Evolution армения что такое
DO YOU WANT TO START YOUR INTERNATIONAL CAREER?
We offer
What we ask from you
No specific work experience needed!
We just ask that you are fluent in English and that you have a service-minded personality and are open to learn new things. During your first weeks with us, we will teach you both gaming and presentation techniques.
Our Game Presenters lead the game in front on the camera from our modern broadcasting studio. It is kind of like a TV-presenter.
WHO WE ARE
OPEN POSITIONS IN OUR YEREVAN STUDIO
A GREAT PLACE TO WORK
Evolution is a PRODUCT company, a SOFTWARE company and a HARDWARE company – but most of all, we are a PEOPLE company. We strive to lead the way in everything that we do. That also goes for our ambition as an employer. We are on a quest to shape an industry and we know that, in this, every single person in the team counts. We employ many young people and we believe that our key task is to offer a platform and then empower our teams to take control of their own development.
WE ARE A GLOBAL COMPANY
Evolution operates from more than 20 countries world-wide. We have 12 broadcasting units and 9 Engineering R&D centers.
Иллюзия нормализации: Турция заманивает Армению в «коридор»
Одним из неожиданных последствий войны в Карабахе стало обоюдно выраженное намерение Армении и Турции нормализовать свои отношения. Элемент неожиданности обусловлен тем, что заявления руководства закавказской республики на протяжении всего хода боевых действий, продлившихся 44 дня, изобиловали антитурецкими констатациями и призывами.
Премьер-министр Никол Пашинян и президент Армен Саркисян практически во всех прошлогодних интервью зарубежным СИИ в период с конца сентября по 10 ноября 2020 года указывали на необходимость недопущения турецкого укоренения в зоне карабахского конфликта и военного присутствия Анкары на Южном Кавказе. Ближневосточная страна — член НАТО стала фактически стороной вооружённого конфликта, оказав Баку масштабную поддержку переброской на карабахский фронт боевиков из Сирии, планированием и командованием боевыми операциями, особенно на воздушном театре военных действий, а также интенсивным снабжением союзника развединформацией и беспрерывными поставками ударных систем.
За считаные недели до начала войны Армения обновила свою Стратегию национальной безопасности, где деструктивной роли Турции в регионе было уделено особое внимание. Можно также напомнить о принятом правительством Пашиняна в октябре 2020 г. и до сих пор действующем (с 1 января 2021 г.) решении запретить импорт турецких товаров в республику.
«Турция проводит недобрососедскую политику в отношении Армении, продолжая блокаду, отказываясь устанавливать дипломатические отношения без предусловий, отрицая, а в отдельных случаях оправдывая Геноцид армян. Одновременно оказываемое Турцией военно-политическое содействие Азербайджану ещë больше усиливает стремления последнего решить нагорно-карабахский конфликт военным путëм. Особенно чревата проблемами готовность Турции к скрытому или явному вмешательству в случае инициирования Азербайджаном военных действий. Незаконное применение силы Турцией в отношении соседних стран и народов, в свою очередь, угрожает стабильности широкого региона и делает еë возможные действия против Армении ещë более непредсказуемыми», — говорилось в утверждённой в июле 2020 года армянской Стратегии нацбезопасности.
Примечателен и следующий вывод, нашедший отражение в доктринальном документе, разработанном правительством Пашиняна: «Турция перестанет быть для нас угрозой безопасности в случае, если пересмотрит свою политику недобрососедства в отношении Армении и армянского народа».
Кто и что пересмотрел по итогам войны, оставляем на суд нашего читателя…
Совокупность указанных и некоторых других факторов подталкивала к мысли о том, что и без того крайне враждебные отношения между Анкарой и Ереваном после войны ещë долгие годы будут находиться на нулевой отметке. Однако Пашинян довольно внезапно сменил гнев на сдержанную, но милость по отношению к трудному соседу к западу от Армении. Появились разговоры об острой потребности перейти к «эпохе мира», перевернуть страницу глубокого недоверия друг к другу и попытаться нормализовать отношения. Эти разговоры зашли настолько далеко, что Анкара и Ереван на высшем политическом уровне обменялись «позитивными сигналами» и указанием на представившийся «исторический шанс».
