Спам в почту приходит из-за того, что Ваш адрес попадает в спамерские базы. Это может произойти по разным причинам, но если их обобщить, одной фразой это можно сформулировать так — адрес почты засветили в интернете. Подробности по данному поводу см. в помощи здесь: https://help.mail.ru/mail/security/spam/email https://help.mail.ru/mail/security/spam
Разный спам (мусор) приходит в почту каждый день с новых адресов. И не весь такой «мусор» попадает в папку «спам», случается, что и во входящие «прилетает».
Почитайте по теме спама (как защититься от него) в почте Mail.ru информацию в этом разделе помощи: https://help.mail.ru/mail/security/spam/protect
Спам в почте побороть невозможно, увы, вот здесь уже об этом отвечала: https://otvet.mail.ru/answer/1829918443
По подозрительным ссылкам в почте лучше не переходить, сомнительные файлы не открывать, чревато проблемами (развод на деньги, втыцывание вирусов, и т. д.). _______________________
Можете отправить это письмо в папку «Спам», воспользовавшись инструкцией в помощи здесь: https://help.mail.ru/mail/security/spam/folder#spam
Можете на этот спам пожаловаться в службу поддержки, воспользовавшись данной инструкцией тут: https://help.mail.ru/mail/security/letters/complain
На подозрительные сайты не хожу, никуда не подписываюсь, адрес не засвечивала.
Это приходит в почту как реклама ОТ MAIL.RU! И потому не удаляется, не перебрасывается никуда, как прочий спам. Который, кстати, мне не приходит. Кроме как от МЭЙЛ. РУ.
Вы сами сказали не засвечивать ящик, а предлагаете выложить скрин.
Мне за много-много лет в интеренете на ящик не приходил спам. Наверное, это уже свидетельствует о том, что я не лезу куда не надо.
Но именно в последнее время регулярно в перечне писем висит всякая реклама от мэйла. И упомянутая выше реклама тоже такая же. Никак не удаляемая, как и любая реклама.
Несколько месяцев назад в СМИ разгорелась настоящая битва против мальчика из Уренгоя и его воспитателей. Но подобные вещи продолжаются.
Вчера на мою электронную почту пришло письмо из Emo Surf. Они раз в неделю присылают сообщения, предлагают подписаться на них. Материалы, действительно, у них очень интересные. То красивые природные явления запечатлены на фотографиях, то музыку красивую можно послушать, то тесты интересные по психологии почитать. Но…
Вчера я увидела их сообщение и, не раздумывая ни одной минуты, удалила его. Одна из предложенных тем гласила: «А Вы знаете, что Гитлер был хорошим художником?». Мой ответ: «Я не хочу это знать. ».
27 миллионов погибших только у нас в стране, а по всему миру – все 50 миллионов наберутся. И я буду его рисуночки рассматривать? Рисуночки того человека, по вине которого погибло столько людей? Даже, если он гениальный художник, увольте!
Я ещё помню, что муж бабушкиной сестры погиб под Москвой, и ему было всего 34 года; я ещё помню, что на школу, в которой училась моя мама, упала бомба; я ещё помню, что отцу во время оккупации в деревне в Житомирской области оторвало миной кончики пальцев на руке. Я всё это помню.
А подобные письма с приглашением поговорить о Гитлере я расцениваю только, как предательство. И не надо говорить, что ничего такого особенного в этом нет! Ничего особенного нет. Картины Гитлера – это искусство? А абажуры из человеческой кожи, которые делали в фашистских концлагерях, это тоже искусство? Может пора начать наказывать тех людей, которые не помнят или ничего не хотят помнить о Великой Отечественной Войне? Пора, потому что именно такие, в случае войны, откроют ворота врагу.
Нажмите «Подписаться на канал», чтобы читать «Завтра» в ленте «Яндекса»
«Неправильный круг описала летучая мышь. ». Нежные стихи Георгия Иванова
Неправильный круг описала летучая мышь, Сосновая ветка качнулась над темной рекой, И в воздухе тонком блеснул, задевая камыш, Серебряный камешек, брошенный детской рукой.
