За что воевали немцы во второй мировой войне
Все за сегодня
Политика
Экономика
Наука
Война и ВПК
Общество
ИноБлоги
Подкасты
Мультимедиа
Вторая мировая война. Почему большинство немцев боролись до последнего
Приказ звучал однозначно: «Поджигай!» Старший сержант штрафного батальона не оставлял Вильгельму Винтеру никакого выбора. Он схватил стоявшую рядом канистру с бензином, чтобы поджечь близлежащий крестьянский дом.
Перелом в настроении после Сталинграда
До четвертого года войны гестапо и СД, внутренняя спецслужба СС, отмечали, что лишь убежденные противники национал-социализма и иностранцы, пригнанные в Германию из других стран, предсказывали, что Германия обязательно проиграет войну. Однако после поражения в Сталинградской битве настроение в обществе резко изменилось: многие немцы разом осознали, что поражение в войне не только вполне возможно, но даже более реалистично, чем победа.
Но лишь немногие были в силах сделать из этого выводы. Швейцарский предприниматель Рене Жюве написал в своем дневнике в феврале 1943 года, что многие люди, с которыми ему доводилось общаться, говорили: «Если Германия потерпит поражение, то всех немцев уничтожат. Так что мы обязаны использовать даже минимальный шанс на победу, чтобы хотя бы некоторые из нас выжили после войны».
Конец всех иллюзий
Сериал ZDF дал на этот вопрос вполне убедительный ответ – по крайней мере, с позиции «снизу». Трое из пяти главных героев фильма в 1944 и 1945 годах сражались на стороне Гитлера, хотя давно уже утратили всякие иллюзии – кроме Вильгельма, это были его брат Фридгельм и медсестра Грета. Двум другим героям страшный режим уже вынес приговор: певица Шарлотта сидела в камере смертников, а молодой еврей Виктор присоединился к группе польских партизан.
Вильгельм, Фридгельм и Грета продолжали бороться, потому что были охвачены странной смесью отчаяния, страха и безысходности. Ведь проще всего бывает продолжать делать то, что ты делал до сих пор, чего от тебя все ожидают. Любое другое решение значило бы выделиться из общей массы сограждан и создать себе множество дополнительных проблем. Это было уже выше сил двух солдат и фронтовой медсестры, несмотря на все ужасы, которые им пришлось пережить и сотворить самим.
Похожие чувства испытывали очень многие немцы, о чем свидетельствуют рассказы и записи в дневниках людей, переживших те времена, а также результаты исторических исследований. Возможно даже, что эти чувства испытывало подавляющее большинство из них: нет просто-напросто никаких источников, которые подтверждали бы или опровергали это предположение.
Отчаяние, страх и безысходность
Эти три эмоции – отчаяние, страх и безысходность – были более, чем обоснованы.
Военная ситуация стала для Германии особенно безнадежной после вторжения членов Коалиции (США, Великобритании, Франции) в Нормандию в июне 1944 года. Солдаты на фронте чувствовали это на собственной шкуре, их родственники дома узнавали о подавленном настроении в рядах Вермахта из писем с фронта и из рассказов солдат, приезжавших в отпуск.
Не меньше оснований было и для страха. Мания преследования у высшего руководства страны достигла своего апогея на рубеже 1944 и 1945 годов: в это время суды в массовом порядке выносили приговоры с формулировкой «за действия, направленные на подрыв военной мощи». «Стукачи» были везде и всюду: если кто-то осмеливался вслух говорить о неизбежности поражения, то он должен был быть готовым к тому, что его в любой момент могли схватить и арестовать или расстрелять.
По крайней мере, отчасти немцы были сами виноваты в чувстве безысходности, одолевавшем их. Практически все взрослое население страны было наслышано о тех преступлениях, которые войска Вермахта совершили по отношению к евреям, русским, полякам и народам других завоеванных ими стран. Теперь они боялись мести. После начала массовой депортации в 1941 году многие боялись повторить судьбу своих соседей и жили по принципу «меньше знаешь – крепче спишь». Об этом свидетельствуют результаты многих исследований относительно знаний рядовых немцев о Холокосте.