Перспективы армяно-турецкой нормализации спустя год с окончания войны остаются призрачными. Идëт определённая внешнеполитическая разведка позиций, степени готовности сторон к уступкам на пути к установлению полноформатных дипломатических отношений и открытию общей границы.
С 1993 года в закрытом состоянии пребывает лишь наземная компонента границы двух стран, воздушное сообщение между ними для гражданской авиации продолжало действовать даже после проигранной Баку первой карабахской войны. С формальной точки зрения причина для сухопутного блокирования Турцией Армении год назад отпала, ибо Азербайджан вернул под свой контроль все семь районов вокруг Нагорного Карабаха, с мая 1994 года, момента заключения бессрочного перемирия, составлявших так называемый пояс безопасности вокруг непризнанной республики. Анкара пошла на этот шаг в 1993-м из чувства солидарности с «младшим братом». Теперь реалии «на земле» качественно иные, и логичным следствием удачного для турецко-азербайджанского тандема исхода 44-дневной войны была бы максимально сжатая по срокам транспортная деблокада Армении на суше.
Впрочем, Турция не была бы Турцией, а Реджеп Тайип Эрдоган — еë бессменным «раисом» (тур. — вождь, так называют главу государства его соратники и сторонники), если бы всë подчинялось обычной логике. Анкара не пойдëт на нормализацию с Ереваном без выдвижения собственных условий — главное понять, что они из себя могут представлять.
Под досье с условным названием «армяно-турецкая нормализация» уже заложена своя международно-правовая база, правда на отрезке 2008−2010 гг. оказавшаяся замороженной ввиду отказа правительства Эрдогана под давлением азербайджанского лидера Ильхама Алиева от ратификации в турецком парламенте и дальнейшей реализации на практике двух подписанных 10 октября 2009 года соглашений. Этими документами тогда стали протокол «Об установлении дипломатических отношений между Республикой Армения и Республикой Турция» и протокол «О развитии отношений между Республикой Армения и Республикой Турция». Очевидно, что если не всë, то значительная часть положений данных договорённостей в письменной форме будет перенесена на вторую попытку двусторонней нормализации. Конечно, с учëтом новой послевоенной ситуации в регионе и с поправкой на то, что Ереван на этот раз оказался в статусе проигравшего.
Армянская оппозиция не верит в «эпоху мира» с Турцией, отчаянно жестикулируя на нависшую над республикой угрозу «тюркизации», случись вдруг нормализация по лекалам турецко-азербайджанского тандема. Она права в том, что идти на такой судьбоносный шаг в условиях беспрецедентно ослабленной армянской государственности представляется крайне сомнительным. В том и состоят главная логика и одновременно ожидания Анкары от «замирения» Еревана, что восстановление отношений с соседом не может априори состояться как сделка двух равноправных субъектов. Текущие процессы подсказывают, что у Эрдогана будут не просто условия, а требования в адрес Армении. Не исключён и ультимативный тон с турецкой стороны, в том же вопросе «Зангезурского коридора».
Итак, Анкара может потребовать следующее от Еревана на пути к обмену посольствами (Турция 24 декабря 1991 года официально признала Республику Армения, но обмен дипмиссиями тогда не произошёл) и открытию наземной границы.
Один из еë главных приоритетов — дистанцирование правительства соседней страны от усилий разбросанной по всему миру армянской диаспоры в вопросе международного признания геноцида армян в османской Турции 1915−1922 гг. Такое признание приняло для Анкары угрожающий вид после того, как минувшей весной президент США Джо Байден в традиционном обращении 24 апреля определил массовое убийство армян на турецкой территории термином «геноцид».