Я знаю, я знаю, и море на убыль идет, Песок засыпает оазисы, сохнет река, И в сердце пустыни когда-нибудь жизнь расцветет, И розы вздохнут над студеной водой родника.
Но если синей в целом мире не сыщется глаз, Как темное золото, косы и губы, как мед. Но если так сладко любить, неужели и нас Безжалостный ветер с осенней листвой унесет.
И, может быть, в рокоте моря и шорохе трав Другие влюбленные с тайной услышат тоской О нашей любви, что угасла, на миг просияв Серебряным камешком, брошенным детской рукой.
Поделись с друзьями!
597
0
8
Белла Ахмадулина
Дождь в лицо и ключицы, и над мачтами гром. Ты со мной приключился, словно шторм с кораблем.
То ли будет, другое. Я и знать не хочу — разобьюсь ли о горе, или в счастье влечу.
Мне и страшно, и весело, как тому кораблю. Не жалею, что встретила. Не боюсь, что люблю.
Иосиф Бродский
Мы будем жить с тобой на берегу, отгородившись высоченной дамбой от континента, в небольшом кругу, сооруженном самодельной лампой.
Мы будем в карты воевать с тобой и слушать, как безумствует прибой, покашливать, вздыхая неприметно, при слишком сильных дуновеньях ветра.
Я буду стар, а ты — ты молода. Но выйдет так, как учат пионеры, что счет пойдет на дни — не на года, оставшиеся нам до новой эры.
В Голландии своей наоборот мы разведем с тобою огород и будем устриц жарить за порогом и солнечным питаться осьминогом.
Пускай шумит над огурцами дождь, мы загорим с тобой по-эскимосски, и с нежностью ты пальцем проведешь по девственной, нетронутой полоске.
Я на ключицу в зеркало взгляну и обнаружу за спиной волну и старый гейгер в оловянной рамке на выцветшей и пропотевшей лямке.
Придет зима, безжалостно крутя осоку нашей кровли деревянной. И если мы произведем дитя, то назовем Андреем или Анной.
Чтоб, к сморщенному личику привит, не позабыт был русский алфавит, чей первый звук от выдоха продлится и, стало быть, в грядущем утвердится.
Мы будем в карты воевать, и вот нас вместе с козырями отнесет от берега извилистость отлива. И наш ребенок будет молчаливо
смотреть, не понимая ничего, как мотылек колотится о лампу, когда настанет время для него обратно перебраться через дамбу.
Роберт Рождественский
Анна Ахматова
Сказал, что у меня соперниц нет. Я для него не женщина земная, А солнца зимнего утешный свет И песня дикая родного края. Когда умру, не станет он грустить, Не крикнет, обезумевши: «Воскресни!». Но вдруг поймет, что невозможно жить Без солнца телу и душе без песни. …А что теперь?
Марина Цветаева
Сергей Есенин
Вы помните, Вы всё, конечно, помните, Как я стоял, Приблизившись к стене, Взволнованно ходили вы по комнате И что-то резкое В лицо бросали мне.
Вы говорили: Нам пора расстаться, Что вас измучила Моя шальная жизнь, Что вам пора за дело приниматься, А мой удел — Катиться дальше, вниз.
Любимая! Меня вы не любили. Не знали вы, что в сонмище людском Я был как лошадь, загнанная в мыле, Пришпоренная смелым ездоком.
Не знали вы, Что я в сплошном дыму, В развороченном бурей быте С того и мучаюсь, что не пойму — Куда несет нас рок событий.
Лицом к лицу Лица не увидать. Большое видится на расстоянье. Когда кипит морская гладь — Корабль в плачевном состоянье.
Земля — корабль! Но кто-то вдруг За новой жизнью, новой славой В прямую гущу бурь и вьюг Ее направил величаво.
Ну кто ж из нас на палубе большой Не падал, не блевал и не ругался? Их мало, с опытной душой, Кто крепким в качке оставался.
Тогда и я, Под дикий шум, Но зрело знающий работу, Спустился в корабельный трюм, Чтоб не смотреть людскую рвоту.
Тот трюм был — Русским кабаком. И я склонился над стаканом, Чтоб, не страдая ни о ком, Себя сгубить В угаре пьяном.
