Если бы ты знал что все так обернется ты бы сделал это
Если бы ты знал…
Посоветуйте книгу друзьям! Друзьям – скидка 10%, вам – рубли
Эта и ещё 2 книги за 299 ₽
Интересные все же создания люди. Нас растят мамы и папы, мы играем во дворе с мальчиками и девочками, дружим с братьями и сестрами, а потом вдруг один совершенно чужой человек становится самым близким. Настолько близким, что даже дыхание захватывает.
Интересные все же создания люди. Нас растят мамы и папы, мы играем во дворе с мальчиками и девочками, дружим с братьями и сестрами, а потом вдруг один совершенно чужой человек становится самым близким. Настолько близким, что даже дыхание захватывает.
Однажды ты окажешься у моря, и оно унесёт на своих волнах боль воспоминаний. У каждого из нас своё море.
Однажды ты окажешься у моря, и оно унесёт на своих волнах боль воспоминаний. У каждого из нас своё море.
Невозможно проснуться утром сильным человеком — я хотела бы так, но невозможно. Зато можно перестать биться головой об одну и ту же стену и сменить направление движения. Если нет дороги на запад, тогда лучше ехать на восток. Земля в любом случае круглая — рано или поздно каждый придет к тому, к чему должен прийти.
Невозможно проснуться утром сильным человеком — я хотела бы так, но невозможно. Зато можно перестать биться головой об одну и ту же стену и сменить направление движения. Если нет дороги на запад, тогда лучше ехать на восток. Земля в любом случае круглая — рано или поздно каждый придет к тому, к чему должен прийти.
В немецком языке есть слово «hasslibe.» Если по словарю, то оно переводится как «чувство, колеблющееся между любовью и ненавистью.» Вот такое чувство я испытываю к каждому своему «сегодня.»
В немецком языке есть слово «hasslibe.» Если по словарю, то оно переводится как «чувство, колеблющееся между любовью и ненавистью.» Вот такое чувство я испытываю к каждому своему «сегодня.»
Я давно не вижу тебя. Сменила номер телефона, удалила все твои контакты. Научилась сдерживаться, когда непрошеные слезы выдают тоску, и прятать руки в карманы, когда они сами собой сжимаются в кулаки от ярости. Я бодро отвечаю на вопросы, общаюсь с людьми и временами танцую, когда музыка веселая и не напоминает наших с тобой песен. А еще я много работаю. Все вроде неплохо, но все это… игра.
Я давно не вижу тебя. Сменила номер телефона, удалила все твои контакты. Научилась сдерживаться, когда непрошеные слезы выдают тоску, и прятать руки в карманы, когда они сами собой сжимаются в кулаки от ярости. Я бодро отвечаю на вопросы, общаюсь с людьми и временами танцую, когда музыка веселая и не напоминает наших с тобой песен. А еще я много работаю. Все вроде неплохо, но все это… игра.
Все же есть люди бесконечные, как космос. Много с кем можно улыбаться, смеяться от души, говорить всякое-всякое. А вот большая редкость, когда с кем-нибудь рядом можешь себя забыть.
Все же есть люди бесконечные, как космос. Много с кем можно улыбаться, смеяться от души, говорить всякое-всякое. А вот большая редкость, когда с кем-нибудь рядом можешь себя забыть.
anchiktigra
anchiktigraСЧАСТЬЕ ЕСТЬ! Философия. Мудрость. Книги.
Автор: Аня Скляр, кандидат философских наук, психолог.
«Я ищу того, кто похож на окно, распахнутое на море».
Антуан де Сент-Экзюпери. Цитадель
«Вспомни о том, как она прекрасна, жизнь».
«Не погружайся в проблемы и тревоги глубоко, они будут всегда, лучше приготовь вкусной еды, пригласи близких и вместе вспомните о том, как она восхитительна, la vie. Местами жесткая, горькая, но все равно прекрасная».
«Мы состоим из тех вкусов, запахов и цветов, которые в себя впускаем. Внимательно выбирай то, чем себя питаешь».
«У родственных душ одни и те же маяки».
