Если мы чего то не видим не значит что этого нет
Если мы чего то не видим не значит что этого нет
Если мы чего-то не видим — это совсем не значит, что этого нет… Ведь мы не видим любовь, а она есть, мы её чувствуем всей своей душой и сердцем! Вот так и каждый из нас… это огромный невидимый мир, целая вселенная, бесконечная и неповторимая! Чтобы к этому миру прикоснуться, понять, а быть может, даже разгадать, нужно полюбить — горячо и от всего сердца!
2 комментария
Похожие цитаты
Очень хочется понять мир, в котором мы живём.
Многим из нас в жизни довелось слушать мелодию дождя. В зависимости от нашего мироощущения, у всех она разная. У кого-то — это вальс, у кого-то — кадриль, мазурка… Сколько людей, столько мелодий.
А кто-нибудь пробовал услышать музыку падающего снега или звезды? А ведь она так красива, в своей холодной безысходности! Каждая снежинка — это нота вашей мелодии души. Каждая звезда — это полёт и восторг. Состояние проникновения в саму суть создания мира.
Только бедный душой и скупой на эмоции человек не в состоянии увидеть всей красоты окружающего нас мира. Будь то звёздное небо, бушующий океан, восход солнца или маленькая росинка на траве!
Люди всё чаще и чаще, в погоне за иллюзорным счастьем, перестают радоваться красивым мелочам, которые окружают нас изо дня в день. А ведь это так важно для человека, потому что мы являемся неотъемлемой частью огромного мира!
Если мы чего-то не знаем, не видим, не чувствуем, не слышим, и не можем попробовать на язык, это не значит, что этого нет.
ПОХОЖИЕ ЦИТАТЫ
ПОХОЖИЕ ЦИТАТЫ
Мы многого не понимаем в этом мире. Но это не значит, что этого нет.
Если тебе что-то не нравится — меняй это. Если менять не хочется — значит тебя все устраивает.
Голод существует не потому, что мы не можем насытить бедных, а потому, что мы не можем насытить богатых.
В теории мы знаем, что земля вращается, но на практике этого не замечаем. Со временем то же самое.
Страстно веря в то, чего еще нет, мы создаем это. Только то не воплотилось, чего мы еще не захотели достаточно сильно!
Иногда то, что мы знаем, бессильно против того, что мы чувствуем.
То, что мы знаем, — ограничено, а то, чего мы не знаем, — бесконечно.
Как мы можем требовать, чтобы кто-то сохранил нашу тайну, если мы сами не можем её сохранить?
Почему мы закрываем глаза, когда молимся, мечтаем или целуемся? Потому что самые прекрасные вещи в жизни мы не видим, а чувствуем сердцем…
Наши сомнения — это наши предатели. Они заставляют нас терять то, что мы, возможно, могли бы выиграть, если бы не боялись попробовать.
То, чего мы не видим, не существует
Есть два способа анализа окружающих нас явлений. Первый: если есть что-то, что вы видите, но не понимаете, можно предположить, что оно объясняется чем-то, чего вы не видите, но понимаете.
Когда обнаружилось, что края галактического диска вращаются с той же скоростью, что и центр, это стало модным ответом: края диска крутятся быстрее, чем должны, потому что бóльшей части материи, обусловливающей их вращение, мы не видим.
Второй вариант: то, чего мы не видим, не обязательно существует — а значит, то, что мы видим, обязательно можно (нужно) объяснить, исходя только из того, что мы достоверно наблюдаем.