Любимая! Я мучил вас, У вас была тоска В глазах усталых: Что я пред вами напоказ Себя растрачивал в скандалах.
Но вы не знали, Что в сплошном дыму, В развороченном бурей быте С того и мучаюсь, Что не пойму, Куда несет нас рок событий…
Теперь года прошли. Я в возрасте ином. И чувствую и мыслю по-иному. И говорю за праздничным вином: Хвала и слава рулевому!
Сегодня я В ударе нежных чувств. Я вспомнил вашу грустную усталость. И вот теперь Я сообщить вам мчусь, Каков я был, И что со мною сталось!
Любимая! Сказать приятно мне: Я избежал паденья с кручи. Теперь в Советской стороне Я самый яростный попутчик.
Я стал не тем, Кем был тогда. Не мучил бы я вас, Как это было раньше. За знамя вольности И светлого труда Готов идти хоть до Ла-Манша.
Простите мне… Я знаю: вы не та — Живете вы С серьезным, умным мужем; Что не нужна вам наша маета, И сам я вам Ни капельки не нужен.
Живите так, Как вас ведет звезда, Под кущей обновленной сени. С приветствием, Вас помнящий всегда Знакомый ваш Сергей Есенин.
Дым табачный воздух выел. Комната — глава в крученыховском аде. Вспомни — за этим окном впервые руки твои, исступленный, гладил. Сегодня сидишь вот, сердце в железе. День еще — выгонишь, может быть, изругав. В мутной передней долго не влезет сломанная дрожью рука в рукав. Выбегу, тело в улицу брошу я. Дикий, обезумлюсь, отчаяньем иссечась. Не надо этого, дорогая, хорошая, дай простимся сейчас. Все равно любовь моя — тяжкая гиря ведь — висит на тебе, куда ни бежала б. Дай в последнем крике выреветь горечь обиженных жалоб. Если быка трудом умо́рят — он уйдет, разляжется в холодных водах. Кроме любви твоей, мне нету моря, а у любви твоей и плачем не вымолишь отдых. Захочет покоя уставший слон — царственный ляжет в опожаренном песке. Кроме любви твоей, мне нету солнца, а я и не знаю, где ты и с кем. Если б так поэта измучила, он любимую на деньги б и славу выменял, а мне ни один не радостен звон, кроме звона твоего любимого имени. И в пролет не брошусь, и не выпью яда, и курок не смогу над виском нажать. Надо мною, кроме твоего взгляда, не властно лезвие ни одного ножа. Завтра забудешь, что тебя короновал, что душу цветущую любовью выжег, несуетных дней взметенный карнавал растреплет страницы моих книжек. Слов моих сухие листья ли заставят остановиться, жадно дыша? Дай хоть последней нежностью выстелить твой уходящий шаг.
Александр Пушкин
Андрей Вознесенский
Владимир Высоцкий
Вера Полозкова
Лорд Джордж Байрон
Златенция Золотова
Афанасий Фет
Не избегай; я не молю Ни слез, ни сердца тайной боли, Своей тоске хочу я воли И повторять тебе: «люблю».
Хочу нестись к тебе, лететь, Как волны по равнине водной, Поцеловать гранит холодный, Поцеловать — и умереть!
Эдуард Асадов
Я тебе посвящаю столько стихов, Что вокруг тебя вечно смеется лето. Я тебя вынимаю из всех грехов И сажаю на трон доброты и света.
Говорят, что без минусов нет людей. Ну так что ж, это я превосходно знаю! Недостатки я мысленно отсекаю, Оставляя лишь плюсы души твоей.
Впрочем, только лишь плюсы души одной? А весь образ, таящий одни блаженства?! Коль творить тебя с радостью и душой — То выходит действительно совершенство.
Я, как скульптор, из песен тебя леплю — И чем дольше, тем больше тебя люблю!
Вероника Тушнова
Улыбаюсь, а сердце плачет в одинокие вечера. Я люблю тебя. Это значит —
я желаю тебе добра. Это значит, моя отрада, слов не надо и встреч не надо, и не надо моей печали,
и не надо моей тревоги, и не надо, чтобы в дороге мы рассветы с тобой встречали. Вот и старость вдали маячит,
и о многом забыть пора… Я люблю тебя. Это значит — я желаю тебе добра.