«Счастье не в том, чтобы все получалось. Как бы ни обернулось, главное – суметь извлечь из случившегося урок: один придет к какому-то выводу, другой чему-то научится, а кто-то возьмет и отпустит. Люди часто слишком серьезны, усложняют, зацикливаются, вместо того чтобы принять, выдохнуть и двинуться дальше».
«Выйди из клетки надуманных страхов.
Как же важно выйти из клетки в голове (с кучей надуманных страхов), увидеть, как прекрасна жизнь (и впредь не позволять себе думать иначе). Неповторимая, с лазоревым небом, с росой на листьях, со встречами и разлуками.
Простить себя за сбившийся вектор, извлечь опыт, влюбиться сильнее прежнего. И не расставаться с этим божественным чувством – любовью к новому дню».
«Продолжай делать то, во что вкладываешь любовь.
Увы, хоть я и разменяла восьмой десяток, во мне не утихает голос внутреннего критика. Этот критик утверждает: то, что ты делаешь, обычное, безвкусное и мало кому понравится, нет в тебе таланта, и вообще смирись с собственной никчемностью.
Да, девочка моя, голос критика по-прежнему громок и так же безжалостен, как тридцать лет назад. Он может звучать всю жизнь, ничем не заглушишь. Как с ним справиться? Выслушать и продолжать делать то, во что вкладываешь любовь.
Никто не сможет определить талант, кроме времени. Путь у каждого особенный: когда создаешь что-то, для себя важное (что не создавать попросту не можешь), помни, что нет такого второго, как ты. Помни это и будь здесь и сейчас. А голос критика пусть станет твоим азартом – доказать, что сможешь, что получится.
Талант без труда ничего не стоит. Как же много тех, кто винит окружающих в своих бедах вместо того, чтобы учиться, совершенствоваться. Работай – и тогда обязательно будет результат. На этом нелегком пути хочу пожелать тебе душевного спокойствия. Мы становимся жертвами депрессий потому, что стремимся быть идеальными. В побеге за придуманным образом не успеваем наслаждаться моментом, а жизнь и есть моменты. В них самый ее сок.
Люди и ситуации – наши учителя. Главное – что ты сделаешь, как отреагируешь: уйдешь или останешься, поможешь или упрекнешь. Каким ты видишь мир, таков мир и в тебе».
«Где много любви, там много ошибок. Где нет любви, там все ошибка».
«Каждый человек живет со своей трагедией. И каждый справляется с ней как может: кто-то работает сутками до самозабвения; кто-то пытается убежать от прошлого, и города мелькают, как в калейдоскопе. А кто-то варит джемы, живя под гнетом невозможности встречи с тем, кому сделал больно».
«Любовь – это быть в ладонях Бога. Любовь – как услышанная молитва, в которой нет слов, только море».
«Часто именно неизвестное помогает обрести себя».
«В жизни бывает и грустно, и весело, надо принимать всё – разноцветные карандаши Вселенной! Перемены – это шанс стать счастливее. А мы всеми силами им противостоим, выбираем теплое болото, известное до стебля каждого камыша».
«– Помнишь у Фицджеральда? «Надеюсь, ты живешь той жизнью, которую заслуживаешь. Если же нет, я надеюсь, у тебя достаточно мужества, чтобы начать сначала».
– А еще, попав в кризис, человек понимает, как важно прощать, не зацикливаться на плохом и быть благодарным. Но как только ему становится лучше, возвращается к заблуждениям».
«Рассветы – все больше в них влюбляюсь. Они возвращают надежду. Именно на рассвете жизнь открывает ладони, показывает сокровища. И отдаляешься от тяжких мыслей, которые ночью мешали спать.
Будь осторожна с мыслями. Не лелей тяжкое и злое – подобное быстро приживается. Дедушка мне постоянно напоминал: «Ани, мозг подобен саду: не будешь выпалывать дурные мысли – не вырастишь мечту».
Просыпаюсь на рассвете, здороваюсь с морем (оно никогда не бывает таким, как вчера), завариваю кофе, выхожу к берегу. Впитываю первые мгновения нового дня: щелчок хлопнувшей за мной входной двери (смазала замок топленым маслом, больше не скрипит), цвет песка под ногами (отражает оттенки неба), далекий смех рыбаков (хочется верить, что они друзья, а не враги морей).
