Джонатан свифт чем известен
Джонатан Свифт без «Путешествий Гулливера» — кто он?
8 малоизвестных фактов о знаменитом писателе
Приблизительное время чтения: 3 мин.
К 350-летию всемирно известного англо-ирландского писателя «Фома» решил рассказать о том, чем еще прославился Джонатан Свифт (1667–1745) — автор знакомых всем «Путешествий Гулливера».
Свифт был священником и имел степень доктора богословия
Свифт. Художник Фрэнсис Биндон
Джонатан Свифт родился в религиозной семье. Дед будущего писателя был лютеранским священником, а в 1694 году сам Свифт принял духовный сан и служил в церкви одного небольшого ирландского поселения. В 1700 году его назначили служителем собора святого Патрика в Дублине. Через пару лет Свифт получил степень доктора богословия в Тринити-колледже. А в 1713 году он стал деканом (настоятелем) собора святого Патрика — самого большого и самого известного собора Ирландии.
Мастер политического памфлета и сатирик
Собрание сочинений. Прижизненное издание
В литературном мире Свифт стал известен задолго до «Путешествий Гулливера», которые он написал, когда ему было уже 60 лет. Джонатан Свифт прослыл мастером политических памфлетов и сатирических повестей-притч. Первой из таких притч стала «Сказка бочки», в которой автор высмеивал теологические споры современности, повествуя о приключениях трех братьев — Джека, Мартина и Петра, олицетворяющих три христианских течения: кальвинизм, англиканство и католицизм.
Посмеялся над английским королем
Гео́рг II Ганноверский, король Великобритании и Ирландии
Когда Свифт заметил, что могилы и надгробия при соборе св. Патрика находятся в запущенном состоянии, то выслал родственникам покойных письма с просьбой отправить деньги на реставрацию памятников их предков. В случае невыполнения просьбы Свифт дал обещание, что могилы будут отреставрированы за счет прихода, но тогда на памятниках появится надпись, что родственники умершего оказались жадными и неблагодарными людьми. Одно из таких писем было отослано королю Георгу II. Правитель не ответил на письмо, поэтому Свифт выполнил свое обещание: на надгробии королевского родственника были отмечены жадность, равнодушие и неблагодарность монарха.
Отменил солнечное затмение
Свифт принимал активное участие в общественной жизни родной ему Ирландии, которая в те времена боролась за свою независимость. Он публиковал памфлеты, выступал против социального неравенства и критиковал политику английского министерства. Он стал настоящим народным героем — на улицах Дублина висели портреты Свифта, о нем слагались баллады и песни. Как-то раз дублинцы собрались на городской площади, чтобы посмотреть на солнечное затмение. Свифт в шутку попросил своего слугу передать жителям, что затмение отменяется. Толпа поверила и вскоре разошлась.
Всегда публиковался под псевдонимами
Все свои произведения (за исключением только «Предложения об исправлении, улучшении и закреплении английского языка») Свифт публиковал под многочисленными псевдонимами (Исаак Бикерстаф, Лэмюэль Гулливер, Суконщик, Мартин Скриблерус) или вовсе не указывал своего авторства.
Вел борьбу с астрологами
Астролог и его клиент. Рисунок XVIII века
Свифт активно нападал на астрологов, которых считал обманщиками. В начале XVIII века в Англии были особенно популярны абстрактные предсказания астролога и бывшего сапожника Джона Партриджа. Свифт решил проучить мошенника и опубликовал под вымышленным именем сатирический альманах с шуточными пророчествами в числе которых содержалось предсказание скорой кончины самого Партриджа, а после от имени его знакомого сообщил о якобы действительной кончине астролога, которого пришлось вычеркнуть из списка издателей. Партриджу долго пришлось доказывать, что он жив, чтобы вернуть свое имя в этот список.