Значит, как мне тебя покинуть, как мне память из сердца вынуть, как не греть твоих рук озябших, непосильную ношу взявших?
Кто же скажет, моя отрада, что нам надо, а что не надо, посоветует, как же быть?
Нам никто об этом не скажет, и никто пути не укажет, и никто узла не развяжет… Кто сказал, что легко любить?
Поделись с друзьями!
613
0
14
Стихи о детях и родителях
Пишите для себя – как пишут дети, Как дети для себя рисуют звуки, Не думая о том, что есть на свете Хрестоматийно творческие муки. Пишите для себя – как бред любови, Как поцелуи пишут и объятья, Не думая о том, что наготове Станок печатный должен быть в кровати, Читающий народ и славы трубы, И, уж конечно, пресса мировая… Пишите для себя – как пишут губы, Самозабвенно строки повторяя. Пишите для себя – как пишут втайне, Где не растут ничьи глаза и уши. Пишите для себя – как пишут крайне Ранимые и трепетные души. Пишите для себя – как строки эти, В которых ни малейшего подлога. Пишите для себя – как пишут дети, Как пишут эти почтальоны Бога.
Ребёнка милого рожденье Приветствует мой запоздалый стих. Да будет с ним благословенье Всех ангелов небесных и земных! Да будет он отца достоин, Как мать его, прекрасен и любим; Да будет дух его спокоен И в правде твёрд, как божий херувим. Пускай не знает он до срока Ни мук любви, ни славы жадных дум; Пускай глядит он без упрёка На ложный блеск и ложный мира шум; Пускай не ищет он причины Чужим страстям и радостям своим, И выйдет он из светской тины Душою бел и сердцем невредим!
Катька, Катышок, Катюха — тоненькие пальчики. Слушай, человек-два-уха, излиянья папины. Я хочу, чтобы тебе не казалось тайной, почему отец теперь стал сентиментальным. Чтобы все ты поняла — не сейчас, так позже. У тебя свои дела и свои заботы. Занята ты долгий день сном, едою, санками. Там у вас, в стране детей, происходит всякое. Там у вас, в стране детей — мощной и внушительной,- много всяческих затей, много разных жителей. Есть такие — отойди и постой в сторонке. Есть у вас свои вожди и свои пророки. Есть — совсем как у больших — ябеды и нытики… Парк бесчисленных машин выстроен по нитке. Происходят там и тут обсужденья грозные: «Что на третье дадут: компот или мороженое?» «Что нарисовал сосед?» «Елку где поставят. » Хорошо, что вам газет — взрослых — не читают. Смотрите, остановясь, на крутую радугу… Хорошо, что не для вас нервный голос радио! Ожиданье новостей страшных и громадных… Там у вас, в стране детей, жизнь идет нормально. Там — ни слова про войну. Там о ней — ни слуха…
Я хочу в твою страну, человек-два-уха!
Дети — это взгляды глазок боязливых, Ножек шаловливых по паркету стук, Дети — это солнце в пасмурных мотивах, Целый мир гипотез радостных наук.
Вечный беспорядок в золоте колечек, Ласковых словечек шепот в полусне, Мирные картинки птичек и овечек, Что в уютной детской дремлют на стене.
Дети — это вечер, вечер на диване, Сквозь окно, в тумане, блестки фонарей, Мерный голос сказки о царе Салтане, О русалках-сестрах сказочных морей.
Дети — это отдых, миг покоя краткий, Богу у кроватки трепетный обет, Дети — это мира нежные загадки, И в самих загадках кроется ответ!
Скажи мне, детство, Разве не вчера Гуляла я в пальтишке до колена? А нынче дети нашего двора Меня зовут с почтеньем «мама Лены».
И я иду, храня серьезный вид, С внушительною папкою под мышкой, А детство рядом быстро семенит, Похрустывая крепкой кочерыжкой.
Тот клятый год уж много длился лет, я иногда сползал с больничной койки. Сгребал свои обломки и осколки и свой реконструировал скелет.
И крал себя у чутких медсестер, ноздрями чуя острый запах воли, Я убегал к двухлетней внучке Оле туда, на жизнью пахнущий простор.
