Душевное тепло это что
Эмоциональное тепло
— Не секрет, что многие люди ценят в общении эмоциональное тепло и тянутся к эмоционально тёплым людям. А что это вообще такое? Это какое-то особое состояние внутреннего Ребёнка?
О душевном/эмоциональном тепле практически всегда говорится с некоей лозунговостью. Вообще это термин из области внутренней цензуры (или, по Бёрну, внутреннего Родителя). Это важно учитывать всегда, когда вы встречаетесь с данным понятием в каком-то тексте или в речи собеседника. Вообще к лозунгово-цензурным понятиям полезно применять логику, здравый скепсис и даже то, что в быту иногда называется «цинизмом». Вот, например, встречаетесь вы где-нибудь с призывом «Берегите тепло души!» У здравомыслящего скептика сразу возникает масса вопросов: что есть тепло души? Кого в первую очередь оно должно греть? И как его беречь, на что оно тратится?
Кстати, очень точно подмечено: всё эмоциональное относится к области бессознательного, или, по Бёрну, к области внутреннего Ребёнка. А внутренний Ребёнок живёт здесь и сейчас. Поэтому для того, чтобы человек «делился эмоциональным теплом» – у него самого это самое тепло, этот, если угодно, эмоциональный комфорт должно быть в первую очередь, и его нельзя запасти впрок или потратить в долг.
Если говорить о профессиях, то именно в тех областях, где от специалиста ожидают в первую очередь «душевного тепла» – самому специалисту в целях профессиональной гигиены важно активно заботиться о собственном психологическом комфорте. Почему обязательными для тех же психологов и психотерапевтов становятся личные супервизии и в принципе профилактика эмоционального выгорания; примерно то же самое существует или должно существовать и в других так называемых помогающих профессиях.
Но здесь в очередной раз напомню, что сложно говорить о понятии «эмоционального тепла» до тех пор, пока этому не дано чёткого определения, одинакового для обеих обсуждающих сторон.
Что же касается поощрения и запрещения «эмоциональной теплоты» – здесь снова мы упираемся в отсутствие определения, что же это конкретно такое. Можно, например, сказать, что в некоторых социумах цензура ограничивает проявление эмоций у мужчин и поощряет у женщин; но любых эмоций, не только положительных! Да, женщинам порой предписывается быть более терпимыми, жалеющими и понимающими, от них часто ожидают большего «эмоционального тепла» – если под этим понятиям мы будем подразумевать замалчивание собственных потребностей в пользу других и стремление «не разочаровать окружающих своим поведением». Но нередко призыв «быть эмоционально тёплыми, понимающими и сострадающими» относится ко всем людям, без различия полов.
Ещё, говоря о поощрении и запрете, могу привести такой пример. Попался мне в сети так называемый демотиватор со следующим текстом: «Берегите тепло души, не растрачивайте его на грусть, злость, ненависть и ревность». То есть получается, что требование «быть душевно тёплым» фактически запрещает самому человеку ощущать грусть, гнев, ненависть и прочие эмоции, которые он время от времени испытывает естественным образом: точно так же, простите за сравнение, как ходит в туалет. И точно так же, как сложно запретить живому существу ходить в туалет – нельзя запретить никому грустить, гневаться и т.п. Нет, запретить-то формально можно, но нет никакой гарантии, что эти запреты будут выполняться. Другое дело, что в рамках общей культуры важно обучить с детства адекватно выражать эти эмоции (в том числе и этим занимается психотерапия): но в принципе запрет ощущать (а не только высказывать) любые эмоции и в том числе любой негатив – это прямой пусть к неврозам, психосоматике и полному отсутствию психологического комфорта. Что ещё раз подтверждает цензурный, Родительский характер понятия «эмоциональное тепло»: мол, человек должен быть, как сейчас говорят в сети, «всегда на позитиве». Но это, простите, невозможно.
— Как можно разграничить эмоциональную теплоту, нежность, чувство юмора, эмпатию? Наверное, между этими проявлениями есть связь.