Достаю из кармана пакет с кусочками вчерашнего хлеба, кормлю чаек. Мигом слетаются, орут, уже узнают меня».
«Слушай сердце, в нем карты главных маршрутов».
«Пишу письмо, подложив под бумагу книгу Хикмета. Открываю наугад. Страница сто семьдесят четыре.
«Люблю тебя, как хлеб, что в соль макаю, /
Как жажду свою рано поутру, когда я жадно к крану припадаю, как будто без воды сейчас умру, /
Как радость ожидания от чуда, когда посылку раскрываю я, что прислана неведомо откуда
и неизвестно кем в мои края».
«Пусть свет в твоих глазах не угасает».
«Сегодня внутри меня – злость; она мучает, с ней тяжело (не могу написать «жить», потому что когда злишься – не живешь, существуешь). Ничего не могу с собой поделать, да и не надо. Даже такое глубоко неприятное чувство надо признать и позволить ему некоторое время существовать. Общество придумало себе эпоху всеобщей радости и настоятельно призывает избавляться от печали как можно быстрее…».
«Девочка моя, люди считают, что если о чем-нибудь сильно попросить Бога, он это исполнит (пусть и не тогда, когда этого ждут). Не смею оспаривать. Но нельзя забывать, что каждый из нас тоже немного волшебник – помоги своими действиями Богу воплотить то, что так сильно хочешь или хочет тот, чьей мечтой, быть может, является твой поступок.
Мечты должны становиться реальностью. Чтобы они сбывались, нужно немного терпения, чуть больше труда и как можно больше веры».
«Как бы сильно твое сердце ни страдало, если будешь верить, твоя мечта обязательно сбудется».
«Плыви из привычной гавани к новым берегам».
«Так важно найти «своих». Тех, с кем будешь создавать бесчисленное число созвездий в своем космосе».
«Да, жизнь – это всегда по-разному, не ищи в ней стабильности. В любой момент все может измениться. Главное – сохранить себя и любовь к тому хорошему, что есть».
«День может выдаться сложным или болезненным, может показаться, что это конец. Но приходишь домой, смываешь с себя все плохое, ложишься в постель, в открытое окно льется вечерняя прохлада, от которой так приятно спастись под одеялом, – и отпускает».
«Действительно честен тот, кто спрашивает себя, достаточно ли он честен.
Желаю тебе избавления от всего, что мешает слышать себя, что утяжеляет полет. Пусть неприятное уйдет, и откроются возможности светить еще ярче, вдохновлять тех, кто вокруг, на доброе и красивое.
Желаю полюбить себя, если ты еще к этому не пришла. Как это сделать? Позволь себе ошибаться, но не переставай воспитывать в себе сильную личность. Радуй себя и балуй, но умей вовремя ограничить. Отпусти людей, не развивающих в тебе любовь. И старайся совершать больше добрых поступков – от них ты станешь только лучше».
«Когда ты встретишь и узнаешь себя, ты встретишь и узнаешь того, с кем захочется спеть любимые песни и заварить не одну чашку кофе».
«Здорово иметь дом, особенно когда в нем пахнет хлебом, джемом и отглаженным постельным бельем. Жить надо там, откуда не хочется сбегать в путешествие».
«Мы тут, мы живем, чувствуем. И это главное».
«Еду и думаю, как важно быть честной перед собой. Сначала это сложно и непривычно, но потом понимаешь, как много сил отдано иллюзиям, которые не привели ни к чему хорошему. Мы попадаем в такие ситуации, когда правда нелегка, но честность была и остается лучшей стратегией.
Вслед за честным выбором может возникнуть пустота – не бойся ее. Чтобы увидеть новые дороги и еще сильнее полюбить жизнь, всегда требуется остановка. В такие периоды нужно переключиться на другую частоту, взять паузу, после которой твоя оптика станет четче. Станет интереснее жить».