У этого подхода тоже длинная история, и речь даже не об обоснованной критике слонов и черепахи. В 1983 году Мордехай Милгром предположил, что если мы слегка модифицируем гравитационную константу или чуть-чуть изменим второй закон Ньютона (m = F/a) при очень малых значениях гравитационного ускорения, то всё у нас получится. Если верить его «модифицированной ньютоновской динамике» (Modified Newtonian Dynamics, MoND), скорость звёзд, вращающихся вокруг центра галактики на её периферии, постоянна и не зависит от дистанции до центра. Слабость концепции очевидна: чтобы МоНД работала, нужно ввести настраиваемый параметр, ту самую модификацию. Обосновать последнюю теоретически и строго пока не получается. И это только основная проблема теории, а по её слабостям в целом можно писать тома.
| В рамках предложенной г-ном Маккаллохом концепции с ошибкой всего в 30–50% удаётся предсказать параметры вращения дисков наблюдаемых галактик. (График M. E. McCulloch.) |
Физик Майкл Маккаллох из Плимутского университета (Великобритания) предложил модель, сходную со второй инерциальной версией МоНД. В ней гравитационная масса, определяемая как влияние тела на окружающие тела притяжением, и инертная масса, определяемая как сопротивление тела внешнему воздействию, различны при малых ускорениях. Напомним: в 1907 году Альберт Эйнштейн постулировал, что эти массы равны при всех условиях (принцип эквивалентности).
«Ускорения [гравитационной природы], с которыми мы знакомы на Земле, примерно равны 9,8 м/с², — пишет Майкл Маккаллох. — На краях галактик ускорение [которому подвергаются вращающиеся там звёзды] составляет порядка 10 –10 м/с². При таких крохотных ускорениях, чтобы достичь скорости в 1 м/с, вам потребуется 317 лет, а для 100 км/ч — 8 500 лет».
Модель Маккаллоха предполагает следующее: чтобы тщательно рассчитать инертную массу объекта, надо учесть излучение фотонов (или излучение Унру). Оно возникает, когда ускоряющийся наблюдатель видит фон излучения вокруг себя, даже если смотрящий на него неподвижный наблюдатель не видит ничего. Из этого вытекает, что основное квантовое состояние (вакуум) в неподвижной системе кажется состоянием с ненулевой температурой в ускоряющейся системе отсчёта (ускоряющемуся наблюдателю). Таким образом, если вокруг неподвижного наблюдателя находится только вакуум, то, начав ускоряться, он увидит вокруг себя много частиц, находящихся в термодинамическом равновесии, — тёплый газ.
Отметим, что хотя одна работа 2010 года и показала реальность экспериментальной проверки эффекта Унру, на практике его пока не регистрировали.
Свою модель Майкл Маккаллох называет «модифицированной инерцией, вытекающей из эффекта Казимира в хаббловском масштабе» (МиЭКХМ, или квантованной инерцией). По мере возрастания ускорения объекта длины волн излучения Унру растут до хаббловских масштабов. Радиация в МиЭКХМ ответственна за часть инертной массы тела в ускоряющейся системе отсчёта (то есть практически любого тела в реальном мире), и это значит, что падение ускорения ведёт к падению инертной массы тела при сохранении гравитационной на прежнем уровне. Поскольку инертные массы звёзд на периферии галактических дисков очень малы (мало ускорение), то, чтобы вращать их с большой скоростью, нужно гораздо меньшее воздействие, чем в центре диска.
«Смысл в том, — поясняет г-н Маккаллох, — что [для объяснения ускоренного вращения галактических дисков] вы можете или увеличить гравитационную массу (ГМ), чтобы звёзды удерживались большей массой, или уменьшить инертную массу (ИМ) звёзд так, чтобы они могли легче удерживаться на орбите вокруг тех меньших существующих гравитационных сил, что исходят от видимой массы. МиЭКХМ (квантованная инерция) реализует именно этот сценарий».
Логично было бы предположить, что исследователь попробует проверить свою идею, сравнивая её с параметрами вращения наблюдаемых галактик. Правда, по таким сравнениям расчётная скорость вращения краёв галактик и скоплений на 30–50% выше наблюдаемой. Но это, как ни странно, не опровергает теорию. Дело в том, что мы, во-первых, никак не можем определиться с постоянной Хаббла, от которой зависят подобные расчёты, а во-вторых, рассчитать корректно соотношение масс звёзд и их светимости на современном этапе нельзя.
| Интересно, что, при всех отличиях новой теории от МоНД, из МиЭКХ также вытекает, что судьба спиральных галактик (и нашей тоже) будет сильно отличаться (слева направо) от предсказанной доминирующими теориями. (Иллюстрация Olivier Tiret / LERMA.) |
По мере падения ускорения излучение Унру будет иметь нарастающие длины волн, которые превысят хаббловский масштаб, то есть перестанут быть возможны. Что значит «перестанут быть возможны»? «Это такой тип мышления: ”Если вы не можете прямо наблюдать что-то, то забудьте об этом”. Да, он может показаться странным, — признаёт Майкл Маккаллох, — но у него есть выдающаяся история. его использовал Эйнштейн, чтобы дискредитировать ньютоновский концепт абсолютного пространства и сформулировать специальную теорию относительности… Но вернёмся к МиЭКХМ: при малых ускорениях звёзды не могут видеть излучение Унру и очень быстро начинают терять свою инертную массу [которую не дополняет излучение], что облегчает внешним силам задачу вновь ускорить их, после чего они видят больше волн излучения Унру, их инертная масса растёт, и они замедляются».
В рамках этой модели ускорение вращения краёв галактического диска объясняется относительно легко и без неясных модификаторов, требовавшихся МоНД. Правда, тезис «То, чего мы не видим, не существует» в отношении звёзд галактических периферий кажется странным, но всё же следует признать, что он не «страннее» гипотезы тёмной материи.
Как видим, сейчас опровергнуть или подтвердить МиЭКХМ очень сложно. Ясно одно: принцип эквивалентности, внедренный Эйнштейном, с ней не согласен. То есть, конечно, сей принцип экспериментально проверялся, и не раз. Но вот беда: это вовсе не означает, что он опровергает МиЭКХМ.
При нормальном ускорении, наблюдаемом в земных лабораториях (9,8 м/с²), расхождения между принципом эквивалентности (ГМ = ИМ) и МиЭКХМ крохотны и не поддаются измерению (существующими приборами). При 10 –10 м/с² разница существенна, но где на Земле взять такие условия, чтобы на тело действовало столь слабое ускорение?
Более того, имеющиеся методы экспериментальной проверки принципа эквивалентности на Земле вообще не могут установить истину, если МиЭКХМ верна. Ведь чем выше ускорение (а у нас оно всегда немаленькое, ибо гравитация), тем больше инертная масса и тем меньше она отличается от гравитационной!
Так как же проверить экспериментально столь экстравагантную теорию? Самый простой ответ: протестировать всё это на космическом аппарате, находящемся далеко от земной гравитации, в невесомости. Поэтому сейчас физик озабочен получением финансирования для опытного тестирования своей гипотезы.
Соответствующее исследование опубликовано в журнале Astrophysics and Space Science, а с его препринтом можно ознакомиться здесь.
Невидимое
Эта статья показывает почему мы можем что-то не замечать, и когда мы можем что-то вообще не видеть.
Актуальность написания статьи подтверждается не первым уже драматическим обсуждением на форуме.
Мы постоянно упускаем из своего внимания что-то, что мы можем сами в другой момент увидеть или другие могут это видеть. И мы вообще не способны выделить из наблюдаемого то, с чем пока еще никогда не имели дело в данных условиях восприятия.
Вот картинка для того, чтобы попытаться увидеть, что на ней изображено (возможно, для некоторых нет новизны объекта, и они уже подготовлены к видению этого объекта):
Здесь важно зафиксировать первое впечатление, когда поначалу толком ничего не распознается (хотя ваше внимание было обращено на то, что там что-то есть, причем размером во всю картинку), а потом, когда будет получен ответ, вдруг оказывается, что, конечно же, это здесь присутствовало на всей картинке, и теперь уже при взгляде на нее становится странно, что это могло не узнаваться. Дело в том, что первоначальное впечатление будет модифицировано последующим и если не запомнить первое впечатление, то опять будет очевидная убежденность, что не может быть, что не что-то не видно 🙂
Теперь немного самых важных для понимания пояснений (понять во всей глубине сразу неподготовленным нереально, но суть ухватить сможет любой интересующийся).
При этом мы реагируем, не осознавая, на множество раздражителей одновременно (как и делаем множество действий одновременно: дышим, сердце бьется, балансируем множеством мышц, совершаем множество неосознаваемого). Но мы можем наблюдать и видеть лишь что-то одно в данный момент и осознанно управлять лишь одним действием (те, кто демонстрирует одновременное множество действий на самом деле последовательно переключает корректирующее внимание с одного на другое, а в промежутках все это выполняется без осознания).
Поэтому мы не можем видеть сразу несколько объектов и удерживать их вниманием в одном фокусе сознания. Мы видим лишь самое актуальное из всего. Все остальное не осознаем. Это легко проверить: тот кто не имеет навыка запоминать непосредственно первичный зрительный образ (фотографически) и потом его рассматривать, всегда будет затрудняться перечислить объекты по памяти, которые он мог бы перечислить попеременно обращая на них внимание.
При этом очень многие сигналы рецептор ов восприятия, не затрагивая сознания в виду их меньшей актуальности, продолжают активизировать те поведенческие автоматизмы, для которых являются пусковыми стимулами [308] или определяют контекст действия [279] других пусковых стимулов. Они не осознаются, но действуют, т.е. мы их не замечаем, но используем. В статье же речь идет о том, что не используется даже вне осознания, о том, что не видится потому, что не были ранее установлены такие связи, которые могут использоваться, и совокупность признаков восприятия, хотя и оказывает воздействия на самые примитивные структуры распознавания, этим и ограничивается. Нужно это рассмотреть более подробно.
В следующей серии экспериментов котят помещали в так называемую вертикальную среду (котята сидели в темноте, и свет зажигали ненадолго, при этом в пустом помещении имелись только вертикальные полоски на стенах). По окончании сензитивного периода их помещали в обычную среду. Оказалось, что такие котята не видят горизонтальные предметы, то есть если швабра стоит, то котенок может ее обойти, если она лежит, то он на нее натыкается. Это происходит потому, что в коре не образовались связи, реагирующие на горизонтальные предметы.
Когда созревают зоны мозга, реализующие механизмы сознания, становится возможным влиять на наследственно предрасположенные и уже реализованные автоматизмы, корректируя реакции в зависимости от оклика системы оценки [125] результата пробного поведения: то, что удовлетворяет, закрепляется как новый автоматизм, то, что приводит к нежелательному, блокирует дальнейшее прохождение цепи такого автоматизма.
Важно: каждая фаза автоматизма активизируется определенным пусковым стимулом в данных условиях [106], который был ранее закреплен как признак того, что пора совершать следующую фазу действия. Это закреплялось, если такое действие давало желательный результат. Вне пусковых стимулов, т.е. более примитивных распознавателей образов восприятия, закрепленных с данным звеном автоматизма, оно не может быть активно. Если ранее не было опыта восприятия чего-то, то оно никак ничего не может затрагивать в рефлексии, никаких действий не вызывает: ни осознаваемых (при максимальной актуальности воспринимаемого), ни бессознательных.
Вот почему возможно то, что никак не затрагивает нашу психи ку, как если бы его для нас вообще не существовало. И такого неизмеримо больше, чем нам уже понятного. Понятно, что это находится в области пока еще не познанного нами в данных условиях (то, что познано при одних обстоятельствах, может быть совершенно не годиться для других обстоятельств).
Всякий раз, когда возникает трудность в интерпретации проявлений «не видения», стоит освежать приведенные принципы восприятия, которые охватывают все возможные случаи.
Рассмотрим несколько видов проявлений «не видения», основанных на отсутствии ранее закрепленных личным опытом ассоциаций.
Эти явления называют «слепота к изменениям», «мертвые зоны внимания», «перцептивная слепота», «слепота невнимания».
В статье описываются два экспериментальных исследования, доказывающих существование «мертвых зон» зрительного внимания. «Мертвые зоны» внимания – это особенно ярко выраженная слепота к изменению объектов, расположенных вблизи объекта, привлекающего наибольшее внимание.
. В одном из полевых исследований (Simons, Levin, 1998) экспериментатор под видом прохожего подходил к наивным испытуемым – реальным прохожим – и просил по карте показать дорогу к одному из объектов университетского городка. Через 15–20 секунд после начала разговора двое фиктивных рабочих проносили между экспериментатором и испытуемым дверь.
В этот момент экспериментатор менялся местами с одним из рабочих. Таким образом, когда дверь уносили, перед испытуемым стоял уже другой человек. В этой ситуации почти половина испытуемых не заметили подмены собеседника и продолжали свои объяснения. В другой серии экспериментов (Levin, Simons, 1997) испытуемые смотрели короткие видеофрагменты, в которых был применен монтаж, т. е. мгновенная смена ракурсов съемки, и во время этой смены происходили изменения. В экспериментах обнаружилось, что почти 70 % испытуемых не замечали подмены главного действующего лица, а изменения менее существенных деталей (например, предметов одежды или посуды) оставались проигнорированными почти в 100 % случаев!
. Феномен слепоты к изменению тесно связан с проблемой зрительного внимания человека и традиционно относится к классу так называемых ошибок внимания.
слепота невнимания или перцептивная слепота, феномен слепоты к событиям, происходящим прямо перед нашими глазами. Первым эти эксперименты провел Ульрик Найссер, автор “Когнитивной психологии”, он же предположил причины такой слепоты. Во–первых, это неготовность воспринимать предметы, которые мы не ожидаем увидеть. Вторая причина, это рассеяность, вызванная необходимостью полностью сконцентрировать внимание.
Вы когда-нибудь задавали себе вопрос: как фокуснику удаётся провести зрителей, даже если он проделывает свой фокус прямо перед глазами какого-нибудь наблюдателя? Как бы вы ни напрягали внимание, у вас всё равно не получится заметить ловкое движение руки, выполняющей трюк. Многие из нас верят, что, если смотреть очень пристально, мы обязательно заметим все детали. Но это не так, как доказывают многочисленные эксперименты исследователей. Доктор Дэниел Дж. Саймонз пишет: «Хотя мы интуитивно полагаем, что яркие и выделяющиеся объекты обязательно завладеют нашим вниманием, очень часто этого не происходит. Например, водители не замечают другую машину во время поворота или человек выискивающий свободное кресло в кинотеатре, не замечает своего знакомого, даже если тот машет ему рукой». Такой феномен получил название «слепоты невнимания» или «перцептивной слепоты». Некоторые из полученных в ходе исследований фактов довольно любопытны:
· Когда испытуемым предлагали пронаблюдать за перемещением синих кругов по экрану и попытаться предсказать направление их перемещения, в 88 % случаев испытуемые не замечали смены цвета кругов на зелёный.
· Когда испытуемые смотрели видеофрагмент, в котором две баскетбольные команды передают друг другу мяч и при этом цвета формы одной из команд неожиданно меняются, один из четырёх испытуемых не замечал перемены.
· Когда испытуемые смотрели видеофрагмент баскетбольного матча, в ходе которого среди игроков на площадке неожиданно на 4 секунды появляется женщина с зонтом, один из четырёх испытуемых не замечал её.
· Когда испытуемые смотрели на два креста на экране, стараясь определить, который из них больше, и после трёх попыток на четвёртый раз вместо одного из крестов показывали прямоугольник, один из четырёх испытуемых также не замечал перемены.
. Согласно представлению о Великой иллюзии сознания, восприятие зрительных сцен и происходящих в ней событий является гораздо менее полным и постоянным, чем нам кажется. Большинство теор ий утверждает, что только сфокусированное внимание делает информацию об объекте полной и доступной ясному осознанию. Вместе с тем, серия исследований последних десятилетий показывает, что, по-видимому, ранние «предвнимательные» репрезентации уже включают достаточно большой объем информации, который позволяет видеть далеко «за пределами» фокуса внимания. Фактически «предвнимательное» зрение выделяет наиболее глобальные сегменты сцены, а также рассчитывает основные статистические параметры однотипных локальных объектов (например, средний размер листьев на дереве, основное направление движения стаи птиц в небе). Вероятно, подобные предвнимательные механизмы вносят важный вклад в возникновение Великой иллюзии, убеждая нас в кажущейся полноте образов воспринимаемых нами сцен.
. В докладе будет представлен обзор исследований, посвященных сравнительно недавно описанному группой шведских психологов феномену «слепоты при выборе» (choice blindness). В экспериментах, проведенных данной группе, испытуемым показывали пары карточек с различными изображениями (женскими лицами, абстрактными узорами и т.п.) и просили выбрать наиболее предпочитаемую карточку. В одной из проб эксперимента сразу после выбора испытуемого карточки незаметно меняли, после чего испытуемого просили обосновать, почему он выбрал именно эту карточку (на самом деле ему показывалась отвергнутая карточка). Оказалось, что до 70% испытуемых не замечают подобной подмены. В докладе будут представлены разнообразные варианты феномена, а также попытки его объяснения.
. Слепота к изменению – это неспособность заметить значительные изменения объектов зрительной сцены, происходящие в момент краткого прерывания восприятия. Предполагается, что критическим условием восприятия изменений является сфокусированное на меняющемся объекте внимание. Часто слепота к изменению наблюдается даже в тех ситуациях, когда изменение происходит регулярно, а наблюдатель активно ищет его. В одних случаях человек находит изменение в течение нескольких секунд, а в других поиски оказываются тщетными в течение многих десятков секунд или даже многих минут. В последнем случае можно говорить о персистирующей слепоте к изменению. В докладе будут рассмотрены три возможных фактора, которые вносят вклад в возникновение данного явления: 1) мертвая зона внимания; 2) сбой в системе, обеспечивающей запоминание и торможение ранее обследованных мест; 3) систематическое игнорирование малоприоритетных деталей.
Речь идёт о интересном эксперименте, который назвали «Слепота к изменению». Психолог в униформе строительного рабочего и с картой на улице подходит к прохожему (на видео прохожим оказалась молодая женщина) и просит объяснить ему дорогу. Пока женщина объясняет, между ними проходят другие психологи в форме рабочих с большой дверью. За дверью психологи меняются местами, человека, который просил объяснить про дорогу, сменил другой психолог, который как ни в чём не бывало продолжает беседу. Женщина эту подмену не заметила.
Очень интригующими представляются свидетельства, ставшие почти легендами о том, что дикари, никогда не видящие кораблей, демонстрировали свое полное равнодушие, отсутствие какого бы то ни было внимания к подплывающим кораблям, но замечали уже подплывающие шлюпки, которые во многом напоминали их лодки. Таких свидетельств, апеллирующих к дневникам мореплаветелей, ходят по головам не мало. Был снят фильм на эту тему, есть обобщающая подборка случаев.
Фрагменты из доступных источников:
испанские суда могут безбоязненно пройти среди волшебно прекрасных островков, окаймляющих берег, одетый яркой зеленью, и без помехи бросить здесь якоря. Как только их шлюпки приближаются к берегу, навстречу из хижин и лесов выбегают туземцы и с любопытством, но без недоверия, встречают закованных в латы воинов.
Американский режиссер Аллан Дорсет снял на эту тему фильм, который называется «Встреча цивилизаций». Дорсет руководствовался записями в дневнике Магеллана. Мореплаватель описал случай, когда дикари, живущие на берегах Южной Америки, заметили шлюпки, в которых матросы в 1520 году пристали к берегу, но не видели корабли с высокими мачтами, бросившие якоря неподалеку от побережья.
. когда Кук летом 1770 года впервые прибыл к восточному побережью Австралии, его появление не вызвало ровно никакой реакции. Как объясняет этот факт историк Роберт Хьюдж, барка была так огромна, сложна и непохожа на все, дотоле виденное аборигенами, что они просто игнорировали судно. Только когда моряки подплыли к берегу на шлюпках, австралийцы заметили их. Вид мужчин в небольших лодках был им привычен и означал вторжение чужого племени.
. На побережье Австралии, которое позднее было объявлено владением Британии и названо Новый Южный Уэльс, подобное поведение аборигенов повторялось несколько раз. Большой корабль был для них как будто бы невидим, и они реагировали на него, лишь когда англичане пытались высадиться. Тогда аборигены либо уходили подальше от берега, либо встречали пришельцев поднятыми с целью устрашения копьями.
Вот как выглядит неприятие возможности не видеть новое для данного конкретного случая: кораблей и туземцев (реально изреченная фраза):
При этом интересно заметить, что эти категорически сделанные утверждения сами по себе нуждаются в обосновании, в доказательстве. Но такого нет, а есть лишь уверенность, основанная на личных представлениях об «очевидности». Мало того, этим утверждается некая чудесная изначальная способность видеть буквально все с самого рождения, как только глаза открыл.
А с рождения такой способности нет и, распознавая разрозненную совокупность доступных восприятию признаков, это никак не привлекает внимание и не дает ориентировочной реакции как нечто целостное и требующее наблюдения. Мы видим точки, линии, круги и другие примитивы первичных распознавателей даже если специально наше внимание привлечено к этому месту (верхняя картинка), но не можем выделить ту их часть, которая составляет новый для нас объект, мы не видим этот объект точно так же, как без соответствующего опыта дети не могут выделить среди беспорядочных цветных пятен медицинского текста заложенную в нем фигуру. Хотя видим все составляющие его более элементарные признаки. Соответственно, если не привлечь внимания к такой бес смысл енной каше, она вообще не замечается.
Итак, если отбросить шелуху фольклора мист иков и просто психологов, по своим понятиям и интересам интерпретирующих явление, то стоит сказать, что само-то явление реально. И оно повсеместно и постоянно проявляет себя.
Сама суть явления такова, что человеку трудно его представить: он или «в упор не видит» или уже распознает и тогда недоумевает, а как можно это «не видеть». Кавычки здесь не зря потому, что нужно определить, что речь идет не о процессе рецепции и даже не первичного, не осознаваемого распознавания признаков, а о том, что осознается или что уже присутствует в неосознаваемых автоматизмах, ранее осознаваясь.
Без достаточно высокоуровневой связи со значим остью, все сливается, признаки становятся примерно равноценны (хотя и отдельные признаки могут обрести значим ость. и даже выход отдельного нейрон а распознавателя провоцировать неосознаваемую эффектор ную реакцию), и внимание обретает стиль СДВГ.
Корабли издалека могли для туземцев не оказаться высокоуровневым узнаваемым образом, а представлять собой лишь набор несвязанных и не значащих примитивных образов. ничем не затрагивающих их реакции и не вызывающие удивление.
Зайдите в магазин товаров, не слишком знакомых (электронных полупроводников, музыкальных инструментов, приборов), а потом попробуйте вспомнить, что «увидели» 🙂
Звери-птицы на необитаемом острове, никогда не видевшие человека, в упор его игнорируют. Особенно информативно экспериментировать с кошками для выявления такого эффекта: они никак не реагируют на то, смысл чего ими не распознан и им не интересно.
Существует поговорка в русском языке, которая звучит как «в упор не видеть». Эта поговорка очень точно передаёт суть явления. Буквально она означает, что человек смотрит, но не видит предмета, который находится прямо перед ним, в поле его зрения. Человек может «в упор не видеть» сахарницу, которая стоит на столе, но передвинута с одного места на другое. И когда муж не замечает, что у жены накрашены ресницы, ей следует обижаться на это не больше, чем сотруднику ГИБДД на факт необъяснимой незамечаемости нового знака на проезжей части. Муж может не узнать свою жену, если она неожиданно сменила цвет волос, а он об этом не знает (или даже знает).
Смотря на что-то, мы прогнозируем смысл виденного на основе уже сложившихся автоматизмов, с которыми связана значим ость, смысл ранее виденного. А замечаем лишь то, то имеет наивысшую новизну- значим ость (чем пользуются мошен ники для отвлечения внимания, и одумавшийся человек не понимает: как это он не заметил, что у него сперли что-то).