Нежность, как утверждает Словарь-справочник по психоанализу, это отношение одного человека к другому, основанное не на чувственном, сексуальном проявлении влечений и желаний, а на несексуально окрашенном расположении к нему. Проблема нежности обсуждалась З. Фрейдом в связи с рассмотрением природы нормальной и невротической любовной жизни, а также специфики выбора различными людьми объекта их любви.
А вот с понятием «эмоциональное тепло» такой подход опять же не срабатывает, в силу неоднозначности его толкования и бытового характера употребления. Посему в очередной раз могу повторить: если кто-то апеллирует в общении с вами к этому понятию – всегда пробуйте уточнять, что конкретно имеется в виду. И уже после такого уточнения в каждом конкретном случае можно будет исследовать наличие или отсутствие интересующих вас связей с другими названными понятиями.
«Высшее наслаждение на земле — найти в человеке теплую душу»
Письма святого Евгения Боткина
Е.С. Боткин «Какое наслаждение – найти в человеке теплую душу или даже уголок такой души! Для меня это высшее наслаждение на земле!» – писал святой Евгений Боткин сыну Юрию, «Юраше», как он его часто называл. Человеку свойственно видеть в других людях то, что есть в нем самом. Теплом и любовью была наполнена душа самого святого страстотерпца Евгения Боткина, врача Царской семьи. И это тепло передается каждому, кто читал и будет читать его письма. Екатеринбургский Ново-Тихвинский монастырь готовит к изданию собрание писем святого Евгения.
Святой Евгений Боткин полюбил писать письма с самого детства. В его письмах привлекает многое: и богатое, красивое русское слово, и глубина мыслей, и точность жизненных наблюдений. Но главное – его любовь, тепло и свет подлинно христианской души. Его письма были для родных радостью в годы благополучия и целительным утешением во времена скорбей. Давайте почитаем теперь его письма, и да научит и нас святой страстотерпец Евгений так же любить и утешать наших ближних, как это всегда делал он.
Пасхальное письмо
(22-летний Евгений пишет своему дяде и крестному отцу Петру Петровичу Боткину)
Петр Петрович Боткин, дядя Евгения Милый дядя Петя! Поздравляю тебя и милую тетю Надю с праздником, с самым веселым и Светлым праздником. Это, действительно, такой веселый и светлый день, что никакие экзамены, которые, кстати сказать, уже овладели мною всецело, никакие страхи, никакой спех не в состоянии приковать меня в этот день к столу (разумеется, письменному, не обеденному – о нет!) – и он, по обыкновению, послужил мне поводом, чтоб перекинуться ласковыми словами с целой массой добрых людей.
Для этого же и теперь взялся я за перо. Начинаю с обычной увертюры на старую, наивную тему: «Мерси, милый дядя Петя». Сколько вариаций сочинено каждым из нас на эту богатую тему и сколько их еще тебе придется получать, а все они пишутся легко и живо, потому что чувство, их вдохновляющее, постоянно живо и светло и только ждет случая, чтобы заново блеснуть.
Сегодня оно вдохновило бы меня и еще на две симфонии, которые я бы должен посвятить Нюне и Наде, но крутые обстоятельства полагают предел моему поэтическому настроению, и я должен удовлетвориться тем, что отвел им здесь несколько строк.
От лирики перехожу к эпическому повествованию: у нас прошла такого рода зима, что, когда нас кто-нибудь в городе спрашивает: «У вас все здоровы?» – мы боязливо отвечаем: «Когда мы вышли из дому, все, кажется, обстояло благополучно». Одна эпидемия за другой, одна детка загорает за другой, как будто одна другую поджигают! Впрочем, судя по лету и по осени, можно было ожидать гораздо худшего. Теперь же ждем со страхом лета: что будет делать папа в Финляндии, и особенно самое тяжелое первое время, когда даже нас нет, экзаменующихся?! Однажды проскользнула мысль спастись на это время под ваш гостеприимный кров, в Дубровку, и как бы это в самом деле было хорошо? Но будет ли еще это, кто знает?
Крепко и нежно целую и обнимаю вас всех, дорогие.