Мы с Олей отправлялись в детский парк, садились на любимые качели, Глушили сок, мороженое ели, глазели на гуляющих собак.
Аттракционов было пруд пруди, но день сгорал, и солнце остывало, И Оля уставала, отставала и тихо ныла, деда погоди.
Оставив день воскресный позади, я возвращался в стен больничных гости, Но и в палате слышал Олин голос: «Дай руку деда, деда, погоди…»
И я годил, годил, сколь было сил, а на соседних койках не годили, Хирели, сохли, чахли, уходили, никто их погодить не попросил.
Когда я чую жжение в груди, я вижу, как с другого края поля Ко мне несется маленькая Оля с истошным криком: «Деда-а-а, погоди-и…»
И я гожу, я все еще гожу, и, кажется, стерплю любую муку, Пока ту крохотную руку в своей измученной руке еще держу.
Дочь надевает колготы. Пятнадцать минут. Пятнадцать минут, а коленки опять не совпали… Испорчено утро субботы — Колготы ей жмут, А нас уже ждут где-то там, куда мы опоздали. То пятка тугая, То след от колена не там, То глупый узор не с того начинается края. А я наблюдаю, Я молча считаю до ста, И где-то внутри (раз-два-три), все равно, закипаю.
Я чайник, увы, в воспитании хороших детей, Я — чайник, и пар из ушей лишь тому подтверждение. Я снова бурчу, мол, давай-ка уже поскорей, И что-то ворчу про безрукое е-поколение.
А дочь надевает колготы. Похоже, без слез Не выйдет пройти этот квест и добраться до куртки. Мой дзен истощен и измотан, Витает вопрос, Пойдем ли вообще мы куда-то в ближайшие сутки.
И я, в сто пятнадцатый раз досчитав до двухсот, Срываюсь с высоких стандартов чужих педагогик (Пар бьет мне в висок, и все громче проклятый свисток), Я злобно пихаю замерзшие детские ноги В желудок удаву колгот, Я спешу и кричу, Спешу и кричу — и мне вдруг так морозно и гадко, Что левой рукой, поправляя колени и пятки, Я правой рукой закрываю, буквально, свой рот (Мутит тишина, как во время паршивой посадки).
А дочь обнимает, щекой прижимаясь плечу, — Спасибо, что ты помогла. А то я отчего-то Никак не могла… Я, наверное, все еще деть. Давай, мы простим непослушные эти колготы, И быстро пойдем. И побольше успеем успеть. — Успеем, мой свет. Не волнуйся, вся жизнь впереди, Раз в десять минут прибывает трамвай к остановке.
Стоим у двери. Я тихонько шепчу себе «Жди». И жду. И молчу. Дочь вовсю надевает кроссовки.
Зачем, Когда придёт пора, Мы гоним детство со двора? Зачем стараемся скорей Перешагнуть ступени дней? Спешим расти. И годы все Мы пробегаем, Как во сне. Остановись на миг! Смотри, Забыли мы поднять С земли Мечты об алых парусах, О сказках, Ждущих нас впотьмах. Я по ступенькам, Как по дням, Сбегу к потерянным годам. Я детство на руки возьму И жизнь свою верну ему.
Дети берутся из маминых сказок, Из синих небес, из конфеток с сюрпризом, Из карандашей, перламутровых красок, Которыми мама рисует эскизы.
От белых голубок, прекрасных букетов, От нежного шепота долгою ночью, От спетых когда-то веселых куплетов, От папиной ласки рождаются дочки.
А от озорных и правдивых историй, Которые папа рассказывал маме О солнечном детстве, от книжек, в которых Отважные люди моря покоряли
Родятся сыночки. И сильные птицы Крылами взмахнув, принесут в колыбели Чудесную мамы и папы частицу, Которую ждали они и хотели.
Чем жарче день, тем сладостней в бору Дышать сухим смолистым ароматом, И весело мне было поутру Бродить по этим солнечным палатам!
Кора груба, морщиниста, красна, Но так тепла, так солнцем вся прогрета! И кажется, что пахнет не сосна, А зной и сухость солнечного света.