Свифт, Джонатан
писатель, публицист, поэт, общественный деятель, священник
Наиболее известен как автор знаменитой фантастической тетралогии «Путешествия Гулливера», в которой остроумно высмеял человеческие и общественные пороки. Жил в Дублине (Ирландия), где служил деканом (настоятелем) собора Святого Патрика. Несмотря на своё английское происхождение, Свифт энергично защищал права простых ирландцев и заслужил искреннее уважение с их стороны.
Содержание
Биография
Ранние годы (1667—1700)
Основным источником сведений о семье Свифта и его ранних годах является «Автобиографический фрагмент», который был написан Свифтом в 1731 году и охватывает события до 1700 года. Там говорится, что в годы гражданской войны семья деда Свифта переселилась из Кентербери в Ирландию.
Свифт родился в ирландском городе Дублин в небогатой протестантской семье. Его отец (также по имени Джонатан Свифт, 1640—1667), мелкий судейский чиновник, [1] умер, когда сын ещё не родился, оставив семью (жену, дочь и сына) в бедственном положении. Поэтому воспитанием мальчика занимался дядя Годвин, с матерью Джонатан почти не встречался. После школы он поступил в Тринити-колледж Дублинского университета (1682), который закончил в 1686 году. В результате обучения Свифт получил степень бакалавра и пожизненное скептическое отношение к научным премудростям.
В связи с гражданской войной, начавшейся в Ирландии после свержения короля Якова II (1688), Свифт уехал в Англию, где пробыл 2 года. В Англии он служил секретарём у сына знакомого матери (по другим сведениям, её дальнего родственника) — состоятельного отставного дипломата Уильяма Темпла (англ. Sir William Temple ). В имении Темпла Свифт впервые встретил Эстер Джонсон (1681—1728), дочь служанки, рано потерявшую отца. Эстер тогда было всего 8 лет; Свифт стал её другом и учителем.
В 1690 году он вернулся в Ирландию, хотя позже неоднократно посещал Темпла. Для поиска должности Темпл вручил ему характеристику-рекомендацию, в которой отмечались хорошее знание латинского и греческого языков, знакомство с французским и отменные литературные способности. Темпл, сам известный эссеист, сумел оценить незаурядный литературный талант своего секретаря, предоставил ему свою библиотеку и дружескую помощь в житейских делах; взамен Свифт помогал Темплу в подготовке его обширных мемуаров. Именно в эти годы Свифт начинает литературное творчество, сначала как поэт. Влиятельного Темпла посещали многочисленные именитые гости, включая короля Вильгельма, и наблюдение за их беседами дало неоценимый материал будущему сатирику.
В 1692 году Свифт получил звание магистра в Оксфорде, а в 1694 году принял духовный сан англиканской церкви. Он был назначен священником в ирландский посёлок Килрут (англ. Kilroot ). Однако вскоре Свифт, по его собственным словам, [2] «утомившись своими обязанностями за несколько месяцев», вернулся на службу к Темплу. В 1696—1699 годах пишет сатирические повести-притчи «Сказка бочки» и «Битва книг» (опубликованы в 1704 году), а также несколько поэм.
В январе 1699 года умер покровитель, Уильям Темпл. Темпл был одним из тех немногих знакомых Свифта, о ком он написал лишь добрые слова. Свифт занимается поисками новой должности, обращается к лондонским вельможам. Долгое время эти поиски успеха не имели, но зато Свифт близко познакомился с придворными нравами. Наконец, в 1700 году он назначен служителем (пребендарием) собора Святого Патрика в Дублине. В этот период он публикует несколько анонимных памфлетов. Современники сразу отметили особенности сатирического стиля Свифта: яркость, бескомпромиссность, отсутствие прямой проповеди — автор иронически описывает события, оставляя выводы на усмотрение читателя.
