другое свойство, которое Система 1 старается сообщить нашим представлениям о мире – непротиворечивость и стройность. Как мы помним, этот режим мышления не умеет управляться с неоднозначностью, поэтому нередко использует самый простой выход из ситуации, то есть просто избавляется от нее, стараясь приводить все последующие впечатления в соответствие с самым первым.
В психологии это когнитивное искажение получило название эффекта ореола – этим термином описывается наша склонность сразу формировать мнение о человеке, воспринимать всё, что он делает, в соответствующем свете и приписывать ему черты, которые кажутся нам сообразными. Сам автор столкнулся с ним в своей преподавательской деятельности, при проверке студенческих работ. В какой-то момент он осознал, что, хотя в теории все задания должны в одинаковой мере влиять на оценку, на деле очень многое зависит от самого первого. Если студент выполнял его правильно, то автоматически записывался Системой 1 в категорию «хорошо подготовленных»: все дальнейшие ошибки казались негрубыми или случайными, а спорные моменты чаще решались в его пользу. Если же кто-то плохо справлялся с первым заданием, то остальные промахи как бы служили подтверждением недостаточности его знаний. Таким образом, две одинаковые по качеству работы могли получить разные оценки.
Важным обстоятельством здесь является еще и то, что в борьбе с чрезмерной эмоциональной когерентностью Система 2 нам не помощник – или, вернее сказать, помощник в значительно меньшей степени. Обычно она выступает в роли пассивного наблюдателя и критика по запросу, однако когда речь идет об эмоциональном отклике, Система 2 превращается в защитника. Она идет на поводу у Системы 1, отбирая те факты и доводы, которые согласуются с существующими убеждениями, а не ставят их под сомнения. В общем, мы очень и очень не любим менять сложившееся отношение к чему бы то ни было.
Значит ли это, что выхода нет? Есть, но он косвенный. Самое эффективное средство против эффекта ореола – устранение корреляции ошибок, то есть сбор информации из многочисленных независимых источников. Усредненное мнение о личности, предмете или явлении обычно оказывается значительно ближе к объективной истине, чем наша первая оценка. Соответственно, если Система 2 займется анализом и привлечением дополнительных сведений, то это поможет избавиться и от фактологических, и от эмоциональных искажений
В нашем мозгу хранится огромный объем самой разнородной информации – образов, знаний, воспоминаний, убеждений и так далее. Большинство из них в каждый конкретный момент времени находится в пассивном резерве, однако какая-то часть активируется в процессе взаимодействия с окружающей действительностью. Мы сталкиваемся с чем-то, что вызывает в сознании определенную идею, которая через механизм ассоциативной памяти пробуждает другие, имеющие с ней какую-то связь. Этот сеть активированных идей составляет своего ближайший контекст для нашей внутренней жизни – и именно к ней в первую очередь обращается Система 1 в своей работе.
Это значит, что на все наши решения и умозаключения в некоторой степени влияет то, что мы воспринимали и испытывали непосредственно до этого. Посмотрим на эти две картинки:
Вряд ли у кого-то возникнут затруднения с восприятием того, что здесь написано, и вряд ли кто-то с первого раза заметит, что средние символы на обеих картинках одинаковы и могут быть прочитаны двояко. Глядя на первую картинку, мы активируем сеть «буквы», глядя на вторую – сеть «цифры», и, исходя из контекста, молниеносно решаем, как именно интерпретировать центральный символ.
Эффект предшествования, или прайминга, срабатывает во всех сферах жизни и это открывает огромные возможности для манипуляции через подачу нужных стимулов. Так, один из неожиданных эффектов прайминга обнаружился при исследовании результатов выборов: в некоторых округах люди намного чаще поддерживали образовательные инициативы по той простой причине, что выборы проводились в зданиях школ. Корреляция с этим параметром оказалась даже выше, чем с процентом родителей среди избирателей. Подобная ситуация сложилась случайно, но нечто подобное вполне можно было бы подстроить и умышленно.
Впрочем, слишком драматизировать не стоит: эффект прайминга устойчив, но не сокрушительно силен. Он способен скорее подтолкнуть к одному из вариантов при выборе, чем полностью настроить человека на иной лад. Тем не менее, он может существенно повлиять на исход, когда речь идет о больших числах (опять же, на выборах).
Говоря о предшествовании, стоит упомянуть и другую, схожую особенность нашей психику: тягу к знакомому. Мы подсознательно склонны отдавать предпочтение и оказывать доверие тому, с чем уже встречались в прошлом. Отчасти это вызвано чисто биологическим механизмом: знакомое представляет меньше риска, чем новые стимулы. Отчасти сказывается наше стремление к когнитивной легкости – чувство узнавания часто принимается за интуитивное ощущение истинности. Так или иначе, факт остается фактом: если мы слышали какое-то утверждение раньше, то непроизвольно оценим его как более правильное, чем совершенно новое.