Выбирал мальчишка розу осторожно, Так, чтоб остальные не помять, Продавщица глянула тревожно: Помогать ему, не помогать?
Тоненькими пальцами в чернилах, Натыкаясь на цветочные шипы, Выбрал ту, которая раскрыла По утру сегодня лепестки.
Выгребая свою мелочь из карманов, На вопрос – кому он покупал? Засмущался как-то очень странно: «Маме…»,- еле слышно прошептал.
-День рожденья, ей сегодня тридцать… Мы с ней очень близкие друзья. Только вот лежит она в больнице, Скоро будет братик у меня.
Убежал. А мы стояли с продавщицей, Мне – за сорок, ей – за пятьдесят. Женщинами стоило родиться, Чтобы вот таких растить ребят.
Он тихонько сопит под боком, Так доверчиво сжав мой пальчик. А я мысленно славлю Бога – Есть теперь у меня мой мальчик. Он уже произносит: “Мама!” И смеется меня, увидев. Для него стану доброй самой, Самой любящей мамой в мире. Сколько дней беспокойных было, Для себя не найти минутки. Но уже, как жила, забыла, Без него, без моей малютки. Сколько будет еще ненастий, Не страшусь я в их ожиданьи. Ведь ни с чем несравнимо счастье – Ночью слушать его дыханье.
Девочке три, она едет у папы на шее. Сверху всё видно совсем по-другому, чем снизу. Папа не верит, что скоро она повзрослеет. Папа готов воплощать в жизнь любые капризы.
Девочке шесть, на коленках у папы удобно. Он подарил ей щенка и большую конфету. Папа колючий, как ёж, и как мишка, огромный. Папа умеет и знает вообще всё на свете.
Девочке десять, и ей захотелось помаду. Спёрла у мамы, накрасила розовым губы. Папа ругался, кричал, что так делать не надо. Папа умеет бывать и сердитым, и грубым.
Девочке скоро пятнадцать, она повзрослела. В сумочке пачка «эссе» в потаённом кармане. Папа вчера предложил покататься на шее. Девочка фыркнула: «Ты же не выдержишь, старый». Девочка курит в окно и отрезала чёлку. Девочка хочет тату и в Египет с подружкой. Папа зачем-то достал новогоднюю ёлку. Девочке это давно совершенно не нужно.
Девочке двадцать, она ночевала не дома. Папа звонил раз пятьсот или может быть больше. Девочка не подходила всю ночь к телефону. Папа не спал ни минуты сегодняшней ночью.
Девочка замужем, видится с папой нечасто. Папа седой, подарил ей большую конфету. Папа сегодня немножечко плакал от счастья: Дочка сказала, что он превращается в деда.
Девочке тридцать, ей хочется к папе на шею. Хочется ёлку, конфету и розовый бантик. Девочка видит, как мама и папа стареют. В книжке хранит от конфеты разглаженный фантик.
Девочка очень устала и плачет ночами. Папа звонит каждый день, беспокоясь о внучке. Девочка хочет хоть на день вернуться в начало, Девочка хочет домой, хочет к папе на ручки.
Девочка-женщина с красной помадой и лаком. Девочка любит коньяк и смотреть мелодрамы. Папа звонил, и по-старчески жалобно плакал. В ночь увезли на карете в больницу их маму.
Мама поправилась, девочка ходит по кухне. Пахнет лекарствами и чем-то приторно сладким. Девочка знает, что всё обязательно рухнет. Девочке хочется взять, и сбежать без оглядки В мир, где умеют назад поворачивать время. Где исполняются влёт все мечты и капризы. Где она едет, как в детстве, у папы на шее, И ей всё видно совсем по-другому, чем снизу.
Взрослые — Стоит лишь к ним приглядеться, и сразу увидишь, как много в них детства. И в папе, и в маме, и в строгом прохожем, и в стареньких дедушке с бабушкой – тоже. Особенно это заметно бывает, когда они что-нибудь, вдруг, разбивают, когда покупают обновку с получки, когда получают подарок от внучки. Они и смеяться умеют, как дети. Но все они взрослые – взрослые дети. И тем отличаются от детворы, что времени мало у них для игры.
Поделись с друзьями!