Мастер сатиры (1700—1713)
В 1702 году Свифт получил степень доктора богословия в Тринити-колледже. Сближается с оппозиционной партией вигов. Авторитет Свифта как писателя и мыслителя растёт. В эти годы Свифт часто посещает Англию, заводит знакомства в литературных кругах. Издаёт (анонимно, под одной обложкой) «Сказку бочки» и «Битву книг» (1704); первая из них снабжена многозначительным подзаголовком, который можно отнести ко всему творчеству Свифта: «Написано ради общего совершенствования рода человеческого». Книга сразу становится популярной и в первый же год выходит тремя изданиями. Отметим, что почти все произведения Свифта выходили под разными псевдонимами или вообще анонимно, хотя его авторство обычно не составляло секрета.
В 1705 году виги на несколько лет завоевали большинство в парламенте, однако улучшения нравов не произошло. Свифт вернулся в Ирландию, где ему предоставили приход (в деревне Ларакор) и проживал там до конца 1707 года. В одном из писем он сравнил распри вигов и тори с кошачьими концертами на крышах. [3]
В то же время Свифт почти ежедневно пишет Эстер Джонсон (её Свифт именовал Стеллой); позднее эти письма составили его книгу «Дневник для Стеллы», изданный посмертно. Эстер-Стелла, оставшись сиротой, поселилась в ирландском поместье Свифта вместе со своей компаньонкой, на правах воспитанницы. Часть биографов, опираясь на свидетельства друзей Свифта, предполагает, что он и Стелла тайно обвенчались около 1716 года, но документальных подтверждений этому не обнаружено.
В 1710 году тори во главе с Генри Сент-Джоном, впоследствии виконтом Болингброком, пришли к власти в Англии, и Свифт, разочаровавшийся в политике вигов, выступил в поддержку правительства. В некоторых областях их интересы действительно совпадали: тори свернули войну с Людовиком XIV (Утрехтский мир), осудили коррупцию и пуританский фанатизм. Именно к этому и призывал ранее Свифт. Кроме того, они с Болингброком, талантливым и остроумным писателем, подружились. В знак благодарности Свифту предоставили страницы консервативного еженедельника (англ. The Examiner ), где в течение нескольких лет публиковались памфлеты Свифта.
Декан (1713—1727)
1713 год: с помощью друзей из лагеря тори Свифт назначен деканом собора Святого Патрика. Это место, помимо финансовой независимости, даёт ему прочную политическую трибуну для открытой борьбы, однако отдаляет от большой лондонской политики. Тем не менее Свифт из Ирландии продолжает активное участие в общественной жизни страны, публикуя статьи и памфлеты по насущным проблемам. Гневно выступает против социальной несправедливости, сословной спеси, угнетения, религиозного фанатизма и др.
В 1714 году виги вновь вернулись к власти. Болингброк, обвинённый в сношениях с якобитами, эмигрировал во Францию. Свифт направил письмо изгнаннику, где просил располагать им, Свифтом, по своему усмотрению. Он добавил, что это первый случай, когда он обращается к Болингброку с личной просьбой. В этом же году умерла мать Ванессы. Оставшись сиротой, она переезжает в Ирландию, поближе к Свифту. [6]
В 1720 году палата лордов ирландского парламента, сформированная из английских ставленников, передала британской короне все законодательные функции в отношении Ирландии. Лондон немедленно использовал новые права для создания привилегий английским товарам. [7] С этого момента Свифт включился в борьбу за автономию Ирландии, разоряемой в интересах английской метрополии. Он провозгласил по существу декларацию прав угнетённого народа: [8]
Всякое управление без согласия управляемых есть самое настоящее рабство… По законам Бога, природы, государства, а также по вашим собственным законам вы можете и должны быть такими же свободными людьми, как ваши братья в Англии.
В эти же годы Свифт начинает работу над «Путешествиями Гулливера».