Также по теме: Немецкие солдаты знали о Холокосте больше, чем говорили
В своей книге «Конец» Иан Кершоу сравнивает поведение населения Германии в 1944-1945 годах и в конце Первой мировой войны. Разница, обнаруженная им, просто поразительна: в январе 1918 года по всему Рейху прокатилась волна стачек и забастовок на военных заводах.
Надежда на выход
После поражения в последней наступательной операции на Западном фронте в марте 1918 года в войсках, по выражению бывшего руководителя Института военной истории Вильгельма Дайста, разразилась «скрытая солдатская забастовка». Так, в середине апреля начальник Генерального штаба одной из немецких армий докладывал: «Войска отказываются наступать, несмотря на приказы». То есть, в те времена не было такого страха, который был бы сравним с положением в последние месяцы нацистского режима.
Да и положение на фронте в 1918 году было существенно лучше, чем в 1945-м. Везде, кроме небольшой территории в Эльзасе, немецкие войска находились на чужой территории. На Восточном фронте войска Кайзера и вовсе навязали большевикам унизительный Брестский мир и добились от них существенных уступок. Тогда положение, конечно, тоже было отчаянным, но не настолько, насколько оно сложилось через без малого 30 лет.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
Не дезертиры — герои. Немецкие солдаты, перешедшие на сторону Красной армии в 1941 году
А ветераны Красной армии как один выражали общую мысль о разочаровании в немецких трудящихся, которые пошли войной против государства рабочих и крестьян. Удивлялись: куда же делись миллионы немцев, которые голосовали за Тельмана?
История показала, что подобное периодически случается. Последний печальный пример — Украина. В таких ситуациях миллионы на какое-то время перестают иметь значение, а историю творят единицы. Самые эффективные в мире. Правда и мифы о партизанском движении СССР
В 1941 году таких в вермахте было немного. Но они были: например, Фриц Шменкель.
Из вермахта — в партизаны
Это был не обычный гражданин — ефрейтор 186-го пехотного полка вермахта по имени Фриц Ганс Вернер Шменкель. В ноябре 1941 года он дезертировал из части, прятался у местных жителей, а затем присоединился к партизанскому отряду «Смерть фашизму», воевал в его рядах и совершил много такого, что обычно называется словом «подвиг».
Судите сами. Фриц Шменкель много раз ходил в расположение частей вермахта, переодевшись в немецкую форму, для проведения диверсионных и разведывательных операций. Не раз участвовал в боях с частями противника, в том числе против танковых подразделений. Германский, советский партизан, которого в отряде называли Иван Иванович, заманил в лес отделение полицаев из 11 человек, где предателей судил партизанский трибунал.
Он был ключевой фигурой группы диверсантов, без которой операция по захвату немецкого конвоя с продовольствием была бы немыслима. Всё было организовано, как в фильме Алексея Германа «Проверка на дорогах». За поимку предателя командование вермахта назначило награду.
После освобождения Смоленщины Фрица Шменкеля наградили Орденом Боевого Красного Знамени. А затем, после переподготовки в диверсионной школе командования Западного фронта, выбросили с дивотрядом «Поле» в Белоруссии, где Шменкель попал в плен.
Его казнили 22 февраля 1944 года в Минске. Перед смертью позволили написать письмо своей семье, в Рейх, где у Фрица Шменкеля были жена Эрна и трое детей: Ганс, Урсула и Криста. В письме были смелые строки: «Извини меня за беспокойство, которое я вам причинил тем, что до конца шёл по избранному пути. Но я не отказываюсь от своих дел и в последние часы моей жизни. Своему расстрелу я иду смело навстречу, так как я умираю за хорошее дело».
