За сто верст путевой собаки не сыщешь что значит
С собаками не сыщешь
Смотреть что такое «С собаками не сыщешь» в других словарях:
с собаками не сыщешь — фюйть, деваться, ищи свищи, деться, исчезнуть, как водой смыло, нет как нет, как не бывало, как корова языком слизнула, фьють, только и видели, ни слуху ни духу, тю тю, поминай как звали, и след простыл, и быть таковым, ищи ветра в поле, митькой… … Словарь синонимов
Семи собаками не сыщешь — кого, что. Волг. Шутл. То же, что с собаками не сыщешь 1. Глухов 1988, 105 … Большой словарь русских поговорок
с собаками не сыщешь — кого Очень трудно разыскать … Словарь многих выражений
Собаками не найти(кого) — Собаками не найти (кого) о запропастившемся. Ср. Должниковъ то (по векселямъ), чай, и съ собаками не сыщешь: которые вымерли, а которые поразбѣжались. Островскій. Свои люди сочтемся. 1, 12 … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона (оригинальная орфография)
собаками не найти(кого) — о запропастившемся Ср. Должников то (по векселям), чай, и с собаками не сыщешь: которые вымерли, а которые поразбежались. Островский. Свои люди сочтемся. 1, 12 … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона
СОБАКА — Бить собак. Пск. Неодобр. То же, что гонять собак. Мокиенко 1990, 65; ПОС 2, 18. Брехать на собак. Волг. Неодобр. Постоянно скандалить, ругаться с кем л. Глухов 1988, 92. Вешать собак на кого. Прост. Несправедливо обвинять кого л. БМС 1998, 536;… … Большой словарь русских поговорок
СОБАКА — СОБАКА, собаки, жен. 1. только мн. Род хищных млекопитающих (зоол.). К собакам принадлежат волк, шакал, лисица и др. 2. Четвероногое прирученное или домашнее животное, издающее характерные звуки (лай) и служащее человеку в домашнем быту, преим.… … Толковый словарь Ушакова
ау — точно ветром сдуло, словно ветром сдуло, тю тю, ищи свищи, ищи ветра в поле, как ветром сдуло, поминай как звали, как корова языком слизнула, с собаками не сыщешь, митькой звали, только и видели, деться, деваться, исчезнуть, как водой смыло, как… … Словарь синонимов
и след простыл — См. убегать. Словарь русских синонимов и сходных по смыслу выражений. под. ред. Н. Абрамова, М.: Русские словари, 1999. и след простыл нет, убегать; деваться, деться, исчезнуть, как водой смыло, ни слуху ни духу, как не бывало, как корова… … Словарь синонимов
ищи-свищи — поминай как звали, ищи ветра в поле, и след простыл, ау, деться, деваться, как ветром сдуло, исчезнуть, точно ветром сдуло, фюйть, только и видели, как корова языком слизнула, митькой звали, тю тю, фьють, ни слуху ни духу, нет как нет, словно… … Словарь синонимов
Очень краткое содержание пересолил для читательского дневника. Рассказ «Пересолил
Год: 1885 Жанр: рассказ
Главные герои: землемер Смирнов и крестьянин Клим.
Этот рассказ повествует о том, как двое взрослых, довольно крепких и здоровых мужчин нафантазировали себе ужасы друг о друге во время поездки через лес. Один из героев – крестьянин, который взялся подвезти землемера. Оценив телосложение крестьянина, землемер решил, что тот вполне может угрожать его безопасности и даже жизни. Чтобы уберечь себя от опасности, он стал рассказывать мужику небылицы о собственной мощи и силе. Испугавшись, мужик спрятался в лесу, и землемеру долго пришлось звать его, чтобы ехать дальше
Это произведение представляет собой насмешку над трусливыми людьми, которые, не умея оценить истинное положение вещей, пугаются собственных фантазий.
Читать краткое содержание рассказа Пересолил Чехова
Данный рассказ принадлежит к циклу ранних произведений писателя. Они просты, оптимистичны и полны добрым юмором. Рассказы А. П. Чехова раннего периода описывают простые, на первый взгляд, события, описанные Чеховым, выражают весьма глубокие мысли и наводят читателя на далеко идущие выводы. Рассказ «Пересолил» отражает значительное число проблем как общественных, так и человеческой личности.