Ожидать от Армении сворачивания процесса признания было бы с турецкой стороны абсолютно нереалистичным. Но углубить кризис в отношениях между властями закавказской республики и армянскими общинами за рубежом, который в настоящее время находится на пике из-за прошлогоднего «карабахского фиаско» Пашиняна, является вполне достижимой целью. К тому же Эрдогану необходимо противопоставить одной из самых проармянских администраций в Белом доме некие шаги сдерживания от принятия потенциальных шагов в защиту прав подвергшегося геноциду народа. Что ещë может сделать Байден для армян, помимо озвучивания слова «геноцид», не совсем ясно. Однако американо-турецкие отношения находятся в столь нестабильном состоянии, что Анкара, пожалуй, не гарантирована ни от чего, вплоть до попыток Вашингтона прижать еë картами давнего предшественника Байдена в Белом доме президента-демократа Вудро Вильсона, в 1920 году очертившего границы в Западной Армении (арбитражное решение 28-го президента США от 22 ноября 1920 г.).
К Севрскому договору 1920 года, предусмотревшему выход Армении к Чёрному морю и еë значительные территориальные приращения, в Турции до сих пор испытывают огромный страх. Он даже получил в экспертных кругах своë обозначение — «севрофобия». Как известно, Севрский договор был снят с международной повестки дня принятием Лозаннского договора 1923 года. Но при нынешнем хрупком миропорядке, повторим, ничего нельзя исключать. Поэтому любой «контргеноцидный» аргумент в руках Турции, продолжающей отрицать факт массовой резни армян на своей территории, будет для Эрдогана в ближайшие два года, до столетия образования Турецкой Республики и подписания Лозаннского договора, весьма полезным. На пути к этому вывеска под названием «армяно-турецкая нормализация» выступает в руках Анкары как огромным раздражителем во взаимоотношениях между Ереваном и армянской диаспорой, так и веским аргументом относительно того, что примирению с соседом «не следует мешать» продвижением процесса признания геноцида на международной арене.
Далее следует обратить внимание на заинтересованность Турции разбить лагерь еë геополитических противников неординарными дипломатическими шагами, пусть даже они и носят во многом имитационный характер. Турецкая Республика окружена исторически враждебными ей силами — от Греции на западе до Ирана на востоке. Степень такой враждебности может существенно варьироваться от одного турецкого соседа к другому. Однако они все объединены выраженным недоверием к Анкаре.
Армения в последние годы демонстрировала довольно невнятные сигналы относительно своего настроя влиться в коллектив под знамёнами «анти-Турция». После же обмена Ереваном и Анкарой «позитивными сигналами» о решимости нормализовать двусторонние отношения власти закавказской республики вовсе перешли в пассивную позицию в данном вопросе. Эрдогану легче решать проблемы с соседями в индивидуальном режиме, не допуская формирования по всему периметру турецких границ враждебного альянса с общей внешнеполитической повесткой. И армяно-турецкая нормализация является в этом деле важным пропагандистским инструментом для Анкары.
В вопросе турецкого стремления проложить «Зангезурский коридор» и связать его с процессом нормализации с Арменией не всë так очевидно, хотя многие комментаторы склонны придавать ему особое значение.
Транспортная коммуникация между Турцией и Азербайджаном была налажена ещë в 2017 году запуском железнодорожного пути Баку — Тбилиси — Карс (БТК). Прикаспийской республике дополнительный маршрут стыковки с железнодорожной сетью «старшего брата» не будет лишним, но в еë приоритете сквозное (через Сюникскую область Армении) сообщение со своим нахичеванским анклавом. Там стоит Отдельная общевойсковая армия ВС Азербайджана, и цели Баку применительно к «Зангезурскому коридору», по нашей оценке, большей степенью обусловлены соображениями военной логистики. В условиях напряжённых отношений с Ираном, у кого протяжённая граница с Нахичеванью, Баку не может полагаться на транзит в анклав через территорию южного соседа, тем более когда речь идëт о поставках грузов военного назначения.