Признание и слава
Мотивы героя следователи объяснили тем, что он был коммунистом, а его отца, тоже коммуниста, был убит во время уличных боев с нацистскими штурмовиками. Начальник управления КГБ по Калининской области полковник Михаил Горбатов ходатайствовал о представлении Фрица Шменкеля к Золотой Звезде Героя.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 октября 1964 года «за активное участие в партизанском движении, образцовое выполнение боевых заданий командования в годы Великой Отечественной войны и проявленные при этом геройство и мужество» гражданину Германии Шменкелю Фрицу Паулю (под таким именем Шменкель был известен в советской историографии. — Ред.) посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
Память о Шменкеле была увековечена на неслыханном уровне. Награду жене немецко-советского партизана, Эрне Шменкель, вручил лично Леонид Ильич Брежнев. По указу Первого секретаря ЦК СЕПГ ( Социалистической единой партии Германии) Вальтера Ульбрихта памятная стела в честь товарища Фрица украсила здание в Берлине, где 8 мая 1945 года подписали акт о безоговорочной капитуляции Рейха. В ВВС ГДР его имя носила 1-я истребительная эскадрилья Jagdfliegergeschwader. А по предложению товарища Ульбрихта одна из улиц столицы Германской Демократической Республики получила название «Фриц Шменкель штрассе».
Был ли Шменкель?
В эту историю сегодня трудно поверить. Сложно представить солдата вермахта, который во время триумфального наступления его армии на Москву, когда мало кто сомневался в том, что Советскому Союзу пришел конец, взял и перешел на сторону уже почти разгромленного противника. И не просто противника: ефрейтор Шменкель сбежал к жалким остаткам разбитых частей Красной армии и местного ополчения, которые прятались по лесам. Украинские партизаны и террористы: кто они на самом деле
Дезертируя к ним, Фриц, как Бумбараш, оказывался меж двух огней. Его повесили бы свои, если бы поймали. И повесили бы партизаны, потому что он не просто враг, но еще и Фриц и Ганс по имени. Просто эталонный «фашист» с агитационной листовки.
Смысл подобного поступка не поддается объяснению. Конец русской кампании с точки зрения солдат агрессора был близок, о чем ефрейтор Шменкель прекрасно знал из разговоров с сослуживцами. Конец кампании — это путь домой, к семье. Но таинственный ефрейтор выбрал лес и ожесточенных партизан противника, которые сначала и правда чуть не поставили его к стенке.
Но это только пролог к загадке.
А ведь была и другая Германия
Легенда о партизане «товарище Ш» подтверждается тем, что все-таки Фриц Шменкель не был единственным феноменом. Его история — одна из ряда других, а потому — типична. Немецких перебежчиков в самом начале войны было очень мало, но все же они были. Перед самым вторжением Рейха в СССР только за одни сутки перебежали как минимум четверо военнослужащих вермахта.
За шесть часов до вторжения через Западный Буг переплыл самый известный немецкий перебежчик — 30-летний ефрейтор 222-го полка 75-й пехотной дивизии вермахта Альфред Лисков. Как и Шменкель — коммунист, шедший на фронт с намерением перейти на сторону СССР. Как и у Шменкеля, у Лискова в Рейхе осталась семья.
Еще одним типичным в этом ряду примером является поступок человека, поистине легендарного. 15 июля 1941 года в районе белорусского города Бобруйска солдат 134-й пехотной дивизии вермахта Хайнц Кесслер дезертировал во время боевого патрулирования и перешел на сторону противника. Его история как две капли воды похожа на историю Фрица Шменкеля.
«Я переплыл на правый берег Березины и спрятался в каком-то крестьянском доме, — вспоминал Кесслер. — Я положил свой автомат и ранец на стол, попросил женщину спрятать меня. Потом пришли советские товарищи — солдаты с четырьмя офицерами. Они забрали меня с собой. Так началась моя долгая поездка на восток, во время которой советские товарищи говорили, что до 1933 года в Германии была сильная коммунистическая партия. А я говорил им, что сейчас подавляющее большинство немцев искренне верят нацистской пропаганде».
Перебежчики 1941 года. Кто они?