«Позволь людям быть собой, а не тобой. Позволь не понять тебя, не посмотреть на мир под твоим углом, не поддержать, не пожалеть. Другие люди реальны так же, как и ты».
«Пока ищешь совершенство, счастье, которое обычно под носом, остается незамеченным. Стремилась к идеальной картинке (а она ведь почти невозможна) и, сталкиваясь с несоответствием, страдала».
«Каждый поступает по любви, которую получил или недополучил».
«Единственное, что мне не видится бессмысленным – это помогать тем, кому тяжелее, больнее. Облегчить чью-то боль. Прочее – пустое».
«– Для счастья не нужно спешить, обгонять, отвоевывать. Не нужно поддаваться крикам толпы (которая обычно следует за самоуверенными дураками, а не за колеблющимися мудрецами). Достаточно быть собой и жить в ладу с остальным.
– А еще нужно оставаться ребенком в душе, свободным, бесстрашным и меньше оборачиваться назад – там, как правило, ничего нового. И хорошо бы научиться если не любить, то постараться понять того, кто тебе повстречался. А если принять не получается, то мирно расстаться».
«– Нелли, ты тоже с возрастом перестала бояться отчаяния? Этих удушающих приступов, когда начинаешь выгребать из себя темноту всем, что есть под рукой?
– Перестала. Просто раз и навсегда усвоила, что, как бы глубока ни была душевная рана, ее можно излечить. Разными методами. Мне помогает побыть в тишине и послушать, как внутри меня бьется жизнь. Пока ощущаю пульс, многое можно изменить, улучшить. Сделать то, что поможет найти дорогу домой. Туда, где тепло, спокойно, пахнет вкусным и легко мечтается о море, если вдруг оно не за окном».
«Со всех сторон нам советуют поддерживать в форме тело, а по мне намного важнее держать в тонусе чувство любви к жизни. Не прекращать удивляться – ведь мир большой и непостижимый, он не может перестать показывать новое».
«– Моя бабушка говорила: от артиста должны поступать сигналы, вдохновляющие на жизнь, а не на разрушение.
– Не только от артиста. Хорошо бы всем людям следовать этой установке. А то нас, ну, как в песне, бывает, уносит вслед за толпой, которая вечно недовольна…
– …и у которой под рукой всегда керосин. Не знаешь, сожгут тебя или зальют его в твой аэроплан, следующий за мечтой».
«Мы все время ищем любви вовне: мол, придет тот единственный и откроется дверь счастья. Это ложный ориентир, девочка моя. Найти счастье в себе – вот в чем задача. Как только она будет выполнена, ты встретишь того, с кем не будет никаких задач. Вы просто пойдете вместе».
«Всего лишь одно объятие может не только исцелить от дурного сна, но и спасти жизнь. Объятие понятно без слов».
«Не нужно бояться прошлого (без него не было бы того, что есть и что будет), оно не может испортить жизнь, если им не злоупотреблять. Прошлое, в конце концов, можно использовать во благо, если принять случившееся как бесценный опыт».
«А город может стать человеком?
– Конечно. Когда кого-то сильно-сильно любишь, так и бывает. Думаешь о городе, а на самом деле – о любимых людях, которых там встретил. Так город превращается в человека.»
«Доверять жизни – особый вид мудрости».
«Счастье – это момент совпадения с самим собой. Когда ничего не играешь, ничего не придумываешь, когда живешь сердцем. Особенный путь есть у каждого из нас. И каждый из нас особенный».
«Взрослых на самом деле не существуют, мы все по-прежнему дети, просто ходим по миру в масках серьезных дяденек и тетенек, которые теперь и снять не можем – приросли».
«Люди мучаются поиском предназначения. Почему мучаются? А потому что думают, что рождены для огромного дела, которое никак не появится. На самом деле мы рождены для маленьких добрых дел, после которых приходим домой и сладко засыпаем (вот в чем причина бессонницы – недостаток добрых дел!). Улыбнуться встречному, сделать комплимент кассиру, уступить место в метро, накормить бездомную кошку… Твори, моя девочка, не бойся. Жизнь порой ветрена и морозна, но все равно очень тепла».