1724 год: анонимно изданы и разошлись многотысячным тиражом мятежные «Письма суконщика», призывающие к бойкоту английских товаров и неполновесной английской монеты. Резонанс от «Писем» был оглушительным и повсеместным, так что Лондону пришлось срочно назначать нового наместника, Картерета, для успокоения ирландцев. Премия, назначенная Картеретом тому, кто укажет имя автора, осталась невручённой. Удалось найти и отдать под суд печатника «Писем», однако присяжные единодушно его оправдали. Премьер-министр лорд Уолпол предложил арест «подстрекателя», но Картерет пояснил, что для этого понадобится целая армия. [10]
В конечном счёте Англия сочла за лучшее пойти на некоторые экономические уступки (1725), и с этого момента англиканский декан Свифт стал национальным героем и неофициальным лидером католической Ирландии. Современник отмечает: «Его портреты были выставлены на всех улицах Дублина… Приветствия и благословения сопровождали его всюду, где бы он ни проходил». [11] По воспоминаниям друзей, Свифт говорил: «Что касается Ирландии, то здесь меня любят только мои старые друзья — чернь, и я отвечаю на их любовь взаимностью, ибо не знаю никого другого, кто бы этого заслуживал». [7]
В ответ на продолжавшееся экономическое давление метрополии, Свифт из собственных средств учредил фонд помощи дублинским горожанам, которым грозило разорение, причём не делал различия между католиками и англиканами. Бурный скандал по всей Англии и Ирландии вызвал знаменитый памфлет Свифта «Скромное предложение», в котором он издевательски посоветовал: если мы не в состоянии прокормить детей ирландских бедняков, обрекая их на нищету и голод, давайте лучше продавать их на мясо, а из кожи делать перчатки.
Последние годы (1727—1745)
В 1726 году выходят первые два тома «Путешествий Гулливера» (без указания имени настоящего автора); остальные два были опубликованы в следующем году. Книга, несколько подпорченная цензурой, пользуется невиданным успехом. За несколько месяцев она переиздавалась трижды, вскоре появились её переводы на другие языки.
В 1728 году умерла Стелла. Физическое и душевное состояние Свифта ухудшаются. Популярность его продолжает расти: в 1729 году Свифту присваивается звание почётного гражданина Дублина, выходят его собрания сочинений: первое в 1727 году, второе — в 1735 году.
В последние годы Свифт страдал от серьёзного душевного расстройства; в одном из писем он упоминал «смертельную скорбь», убивающую его тело и душу. В 1742 году после инсульта Свифт потерял речь и (частично) умственные способности, после чего был признан недееспособным. Три года спустя (1745) Свифт скончался. Похоронен в центральном нефе своего собора рядом с могилой Эстер Джонсон, эпитафию на надгробной плите он сам сочинил заранее, ещё в 1740 году, в тексте завещания [12] :
Здесь покоится тело Джонатана Свифта, декана этого собора, и суровое негодование уже не раздирает его сердце. Ступай, путник, и подражай, если можешь, тому, кто мужественно боролся за дело свободы.
Hic depositum est corpus
JONATHAN SWIFT S.T.D.
Hujus Ecclesiae Cathedralis
Decani
Ubi saeva indignatio
Ulterius
Cor lacerare nequit
Abi Viator
Et imitare, si poteris
Strenuum pro virili
Libertatis Vindicatorem
Obiit 19 Die Mensis Octobris
A. D. 1745 Anno Ætatis 78
Поставил автор цель благую —
Лечить испорченность людскую.
Мошенников и плутов всех
Хлестал его жестокий смех…
Сдержи перо он и язык,
Он в жизни многого б достиг.
Но он не помышлял о власти,
Богатство не считал за счастье…
Согласен я, декана ум
Сатиры полон и угрюм;
Но не искал он нежной лиры:
Наш век достоин лишь сатиры.
Всем людям мнил он дать урок
Казня не имя, но порок.
И одного кого-то высечь
Не думал он, касаясь тысяч.