Главный персонаж рассказа – землемер, которого зовут Глеб Смирнов. Он приехал на станцию Гнилушки. Станция, как и отражает ее название, полуразрушена и не ухожена. Глеб Смирнов приехал сюда по просьбе генерала Хохотова, для того, чтобы сделать работу по межеванию земли. Почтовых лошадей, разумеется, нет на этой станции, а землемеру ехать еще около сорока верст до нужного места.
Глебу Смирнову ничего не остается, как подойти к местным жителям и просить их о помощи. За небольшое вознаграждение он уговаривает одного их мужиков отвезти себя до поместья генерала Хохотова.
Мужик очень молчаливый, плохо одет, но, при этом, очень здоровый и крепкий. У мужика была очень худая лошадь, которая не сразу поехала, и пришлось долго ее погонять. Судя по всему, мужик был из бедноты, забитый, неразвитый и не слишком умный.
Действие произведения происходит в вечернее время. Глеб Смирнов смотрел, как постепенно темнеет, смотрел на унылую грязную дорогу, слушал скрип телеги, и его все больше и больше стала охватывать тревога. Незнакомые места его не радовали, и постепенно ему стало очень страшно.
Возница, по имени Клим, молча погонял лошадь. Землемеру стало еще страшнее, ведь он не знал этого мужика, а ехать предстояло по темноте. Опасаясь грабителей, которые могут встретиться в дороге, землемер стал спрашивать Клима о том, могут ли они быть в этих местах.
Долго еще грозился Глеб Смирнов, а когда он полез в карман, чтобы якобы показать Климу свой револьвер, тот не выдержал, спрыгнул с телеги и спрятался в лесу.
Глеб Смирнов только услышал хруст веток и шум удаляющихся шагов. Из зарослей леса Клим стал кричать землемеру, чтобы тот забрал себе и лошадь, и телегу, оставив ему жизнь.
Тут Глеб понял, как сильно испугал мужика. Он сидел один в телеге, посреди леса, а его возница скрывался от него в кустах. Землемер понял, что теперь им грозит настоящая опасность, поскольку обоим придется проводить ночь в лесу, вместо того, чтобы доехать до места.
Землемер стал звать Клима, уверяя его, что никакого револьвера у него нет, и что сам он просто пошутил. Глебу Смирнову пришлось долго кричать и звать мужика, до тех пор, пока он не охрип.
Наконец Клим понял, что он напрасно испугался землемера и что Глеб Смирнов не представляет для него опасности, и подошел к телеге. Он проворчал, что барин очень сильно напугал его, что, зная о таком повороте судьбы, ни за что не согласился бы везти его, и незадачливые путешественники продолжили путь.
Голосов: 55
Читать краткое содержание Пересолил. Краткий пересказ. Для читательского дневника возьмите 5-6 предложений
Особенности жанра
Жанровую природу рассказа «Пересолил» определить достаточно непросто – равно как и всей малой прозы Чехова, созданной в 80-х годах. Ю. Тюпа предлагает говорить об анекдоте как о доминирующем жанре в творчестве Антона Павловича. Напротив, А. П. Чудаков обозначает ранние произведения писателя как комические новеллы. В подтверждение своих слов исследователь называет ряд особенностей поэтики малой прозы писателя, включая двойную композицию, несоответствующий ожиданиям финал (согласитесь, что сцена примирения Клима и Смирнова никак не вяжется с мрачными предчувствиями землемера вначале). Кроме того, литературоведы склонны определять малую прозу Чехова как юморески, сцены и рассказы. Последнее жанровое обозначение употребляется и в данной статье.
Рассказ «Пересолил» Чехов создавал как юмористическую прозу, а значит смех в ней мягкий, доброжелательный. Ему далеко до едкого сарказма и тем более гротеска. В то же время в произведении заметны сатирические краски, когда дело касается конкретных недостатков в личности или несовершенном обществе. Но, как утверждал сам писатель, человек станет лучше только тогда, когда вы укажете, каков он есть сейчас.
Чехов. Краткие содержания произведений
Пересказ расказа «Пересолил» Чехова А.П.
План пересказа 1. Землемер Смирнов едет для межевания (определения границ земельных участков) в дальнюю деревню. 2. Смирнов, боясь разбойников и здоровенного возницы, рассказывает выдуманные истории о своей смелости. 3. Возница Клим, испугавшись, скрывается в чаще. 4. Смирнов понимает, что увлекся хвастливыми рассказами. Уговорами ему удается успокоить Клима, чтобы продолжить путь.