«Ребенок – гость в твоем доме. Накорми, воспитай и отпусти».
«Хочется на своем примере научить его (и еще раз себя) хорошему: уважать и принимать человеческие слабости, хвалить себя за смелые решения и сопереживать себе в моменты падений (а не добивать сравнениями с другими), перестать пытаться все контролировать (обычно контроль рождается из бессилия), но при этом отстаивать свои границы и наконец позволить жизни о себе позаботиться».
«Счастливые люди танцуют».
«Не существует общей, подходящей для всех философии жизни. Никто не знает, как и что лучше для тебя. Только ты сама можешь знать – через собственные успехи и ошибки. А если дела совсем плохи, приготовь булочки с изюмом, пригласи к столу доброго человека – и пусть вам будет вкусно.
Плохое обязательно заканчивается. Часто при жизни».
«Человек жив, пока он мечтает».
«Зимнее солнце – как надежда в ненастье, когда кажется, что тучи уже не расступятся. Сначала сквозь темень появляются первые тусклые лучи, которые с каждой минутой становятся сильнее, расправляют плечи и побеждают серость».
«Девочки, мужчины, как и мы, женщины, ищут любовь. И, как и мы, ошибаются. Только у них нет той стойкости, что есть у нас. Разочаровываются сильнее, им больнее (хотя с виду кажется, что им все равно). И тогда они скатываются в агрессию либо в безволие. Только в наших силах дать им надежду».
«Уже дома решаю приготовить на обед «Зимнее солнце», заодно и Нелли научится. Обжариваю на оливковом масле лук с чесноком. Они слегка подрумянились, пора добавлять к ним нарезанную тонкой соломкой тыкву. Солю, перчу, тушу на среднем огне. Всыпаю чечевицу в кастрюлю с кипятком. Как только смягчается, вмешиваю в нее поджаренные овощи, листики тимьяна и немного куркумы для золотистого цвета. Варю еще минут десять – суп готов!».
«Проживай момент, впитывай его, благодари».
«Itsy Bitsy petit bikini» Далиды. «Теперь ей нужно выбежать из тени, но она все еще боится нескромных взглядов». Если вдруг грустишь, включи ее, танцуй!»
«Узнать себя можно только через людей. Мы и есть зеркала друг для друга…»
«Храбрый человек – не тот, кто освободился от страхов. Таких не бывает. Храбрый тот, кто идет к мечте через страхи».
«Близкие – это свет, рассеивающий самую густую тьму».
«На самом деле уметь ощущать счастье – это и есть счастье. Знаешь, сколько людей ходит по земле, не зная, что они счастливы? У них есть многое, а они все равно недовольны и ждут дня, когда станут счастливыми».
«Делай то, во что искренне веришь, и только то, что не причинит другим зла. Бог там, где понимают и чувствуют».
«Есть такое счастье: ты и твоя жизнь. Это не повторится».
Музыка, прозвучавшая в этой истории
1. Quand on sera deux – Joe Dassin
2. Paris sera toujours Paris – Maurice Chevalier
3. Petite fleur – Danielle Darrieux
4. Madeleine – Jacques Brel
5. La danse des canards – J. J. Lionel
6. Ca s’en va et ça revient – Claude Francois
7. Paris en colère – Mireille Mathieu
8. Believe – Elton John
9. La Foule – Edith Piaf
10. La Vie En Rose – Edith Piaf
11. Mon Dieu – Edith Piaf
12. Padam, padam – Edith Piaf
13. Magic moments – Perry Como
14. Have yourself a Merry Little Christmas – Bing Crosby
15. Aline – Christophe
16. Non dimenticar – Dean Martin
17. La Bicyclette – Yves Montand
18. Si l’on pouvait choisir sa vie – Nicole Croisille
19. Devant le Garage – Danielle Licari & Jose Bartel
20. Itsy Bitsy petit bikini – Dalida
21. Tombe la neige – Salvatore Adamo
22. The Oogum Boogum Song – Brenton Wood
23. People – Barbra Streisand
24. «Женщина, которая поет» – Алла Пугачева
© Сафарли Э., 2019
© ООО «Издательство АСТ», 2019
Два письма, или Как найти выход из безвыходной ситуации
Мужчина очень нервничал. В руках он держал ключи от машины и свернутый в четыре раза лист бумаги, уже стершийся на сгибах. Я подумала, что на листке либо характеристика из школы, либо вопросы, которые просила задать про ребенка жена.