Общим во всех случаях переходов немецких солдат на сторону Красной армии в начале войны было то, что все они были так или иначе связаны с германским коммунистическим движением. Все они были убежденными антифашистами. Все они были очень высоко мотивированы и шли на фронт с намерением перейти на сторону СССР.
До момента перехода их случаи похожи. Но после — история Шменкеля расходится с историями Лискова, Кесслера и других героев-перебежчиков 1941 года. Нетипично то, что военнопленного, которого писатель Борис Полевой называл «товарищ Ш», зачислили в партизанскую часть, а не эвакуировали на «Большую землю», потому что эвакуации подлежали все военнопленные армии противника.
Все немцы, даже добровольно перешедшие на нашу сторону, отправлялись в тыл, всем пришлось долго или коротко посидеть в лагере. За одним лишь исключением: Альфреда Лискова вывезли из Львова в Москву, где он стал настоящей звездой советской пропаганды. В конце июня 1941-го о нём написали «Правда» и «Известия» — как об истинном коммунисте-интернационалисте, который совершил достойный примера для немецких солдат поступок.
Вскоре Лисков обращался со страниц листовок к своим бывшим сослуживцам с призывом переходить на советскую сторону. Правда, образ антифашиста Лискова радовал только читателей советской прессы: успеха в вермахте его листовки не имели.
Проблемы Вальтера Ульбрихта…
В августе 1941 года под руководством секретаря Коминтерна Дмитрия Мануильского создали спецгруппу для развертывания антифашистского движения среди имеющихся на тот момент военнопленных. Была поставлена задача добиться от них подписания бумаги, осуждающей агрессию Рейха против СССР. В результате из 974 пленных одного из лагерей свои подписи поставили лишь шестеро.
Будущий лидер ГДР, большевик Вальтер Ульбрихт с самого начала войны столкнулся с трудностями агитации пленных солдат армии, которая одерживает блестящие победы. Частью его работы были социологические опросы пленных соотечественников. И осенью 1941 года у товарища Ульбрихта не было позитивных рапортов.
«Перед рядом солдат мы поставили вопрос, что поражение Рейха и свержение Гитлера — вот путь спасения немецкого народа. Только немногие коммунисты были согласны. Хотя в первый момент даже они были удивлены такой постановкой вопроса», — писал он в одном из ранних отчетов.
…и его успехи
…Это было, когда Гитлер приказал отчеканить памятные наградные медали для участников ожидаемого взятия Москвы, а ефрейтор его армии Шменкель сбежал от славы победителя большевиков и от семьи, ждавшей его дома. Когда юный Фриц, дрожа от холода, прятался в лесах Смоленщины, бывший рядовой 134-й дивизии вермахта Хайнц Кесслер сидел в лагере для военнопленных в Казахстане. Именно тогда, когда поражение СССР казалось неизбежным даже убежденным перебежчикам-коммунистам, Вальтер Ульбрихт и познакомился с Кесслером во время посещения лагеря.
Военнопленный Кесслер поступил добровольцем в Антифашистскую школу, стал сотрудником 7-го отдела ГлавПУРа (Главного политического управления Советской армии и Военно-морского флота СССР. — Ред.), работал на фронтах, агитируя немецких солдат. Стал кавалером Орденов Красной Звезды и Отечественной войны. Входил в комитет «Свободная Германия», куда после разгрома 6-й армии под Сталинградом выстроилась длинная очередь немецких военнопленных во главе с генерал-фельдмаршалом Паулюсом.
Немцы в Красной армии
В СССР жило полтора миллиона немцев. Когда Рейх напал, их брали в армию в очень ограниченном количестве и в строго индивидуальном порядке. Как правило, это были коммунисты, которые работали на ГлавПУР. Че Гевара и украинские партизаны
В августе 1941-го из АССР немцев Поволжья призвали всего 50 человек, и то — проверенных членов ВКП(б). Правда, на фронте оказались немцы, призванные в РККА перед войной. Их в начале 1941 года насчитывалось свыше 33,5 тысячи человек.