В этом интересы Азербайджана и Турции органично сходятся, но последняя ставит выше немного иной приоритет — взять Армению в региональные тиски, когда к северу от еë границ будет действовать магистраль БТК, а южные рубежи — подпоясывать так называемый Зангезурский коридор, отсекающий Ереван от Исламской Республики. Анкаре важно разрушить планы Тегерана выйти к Чёрному морю, минуя турецкую территорию: коридор Север — Юг (Персидский залив — Армения — Грузия — Черноморский регион).
Параллельно ставится задача раз и навсегда снять с повестки проект строительства железной дороги Иран — Армения, реализовать который в период 2008—2013 гг. брался ещë Серж Саргсян, будучи тогда президентом республики, но так и не смог сдвинуть его с мёртвой точки. Зачем вкладывать миллиарды долларов в железнодорожный маршрут между Тегераном и Ереваном, если обе столицы могут быть подключены к действовавшей в советские годы дороге Джульфа — Ордубад (Нахичевань) — Мегри (Армения) — Горадиз («материковый» Азербайджан), задаются вопросом наши турецкие собеседники.
Анкара готова лишь подпустить Ереван к транзитным схемам в регионе, а не сделать его их полноправным участником. Если бы Турция следовала иной логике, то ей ничего не мешало бы обновить и перезапустить железную дорогу Карс — Гюмри (в советские годы — Ленинакан). Именно такая расконсервация этого трансграничного маршрута укладывалась бы в общую схему открытия наземной армяно-турецкой границы и нормализации отношений двух соседей в целом, стала бы значимым признаком надвигающейся «эпохи мира», о которой любит рассуждать Пашинян. Ведь Карс уже принимает грузы, идущие из Баку по БТК. Между тем возможность возобновления работы ж/д пути Карс — Гюмри в турецких речах полностью заглушается педалированием темы «Зангезурского коридора».
В июле 2014 года базирующаяся в Лондоне неправительственная миротворческая организация International Alert опубликовала коллективный труд авторов из Закавказского региона, где оценивались перспективы запуска ж/д пути Карс — Гюмри — Нахичевань — Мегри — Баку (КГНМБ). Один из выводов составителей экспертного доклада сводился к следующему:
«Армения получает существенную выгоду от запуска КГНМБ. Во-первых, появляется соединение с Турцией и выход на турецкие черноморские и средиземноморские порты, что особенно важно для (армянской) горнодобывающей промышленности. Во-вторых, запуск ветки из Джульфы на Иран принципиально меняет роль железнодорожной ветки КГНМБ для Армении, так как, помимо грузов, направляющихся из Ирана в Армению, появляются грузы, направляемые транзитом из Ирана через Армению в черноморские порты. При таком сценарии Армения начинает играть роль транзитной страны».
В том-то и дело, что Анкара и Баку не желают этой роли для Еревана. Его подключение к транспортным коммуникациям видится ими строго дозированным и умещается в «коридорную логику» использования армянской территории для собственных целей.
Полноценная нормализация отношений Армении и Турции в обозримой перспективе представляется крайне затруднительной. В условиях отрицания Анкарой факта геноцида армян примирение с Ереваном недостижимо, оно будет носить декоративный характер. На политическом поле и в общественных кругах двух стран есть серьёзные силы, которые создадут множество проблем для действующих властей, если те решатся на обмен посольствами и взаимные визиты высокопоставленных официальных лиц.
Не добившись в ходе войны цели вытеснения Турции из зоны карабахского конфликта, правительство Пашиняна впало в другую крайность, узрев «позитивные сигналы» от Эрдогана и напрочь забыв о собственной Стратегии национальной безопасности, где Турция характеризуется деструктивным игроком в регионе. По всем признакам, страна победившей «бархатной революции» продолжает свой тернистый путь исключительно методом проб и ошибок, где последних всегда оказывается непозволительно много.
Новый Mitsubishi Lancer Evolution XI: каким он может быть
На днях состоялось возвращение спортивного подразделения Mitsubishi Ralliart. Пока оно не показало ничего особенного интересного, мы же решили представить, какой могла бы выглядеть одна из самых желанных новинок для многих энтузиастов – седан Lanсer Evolution нового поколения.