— Я не знаю, что делать, — сказал мужчина дрогнувшим голосом.
Мне сразу стало его жалко. Подумалось вдруг, что мужчины практически никогда не приходят ко мне с пустяками.
— Рассказывайте. Что за листок у вас в руках?
— Это я распечатал. Письмо. Мне. Пришло полтора года назад.
— От Татьяны, женщины, которая… мы в детстве на одной улице жили, в моем родном городке. Учились в одной школе, играли, можно сказать, вместе росли.
— Нет! Нет! С ней — не было. Прочтите! — наконец решился он.
Я развернула распечатку, уже понимая, что передо мной — трагедия.
«Здравствуй, Степан!
Пишет тебе Таня Конокошина, может, ты меня еще помнишь, мы через два дома от вас жили, я училась в параллельном. Черненькая такая, с двумя косами, ты меня в детстве вечно за них дергал и кричал: ”Но, лошадка!” Я с Люсей Митрохиной всегда дружила. Вспомнил? Написать теперь хочу тебе про Люсю, потому что сама она не напишет ни за что, а мне кажется важно, чтоб ты знал. Я тебя сама нашла в интернете во “ВКонтакте”, и там фотографии видела, и страничку твоей жены смотрела, и адрес почты там тоже был. Но Люся, конечно, все это тоже видела, не думай, потому что все эти годы она тебя ни на минуту не забывала, уж я-то знаю.
Чтобы не тянуть, потому что больно очень и тягостно писать, прямо пальцы у меня сводит и в сердце свербит. У тебя, Степан, есть дочь, Настя, 12 лет. Она больная, отстает в развитии, а подробнее я не знаю, но так девка очень милая, добрая и веселая. Люся ее растила сначала с мамой своей, а потом четыре года назад тетя Тамара умерла. А нынче Люся тоже заболела злосчастной нехорошей болезнью — раком желудка. И если она помрет, то Насте одна дорога — в детский дом. А как есть у девки живой отец, я считаю, он знать должен.
Надо мне тебе, наверное, еще объяснить, почему так вышло. Это от гордости все, чтоб ей пусто было. Ты когда в армию ушел, Люська, как узнала, что у нее ребеночек будет, тебе не написала, потому что хотела сначала родить и тебе подарок и сюрприз сделать: возвращаешься ты такой, а у тебя уже и жена, и сын готовый или дочка. А Настя раньше времени и сразу больная родилась. А может, врачи что-то там с ней напортачили, ты нашу больничку районную сам знаешь, чего тебе рассказывать. То ли не дышала она, то ли не ела сначала, я уж не помню. И Люська решила, что такой ребенок — какой же сюрприз? Обуза сплошная. Говорила: буду пока лечить, вытягивать, а там Степа сам как решит. Пока ты ей еще писал из Питера — она все надеялась и ждала. А как потом написал: не жди, не приеду, будь счастлива, — так и все. Она четыре дня лежала, почернела вся, тетя Тамара ей насильно еду и питье впихивала, и мы все вокруг на разные голоса скулили, а потом Настька рядом с ней легла, обняла ее и так лежала, и тоже не ела и не пила и в туалет не ходила. Тогда Люся встала, улыбнулась и сказала нам: ну что ж, живем дальше. Я ей говорила сто раз: напиши Степану, в Питере же возможности Настю лечить — не сравнить с нашим райцентром, может там врачи чего дельное скажут. А она: если я ему не нужна, так чего ж его дефективным ребенком обременять. Говорю: гордость все это, чтоб ей ни дна ни покрышки.
В общем все тебе как есть обсказала, а теперь сам решай. Прости, что смутила твою счастливую жизнь, но так уж мне показалось, что теперь правильно будет. Ругай меня теперь, если захочешь и тебе так легче будет.