Папа и Муся просят тоже вас всех расцеловать; они были порадованы сегодня вашими письмами, милые тетя Надя и дядя Петя.
Людям так нужно душевное тепло
(Евгений Сергеевич пишет 14-летнему сыну Юре)
Людям так нужно душевное тепло, а они так скупятся на него, что жизнь становится более тяжелой, чем она могла бы быть
Золотой мой, милый, чуткий Юраша, только недавно написал тебе довольно длинное письмо и уже пишу опять – так тронул ты меня своим письмом. Знаешь, как только я увидел твой конверт, я решил, что ты пишешь мне именно потому, что нашел меня – на фотографии, которая, я рассчитывал, должна была быть вами получена, – грустным. И так и оказалось, чуткий ты мой, добрый мальчик.
Большое утешение ты мне приносишь этим дорогим твоим качеством, и много радости и утешения дашь им еще и нам, и чужим людям. Береги его, мой дорогой, и никогда не стесняйся проявлять его. Пусть оно попадет иногда и некстати, это будет редчайшее исключение, на которое мне ни разу, если память мне не изменяет, не приходилось натыкаться, но зато в огромном большинстве, прямо в массе случаев ты этим растопишь лучшие стороны даже самой жесткой, сухой или от горя и ударов съежившейся души и, растопив эти хорошие залежи человеческой души, вольешь лишнее душевное добро в мир. Людям так нужно душевное тепло, а вместе с тем они так скупятся на него, даже часто те, которым Бог дал его, что жизнь становится более холодной и более тяжелой, чем она могла бы быть. А какое наслаждение – найти в человеке теплую душу или даже уголок такой души! Для меня это высшее наслаждение на земле!
Да хранит вас Бог и да будет Он всегда с вами, как и я всегда с вами
(Евгений Сергеевич пишет детям в поезде, вскоре после отъезда в путешествие с Царской семьей)
Святой Евгений Боткин с сыновьями
Ах, детки, детки, детки, мои милые, милые, ненаглядные, дорогие, золотые, неоцененные детки! Чем больше живешь с вами, чем больше переживаешь с вами и радостей, и забот, и огорчений, но именно с вами и за вас, а не из-за вас, тем больше сживаешься с вами и тем труднее от вас отрываться. Вчера, когда я молился за вас и за нашу драгоценную Царскую семью, чувствуя вас еще так близко, так страшно захотелось хоть еще по одному разику вас крепко-крепко поцеловать – так хотелось, так хотелось, что и сказать не могу.
Да хранит вас Бог, да благословит Он вас и да будет Он всегда с вами, как и я всегда с вами
Ангелы вы мои! Да хранит вас Бог, да благословит Он вас и да будет Он всегда с вами, как и я всегда с вами, всегда около вас, где бы я ни был. Чувствуйте это, мои ненаглядные, и не забывайте этого. И это уже навсегда! И в этой, и в другой жизни я уже не могу оторваться от вас. Душа, которая так спаялась с вашими чистыми душами, так привыкла звучать с ними в одном тоне, всегда будет, и освобожденная от земного футляра, звучать в том же тоне, и должна в ваших душах находить отзвук.
Пользуюсь остановками, чтобы писать вам, так как на ходу приходится скорее рисовать, чем писать, и притом так медленно, так несоответственно моим чувствам, что буйной душеньке моей невмоготу. А под окном гуляет ненаглядный Алексей Николаевич со своим прелестным, верным Шортом. Погода свежая и серая – всего 6 градусов (в Пахомове, Тульской губернии), и небо заволокло тучами. Сегодня Алексей Николаевич обходил вагоны с корзиночкой маленьких дутых яиц, которые он продавал в пользу бедных детей по поручению Великой княгини Елизаветы Федоровны, севшей к нам в поезд в Москве. Когда я увидал, что в корзиночке у него все больше трехрублевки, я поспешил положить 10 рублей и тем самым заставил и других господ из свиты раскошелиться. 3а каких-нибудь полчаса у Алексея Николаевича было уже свыше 150 рублей.