Бо́льшую часть своего состояния Свифт завещал употребить на создание лечебницы для душевнобольных; «Госпиталь Святого Патрика для имбецилов» был открыт в Дублине в 1757 году и существует по сей день, являясь старейшей в Ирландии психиатрической клиникой. [14]
Творчество
В своё время Свифта характеризовали как «мастера политического памфлета». По прошествии времени его произведения утратили сиюминутную политическую остроту, но стали образцом иронической сатиры. Его книги ещё при жизни были исключительно популярны как в Ирландии, так и в Англии, где они выходили большими тиражами. Некоторые его произведения, вне зависимости от породивших их политических обстоятельств, зажили собственной литературно-художественной жизнью.
В первую очередь это относится к тетралогии «Путешествия Гулливера», которая стала одной из классических и наиболее часто читаемых книг во многих странах мира, а также десятки раз экранизировалась. Правда, при адаптации для детей и в кино сатирический заряд этой книги выхолащивается.
Философская и политическая позиция
Мировоззрение Свифта, по его собственным словам, окончательно сложилось ещё в 1690-е годы. Позднее, в письме от 26 ноября 1725 года своему другу, поэту Александру Поупу. [15] Свифт пишет, что мизантропы получаются из людей, которые считали людей лучше, чем они есть, а затем поняли, что обманулись. Свифт же «не питает ненависти к человечеству», потому что никогда не имел никаких иллюзий на его счёт. «Вы и все мои друзья должны позаботиться о том, чтобы мою нелюбовь к миру не приписывали возрасту; в моём распоряжении есть надёжные свидетели, которые готовы подтвердить: с двадцати до пятидесяти восьми лет это чувство оставалось неизменным». Свифт не разделял либеральной идеи о высшей ценности прав отдельного человека; он считал, что, предоставленный самому себе, человек неизбежно скатится к скотскому аморализму йеху. Для самого же Свифта мораль всегда стояла в начале списка человеческих ценностей. Нравственного прогресса человечества он не видел (скорее, наоборот, отмечал деградацию), а к научному прогрессу он относился скептически и ясно показал это в «Путешествиях Гулливера».
В таком же духе выдержаны и другие саркастические памфлеты Свифта, а также — с поправкой на стиль — его письма. В целом творчество Свифта можно рассматривать как призыв найти пути улучшить человеческую природу, отыскать способ возвысить её духовную и разумную составляющие. Свою Утопию Свифт предложил в виде идеального общества благородных гуигнгнмов.
Политические взгляды Свифта, как и религиозные, отражают его стремление к «золотой середине». Свифт решительно выступал против всех видов тирании, однако столь же решительно требовал, чтобы недовольное политическое меньшинство подчинялось большинству, воздерживаясь от насилия и беззакония. Биографы отмечают, что несмотря на переменчивость партийной позиции Свифта, его взгляды оставались неизменными на протяжении всей его жизни. Отношение Свифта к профессиональным политикам лучше всего передают известные слова мудрого короля великанов: «всякий, кто вместо одного колоса или одного стебля травы сумеет вырастить на том же поле два, окажет человечеству и своей родине бо́льшую услугу, чем все политики, взятые вместе». [17]
Свифта иногда изображают мизантропом, ссылаясь на то, что в своих произведениях, особенно в IV путешествии Гулливера, он беспощадно бичует человечество. Однако такой взгляд трудно совместить со всенародной любовью, которой он пользовался в Ирландии. Трудно также поверить, что Свифт изобразил нравственное несовершенство человеческой природы с целью поиздеваться над ней. Критики отмечают, что в обличениях Свифта чувствуется искренняя боль за человека, за его неумение достичь лучшей участи. Больше всего Свифта выводило из себя излишнее человеческое самомнение: он писал в «Путешествиях Гулливера», что готов снисходительно отнестись к любому набору человеческих пороков, но когда к ним прибавляется ещё и гордость, «терпение моё истощается». [18] Проницательный Болингброк как-то заметил Свифту: если бы он действительно ненавидел мир так, как изображает, он бы так на этот мир не злобствовал. [19]
В другом письме Александру Поупу (от 19 сентября 1725 года) Свифт так определил свои взгляды: [20]
Я всегда ненавидел все нации, профессии и всякого рода сообщества; вся моя любовь обращена к отдельным людям: я ненавижу, например, породу законников, но люблю адвоката имярек и судью имярек; то же самое относится и к врачам (о собственной профессии говорить не стану), солдатам, англичанам, шотландцам, французам и прочим. Но прежде всего я ненавижу и презираю животное, именуемое человеком, хотя от всего сердца люблю Джона, Питера, Томаса и т. д. Таковы воззрения, коими я руководствовался на протяжении многих лет, хотя и не высказывал их, и буду продолжать в том же духе, пока буду иметь дело с людьми.