401
0
8
Что такое гештальт и как его закрыть раз и навсегда?
Что такое незавершённый гештальт?
Как закрыть гештальт?
1. Осознать
Первый шаг, как известно, половина пути, и если человеку удалось понять, что у него проблемы в той или иной сфере жизни, проявляющиеся в периодическом повторении ситуации, вызывающей неприятные эмоции, то это уже победа и ему осталось только распознать незавершённый гештальт. Хорошая новость заключается в том, что во многих случаях для закрытия гештальта достаточно провести аналогию конфликта, причиняющего моральные страдания в настоящем с незавершённым конфликтом прошлого.
Плохая новость состоит в том, что незавершённый гештальт может «прятаться» в памяти человека, вспомнить травмирующую ситуацию порой бывает нелегко, а количество лет, проведённых в компании незакрытого гештальта, создаёт иллюзию нормальности не совсем нормальной ситуации. Однако, истина всегда где-то рядом, и психологи советуют начать с начала, а откуда именно каждый решает сам.
2. Наградить себя
3. Посмотреть прошлым страхам в лицо
4. Смоделировать ситуацию закрытия гештальта
Универсальным средством избавления от преследующих вас переживаний считается мысленное или реальное совершения трёх действий: прощения, прощания и благодарности. Будь то человек, или ситуация, мешающая вам идти вперёд, не подавляйте в себе ненависть, а посмотрите на прошлое под другим углом и просто позвольте ему уйти.
Поделись с друзьями!
1100
6
12
Это очень важно – уметь говорить «люблю» без слов.
«Я так люблю тебя, мам» – говорила я за завтраком, когда мне было лет 14. «Да? – улыбалась мне в ответ мама, – тогда в следующий раз к моему приходу с работы просто начисть картошки, и я это почувствую без всяких слов».
«Я обожаю своего кота!» – терлась я щекой о теплую, пушистую шерсть. «Тогда, может, сменишь ему песок? – спрашивал отец. – Он мучается, не желая садиться в мокрый»…
Я слушала своих родителей, и поражалась им: я же говорю о любви. При чем тут какой-то кошачий песок и пресловутая картошка?
Помню, я была еще совсем маленькой девочкой, лет около семи, и на несколько недель попала в больницу. Больница была за городом, порядки в те времена – очень строгие. Родители могли приносить передачи исключительно в отведенные часы, а на детей своих смотреть только из больничного парка, когда те подходили к открытым окнам – благо, что на улице стоял сентябрь. И вот мама приезжала ко мне дважды в день. Утром и вечером нянька ставила на мою тумбочку кулек, где был только что сделанный ею творог, еще теплый компот, гречневая каша, паровая котлета. Всего по чуть-чуть, ровно столько, чтоб я могла съесть за один раз, потому что через пару часов она принесет свежее.
А под стеночкой кулька, в газете – чтоб не помялись – 3-4 альбомных листка, на которых нарисованы одежки для бумажной куклы (помните, с такими белыми полосочками на рукавах и плечиках, чтоб загибать). Я обожала раскрашивать и вырезать такие одежки, и мама (когда она это успевала делать. ) рисовала мне эти бесконечные платьица и юбочки, шубки и курточки, кофточки и пижамки. А какие фасоны придумывала – каждый раз разные: и бантики, и бумбоны и горошки… Я ни разу не просила ее об этом. Это не были лекарства, минеральная вода или свежий бульон. Она просто знала, что это занятие мне очень нравится. И в тот момент это был ее способ сказать: «Я тебя люблю»… Я смогла понять и в полной мере оценить это лишь спустя десятилетия, но зато запомнила на всю жизнь.
Мы очень часто недооцениваем мелочей… Да, красивые слова, признания, стихи – очень важны. Мы, женщины, любим ушами, и потому очень нуждаемся в этом постоянном «люблю». Но если на деле мы не видим отражения этих слов – они становятся лишь пустым звуком. Да, можно сказать «Я люблю тебя» бриллиантовым колечком или платиновыми запонками, огромным букетом или полетом на воздушном шаре – и это тоже замечательно (чего уж там)… Но можно выразить свою любовь гораздо проще, и каждый день дает нам шанс сделать это – главное только любить.