Бог так щедро баловал меня всю жизнь
(Евгений Сергеевич пишет сыну Юре из тобольской ссылки, куда отправился добровольно вместе с Царской семьей)
Какое счастливое мне Бог подарил свойство – всегда уметь ценить настоящее
Я отступаю от описания своей роскошной палаты, но ты замечаешь ведь, мой родной, что я пишу тебе, будто болтаю… Ах! Эти вечера и эти поболталки! Какое счастливое мне Бог подарил свойство – всегда уметь ценить настоящее, наслаждаться им, ловить его и цепляться за него! Кроме того, что его, благодаря этому свойству, не упускаешь между пальцев, – и потом еще живешь всю жизнь в лучах его света и не мучаешься раскаянием, что «что имеешь не хранишь, потерявши – плачешь». Может быть, оно и развилось у меня, это свойство, оттого, что я с пяти лет думал о смерти и всегда сознавал бренность и недолговечность всего земного. И как милостив был Бог, меня им награждая, меня, которому суждено было шаг за шагом терять все самое дорогое. Но кому много дано, с того много и взыщется. Бог так щедро баловал меня всю жизнь, что, и отбирая постепенно обратно, всегда много и оставлял, чем и для чего, точнее, для кого жить. Так и живу я теперь вами, моими родными, кровными и приемными детьми, хотя и мучительно отрезан от вас и одинок в своих хоромах.
Юрашик, сын св. Евгения Боткина А знаешь, что меня в них утешает и разгоняет мое мрачное одиночество? Это мои милые стрелки. Во время отсутствия д-ра Деревенко я был их врачом, лечил, перевязывал и навещал их, а ты ведь знаешь, как я неисправимо и крепко привязываюсь к своим больным, и со старостью не только не меньше, а еще сильнее, так как отеческое чувство, всегда легко развивающееся к больному, с которым повозишься, с годами является особенно естественным, так как многие и в самом деле, как, например, все стрелки, мне в сыновья годятся. И с их стороны я встретил ту чуткость души, которую всегда так ценил в простом русском человеке, и то искреннее чувство признательности, которое для меня всегда было признаком духовной культуры и которое так часто, увы, отсутствует у людей внешней культуры. Не будь у моих милых стрелков этой русской душевной чуткости, их новое положение – элемента главенствующего – могло бы очень усложнить отношения с ними, так как мое обхождение с ними они могли бы принимать за заискивание, которого они уже немало повидали. Но я никогда не сообразовывал, как ты знаешь, в каких положениях ни бывал, свои отношения с людьми и обращение, на них основанное, с тем, что об этом могли подумать или говорить, а всегда относился, не скрываясь, так, как искренно чувствовал.
Грубость срамит того, кто к ней прибегает
(письмо сыну Юрию из Тобольска)
Золотой мой, драгоценный, ненаглядный, сейчас получил твое «внеочередное» письмо от дня твоего рождения и кануна его. Друг мой драгоценнейший, как я благодарен тебе, что ты, взволнованный и огорченный, тотчас же сел и написал мне! Мне бесконечно, невыразимо дорого это, и так хочется надеяться, что тебе немного отлегло после этого. Я так понимаю тебя, мой родной, так сочувствую и так любуюсь тобой, что ты сдержался, ничего лишнего не сказал и, как легко могло случиться, по твоему верному выражению, не «наскандалил». Конечно, от этого было бы только хуже, и даже много хуже, и им и тебе.
Один из убедительнейших поводов, заставивших меня отучаться и почти совсем отучиться сердиться, был, признаться, чисто эгоистический: уступив своему гневу, я выводил себя всегда из равновесия на гораздо более долгий срок, чем требовался для того, чтобы переварить нанесенную мне обиду, и, раздражившись, я краснел за самого себя и стыдился своей злобности. Первые уроки в этом отношении мне дали мои братья, когда, видя мои вспышки злобы, отчаянно дразнили меня. Мне приходилось тогда развивать еще значительно большие усилия, чтобы не реагировать на их дразнения, чем пришлось бы, чтобы побороть свое первоначальное раздражение. В твоем же случае, если бы ты не владел собой, дело могло бы ведь очень печально кончиться. А из-за чего? В сущности, из-за собачьего лая! Вообще, грубость срамит не того, против кого она направлена, а того, кто к ней прибегает. Я всегда так на это смотрел – и заботился о том, чтобы мне не быть грубым, чем в конце концов удерживал и других.