Таня».
Я долго молчала, в красках представляя себе всю эту долгую-долгую историю. Степан смотрел в пол и крутил в пальцах ключи.
— Это было полтора года назад, — наконец сказала я.
— Как я поняла из письма, вы женаты. В браке есть дети?
— Да, двое мальчиков. Шесть лет и три с половиной.
— Поехал в родной поселок.
— Там на тот момент оставался кто-то из ваших?
— Нет, мои родители продали все и уехали с сестрами в Краснодарский край практически сразу, как я в армию ушел. Мама моя оттуда, ей на севере всегда не нравилось.
— Увидел Люсю. Познакомился с Настей, — на его скулах ходили желваки. Я испугалась, что сейчас он сломает ключ и не сможет открыть машину. — Люсе сделали операцию, она выглядела ужасно. Настя… Насте по уму было лет пять-шесть, но у нее уже росла грудь.
— Потом я оставил денег и уехал. И еще потом, конечно, деньги переводил.
— В наши с ней 15–18 лет? Конечно, любил! Это была моя первая настоящая любовь. Мы оба были друг у друга первыми. Помню, как у меня прям сердце от нежности заходилось, когда я на нее смотрел… Но… мне всегда хотелось уехать из поселка. А она хотела жить там. Любила там все: лес, поля, речку. Чтобы были куры, дети, хозяйство, баня… Мечтала об этом все время, рассказывала мне во всех подробностях, как у нас будет. Я не возражал, слушал, чтобы ее не расстраивать, да я и вообще мало что тогда мог сказать, да и сейчас…
— Ваша нынешняя семья…
— Очень счастливая. Но не с неба упало. Жена моя тоже приезжая. Мы втроем в студии жили, а теперь, как младший родился, ипотеку взяли. Двухкомнатная квартира у нас. В одной наша спальня, другая — детская. Жена с мальчишками к вам приходила (вы не помните, конечно), вы ей сказали, чтоб никаких двухъярусных кроватей, а нужно сразу комнату зонировать, и чтоб у каждого — место только для него и можно отделиться. Мы так и сделали, я сам все придумал и построил, чтобы складывалось гармошкой, и теперь можно убрать — получается большая комната, а можно разделить — и каждый в своем пространстве. Им и так, и так нравится, они в гости друг к другу ходят, но вообще-то — дружные ребята. И мы с женой — тоже. Жена у меня, она вообще-то декоратор по образованию, с художественной то есть жилкой. Мы с ней вместе для нашей квартиры по магазинам ходили — считай, каждый гвоздь выбирали, чтобы сразу на своем месте. Мы с женой решили так: это наша окончательная уже квартира, мальчишки вырастут, пойдут судьбу искать, как мы сами когда-то, а мы с ней тут останемся. Старая у нас квартира, с историей, с высокими потолками, мы только так и хотели, за Невой, до центра 10 минут езды, мы туда все время семьей гулять ездим или даже пешком через мост — очень нам обоим Петербург нравится, красиво так, ходили бы и ходили, а мальчишкам чтобы с самого начала — родное, свое. А еще мы собираемся за следующие лет десять дом за городом построить — это как бы дача, но со всеми удобствами. Родовое, так сказать, гнездо, чтобы в старости там самим жить, и мальчики чтобы с внуками приезжали. Место уже присмотрели, сейчас ищем участок подходящий, чтобы у реки или озера…
— Да. Простите. Люся умерла. И сейчас у меня выбор.
— Да. Я ей сразу сказал. И письмо Татьяны дал прочесть. Она сказала: «Как ты решишь. Я со всем соглашусь». Так и правильно, конечно, это же моя история. Но нечестно — нет у нее на самом деле никакого выбора и деваться ей, что б я ни решил, некуда, она сейчас из дома подрабатывает чуть-чуть, но в основном, конечно, я добытчик, и квартира — на меня, и машина, и вообще… Если я сейчас Настю привезу, то все сразу рухнет. Вообще все. Где ей жить? У нас в спальне? На кухне? С мальчиками? Ей сейчас 14, она не злая совсем, но крупная, расторможенная и капризная, чуть что — начинает визжать и топать ногами. И еще — это Таня меня предупредила — сексуально озабоченная, очень ее эта сфера в последнее время интересует. Учитывая, что она нас фактически не знает…
— Да. В общем выбор у меня сейчас, если чуть-чуть углы заострить, получается такой: либо целиком погубить свою нынешнюю жизнь и заодно счастье жены и сыновей, либо свою душу, отказавшись от родной осиротевшей дочери.