Книги
Свифт впервые обратил на себя внимание читателей в 1704 году, издав «Битву книг» — нечто среднее между притчей, пародией и памфлетом, основная идея которой состоит в том, что произведения античных авторов стоя́т выше, нежели современные сочинения — как в художественном, так и нравственном отношении.
«Сказка бочки» — тоже притча, повествующая о приключениях троих братьев, которые олицетворяют три ветви христианства — англиканство, католицизм и кальвинизм. Книга аллегорически доказывает превосходство благоразумного англиканства над двумя другими конфессиями, извратившими, по мнению автора, первоначальное христианское учение. Надо отметить характерную для Свифта особенность — в критике чужих конфессий он не опирается ни на цитаты из Библии, ни на церковные авторитеты — он апеллирует только к разуму и здравому смыслу.
Часть произведений Свифта носит лирический характер: сборник писем «Дневник для Стеллы», поэма «Каденус и Ванесса» (Cadenus — анаграмма от decanus, то есть «декан») и ряд других поэм. Биографы спорят о том, каковы были отношения Свифта с двумя его воспитанницами — одни считают их платоническими, другие любовными, но в любом случае они были тёплыми и дружескими, и мы видим в этой части творчества «другого Свифта» — верного и заботливого друга.
«Путешествия Гулливера» — программный манифест Свифта-сатирика. В первой части читатель смеётся над нелепым самомнением лилипутов. Во второй, в стране великанов, меняется точка зрения, и выясняется, что наша цивилизация заслуживает такого же осмеяния. В третьей высмеиваются наука и человеческий разум вообще. Наконец, в четвёртой появляются мерзкие йеху как концентрат исконной человеческой природы, не облагороженной духовностью. Свифт, как обычно, не прибегает к морализаторским наставлениям, предоставляя читателю сделать собственные выводы — выбрать между йеху и их моральным антиподом, причудливо облечённым в лошадиную форму.
Стихотворения и поэмы
Стихотворные произведения Свифт писал, с перерывами, всю свою жизнь. Их жанры варьируют от чистой лирики до язвительной пародии.
Почему в наше время автор Гулливера был бы скандальным блогером-сатириком, а текстов Свифта боялись власти
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
Свифт родился в английской семье, проживающей в Дублине, и считал своей родиной, прежде всего, Ирландию. В те времена Ирландия была не просто далека от независимости – по отношению к Англии она находилась примерно в том же положении, какое будет в девятнадцатом веке у заокеанских колоний.
Ирландцев не ставили ни во что, из их края выкачивали всё, что можно выкачать. Знаменитая древняя ирландская культура, некогда ставшая источником восстановления христианской культуры Европы, была смешана с грязью и растоптана, самих ирландцев выставляли дикарями и обращались, как со скотом.
Сам Свифт получил духовное образование и даже некоторое время окормлял паству в ирландском посёлке, но быстро понял, что карьера сельского священника – не для него. Слишком уж его раздражало буквально всё. Хранить подобающее пастору спокойствие не получалось, и смирения, чтобы переносить тяготы жизни в нищем посёлке после жизни и обучения в Оксфорде, тоже не хватало.
Он стал добиваться должности в Дублине – и в конце концов добился. И именно на период ожидания и прошений приходятся его первые сатирические памфлеты. Вот несколько фактов о Свифте, как о сатирике и «блогере» своего времени.