Пересказ Землемер Смирнов приехал на станцию Гнилушки. До деревни, в которую он был вызван для межевания, осталось еще верст тридцать—сорок. На станции землемер обратился к жандарму с просьбой помочь найти ему почтовых лошадей для продолжения пути. Станционный жандарм посоветовал Смирнову идти за станцию, где стоят иногда мужики, которые возят пассажиров. После долгого обсуждения ему удалось договориться со здоровенным мужиком. Смирнов сел в старую телегу. Лошадь была молодая, но тощая, поэтому она медленно тронулась с места. Возница пояснил, что кобылка молодая, шустрая, ей надо только разбежаться, и тогда ее не остановишь. Когда телега выехала со станции, были сумерки. Впереди уже ничего не было видно. Землемер вдруг подумал, что на него могут напасть разбойники, ограбить его. И возница вызвал у него тревогу, потому что выглядел подозрительно. Чтобы как-то успокоить себя, Смирнов спросил у возницы, как его зовут, да не шалят ли в этом лесу разбойники? Возница ответил, что зовут его Климом, а места здесь довольно спокойные. Но на этом землемер не успокоился. Он стал рассказывать Климу выдуманную историю о том, как он один справился с десятью разбойниками. И сейчас тоже взял с собой три револьвера. Совсем уже стемнело. Телега вдруг заскрипела, завизжала, задрожала, и нехотя повернула налево. Землемер насторожился. Он опасался, что этот мужик завезет его в лес и ограбит. Стал он рассказывать историю, как он с тремя разбойниками расправился. Возница испугался, погнал лошадь еще быстрее. Смирнов просит попридержать лошадь, объясняя, что за ним еще четыре товарища должны выехать со станции. И велит вознице не оглядываться, ничего в нем нет интересного. Разве что револьверы в кармане. И Смирнов стал рыться в карманах. Тут Клим и вовсе струсил, вывалился из телеги и на четвереньках побежал к чаще. Испуганным голосом он стал кричать: «Караул! Бери, окаянный, и лошадь, и телегу, только не губи ты моей души. » Не ожидая такого поворота событий, землемер остановил лошадь, уселся поудобнее в телеге и задумался, как быть? Ехать одному дальше нельзя, он не знал дороги. И пришлось ему тогда Клима звать. Часа два он все кричал в лесу, пока вдруг не услышал чей-то стон. Клим испуганно сказал, что боится, вдруг он его убьет? Землемер начал успокаивать возницу, говорил, что он пошутил насчет револьверов. Клим сел в телегу и они отправились дальше.
Сюжет рассказа «Пересолил» кратко
Краткое содержание «Пересолил» Чехова следует начать с приезда на станцию «Гнилушки» землемера Глеба Гавриловича Семенова. Его пригласили на работу в имение генерала Хохотова – Девкино. От станции до имения с хорошими лошадьми и не пьяным извозчиком было верст тридцать, а с наморенными лошадьми да возницей под мухой все пятьдесят выдут. Поэтому первым делом землемер подошел к жандарму и поинтересовался где ему найти почтовых лошадей. Жандарм удивился, ведь почтовых лошадей верст на 100 вокруг не сыщешь. Он посоветовал поискать за станцией, там мужики часто возят. Там то он и нашел здоровенного мужика в рванной сермяги и лаптях, который согласился его отвезти.
К этому времени совсем стемнело. Неожиданно телега повернула налево. Это еще больше напугало землемера. Он начал рассказывать выдуманную историю о том, как однажды встретился с тремя разбойниками. Одному он сразу дух выбил, а два других отправились в Сибирь. И вообще он человек нужный и со всеми судьями и исправниками знаком. Поэтому на его пути сотские и урядники понатыканы, дабы главному герою рассказа «Пересолил» Чехова худа не сделали. Клим все чаще оборачивался на своего пассажира, что вызывало в нем еще большую тревогу. Поэтому, когда свернули в лес, землемер даже закричал: «Постой!». Но затем взял себя в руки и велел попридержать уже разошедшуюся лошадку. Клим в недоумении спросил зачем. На что землемер ответил, что в этом лесу его должны нагнать четыре товарища с револьверами. А затем предложил показать Климу свои револьверы. И для пущей важности даже начал возиться в карманах.