В начале войны награждали редко и за особые заслуги. Но среди награжденных были старший лейтенант Шварц и полковник Гаген. В 1945 году Николай Александрович Гаген уже в звании генерал-лейтенанта примет участие в Параде Победы на Красной площади.
24 августа 1941 года, когда перебежавший к нашим рядовой Хайнц Кесслер ехал этапом в Казахстан, газета «Комсомольская правда» под заголовком «Мы отомстим за тебя, товарищ!» рассказала о подвиге красноармейца Генриха Гофмана. Двадцатилетний юноша, попав в плен, не изменил военной присяге. Газета поместила большой фотоснимок обгоревшего, с пятнами крови, комсомольского билета рядового Гофмана.
А 28 августа «Комсомолка» рассказала о подвиге зенитчика Генриха Неймана, который сбил четыре бомбардировщика «Юнкерс». По иронии судьбы эта статья вышла именно в тот день, когда был принят Указ Президиума Верховного Совета СССР «О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья». Большинство немцев после этого вывели из действующей армии в тыл — за редким исключением, когда за сослуживца горой стояла часть.
Немецкие партизаны СССР
Партизаном №1 даже в Рейхе назывался Герой Советского Союза Александр Герман — командир партизанской бригады, действовавшей на территории Ленинградской и Калининской областей. Там же партизанил бывший лётчик, капитан Ассельборн. В 1943-м прославился «окруженец», старший лейтенант Роберт Клейн. Он, переодевшись в форму противника, не допустил подрыва моста через Днепр — за это удостоен Золотой Звезды Героя. Партизанский отряд «Авангард», работавший в Одессе, возглавляли немцы Гефт, Бурзи и Берндт. Они погибли в одном из тяжёлых боёв, прикрывая выход отряда из окружения на территории Польши.
И здесь можно окончательно отбросить сомнения в том, что Фриц Шменкель был реальным человеком. Почему его не вывезли в тыл, как военнопленного? Почему не использовали в пропаганде, а позволили ему участвовать в боевых действиях, хотя была опасность, что он может оказаться двойным агентом? Наконец, почему командование РККА после освобождения не оставило Шменкеля в тылу, чтобы показывать на газетных полосах, украшенным Орденом Боевого Красного знамени? А вместо этого — бросило в тыл немцам, под Оршу, с риском, что он может быть схвачен и использован контрпропагандой противника, что в конечном счете и случилось. Он попал в плен, правда, ведомству Геббельса полезным быть не пожелал.
Память о подвиге «товарища Ш»
Фриц Шменкель вел себя в плену достойно. Это доказывается тем, что он был приговорен не к повешению, а к расстрелу, а также ему разрешили написать последнее письмо домой. Сегодня доска в память о подвиге Фрица Шменкеля украшает здание на площади Свободы №4 в Минске.
В Германии 1-я истребительная эскадрилья ВВС ГДР имени Шменкеля была расформирована в 1990 году. А улицу Шменкеля в Берлине переименовали в 1992-м.
Судьбы немецких героев-перебежчиков 1941 года
Альфред Лисков, которому слава и Москва вскружили голову, работая в «Коминтерне», стал конфликтным и неадекватным. Он постоянно преувеличивал свою роль, критиковал всех и вся. Из-за резко изменившегося поведения и явного психического расстройства на него постоянно жаловались коллеги по агитационной работе, в том числе Георгий Димитров. Даже писали доносы. Оккупированный Киев: неразгаданные тайны советского подполья
Лискова арестовывали, но освобождали «по состоянию здоровья». Его судьба после войны неизвестна.
Вальтер Ульбрихт стал главой ГДР. Именно он изучал документы КГБ с историей подвига Фрица Шменкеля, он разыскал его семью, организовал церемонию передачи Золотой Звезды Героя СССР и Ордена Ленина жене «товарища Ш» Эрне и детям: Гансу, Урсуле и Кристе. Вручал награду лично товарищ Брежнев. В 1971 году Леонид Ильич во время первого зарубежного визита в качестве генерального секретаря в Берлин убедит товарища Ульбрихта уступить руководство партией и социалистической Германией Эриху Хоннекеру — «по состоянию здоровья».