Многие свои ядовитые тексты он писал анонимно
Преподобный Свифт был человеком, конечно, в чём-то принципиальным, но умным и жизнелюбивым и предпочитал писать самые ядовитые свои тексты под псевдонимами. В результате даже самые скандальные из них не обернулись для него тюремным сроком. Причём псевдонимы он менял.
Так, его знаменитый розыгрыш над астрологическим гуру его времени породил альтер-эго Свифта, астролога Айзека Бикерстаффа. Дело в том, что в те времена, когда Свифт пытался устроить свою судьбу в Англии, кругом сходили с ума по астрологу по имени Партридж. Если в своём издании Партридж сулил Овнам неудачу в важном разговоре – десятки или сотни Овнов запирались дома, отменяя все дела и, порой, упуская выгодные переговоры или слишком поздно узнавая важные новости. Если Партридж обещал Стрельцам финансовую удачу, Стрельцы бросались вкладывать деньги без разбора – что грозило обернуться разорением. Свифта, как священника и прагматика в одном лице, культ Партриджа немало раздражал.
Свифт начал издавать собственные астрологические брошюрки под именем Бикерстаффа. Он тончайше пародировал Партриджа, так, что для большинства почитателей астрологии его брошюрки выглядели очень убедительно и захватывающе. Вскоре Бикерстафф стал невероятно популярен, и с его предсказаниями сверялись многие.
Тогда Бикерстафф и объявил, что Партридж умрёт 29 марта 1708 года. Дата эта была довольно близка. Партридж выпустил опровержение, где расписывал по карте звёзд, почему это предсказание не может быть верным. Бикерстафф в следующем выпуске повторил, что Партридж умрёт. Так они опосредованно переписывались до той самой даты.
29 марта Партридж провёл в некотором напряжении. 30 марта он выдохнул и почувствовал себя намного спокойнее, пока не увидел новую публикацию Бикерстаффа. В ней сообщалось о кончине знаменитого астролога. Партридж попытался снова издать опровержение, но в типографии не приняли текст: там верили, что настоящий Партридж умер, и значит, явился самозванец. Более того, весь Лондон верил, что Партридж умер.
Пока несчастный астролог пытался прийти в себя, Бикерстафф в должный срок выпустил описание того, как прошли похороны безвременно погибшего Партриджа. После этого даже друзья Партриджа не сразу соглашались признавать в нём его самого, настолько глубоко они уверились в его смерти. Партридж прекратил всякую социальную жизнь на четыре года. По прошествии этого срока он снова начал публиковаться, хотя прежних высот популярности ему уже было не суждено достичь никогда.
Он шантажом заставил англичан изменить политику в Ирландии
Может ли один человек, притом даже не власть предержащий, запугать правительство экономическими санкциями от таких же далёких от властей людей? Преподобный Свифт сумел. Когда он уже служил в Дублине, англичане решили, что как-то недостаточно получают выгоду с ирландцев. И начали расплачиваться с ними не золотыми монетами за их товары, а исключительно медными, причём такими, которые будут в ходу только в Ирландии.
После этого гениального экономического решения по Ирландии и Англии стали распространяться отпечатанные в типографии «Письма суконщика». Анонимные. В них простым, популярным у ремесленников языком обсуждалась сложившаяся ситуация от лица безвестного ирландского суконщика. Это были письма, которых ждали все, потому что они были не только ядовиты и точны, но и уморительно смешны. По современным меркам, как будто кто-то завёл блог от лица не слишком одарённого литературно, зато с живой и меткой разговорной речью шиномонтажника или другого работяги, где расписывал бы, что значит для народа то, что творят законодатели.
Более того, в этих «Письмах» содержался призыв полностью прекратить покупать товары английского производства и, тем более, пользоваться монетой; лучше обмениваться своим товаром напрямую. Не то, чтобы ирландцы массово отвернулись от того, что завозят из Англии, но «Письма» были так популярны, что английские власти нешуточно обеспокоились. Сначала для устрашения посадили нескольких распространителей «Писем». Но от этого – кто бы мог подумать – ситуация только накалилась. Тогда англичане всё же законодательно пересмотрели свою экономическую политику в Ирландии. Не то, чтобы они перестали её высасывать, но некоторые шаги к облегчению жизни ирландцев были сделаны.