Основанное в 1984 году подразделение Ralliart было закрыто в 2010-м в связи с тяжёлым финансовым положением компании Mitsubishi. Но в мае этого года было объявлено о возрождении спортивного подразделения, однако никакой конкретики о том, какими моделями оно будет заниматься, не было. В начале ноября мы сделали один из вариантов – новый кроссовер Outlander в версии Evolution. Теперь возрождение суббренда произошло, и оно пока не принесло ничего особенного – продемонстрировали лишь внедорожник Pajero Sport и пикап Triton (в России известный как L200) с несколькими фирменными наклейками и аксессуарами. Конечно, вряд ли именно этого ждали любители японской компании по всему миру. Гораздо более интересной моделью (если не самой) мог бы стать новый Lanсer Evolution.
Сегодня в модельной гамме Лансера вообще нет, его последнее поколение (десятое) было представлено в 2007 году, в этом же году показали и «заряженную» версию Evolution. Она продержалась на конвейере до 2016 года, после чего компания решила переориентироваться на кроссоверы и электромобили. Однако, несмотря на возрастающую популярность кроссоверов, многим была бы явно интересна именно легковая новинка от японского бренда, особенно во варианте Evolution. Мы изобразили спортседан, сделанный в стиле актуальных новинок Mitsubishi. Седан получил практически вертикальную переднюю часть с фирменными бумерангами декоративных элементов, узкими фарами и большим воздухозаборником в нижней части. На капоте расположилась дополнительная прорезь воздухозаборника, а в передних крыльях – воздуховоды. Одним из характерных элементов внешности моделей Evolution являются существенно расширенные колёсные арки. Сзади – Y-образные фонари, спойлер на крышке багажника и массивный задний бампер с диффузором и парой круглых выхлопных труб в нижней части.
Что же касается технической части, то она могла бы стать результатом развития начинки Lanсer Evolution X. Он оснащался полностью алюминиевым 2-литровым турбомотором 4В11Т, минимальная мощность которого составляла 276 л.с. в версии для японского рынка. В течение производственной жизни модели появлялись разные модификации, самая мощная из них Final Concept, продемонстрированная в 2015-м году, получила отдачу в 480 лошадиных сил. Седан оснащался полноприводной трансмиссией S-AWC (Super All Wheel Control), способной направлять различный момент на каждое колесо в любое время. Коробки передач – 5-ступенчатая механическая либо 6-скоростная Twin Clutch Sportronic Shift Transmission (TC-SST).
Сухофрукты, вино и сет от шефа Noma: что попробовать в Армении
Мое путешествие в Армению начинается с ГУМа — так жители Еревана именуют свой центральный рынок. С главным московским магазином времен СССР (хотя название связано не с ним, а с его местным «тезкой», ранее располагавшемся на этом месте) базар роднит обилие товаров. С тем же успехом рынок можно было бы назвать и Грецией, припомнив крылатое выражение, что в ней «есть все», прямо как на ереванском рынке. ВДНХ тоже бы отлично подошло: трудолюбивый армянский народ на все лады расхваливает достижения своего хозяйства и его плоды: от каштанов и семечек до бараньих мозгов и стерляди из озера Севан — чего здесь только нет. Но все же главные сокровища рынка — сухофрукты. Сушеные персики, фаршированные грецкими орехами, вяленая хурма, абрикосы и чернослив, нашпигованные миндалем или цукатами, — подходи пробуй. «Эй, русский, ты в жизни не ел ничего подобного!» — звучит со всех сторон. Причем покупать что-то вовсе не обязательно: улыбки, восторгов и довольного «мммммм» после очередной порции сладостей будет вполне достаточно. Торговцы счастливы, гордость за родину зашкаливает, а ты сам начинаешь морально готовить себя к тому, что в финале поездки, скорее всего, придется передвинуть пряжку ремня на одно отверстие.