У наших друзей парализовало собаку. Такая симпатичная, добрая такса, а задние лапы обездвижены навсегда. Но вот уже три года собака живет в таком состоянии, а хозяин самолично сделал для нее ходунки на колесах – только для того, чтобы любимый домочадец каждый день гулял на свежем воздухе. Собаку можно было выносить на руках, или выкатывать в детской коляске. Но песик очень хочет ходить – ходить сам, и потому хозяева дали ему такой шанс, ведь они его очень любят.
Когда нами движет настоящая любовь, возможности выразить ее находятся на каждом шагу, и мы делаем это, совершенно искренне, ни на секунду не задумываясь. Заходя в комнату к спящему, бесшумно крадучись на цыпочках, чтоб не потревожить сон, поправляем подушку, чтоб не затекла спина, расправляем одеяло, чтоб не замерзли маленькие ножки, или, качая головой, осторожно вынимаем из ослабевших рук телефон, чтобы вечернюю дремоту не разрушил чей-то звонок. Мы становимся самыми искусными поварами, варя лучший на свете утренний кофе и выкладывая на детской тарелке паровозик из сыра, со всех паров спешащий к яркому цветку с помидорными и яичными лепестками. Мы часами выслушиваем откровения друзей, когда им нужно наше внимание, мы придумываем подарки, выдумываем сюрпризы, создаем настроение. И не раздумывая, отдаем последние деньги на лекарства… И легко распарываем любимые бусы, чтобы обшить ими платьице маленькой «снежинки».
А жизнь, она очень длинная и, вместе с тем, такая короткая… И мелочи помнятся, ох как долго. Просто любящее сердце дает нам почувствовать тот миг, когда наше «люблю» особенно важно. Сколько себя помню, и мама и бабушка, всегда выходили в коридор, когда папа или дедушка возвращались с работы – ведь мужчина должен чувствовать, что его в этом доме ждут. Я тоже стараюсь вести себя также. Сижу перед монитором, и, нажимая на кнопки, пытаюсь из запутанных нитей-мыслей связать какой-то внятный узор. Слышу, как ключ поворачивается в замке, и думаю, что вот сейчас я встану – вот прямо-прямо сейчас, только «довяжу» до конца ряда, чтоб петли не спустились. Смотрю через плечо в открывшуюся в комнату дверь, улыбаюсь со словами: «Я еще пару минут, и будем ужинать». И улетаю в свое петляющее рукоделие из слов и знаков препинаний. И вдруг, совершенно беззвучно (чтоб не запутать уже приготовленные для спиц фразы) на столе появляется чашка с крепким чаем и тарелка, на которой два бутерброда и две конфеты, развернутые из фантиков. Я смотрю на эти бутерброды, где на кусочках хлеба все – буженина, колбаса, сыр, помидоры, маслины – все, что нашлось в холодильнике, смотрю на развернутые конфеты (чтоб я не отвлекалась, даже на такую мелочь) и слышу в полном молчании своей квартиры очень много важных для меня слов. И понимаю, что в данное мгновение жизни нет более емкого способа, чтобы сказать: «Я тебя люблю».
Это очень важно – уметь говорить «люблю» – без слов. Поездкой в путешествие и сваренной картошкой, выглаженной рубашкой и воздушными шариками, долгожданной куклой и своевременно наполненной кошачьей миской, страстным поцелуем и заботливо наброшенным пледом, раскрытым зонтом и оладушками с заячьими ушками, лайками и сердечками, улыбками и взглядами. Не важно, слушаете ли вы о проблемах перестройки общества или о пропущенном голе в последнем матче – главное – как вы это слушаете.
Не важно, пьете ли вы «Вдову Клико» из тонкого бокала или осенний кофе из картонного стаканчика – главное – с каким настроением вы это пьете. Не важно – гуляете ли вы по ночному Парижу или по полю с подсолнухами – главное – кто рядом с вами. Нам просто надо научиться помнить, что бесконечно яркие, трогательные и такие желанные слова: «Я тебя люблю», не имея отражения в делах и поступках, слишком быстро меркнут, тускнеют и обесцениваются. И допускать этого никак нельзя. Любовь не измеряется одними лишь словами…