*
Мы ознакомились с принципами работы Системой 1 и Системы 2, и разобрались в особенностях и слабых сторонах первой. В следующий раз мы подробнее остановимся на конкретных ошибках, которые возникают в цепочке рассуждений из-за недоработок Системы 1 и пронаблюдаем, как она входит в конфликт с логикой и статистикой.
Думай медленно решай быстро о чем книга
Сегодняшняя рецензия про мою настольную книгу по поведенческим финансам.
Автор всю жизнь посвятил исследованию в области поведения людей и принятия решений. Венцом этого пути стала нобелевка, которую он получил за свою работу. На мой взгляд, вполне заслуженно.
Единственный, но заметный минус книги – ее название. Вернее, никчемный перевод этого названия на русский. Оригинальное название – «Thinking. Fast and slow» — емко описывает, о чем книга. О быстром иррациональном и медленном рациональном мышлении.
Жизнь учит нас не принимать важные решения на эмоциях. Житейские мудрости «утро вечере мудренее», «семь раз отмерь – один раз отрежь» именно об этом. Основная идея книги: для того, чтобы принимать интуитивно неверные решения, не обязательно быть «на эмоциях». Не обязательно чувствовать страх, алчность, спешить, гневаться, быть азартным и т.п. В нас зашито принятие быстрых решений, не соответствующих долгосрочным целям.
Попробую описать несколько «эвристик» из книги – тех быстрых неверных решений, которые имеют отношение к финансовому рынку. Действуя в соответствии с которыми мы вредим своему кошельку.
✅ Закон малых чисел
Разум великолепно составляет «рабочие» истории, руководствуясь лишь небольшим набором данных. Быстрая иррациональная система легко объяснит этот набор и признает его достоверным. И чем красивее данные, тем легче подавить их неоднозначность.
Кстати, моя самая дорогая ошибка в трейдинге связана именно с этой эвристикой. Повинна в «топтании на месте» на горизонте 2018-2020гг. Более подробно описывал это в Моих итогах 2020 года.
✅ Регрессия к среднему
По жизни-то непросто оценить вес каждого слагаемого в сумме, а на финансовом рынке с его нелинейностью – тем более. Разум четко нам объяснит, какие мы гениальные на пике управления и какие мы никчемные на просадке. Что приведет к проциклическому поведению – увеличению рисков после заработков и уменьшению после потерь.
Как обуздать эту неоптимальность? Ключом является, на мой взгляд, привязка не к определенным показателям доходности, а к заранее запланированной календарной дате. Что позволит «регрессии к среднему» сделать свою работу и дать нам более адекватные показатели.
✅ Преувеличение значения последних событий
Человеку свойственно краткосрочное мышление ничто не важно для нас так, как то, что произошло только что. Оцениваю так: доля последнего года в воспоминаниях – 70%, последних трех лет – 90%. А на все остальное прошлое – всего 10%.
Это приводит к тому самому проциклическому поведению инвесторов, являющейся одной из причин потерь. После спада не торопимся на рынок. Приходим после многолетнего движения вверх. В случае продолжения роста срывает голову. Увеличиваем риски на уровнях, близких к вершине. Дальнейший сценария понятен.
✅ Больший вес экстремальным событиям
Это единственная компонента прошлого, способная посоперничать с последними событиями. Страх, порожденный кризисами на финансовых рынках, не дает купить, когда цены самые привлекательные. Когда экстремальные события совпадают с последними. Настрой меняется лишь через продолжительное время. Когда цены уже далеко-далеко не такие «вкусные».
Кстати, эксплуатирование именно этой эвристики – хлеб определенного вида инфобизнесменов, умело ее эксплуатирующую. Хазин, Демура, Левченко. Кого забыл?
✅ Неумение правильно оценивать малые вероятности
Не умеем работать с вероятностями ниже 1%. Либо их переоценим (велкам в секту армагедонщиков), либо совсем не возьмем в расчет. Второй сценарий, на мой взгляд, значительно более опасный. Эйфория последних лет, например, привела к тому, что для многих кризис с складыванием рынка в разы – несбыточная страшилка. А если этого нечто невозможное, то почему бы не взять дополнительные риски. Небольшое плечо, например.
✅ Неприятие потерь
Важнейшая компонента нашего мышления, оказывающая серьезное влияние на принятие решений. Эволюция обязала нас на угрозы реагировать сильнее, чем на приятные перспективы. Насколько сильнее? Канеман посчитал: от 1,5 до 2,5 раз.