Дорога и утешительна всякая добрая улыбка
(Евгений Сергеевич пишет сыну Юрию из Екатеринбурга, из дома Ипатьева)
Екатеринбург, 26 апреля / 10 мая 1918.
Пока мы по-прежнему в нашем временном, как нам было сказано, помещении, о чем я нисколько не жалею, как потому, что оно вполне хорошо, так и потому, что в «постоянном» без остальной семьи и их сопровождающих было бы, вероятно, очень пусто… Правда, садик здесь уж очень мал, но пока погода не заставляла особенно об этом жалеть.
…новых людей нам уж немало пришлось перевидать здесь: и коменданты сменяются, точнее, подсмениваются, часто, и комиссия какая-то заходила осматривать наше помещение, и о деньгах приходили нас допрашивать, с предложением избыток (которого, кстати сказать, у меня, как водится, и не оказалось) передать на хранение и т. п. Словом, хлопот мы причиняем массу, но, право же, мы никому не навязывались и никуда не напрашивались. Хотел было прибавить, что и ни о чем не просим, но вспомнил, что это было бы неверно, так как мы постоянно принуждены беспокоить наших бедных комендантов и о чем-нибудь просить: то денатурированный спирт вышел и не на чем согревать пищу или варить рис для вегетарианцев, то кипяток просим, то водопровод закупорился, то белье нужно отдать в стирку, то газеты получить и т. д., и т. п. Просто совестно, но иначе ведь невозможно, и вот почему особенно дорога и утешительна всякая добрая улыбка. Вот и сейчас ходил просить разрешения погулять немного и утром: хотя и свежевато, но солнце светит приветливо, и в первый раз сделана попытка погулять утром… И она была так же приветливо разрешена.
…Кончаю карандашом, так как вследствие праздников не мог еще получить ни отдельного пера, ни чернил, и я все пользуюсь чужими, да и то больше всех.
«Претерпевший до конца, тот спасется»
(Евгений Сергеевич пишет из Екатеринбурга брату Александру свое последнее письмо)
Брат Александр 26 июня / 9 июля 1918
Ты видишь, дорогой мой, что я духом бодр, несмотря на испытанные страдания, и бодр настолько, что приготовился выносить их в течение целых долгих лет. Меня поддерживает убеждение, что «претерпевший до конца, тот и спасется».
…Я не поколебался покинуть своих детей круглыми сиротами, чтобы исполнить свой врачебный долг до конца, как Авраам не поколебался по требованию Бога принести Ему в жертву своего единственного сына. И я твердо верю, что так же, как Бог спас тогда Исаака, Он спасет теперь и моих детей и Сам будет им Отцом. Но т. к. я не знаю, в чем положит Он их спасение, и могу узнать об этом только с того света, то мои эгоистические страдания, которые я тебе описал, от этого, разумеется, по слабости моей человеческой, не теряют своей мучительной остроты. Но Иов больше терпел, и мой покойный Митя мне всегда о нем напоминал, когда боялся, что я, лишившись их, своих деток, могу не выдержать. Нет, видимо, я все могу выдержать, что Господу Богу угодно будет мне ниспослать…
anchiktigra
anchiktigraСЧАСТЬЕ ЕСТЬ! Философия. Мудрость. Книги.
Автор: Аня Скляр, кандидат философских наук, психолог.
Теплота, тепло. Цитаты. Согревающие цитаты. Теплые цитаты. Часть 1.
Излучайте тепло, теплее будет и Вам самим
Архимандрит Иоанн (Крестьянкин)
— Время, когда близкие здоровы, когда в душе мир, когда улыбки искренни, а счастье бегает по дому и всех любит.
Грейте, люди, друг другу души. Чем сумеете: словом, действием, добром, приветом, сладким чаем.