— Почему-то мне кажется, что вы уже выбрали.
— Вам правильно кажется, — сказал Степан и, к моей досаде (надо было раньше дать ему крутить что-нибудь из моего игрушечного инвентаря!), сломал-таки машинный ключ. Тупо посмотрел на две его части и убрал обе в карман.
— Тогда давайте обсудим возможности и детали.
— А разве есть какие-то возможности? — оживился мужчина.
— Возможности всегда есть, — вздохнула я.
С трудом, но Степану удалось устроить Настю в интернат в Ленинградской области. Туда они с женой и мальчиками ездили два раза в месяц. Один раз взяли Настю на новогодние каникулы, но это обернулось таким сложносочиненным кошмаром (каждый читатель может вообразить его себе в меру своей фантазии), что последующие полгода жена и мальчики в интернат ездить категорически отказывались, и Степан ездил один. Потом медитация на тему «она же просто больной ребенок» или любовь к отцу и мужу возымела успех, и семейные посещения возобновились.
По моей наводке Степан все время искал диагностику, лечение и коррекцию. Сначала им долго не везло, а потом повезло неожиданно (или закономерно? — ибо сказано весьма давно: «ищите и обрящете») — детский психиатр из Бехтеревки подобрал-таки комбинацию лекарств, на которой практически ушли излишнее возбуждение и расторможенность девушки. Настя вдруг заинтересовалась цветами и всякими ремеслами, которые у них в интернате процветали силами волонтеров. Стала запоем читать дамские романы в мягких обложках и шить шкатулочки из открыток.
— А может, она потом сможет за городом жить? — робко мечтал Степан. — Ну вот у нас там, на озере, когда дом построим. Пока мы работаем, будет за домом присматривать, собачку ей для безопасности заведем, она животных любит…
Но пока на горизонте все равно маячил психоневрологический интернат для взрослых, а в «родовом гнезде» все еще имелся только дощатый сарайчик, капитальный ленточный фундамент и больше ничего (финансовые возможности семьи ускорить процесс, увы, не позволяли никак).
И тут на семейном горизонте возникли родители Степана. За истекшие годы обе сестры Степана выросли и уехали из станицы, где обосновались старики. Одна сестра перебралась в Краснодар, а другая — вообще в Польшу. Большое по привычке хозяйство, большой пустоватый дом и еще одно письмо, теперь уже от матери:
«Степа, мне Люся всегда очень нравилась, вы с ней были как два голубка, и если б я тогда знала, как там все обернулось, так тебя бы хоть мордой об порог заставила вернуться и вопрос решать. Да теперь что ж, упокой Господи ее душу, а вот старшая наша внучка — чего же, скажи нам с отцом ради Бога, она совсем плоха, или как? Если ничего, так привези ее на смотрины, тут солнце, земля, скотина и витамины, может, и ничего еще, надо ж нам на старость о ком-то заботиться и нам чтобы стакан воды подали, если что. Приезжайте в общем, ждем вскорости.
Мать твоя Ирина.
ПС И отец привет шлет супруге, внукам и внучке».
Смотрины состоялись. Бабушка с внучкой рылись в огороде, кормили кур и вместе смотрели сентиментальные сериалы по телевизору. Дед сказал: «Что старый, что малый», — и махнул рукой, что, вероятнее всего, выражало согласие.
Что ж, пожелаем им удачи.
А что вы думаете об этом? Обсудить тему и поспорить с автором теперь можно в комментариях к материалу
Больше текстов о психологии, отношениях, детях и образовании — в нашем телеграм-канале «Проект „Сноб” — Личное». Присоединяйтесь