Утреннего запаса рыночных углеводов мне хватило до ужина, за которым я отправился в национальный ресторан Vostan в самом центре Еревана.
Надо сказать, что искусство выдерживать паузу между приемами пищи в Армении — одно из самых важных для туриста. Практически в любом заведении вкусно, недорого (по крайней мере, по московским меркам), а столы будут ломиться от еды, как это принято на Кавказе. Только вот в данном случае это изобилие никакой не дар небес, а результат огромного человеческого труда. Всего 14% земель в стране плодородные, это вам не соседняя Грузия, где воткни в землю палку у любой обочины — и завтра на ней вырастут персики. Так что за урожай в Армении приходится буквально сражаться, а потом тщательно сохранять все, что удалось урвать у природы. Отсюда и такое обилие сухофруктов, и незабываемое варенье, с которым мне еще предстоит познакомится позже, и привычка забивать холодильники до отказа даже в самых небогатых домах. Все, что не удается съесть сразу после сбора, перерабатывают, чтобы продлить срок хранения, и запасают впрок.
Пожалуй, единственный минус для путешественника в Армении — довольно большие расстояния между интересными местами. Впрочем, если вы любите горные виды, то вряд ли заскучаете в пути: вершины постоянно маячат на горизонте, куда бы вы ни отправились. Ценители вина тоже не будут роптать — то тут, то там указатели сбивают с дороги и путают планы: многие из знаков установлены вблизи виноделен, где туристов поджидают накрытые столы. Самые известные вина Армении вы найдете вблизи Еревана, в Араратской долине.
Впрочем, в какую бы сторону ни лежал ваш путь, винное хозяйство по дороге найдется, и не одно. Сегодня армяне несут переходящее красное знамя первых виноделов планеты. Именно здесь, в пещерах вблизи селения Арени, было найдено старейшее из обнаруженных на сегодняшний день винных хозяйств. Согласно углеродному анализу, вино в местных пещерах делали еще в 4100–4000 годах до нашей эры. Если надумаете посетить армянский Стоунхендж (он находится в провинции Сюник, недалеко от местечка Сисиан) или горный монастырь Татев, обязательно загляните в эти пещеры — они как раз по дороге, в двух шагах от монастыря Нораванк. Борис, глава здешней археологической миссии, временами забывает про экскурсию, потчует вас вином, приготовленным по древним рецептам, и порой напоминает сомелье даже больше, чем археолога.
Мой путь лежит в сторону Дилижана. В этом крошечном, по российским меркам, городке живет столько же людей, сколько в московском районе Якиманка. Такие места, как это, в путеводителях обычно именуют «культурной столицей», и действительно город обожают представители армянской богемы: художники, архитекторы, музыканты. Даже еда здесь норовит стать произведением искусства. Для первого знакомства с местной кухней идеально подходит Arm Food Lab.
Крошечным заведением размером с автобусную остановку на одном из изгибов дороги рулит Ани Арутюнян, субтильная девушка с озорными глазами. «Нужно быть очень смелым человеком, чтобы начать готовить классические армянские блюда не так, как это делали наши бабушки», — говорит она. Название кафе, где хозяйничает Ани, гарантирует легкий перекус, не более, но оно и кстати: в 100 м находится, пожалуй, лучший ресторан Дилижана — Imtoon. В первую секунду может показаться, что вы вдруг переместились в Италию или Францию, — интерьер выполнен с безупречным вкусом. Лишь легкий этнический налет в выборе цвета и ковров не даст вам запутаться окончательно. Ну и в меню, разумеется, будут блюда исключительно армянской кухни. Обязательно попробуйте здесь долму, ее подают в виде тартара, завернутого в свежие листья. Будете потом, как Рубик Хачикян из «Мимино», грезить долмой всю оставшуюся дорогу. Кстати, герой Фрунзика Мкртчяна в фильме тоже держал свой путь в сторону Дилижана, а памятник героям этой советской комедии — сегодня чуть ли не главная городская достопримечательность.