Дарите тепло. Цените жизнь, берегите близких, каждый день делайте что-то хорошее для этого мира и дарите чуточку тепла окружающим вас людям. Поймите, что каждый день уникален и неповторим, и именно от вас зависит каким будет завтра. Взрастив сегодня отросточек добра в своей душе, вы вскоре получите плоды гармонии и счастья. Для того, чтобы получить любовь и тепло, постарайтесь сначала найти его в себе и поделиться им с окружащими. Aня Скляр
Если мы каждый день будем делиться хотя бы маленькой частицей тепла с теми, кого встречаем на своём пути, зима станет намного теплей. Для всех.
И пододвинул трёх котов)
. из дома надо выходить с запасом тепла, чтобы делиться им с окружающими.
Мы в детстве были много откровенней:
— Что у тебя на завтрак?
— Ничего.
— А у меня хлеб с маслом и вареньем.
Возьми немного хлеба моего.
Года прошли, и мы иными стали,
Теперь никто не спросит никого:
— Что у тебя на сердце? Уж не тьма ли?
Возьми немного света моего.
Мы не знали или забыли, что в каждом человеке и звере, в каждой птице живет маленький теплый солнечный зайчик.
И если ко всякому-всякому живому существу отнестись с добром (только не притворятся, только по-настоящему!), то в нем этот солнечный зайчик проснется, и всякий ответит вам тоже добром, потому что почувствует в себе солнышко и жизнь.
Спасибо всем, кто несет тепло в себе 🙂
Берегите друг друга, будьте теплее!
Любовь теплая, добрая, мягкая)
Не надо ничего говорить. Ты можешь прочесть много книг, заработать много денег, прослыть умным или щедрым. Ты можешь произнести много слов или можешь написать много слов. Вся эта внешняя шелуха, не более чем погремушка. Важно лишь насколько тепло рядом с тобой. Имеет значение лишь то, насколько теплее от твоих слов. Этот Мир существуешь благодаря огню. Ты можешь внести свой вклад. Больше ничего не нужно.
Не рвите тёплые отношения, впереди холода!)
Важно лишь то, насколько тепло рядом с тобой. Имеет значение лишь то, насколько теплее от твоих слов. Этот Мир существует благодаря огню. Ты можешь внести свой вклад. Больше ничего не нужно.
Душевное тепло это что
…Наступал вечер. Некий человек взял маленькую свечку и начал взбираться с ней по длинной винтовой лестнице.
— Куда мы идем? — спросила свечка.
— Мы взбираемся на башню, чтобы осветить кораблям путь в гавань.
— Но ни один корабль в гавани не сможет увидеть мой свет, — возразила свеча.
— Хоть твой огонек и невелик, — сказал человек, — все же продолжай гореть так ярко, как сможешь, остальное же оставь за мной.
Так беседуя, они достигли вершины лестницы, и подошли к большой лампе. Челове…
… показать весь текст …
Мысль к цитате © Элинушка #1485984
Есть люди теплышки, с которыми внутренний мир становится уютным и комфортным. Они несут то тепло, которое согревает душевный очаг, наполняя мир душевностью бытия и теплой радостью.
Можно обнять руками, нежными можно словами, — но лучше гораздо душевным окутать теплом!
Душевное тепло измеряют не в градусах.
Сказочки. Немного тепла для других
«А знаешь, — говорил Маленький Ангел, — если тебе захочется подарить кому-нибудь немного тепла, никогда не сомневайся! Даже если тебе покажется, что это и нужно только тебе, а человеку, которого ты хочешь порадовать, всё равно… Даже если ты будешь думать, что твой тёплый и душевный подарок так и останется нераспакованным… Даже если ты снова и снова будешь говорить себе, что всё это невероятная глупость, и что ты опять… в который раз… совершаешь ошибку… и, может быть, будешь об этом жалеть… потом…
… показать весь текст …
Горячий чай. Варенье. Молоко
Горячий чай. Варенье. Молоко.
Лечу хандру. И тянутся минуты.
А до тепла ещё так далеко,
Зима и осень сговорились будто…
Надену тёплый розовый халат,
А стол украшу свечкой новогодней.