Он запечатлел жадность короля в камне, и ему за это ничего не было
В территорию, где нёс службу Джонатан Свифт, естественно, входило кладбище. Часть могил на нём были неухожены, с повреждёнными надгробиями, которые давно следовало обновить. Но кто бы это мог сделать?
Преподобный Свифт обошёл кладбище и скрупулёзно записал данные всех нуждающихся в замене надгробий. Потом, по церковным книгам и используя дополнительные источники информации, Свифт составил список родственников, которые могли бы заняться надгробиями.
Этим родственникам он разослал письма, предлагающие заняться внешним видом могил. Правда, преподобный обещал, что если последними пристанищами усопших никто не займётся, то это сделает и он сам, за свой счёт… Но добавлял, что в таком случае на каменных надгробиях будет высечено, что такие-то такие-то – жадные люди, которые не захотели оплатить ремонт надгробий.
Через некоторое время все надгробия были заменены новыми. На некоторых действительно были выбиты надписи о жадности неких господ. И среди этих господ значился английский король. У одного из усопших, дальнего родственника короля, других родных установить не удалось, а король проигнорировал письмо Свифта (хотя, скорее всего, его видел – Свифт уже был постоянным колумнистом, автором сатирической странички, в одном из британских изданий, и на его имя живо реагировали).
Он заставил англичан всерьёз обсуждать пропаганду людоедства
Один из самых знаменитых текстов Свифта – сатирический памфлет «Скромное предложение». Хотя известен он именно под таким названием, полное – «Скромное предложение, имеющее целью не допустить, чтобы дети бедняков в Ирландии были в тягость своим родителям или своей родине, и, напротив, сделать их полезными для общества». Этот текст был откровенно подписан именем автора. Свифт, похоже, был к тому моменту сильно ожесточён.
Памфлет имитировал общественные инициативы, которые тогда свободно публиковались. Но если большинство реальных инициатив игнорировались обществом и властями, то тут мимо пройти было невозможно.
Автор памфлета, самым благожелательным и невинным тоном, имитирующим авторов пособий по хозяйству, объяснял, почему для всех будет лучше, если ирландские родители будут продавать своих детей английским господам, а те станут приготовлять из маленьких ирландцев различные блюда (список прилагается) и кушать. Так, мол, решится проблема и ирландской бедности, и английского аппетита.
Памфлет был написан во время крупного голода в Ирландии. Единственная доступная ирландцам тогда сытная еда – картошка – была поражена паразитом и непригодна в пищу, а хлеб англичане по-прежнему запрещали выращивать. Ирландцы вымирали целыми деревнями. Некоторые крестьяне решались искалечить своих детей, чтобы подбросить потом английским господам – калек жалели или держали при себе шутами.
В Британии текст вызвал нешуточный скандал. Одни приняли его всерьёз и громко возмущались пропагандой людоедства. Другие сразу заметили капающую со страниц жёлчь и верно поняли, что Свифт называет англичан людоедами, и тоже были крайне возмущены. Текст обсуждался так и этак, и пока кипели страсти, лишь горстка англичан пыталась организовать помощь голодающим ирландцам, то ли устыдившись, то ли будучи по натуре человеколюбивыми.
Надо ли говорить, что в Ирландии Свифта уважали и обожали. В городах в окна домов многие выставляли его портрет. Популярность его зашкаливала настолько, что, даже когда из анонимных текстов торчал свифтовы уши, власти всё равно не решались арестовать его без прямых доказательств – боялись, что вместо ропота столкнутся, наконец, с бунтом. Но нет. Ирландский бунт они увидели только через двести с лишним лет.
Текст: Лилит Мазикина
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми: