Есть преступления хуже чем сжигать
Есть преступления хуже, чем сжигать книги. Наприме
«Есть
преступления хуже, чем сжигать книги. Например – не читать их»
Известный американский писатель-фантаст Рэй
Бредбери, в своём антиутопическом романе «451 градус по фаренгейту». Рисует
печальную картину мира. Книги сжигают и
запрещают читать. Но а те кто их читают, общество и закон признаёт их
сумасшедшими! Остальные же люди за место чтения литературы предпочитают
смотреть по телестенам бестолковые сериалы, мыльные оперы и тупо болтать о бессмысленном
и пустом, восторгаются только материальными ценностями.
К большому сожалению, злая тема этого романа
медленно, но уверенно сбывается. Будто бы, ныне покойный Рэй Бредбери в прошлом
хотел этим предупредить нас, об этом уже наступившем будущем!
В современные библиотеки
ходят мало людей, да и то люди пожилого возраста. Дети, подростки и молодёжь читает
только литературу только по школьной программе. А в основном проводит целыми часам,
днями напролёт в смартфонах, компьютере, интернете, социальных сетях и
телевизоре. И у них ценится только материальное богатство, а духовное не имеет
ни какой цены! Но самое страшное они скоро перестанут ценить и видеть жизнь в
простых понятиях!
Почему так
произошло?! Родители за место того чтобы читать с детства сказки на ночь, и
прививать любовь к чтению. Покупает электронику, и дети становятся от этого зависимыми.
А все после этого последствия вы уже знаете…Так-что пожалуйста учите детей
читать книги.Книги учат людей жизни! А самое главное ценить и
видеть саму жизнь!
10 цитат из книг Рэя Брэдбери
Есть преступления хуже, чем сжигать книги. Например — не читать их
За свою жизнь Рэй Брэдбери (1920 — 2012) написал более 800 произведений. Он был автором нескольких романов и повестей, десятков пьес, а также сотен рассказов и эссе. Его книги, среди которых знаменитые «451 градус по Фаренгейту», «Марсианские хроники» и «Вино из одуванчиков», стали классикой мировой литературы.
Мы выбрали 10 цитат из произведений писателя:
Есть преступления хуже, чем сжигать книги. Например — не читать их. «451 градус по Фаренгейту»
Когда человеку семнадцать, он знает все. Если ему двадцать семь и он по-прежнему знает все — значит, ему все еще семнадцать. «Вино из одуванчиков»
Не пытайтесь судить о книгах по обложкам. «451 градус по Фаренгейту»
Трудно сказать, в какой именно момент рождается дружба. Когда по капле наливаешь воду в сосуд, бывает какая-то одна, последняя капля, от которой он вдруг переполняется, и влага переливается через край, так и здесь в ряде добрых поступков какой-то один вдруг переполняет сердце. «451 по Фаренгейту»
Каждый должен что-то оставить после себя. Сына, или книгу, или картину, выстроенный тобой дом или хотя бы возведенную из кирпича стену, или сшитую тобой пару башмаков, или сад, посаженный твоими руками. Что-то, чего при жизни касались твои пальцы, в чем после смерти найдет прибежище твоя душа. Люди будут смотреть на взращенное тобою дерево или цветок, и в эту минуту ты будешь жив. «451 градус по Фаренгейту»
У нас есть все, чтобы быть счастливыми, но мы несчастны. «451 градус по Фаренгейту»
Шире раскрой глаза, живи так жадно, как будто через десять секунд умрешь. Старайся увидеть мир. Он прекраснее любой мечты, созданной на фабрике и оплаченной деньгами. «451 градус по Фаренгейту»
Прежде чем научиться отпускать, научись удерживать. Жизнь нельзя брать за горло — она послушна только легкому касанию. Не переусердствуй: где-то нужно дать ей волю, а где-то пойти на поводу. Считай, что сидишь в лодке. Заводи себе мотор да сплавляйся по течению. Но как только услышишь прямо по курсу крепнущий рев водопада, выбрось за борт старый хлам, повяжи лучший галстук, надень выходную шляпу, закури сигару — и полный вперед, пока не навернешься. Вот где настоящий триумф. А спорить с водопадом — это пустое. «Лето, прощай»
В войне вообще не выигрывают. Все только и делают, что проигрывают, и кто проиграет последним, просит мира. «Вино из одуванчиков»
Книги существуют для того, чтобы напоминать нам, какие мы дураки и упрямые ослы. «451 градус по Фаренгейту»
10 цитат Рэя Брэдбери
Данное сообщение (материал) создано и (или) распространено иностранным средством массовой информации, выполняющим функции иностранного агента, и (или) российским юридическим лицом, выполняющим функции иностранного агента
Американский писатель-фантаст скончался в возрасте 91 года
Писатель Рэй Брэдбери, автор романа «451 градус по Фарегейту» и сборника рассказов «Марсианские хроники» скончался в Лос-Анджелесе сегодня утром в возрасте 91 года, сообщает РИА «Новости». Эту информацию подтверждают семья писателя и его биограф Сэм Веллер.
Slon вспоминает самые яркие высказывания писателя:
«Люди – идиоты. Они сделали кучу глупостей: придумывали костюмы для собак, должность рекламного менеджера и штуки вроде айфона, не получив взамен ничего, кроме кислого послевкусия. Человечеству дали возможность бороздить космос, но оно хочет заниматься потреблением – пить пиво и смотреть сериалы». (Из интервью) «Есть преступления хуже, чем сжигать книги. Например – не читать их». («451 градус по Фаренгейту») «Если бы мы слушались нашего разума, у нас бы никогда не было любовных отношений. У нас бы никогда не было дружбы. Мы бы никогда не пошли на это, потому что были бы циничны: «Что-то не то происходит» – или: «Она меня бросит» – или: «Я уже раз обжегся, а потому…» Глупость это. Так можно упустить всю жизнь. Каждый раз нужно прыгать со скалы и отращивать крылья по пути вниз». (Выступление в Брауновском университете) «Когда человеку семнадцать, он знает все. Если ему двадцать семь и он по-прежнему знает все – значит, ему все еще семнадцать». («Вино из одуванчиков») «У нас, землян, есть дар разрушать великое и прекрасное. Если мы не открыли сосисочную в Египте среди развалин Карнакского храма, то лишь потому, что они лежат на отшибе и там не развернешь коммерции». («Марсианские хроники») «В войне вообще не выигрывают, Чарли. Все только и делают, что проигрывают, и кто проиграет последним, просит мира. Я помню лишь вечные проигрыши, поражение и горечь, а хорошо было только одно – когда все кончилось». («Вино из одуванчиков») «Мертвая бабочка – и такие последствия?» («И грянул гром») «Люди просят меня предсказывать будущее, а я хочу всего лишь предотвратить его». (эссе «Beyond 1984: The People Machines») «Сегодня у нас слишком большое правительство. Мы должны помнить, что правительство создано людьми из числа людей и для людей». «Я не могу назвать писателя, чья жизнь была бы лучше моей. Мои книги все изданы, мои книги есть во всех школьных библиотеках и, когда я выступаю перед публикой, мне аплодируют еще до того, как я начну говорить».
«451° по Фаренгейту».
Его называли одним из самых влиятельных и уважаемых писателей современности, «самым выдающимся из фантастов», он же предпочитал именовать себя «сказочником». Одному простому правилу он следовал всю жизнь: «Делай то, что любишь и люби то, что ты делаешь!».
Главным, фантастическим даром в произведениях Брэдбери были не машины или научные открытия, а жизнь. Когда в одном из интервью ему задали вопрос «Если бы сегодня на вашем заднем дворе приземлились инопланетяне, что бы вы спросили у них?» Брэдбери ответил так: «Я бы спросил: что для вас жизнь? Значит ли она для вас то же что и для меня? Ведь действительно, жизнь удивительный дар!»
Всю свою долгую жизнь он провел с одной женщиной Маргарет Брэдбери, которая подарила ему четырех дочерей (Маргарет умерла в ноябре 2003 года). И действительно был просто, по-человечески, счастлив: «Я не могу назвать писателя, чья жизнь была бы лучше моей. Все мои книги изданы, они есть во всех школьных библиотеках и когда я выступаю перед публикой, мне аплодируют еще до того, как я начну говорить».
У нас есть все, чтобы быть счастливыми, но мы несчастны.
«451° по Фаренгейту»
Если вокруг пустота, есть, где разгуляться.
«Полуночный танец дракона»
У нас, землян, есть дар разрушать великое и прекрасное. Если мы не открыли сосисочную в Египте среди развалин Карнакского храма, то лишь потому, что они лежат на отшибе и там не развернёшь коммерцию.
«Марсианские хроники»
Свободного времени у нас достаточно. Но есть ли у нас время подумать?
«451° по Фаренгейту»
Как Брэдбери и Бродский цитату не поделили
Вот такая вот странная и не до конца выясненная судьба у самой известной цитаты о книгах, которую в её наиболее распространённом виде не произносил вообще никто. И уж точно она не имеет никакого отношения к книге «451 градус по Фаренгейту».
P.S. За внимательность спасибо @telephat, который обратил внимание на отсутствие цитаты в книге Брэдбери.
-но она такая интересная.
-хорошо, но потом сжечь!
Помню как то увидел цитату Фрейда
«Муж — почти всегда лишь заменитель любимого мужчины, а не сам этот мужчина.»
Перелопачивал пару дней все его труды, в том числе пытался найти в оригинале на немецком хоть что-то похожее на это высказывание. Хрен там. Во всех сборниках афоризмов и высказываний эти слова есть. А в книгах самого Зигмунда Фрейда НЕТ. Вот так.
Вот интересно, как возникают такие устойчивые мифы? Совсем недавно была на пикабу похожая история.
Ванильное говно, как и было сказано.
Удивительно как никто не находит комичным то, что человек живущий продажей книг называет преступлением не приобретение его товара.
Антиутопия SJW: в точности по Брэдбери, 451 градус по Фаренгейту
Собсно, всё хотел сделать пост после залайканного комментария об этом же.
«– Цветным не нравится «Маленький черный Самбо». Сжечь ее. Белым не по себе от «Хижины дяди Тома». Сжечь ее. Кто-то написал книгу о табаке и раке легких? Сигаретная публика плачет? Сжечь эту книгу. Безоблачность, Монтаг. Спокойствие духа, Монтаг. Выпихни весь разлад наружу. А еще лучше – отправь его в печь! Похороны? Невеселая штука и к тому же языческая. Упраздним и их. Человек умирает, и через пять минут он уже на пути в Большой Дымоход, вертолеты обслуживают Печи по всей стране. Через десять минут после смерти человек – всего лишь мазок черной пыли. Нечего жонглировать воспоминаниями о почивших. Забудем их. Сожжем всех, сожжем все. Огонь ярок, и огонь чист.»
«Теперь возьмем меньшинства в нашей цивилизации, идет? Чем больше население, тем больше меньшинств. Упаси вас Бог наступить на любимую мозоль обожателям собак, обожателям кошек, врачам, адвокатам, торговцам, племенным вождям, мормонам, баптистам, унитариям, китайцам второго поколения, шведам, итальянцам, техасцам, бруклинцам, ирландцам, людям из Орегона или Мексики. За персонажами данной книги, данной пьесы, данного телесериала ни в коем случае на стоят какие-нибудь реальные художники, картографы или механики, пусть даже живущие очень далеко. Запомни, Монтаг, чем больше рынок, тем меньше возможностей улаживать противоречия. Все эти меньше-меньшего-меньшинства лучше обходить стороной, не ровен час заденешь чей-нибудь пупок.»
«Потому что мы живем в безумном мире, и он станет еще безумнее, если мы позволим меньшинствам – будь то карлики, или гиганты, орангутаны или дельфины, ядерные психи или певцы чистой воды, компьютерные фанатики или неолуддиты, простаки или мудрецы – вмешиваться в эстетику. Да, реальный мир – это игровая площадка, где могут собираться какие угодно группы, и им вольно сочинять свои законы или отказываться от них. Но кончик носа любой моей книги, любого рассказа, любого стихотворения – это то место, где их права заканчиваются и начинаются мои территориальные императивы: управляй и властвуй.»
Все цитаты взяты из «451 градус по Фаренгейту» Брэдбери. Ну, мы определённо видим, насколько писатель предвосхитил культуру будущего. Но вряд ли он обрадовался бы исполнению такого пророчества.
Должок в библиотеку
Инспектор Дарья Олеговна вошла в пустой книжный зал и окинула взглядом свою новую рабочую территорию. В библиотеке пахло пылью и безнадёжностью. Последний читатель был здесь несколько лет назад. Его приход приравняли тогда к визиту иностранного посла. Парню бесплатно распечатали три страницы и даже простили потерянный номерок в гардеробе ― высшая щедрость, которую могла позволить себе библиотека, но этот неблагодарный, всё равно не вернулся.
В дальнем углу за компьютерным столом сидела контент-менеджер Галина. Эта женщина хоть и была одного года рождения с Биллом Гейтсом, но в вопросах компьютерных технологий их с Биллом разделял минимум «Меловой период». Она медленно, стараясь не промахнуться мимо нужной буквы, набирала рекламный текст, а потом долго и монотонно крутила колёсиком мышки, выбирая иллюстрацию для поста в «одноклассниках». К сожалению, это были все рекламные мощности, которые могла позволить себе городская библиотека за счёт государственного бюджета.
Неподалёку от неё, за главным столом, сидела заросшая паутиной Зоя Аркадьевна, которую посадили сюда для работы библиотекарем сорок лет назад и забыли про неё. Женщина не шевелилась. Она давно приняла цвет обоев и стала частью интерьера — вроде засохшего фикуса. Инспектор три часа отпаивала библиотекаря кофе, пока её сердце не забилось. Зоя Аркадьевна ожила и спросила: «А Борис Николаевич ещё у власти?».
Дарью Олеговну послали сюда с одной простой задачей: сделать отчёт о нерентабельности учреждения и подготовить документы для закрытия.
С подобной задачей нельзя не справиться. Проще было поднять со дна «Титаник» и запустить его в повторное путешествие, чем пытаться раскочегарить это место.
За большими немытыми окнами, обклеенными по контуру малярным скотчем, потирали руки и облизывались директора «Магнита» и «Пятёрочки», которые собирались занять территорию. Рядом лежали без движения двое дуэлянтов: хозяева «Дикси» и «Вкусвилла», пришедшие сюда раньше остальных.
Но Дарья Олеговна не спешила. У неё был месяц на подготовку документов, а к делам женщина привыкла подходить по всем правилам.
О том, что бесплатным wi-fi и дешёвым кофе сюда никого, кроме оборзевшей школоты не привлечь, было ясно даже Гоголю, который печально выглядывал из шкафа, куда поставили его бюст, чтобы не мешал.
Дарья Олеговна решила не привлекать новых клиентов, а решила поработать с имеющейся базой и попросила список должников. Последние десять лет эта тетрадь подпирала шатающийся кулер, в котором произрастал пенициллин в первозданном виде.
Первая книга по списку числилась за Морозовым Лёшей ― пятиклассником из соседнего дома. Инспектор набрала городской номер телефона, указанный в документах. «Данный номер не обслуживается», ― ответили ей, скорее всего, с того света.
Записав адрес, женщина пошла возвращать должок и самого должника в лоно библиотеки.
В квартире 37 раздался звонок. Дверь открыл мужчина лет сорока.
― Кто вы? ― поинтересовался он.
― Я из библиотеки. Вы Алексей Морозов? ― произнесла, нахмурив брови, инспектор.
― Вы книжку в библиотеку не сдали.
― А, это должно быть мой сын, мы с ним полные тёзки.
Мужчина позвал ребёнка. Через минуту появился лохматый мальчик. Судя по взгляду, который ребёнок не отрывал от смартфона, и засохшим козявкам на носу, ― типичный пятиклассник.
― Лёша Морозов? ― ещё раз спросила Дарья Олеговна.
Женщина пожала плечами. По бумагам всё сходилось.
― А ты знаешь, Лёша, что за тобой басни Крылова числятся, которые ты взял в девяносто втором году и не сдал? ― сурово сказала инспектор и взглядом пристыдила целую прихожую.
― Ах, эту книжку, ― махнул рукой улыбающийся отец. Ситуация его, кажется, забавляла, ― так это не он, это…
― С тех пор долг набежал. Ты должен государству семнадцать тысяч в пересчёте на нынешние деньги, ― закончила инспектор.
― Ты почему не сдал книжку?! ― грозно рявкнул изменившийся в лице отец.
Ошарашенный мальчик уронил смартфон на пол и приготовился плакать. Ещё с утра он поливал школьную программу грязью в интернете, особенно идиотские басни Крылова, а уже в обед он попал на семнадцать тысяч из-за них же.
― Простите его, он такой рассеянный! ― улыбнулся виновато отец, ― давайте мы просто купим новую книжку и забудем про штраф. Ребёнок, что с него взять.
Дарья Олеговна, понимая, что из неё делают круглую дуру, тоже улыбнулась:
― Не пойдёт. Книжку приносите, но штраф придётся либо заплатить, либо отработать.
― Жду вас сыном в четверг на день открытых дверей вместе с Крыловым. Расскажете, какие басни вам больше всего понравились и почему, тогда и долг спишем, ― отчеканила инспектор и собралась уходить.
― Позвольте… ― мужчина хотел возразить, но Дарья Олеговна показала ему подписанный документ и намекнула на суд.
― Мы придём, ― тяжело вздохнул мужчина. Где-то на антресолях беззвучно хихикали лебедь рак и щука.
Следующей должницей оказалась студентка-филолог, что не сдала Достоевского в том же году. Оказалось, что эта растеряха уже обзавелась внуками и вот-вот должна была стать ректором одного престижного института за границей, а тут такой конфуз. «Идиот» угрожал должнице закрытыми границами и карьерой. В четверг её с группой студентов ожидали в библиотеке с лекцией о мировой классике.
Но были и такие, кто соглашался на штраф. Двоечник и прогульщик Петя Бондаренко, который теперь владел бетонным заводом, сказал, что не за какие деньги не вернёт в библиотеку «Колобка». Эта была единственная книга, которую он прочёл, но она-то и помогла ему стать тем, кто он есть. Как и колобок, Петя ушёл в своё время от бандитов, полиции и налоговой. Теперь он готов прийти на День открытых дверей и поделиться своей историей и мудростью, заложенной в книге, а также оплатить все издержки.
За сутки до события инспектор поручила контент-менеджеру Галине подготовить рекламный пост о «литературном фестивале», который пройдёт в их библиотеке, и запустить таргетированную рекламу на всех цифровых площадках. Галина взялась за дело основательно: ходила в Google двенадцать раз, стёрла колёсико мышки до нуля, но так и не смогла до конца разобраться, что означает слово «таргетированный». В итоге женщина плюнула на все эти громкие, но бесполезные методы и нарисовала акварелью красивый плакат, как её учили в своём время отцы маркетинга.
На Зою Аркадьевну легла ответственность ещё более высокого характера. Библиотекарь должна была привести зал в надлежащий вид: вымести скуку из интерьера и добавить комфорта. Женщина хваталась за всё подряд, не зная с чего начать. В итоге начала с мытья окон, а закончила корвалолом, когда инспектор сказала, что на фестивале ожидается больше двух человек.
Сама Дарья Олеговна принесла из дома кофемашину и на собственные средства закупила закуску. Из тёмных недр чулана был вытащен проектор, а старичок струйный принтер накормлен свежей краской. Всё было готово для приёма гостей.
В десять часов утра открылись двери и на пороге появились первые должники. Люди одинаково нервно бросали на стол Джека Лондона и Булгакова, не желая извиняться за столь долгий срок хранения. Оба Морозова нелестно отзывались об обезьянах очкариках, а будущий ректор яро объясняла группе студентов, что Достоевский сильно переоценён, а идиоты вообще не стоят того, чтобы их обсуждать.
Зоя Аркадьевна принимала корвалол всеми возможными способами, но он всё равно уже не давал нужного эффекта. Директора́ «Магнита» и «Пятёрочки» ожидали на улице секунданта, а Галина снимала сторис на свою кинокамеру «Аврора-10».
В библиотеке нарастало негативное напряжение — люди хотели уйти и ругались с руководством, пока в дверях не появился Петя Бондаренко. Бизнесмен был размером с автомиксер и такой же громкий. Мужчина сжимал в руках «Колобка» и, готовый делиться с публикой мудростью, попросил всех сесть. Просьба эта прозвучал очень убедительно, особенно когда мужчина добавил, к слову, что он производит бетон, который очень хорошо застывает и готов прямо сейчас поделиться им со всеми, кто не уважает правила библиотеки и лично его.
Публика угомонилась и расселась по местам. Бизнесмен оказался вполне интересным человеком. Его доклад о книжке и собственная история всё же смогла побудить людей начать делиться мнениями. Сначала нехотя, а после уже более воодушевленно они по очереди брали слово и рассказывали о любимых книгах и авторах. Не обошлось без споров и ругани, но всё в рамках темы фестиваля. Конечно, почти никто не обсуждал те книги, что они взяли в библиотеке двадцать лет назад, но многие обещали принести на следующую встречу что-то из личной коллекции, а некоторые даже успели сбегать в книжный магазин и поставить пару экземпляров на полки, очень надеясь, что кто-то из присутствующих прочтёт их и потом будет, что обсудить.
Разошлись люди в первом часу ночи, когда весь кофе был выпит, а Зоя Аркадьевна перебивала разговоры своим корвалоловым храпом.
Присутствующие поделились по литературным интересам и решили собираться каждую неделю, поделив посещения кружков на дни. Конечно, половина пришедших людей не вернулась, зато те, кто пришёл вновь, привели друзей. Полки библиотеки стали постоянно пополняться как и списки должников. Дарья Олеговна подготовила отчёт: фото и видео, а Галина помогла ей всё это оформить. Через месяц в библиотеку удалось привлечь первые деньги из госбюджета.