Хайнц Кесслер при Ульбрихте стал начальником генштаба армии ГДР и заместителем командующего силами Варшавского договора. А при Хоннекере — министром обороны страны. В 1989-м уволен в запас. В 1993-м судим и осужден на семь с половиной лет тюрьмы в процессе «декоммунизации». Отсидел пять лет, освобожден «по состоянию здоровья».
До конца оставался верен тому мотиву, который толкнул его в 1941 году перейти на сторону Красной армии.
«Для меня это было прежде всего патриотическим заданием», — сказал он в последнем интервью.
Хайнц Кесслер скончался 2 мая 2017 года в Берлине. Он был последним героем-перебежчиком 1941 года.
Как немцы сражались за СССР во Второй мировой
Сергей Сергеевич Волкенштейн; Мейер Вячеслав Эдуардович; Николай Александрович Гаген.
Советские немцы
К началу войны в СССР проживало почти полтора миллиона этнических немцев. В основном это были потомки колонистов, получивших во второй половине 18 века разрешение императрицы Екатерины II селиться на территории Российской империи. Наиболее крупным ареалом расселения немцев стало Поволжье, где в 1923 году для них даже была учреждена автономная республика.
Немецкая колония Штреккерау (село Новокаменка) в 1920 году.
Более 33 тысяч немцев служили в рядах Красной Армии на момент вторжения в страну вермахта. Первые месяцы войны советская пропаганда демонстративно подчеркивала разницу между нацистами и «нашими немцами», активно печатала статьи об их героических подвигах, тем более, что таковых было немало.
В одной только Брестской крепости, первой подвергнувшейся удару противника 22 июня 1941 года, сражались десятки советских немцев: командир 125-ого стрелкового полка майор Александр Дулькайт, подполковник медицинской службы Эрих Кроль, лейтенанты и рядовые. Старшина Вячеслав Мейер участвовал в первой успешной контратаке, положившей начало организованной обороне цитадели.
Почти неделю 153-я стрелковая дивизия полковника Николая Гагена сдерживала части немецкого 39-ого моторизованного корпуса на подступах к Витебску. Еще восемнадцать суток ей пришлось сражаться в полном окружении, пока она почти без боеприпасов и горючего не смогла прорваться к своим. За этот подвиг дивизии одной из первых в Красной Армии присвоили наименование «гвардейская», а сам полковник был награжден орденом Ленина.
Зенитчик Генрих Нейман смог сбить четырех вражеских бомбардировщика, и 28 августа о нем вышла статья в газете «Комсомольская правда». По злой иронии в тот же день был издан указ Президиума Верховного Совета СССР «О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья», кардинально и трагически изменивший судьбу этого национального меньшинства.
Николай Александрович Гаген.
Не внушающие доверия
Отношение власти к советским немцам постепенно менялось по мере продвижения германской армии вглубь территории Советского Союза. Стали появляться сообщения, что в немецких деревнях на Украине войска противника встречают хлебом и солью. «Военные действия на Днестре показали, что немецкое население стреляло из окон и огородов по отходящим нашим войскам», — говорилось в донесении командования Южного фронта Сталину от 3 августа.
Несмотря на тысячи немецких добровольцев, осаждавших призывные пункты в надежде отправиться на фронт, и на массовый героизм тех, кто уже сражался с врагом, в советских немцах стали видеть пятую колонну, реальных или потенциальных нацистских пособников. В итоге, народному комиссару (министру) внутренних дел Лаврентию Берии Сталин направил предписание: «Надо выселить с треском».