Именно поэтому интуитивный трейдер так легко расстается с прибыльной позицией. А при закрытии убыточной испытывает паралич. Прибыльные действия на рынке обратны этой логике – режь убытки и дай прибыли течь. Как известно, это девиз любого зарабатывающего трендовика.
✅ Истории успеха
Возвращаемся к формуле: успех=талант+удача
Наш мозг требует объяснений любого, даже экстраординарного успеха. Под это требование подгоняется доказательная база – постфактум преувеличивается вес таланта и преуменьшается вес удачи. А также авантюризма, колоссальных рисков и персональных особенностей «звезды».
Биржа и брокеры включены в пиар историй успеха на полную. Иначе как заставить «свежее мясцо» отказаться от распределения активов и заставить совершать более частые сделки.
✅ Узкорамочный взгляд (ведение отдельных счетов)
Заработать в 100% сделок (на 100% инструментах) – нереально.
Заработать в каждой стратегии – чуть легче.
Заработать, торгуя портфель стратегий – вполне подъемная задача.
Расширяя рамки анализа до уровня портфеля стратегий (инструментов), мы увеличиваем свои шансы на рынке. Однако, наше нутро будет постоянно подталкивать нас в обратном направлении. Делать только положительные сделки, отыграться в том же самом инструменте или «подождать еще чуток, пока акция не выйдет хотя бы в плюс».
Описал лишь часть неоптимальностей нашего поведения, мешающих нам зарабатывать на финрыке.
Книга бомбическая! Всем рекомендую!
Традиционно в завершении – десяток интересных цитат:
«В 1970-е общепринятыми считались два положения. Во-первых, люди в основном рациональны и, как правило, мыслят здраво. Во-вторых, большинство отклонений от рациональности объясняется эмоциями: например, страхом, привязанностью или ненавистью. Наша статья поставило под сомнение оба этих допущения, но не обсуждала их напрямую. Мы задокументировали постоянные ошибки мышления нормальных людей и обнаружили, что они обусловлены скорее самим механизмом мышления, чем нарушением процесса мышления под влиянием эмоций.»
«Настроение сильно влияет на работу интуиции. Если перед экспериментом привести участников в хорошее настроение приятными размышлениями, точность возрастает более чем вдвое. Опечаленные участники, напротив, были совершенно неспособны справиться с заданием на интуицию; их догадки были не лучше случайных. Очевидно, настроение влияет на работу Системы1: если мы расстроены или чувствуем себя неловко, то связь с интуицией утрачивается.»
«Мы часто наблюдаем черты человека в совершенно случайной последовательности. Однако порядок важен, поскольку эффект ореола увеличивает силу таких первых впечатлений, иногда до такой степени, что остальная информация почти полностью пропадает.»
«Весьма распространенный и очень важный для повседневно жизни феномен называется эффектом привязки и проявляется, когда перед оценкой неизвестного значения испытываемые сталкивались с произвольным числом. Этот эксперимент дает один из самых надежных и стабильных результатов в экспериментальной психологии: оценки не отдаляются от рассмотренного числа, отсюда и образ привязки к определенной точке.»
«Урок понятен: оценки причин смерти искажены сообщениями СМИ. Репортажи, как правило, склоняются в сторону необычных и трагических событий. СМИ не только формируют интересы публики, но и сами попадают под их влияние… Мир в наших головах – не точное отражение реальности, наши оценки частоты событий искажены распространенностью и эмоциональной интенсивностью окружающей нас информации.»
«В то время как ретроспективное искажение и отклонение в сторону результата в целом способствует неприятию рисков, из-за них безответственные авантюристы получают незаслуженные лавры.»
«Иллюзия умения – это не единичное заблуждение; оно свойственно всей культуре финансовой отрасли. Факты, его опровергающие и тем самым угрожающие самоуважению и репутации финансовых работников, попросту не берутся в расчет. Разум их не усваивает.»
«Так когда же интуитивные суждения отражают истинный опыт, а когда они – лишь пример иллюзии значимости? Ответ можно получить, исходя из двух основных условий приобретения мастерства: 1.Наличие контекста, причем достаточно постоянного, чтобы стать предсказуемым; 2.Возможность изучить упомянутые постоянства посредством длительной практики. Когда оба эти условия удовлетворяются, интуиция приобретается как навык.»
«Финансовые директора проявляют вопиющую самоуверенность в способности предсказывать динамику рынка. Чрезмерная самоуверенность – еще одно проявление принципа «что вижу, то и есть»: оценивая количество, мы полагаемся на сведения, поставляемые разумом, и создаем когерентную историю, в которой наша оценка будет казаться оправданной. Делать поправку на информацию, которая не приходит на ум, бесполезно – возможно, человек о ней просто не знает.»