Я точно знаю: ты не виноват,
Что опоздаешь к ужину сегодня.
Пирог остынет. И взгрустнётся мне,
Что улетает жёлтый лист опавший.
Я нарисую смайлик на окне,
Потом усну на кухне, не дождавшись.
… показать весь текст …
Если в глазах застыли слезы, то добрые и теплые слова, идущие от сердца — словно солнечные лучики наполняют их радужным светом ярких красок, иссушая горечь душевным теплом.
От теплоты душевной душно не бывает…
Чья-то печаль
В нахмуренном небе плывут облака,
Набросив дождливую шаль.
По стёклам уныло стекает тоска
Иль тайная чья-то печаль.
Узнать бы, кому так сейчас нелегко,
Безрадостно облачным днём?
Кого обошла благосклонность богов,
Чьё сердце грустит под дождём.
Неважно, он юн иль, как я, седовлас,
Я б радостью, словно плащом,
Улыбкой своей поделилась тотчас,
Уютным душевным теплом…
Теплее не там, где климат мягче, а там, где люди добрее …
Если бы это было возможно, я бы создал банк душевного тепла.
Когда у тебя его в избытке, ты отдаешь какую-то часть своего душевного тепла в этот банк. Который выдаёт размещенное на его депозитах душевное тепло, словно кредиты, доступные для всех, кто сейчас в этом очень нуждается.
А когда тебе плохо, ты снимаешь со своего депозита столько душевного тепла, сколько тебе нужно для того, чтобы не было так холодно, — чтобы согреться.
Весной особенно не хватает тепла.
Тепло, подаренное душой душе, сохраняется, чтобы согревать от холода обид, непонимания и одиночества…
Галине Суховерховой посвящается.
Есть люди, которых нам присылает сам Бог, в минуты отчаяния, боли и обиды.
Они появляются именно в тот момент, когда ты сильно в них нуждаешься,
словно слышат подсознанием отчаянный крик сердца, чувствуя твою боль.
Ты их не ищешь, не зовешь… они просто оказываются рядом в нужную минуту,
неся с собой то душевное тепло, заботу и внимание, от которого накипевшие
слезы выплескивают всю тяжесть очищения и наступает легкое умиротворение
души состояния блаженства и спокойствия.
Он стоял у подъезда с бездомным щенком.
Мальчик… лет так шести… Прижимал его крепко…
«Помогите, меня мама не пускает с ним в дом ««Выкинь! «, — бабка сказала. — «Вдруг заразный он, детка! «Он взглянул на щенка: кожа, кости, весь грязный,
Поцарапанный нос и оторванный хвост…
«Это смелый щенок! Одинокий, отважный!
Среди диких собак, злых людей выжить смог… «Он достал из карманов всю мелочь, считая…
«Здесь на булочку хватит. Эх, ещё б молока…
Что за жизнь? У кого — то богатству нет края.
Но… бою…
… показать весь текст …
Вместе легко
Последних осенних цветов лепестки
Стремятся прижаться к земле,
И, кажется, будто бы всё пустяки,
Но старым корням веселей…
Теплей и уютнее: дети пришли,
Согрели душевным теплом,
Любовью, что тонко они припасли,
Когда были сочным цветком…
И осени хмурость — уже не беда,
Недолги тоскливые дни,
Ведь вместе легко и так сладостно ждать
Весны лучезарной визит…
Бабушка регулярно, раз в полгода, делала ревизию моей одежды. Особенно тщательно она это делала осенью. Что за лето износилось, из каких теплых вещей я выросла.
И очень ценилась верхняя осенне-зимняя одежда. Конечно, хорошие вещи оставляли для моей сестры, а все остальное это был бесценный материал.
Вещи аккуратно распоривались: сукно, ватин, лоскутки меха.
Сортировалось и складывалось. Потом, собравшись с подружками, она ехала в соседнее село к очень загадочному деду. Он мог из всего этого п…
… показать весь текст …
Все светлое и все что светит, затрачивает душевное тепло и энергию. Все эгоистичное и темное только потребляет, либо сияет отраженным светом.