Согласно указу «О переселении немцев» Автономная Социалистическая Советская Республика Немцев Поволжья была упразднена. В кратчайшие сроки сотни тысяч человек были переселены в Сибирь, на Алтай и в Казахстан. В последующие месяцы депортацию провели и с других западных территорий СССР, не занятых противником. На новом месте многие из переселенцев были мобилизованы в так называемые трудовые армии, занятые добычей полезных ископаемых, лесозаготовками и строительством.
В это же время немцев стали массово выводить и с фронта. 8 сентября вышла директива № 35105 Наркомата (министерства) обороны, по которой надлежало «изъять из частей, академий, военно-учебных заведений и учреждений Красной Армии, как на фронте, так и в тылу всех военнослужащих рядового и начальствующего состава немецкой национальности и послать их во внутренние округа для направления в строительные части».
Для многих немцев такое решение было как гром среди ясного неба. В июльских боях командир эскадрильи Петр Гетц в одиночку на И-16 смог разогнать эскадрилью вражеских бомбардировщиков над городом Орша в восточной Белоруссии и был представлен за это к ордену Красной Звезды. Однако из-за новой директивы летчика, несмотря на все его просьбы, отозвали с фронта и отправили на лесозаготовки Урал. Награду ему вручали уже там.
Продолжение борьбы
Не все из советских немцев смирились с перспективой оказаться на работах в тылу. Некоторые смогли остаться в вооруженных силах благодаря все той же директиве № 35105. Она давала возможность командирам и комиссарам ходатайствовать в Народный комиссариат обороны о том, чтобы их подчиненных немецкой национальности оставили в подразделении, если в этом была необходимость.
Сергей Сергеевич Волкенштейн.
В 1941 году работавший на строительстве железной дороги Пауль Шмидт сбежал на фронт и назвался именем своего друга — азербайджанца Али Ахмедова. Минометчиком он прошел всю войну и закончил ее в звании сержанта в Берлине. Лишь тогда он раскрыл свою настоящую биографию, однако благодаря личному заступничеству маршала Жукова никаких санкций в отношении него не последовало.
Немало советских немцев оказалось в партизанских отрядах и в подполье. Со знанием немецкого языка они были на вес золота и нередко использовались в разведывательных и диверсионных операциях. Одним из самых эффективных партизанских командиров за всю войну стал Герой Советского Союза Александр Герман, погибший в 1943 году. На счету его бригады — разгром 17 немецких гарнизонов, 70 волостных управлений, подрыв 31 железнодорожного моста и уничтожение до 10 тысяч солдат противника.
Пришедшие с другой стороны
Количество солдат вермахта, перешедших на советскую сторону в ходе войны, не превышало нескольких сотен. В СССР им не слишком доверяли, подозревая в шпионаже, и в основной своей массе держали подальше от линии фронта в тылу.
Фриц Пауль Шменкель.
Наиболее известным из граждан Третьего Рейха, решивших сражаться за СССР, стал ефрейтор Фриц Шменкель. Коммунист по политическим взглядам, он дезертировал из своей части и примкнул к советским партизанам, вместе с которыми успешно воевал несколько лет. В 1944 году Шменкель был схвачен и казнен немцами, а спустя еще двадцать лет ему посмертно присвоили звание Героя Советского Союза.
Многие нацисты были убеждены, что в Красной Армии есть подразделения, сформированные из немецких военнопленных и брошенные русскими на борьбу с вермахтом. В Германии они были известны как «войска Зейдлица», по имени немецкого генерала Вальтера фон Зейдлиц-Курбаха, попавшего в плен в Сталинграде и решившего сотрудничать с советскими властями.
Председатель национального комитета «Свободная Германия» писатель Эрих Вайнерт (на первом плане справа) и генерал фон Зейдлиц во время заседания комитета.
«На нашем участке фронта, кроме русских, находятся и войска Зейдлица, одетые в немецкую форму с наградами и красными повязками на рукаве. Это же надо — немцы против немцев!» — вспоминал военнослужащий Альтмер Хельмут. На самом деле, Сталин не верил в надежность подобных формирований, и эта идея так и не была реализована.