«Пересолил» Чехов А.П. краткое содержание.
Землемер Глеб Гаврилович Смирнов приехал на станцию «Гнилушки». До усадьбы, куда он был вызван для межевания, оставалось еще проехать на лошадях верст тридцать—сорок. (Ежели возница не пьян и лошади не клячи, то и тридцати верст не будет, а коли возница с мухой да кони наморены, то целых пятьдесят наберется.)
— Скажите, пожалуйста, где я могу найти здесь почтовых лошадей? — обратился землемер к станционному жандарму.
— Которых? Почтовых? Тут за сто верст путевой собаки не сыщешь, а не то что почтовых… Да вам куда ехать?
— В Девкино, имение генерала Хохотова.
— Что ж? — зевнул жандарм. — Ступайте за станцию, там на дворе иногда бывают мужики, возят пассажиров.
Землемер вздохнул и поплелся за станцию. Там, после долгих поисков, разговоров и колебаний, он нашел здоровеннейшего мужика, угрюмого, рябого, одетого в рваную сермягу и лапти.
— Чёрт знает какая у тебя телега! — поморщился землемер, влезая в телегу. — Не разберешь, где у нее зад, где перед…
— Что ж тут разбирать-то? Где лошадиный хвост, там перед, а где сидит ваша милость, там зад…
Пересолил Чехов А.П. Камин с панно Исаака Левитана — близкого друга Антона Павловича
Лошаденка была молодая, но тощая, с растопыренными ногами и покусанными ушами. Когда возница приподнялся и стегнул ее веревочным кнутом, она только замотала головой, когда же он выбранился и стегнул ее еще раз, то телега взвизгнула и задрожала, как в лихорадке. После третьего удара телега покачнулась, после же четвертого она тронулась с места.
— Этак мы всю дорогу поедем? — спросил землемер, чувствуя сильную тряску и удивляясь способности русских возниц соединять тихую, черепашью езду с душу выворачивающей тряской.
— До-о-едем! — успокоил возница. — Кобылка молодая, шустрая… Дай ей только разбежаться, так потом и не остановишь… Но-о-о, прокля…тая!
Когда телега выехала со станции, были сумерки. Направо от землемера тянулась темная, замерзшая равнина, без конца и краю… Поедешь по ней, так наверно заедешь к чёрту на кулички. На горизонте, где она исчезала и сливалась с небом, лениво догорала холодная осенняя заря… Налево от дороги в темнеющем воздухе высились какие-то бугры, не то прошлогодние стоги, не то деревня. Что было впереди, землемер не видел, ибо с этой стороны всё поле зрения застилала широкая, неуклюжая спина возницы. Было тихо, но холодно, морозно.
Пересолил Чехов А.П.
«Какая, однако, здесь глушь! — думал землемер, стараясь прикрыть свои уши воротником от шинели. — Ни кола ни двора. Не ровен час — нападут и ограбят, так никто и не узнает, хоть из пушек пали… Да и возница ненадежный… Ишь, какая спинища! Этакое дитя природы пальцем тронет, так душа вон! И морда у него зверская, подозрительная».
— Эй, милый, — спросил землемер, — как тебя зовут?
— Что, Клим, как у вас здесь? Не опасно? Не шалят?
— Ничего, бог миловал… Кому ж шалить?
— Это хорошо, что не шалят… Но на всякий случай все-таки я взял с собой три револьвера, — соврал землемер. — А с револьвером, знаешь, шутки плохи. С десятью разбойниками можно справиться…
Стемнело. Телега вдруг заскрипела, завизжала, задрожала и, словно нехотя, повернула налево.
«Куда же это он меня повез? — подумал землемер. — Ехал всё прямо и вдруг налево. Чего доброго, завезет, подлец, в какую-нибудь трущобу и… и… Бывают ведь случаи!»
Клим оглянулся на землемера, заморгал всем лицом и стегнул по лошаденке.
— Да, брат… — продолжал землемер. — Не дай бог со мной связаться. Мало того, что разбойник без рук, без ног останется, но еще и перед судом ответит… Мне все судьи и исправники знакомы. Человек я казенный, нужный… Я вот еду, а начальству известно… так и глядят, чтоб мне кто-нибудь худа не сделал. Везде по дороге за кустиками урядники да сотские понатыканы… По… по…постой! — заорал вдруг землемер. — Куда же это ты въехал? Куда ты меня везешь?
— Да нешто не видите? Лес!
«Действительно, лес… — подумал землемер. — А я-то испугался! Однако, не нужно выдавать своего волнения… Он уже заметил, что я трушу. Отчего это он стал так часто на меня оглядываться? Наверное, замышляет что-нибудь… Раньше ехал еле-еле, нога за ногу, а теперь ишь как мчится!»
— Послушай, Клим, зачем ты так гонишь лошадь?
— Я ее не гоню. Сама разбежалась… Уж как разбежится, так никаким средствием ее не остановишь… И сама она не рада, что у ней ноги такие.
— Врешь, брат! Вижу, что врешь! Только я тебе не советую так быстро ехать. Попридержи-ка лошадь… Слышишь? Попридержи!
— А затем… затем, что за мной со станции должны выехать четыре товарища. Надо, чтоб они нас догнали… Они обещали догнать меня в этом лесу… С ними веселей будет ехать… Народ здоровый, коренастый… у каждого по пистолету… Что это ты всё оглядываешься и движешься, как на иголках? а? Я, брат, тово… брат… На меня нечего оглядываться… интересного во мне ничего нет… Разве вот револьверы только… Изволь, если хочешь, я их выну, покажу… Изволь…
Землемер сделал вид, что роется в карманах, и в это время случилось то, чего он не мог ожидать при всей своей трусости. Клим вдруг вывалился из телеги и на четвереньках побежал к чаще.
— Караул! — заголосил он. — Караул! Бери, окаянный, и лошадь и телегу, только не губи ты моей души! Караул!
Послышались скорые, удаляющиеся шаги, треск хвороста — и всё смолкло… Землемер, не ожидавший такого реприманда, первым делом остановил лошадь, потом уселся поудобней на телеге и стал думать.
«Убежал… испугался, дурак… Ну, как теперь быть? Самому продолжать путь нельзя, потому что дороги не знаю, да и могут подумать, что я у него лошадь украл… Как быть?» — Клим! Клим!
— Клим. — ответило эхо.
От мысли, что ему всю ночь придется просидеть в темном лесу на холоде и слышать только волков, эхо да фырканье тощей кобылки, землемера стало коробить вдоль спины, словно холодным терпугом.
— Климушка! — закричал он. — Голубчик! Где ты, Климушка?
Часа два кричал землемер, и только после того, как он охрип и помирился с мыслью о ночевке в лесу, слабый ветерок донес до него чей-то стон.
— Клим! Это ты, голубчик? Поедем!
— Да я пошутил, голубчик! Накажи меня господь, пошутил! Какие у меня револьверы! Это я от страха врал! Сделай милость, поедем! Мерзну!
Клим, сообразив, вероятно, что настоящий разбойник давно бы уж исчез с лошадью и телегой, вышел из лесу и нерешительно подошел к своему пассажиру.
— Ну, чего, дура, испугался? Я… я пошутил, а ты испугался… Садись!
— Бог с тобой, барин, — проворчал Клим, влезая в телегу. — Если б знал, и за сто целковых не повез бы. Чуть я не помер от страха…
Клим стегнул по лошаденке. Телега задрожала. Клим стегнул еще раз, и телега покачнулась. После четвертого удара, когда телега тронулась с места, землемер закрыл уши воротником и задумался. Дорога и Клим ему уже не казались опасными.
Конспект урока по теме: «Пересолил» А. П. Чехова как образец юмористического рассказа».
Начало
Рассказ Чехова «Пересолил» имеет чрезвычайно простой сюжет. Однажды Глебу Смирнову, землемеру, для межевания необходимо было приехать к генералу Хохотову. На станции с очень говорящим названием «Гнилушки» он пытается отыскать возницу. Помочь ему доехать до генерала соглашается мужик Клим. Глебу не нравится ехать в телеге («Не разберешь, где зад, где перед…», – недовольно отмечает он). Но делать нечего, худо-бедно тронулись. И тут в душе героя, который наблюдал за бесконечной равниной – по ней, кажется, можно к черту на кулички добраться – начала зарождаться тревога…
«Пересолил» Чехов А.П. краткое содержание.
Землемер Глеб Гаврилович Смирнов приехал на станцию «Гнилушки». До усадьбы, куда он был вызван для межевания, оставалось еще проехать на лошадях верст тридцать—сорок. (Ежели возница не пьян и лошади не клячи, то и тридцати верст не будет, а коли возница с мухой да кони наморены, то целых пятьдесят наберется.)
— Скажите, пожалуйста, где я могу найти здесь почтовых лошадей? — обратился землемер к станционному жандарму.
— Которых? Почтовых? Тут за сто верст путевой собаки не сыщешь, а не то что почтовых… Да вам куда ехать?
— В Девкино, имение генерала Хохотова.
— Что ж? — зевнул жандарм. — Ступайте за станцию, там на дворе иногда бывают мужики, возят пассажиров.
Землемер вздохнул и поплелся за станцию. Там, после долгих поисков, разговоров и колебаний, он нашел здоровеннейшего мужика, угрюмого, рябого, одетого в рваную сермягу и лапти.
— Чёрт знает какая у тебя телега! — поморщился землемер, влезая в телегу. — Не разберешь, где у нее зад, где перед…
— Что ж тут разбирать-то? Где лошадиный хвост, там перед, а где сидит ваша милость, там зад…
Пересолил Чехов А.П. Камин с панно Исаака Левитана — близкого друга Антона Павловича
Лошаденка была молодая, но тощая, с растопыренными ногами и покусанными ушами. Когда возница приподнялся и стегнул ее веревочным кнутом, она только замотала головой, когда же он выбранился и стегнул ее еще раз, то телега взвизгнула и задрожала, как в лихорадке. После третьего удара телега покачнулась, после же четвертого она тронулась с места.
— Этак мы всю дорогу поедем? — спросил землемер, чувствуя сильную тряску и удивляясь способности русских возниц соединять тихую, черепашью езду с душу выворачивающей тряской.
— До-о-едем! — успокоил возница. — Кобылка молодая, шустрая… Дай ей только разбежаться, так потом и не остановишь… Но-о-о, прокля…тая!
Когда телега выехала со станции, были сумерки. Направо от землемера тянулась темная, замерзшая равнина, без конца и краю… Поедешь по ней, так наверно заедешь к чёрту на кулички. На горизонте, где она исчезала и сливалась с небом, лениво догорала холодная осенняя заря… Налево от дороги в темнеющем воздухе высились какие-то бугры, не то прошлогодние стоги, не то деревня. Что было впереди, землемер не видел, ибо с этой стороны всё поле зрения застилала широкая, неуклюжая спина возницы. Было тихо, но холодно, морозно.
Пересолил Чехов А.П.
«Какая, однако, здесь глушь! — думал землемер, стараясь прикрыть свои уши воротником от шинели. — Ни кола ни двора. Не ровен час — нападут и ограбят, так никто и не узнает, хоть из пушек пали… Да и возница ненадежный… Ишь, какая спинища! Этакое дитя природы пальцем тронет, так душа вон! И морда у него зверская, подозрительная».
— Эй, милый, — спросил землемер, — как тебя зовут?
— Что, Клим, как у вас здесь? Не опасно? Не шалят?
— Ничего, бог миловал… Кому ж шалить?
— Это хорошо, что не шалят… Но на всякий случай все-таки я взял с собой три револьвера, — соврал землемер. — А с револьвером, знаешь, шутки плохи. С десятью разбойниками можно справиться…
Стемнело. Телега вдруг заскрипела, завизжала, задрожала и, словно нехотя, повернула налево.
«Куда же это он меня повез? — подумал землемер. — Ехал всё прямо и вдруг налево. Чего доброго, завезет, подлец, в какую-нибудь трущобу и… и… Бывают ведь случаи!»
Клим оглянулся на землемера, заморгал всем лицом и стегнул по лошаденке.
— Да, брат… — продолжал землемер. — Не дай бог со мной связаться. Мало того, что разбойник без рук, без ног останется, но еще и перед судом ответит… Мне все судьи и исправники знакомы. Человек я казенный, нужный… Я вот еду, а начальству известно… так и глядят, чтоб мне кто-нибудь худа не сделал. Везде по дороге за кустиками урядники да сотские понатыканы… По… по…постой! — заорал вдруг землемер. — Куда же это ты въехал? Куда ты меня везешь?
— Да нешто не видите? Лес!
«Действительно, лес… — подумал землемер. — А я-то испугался! Однако, не нужно выдавать своего волнения… Он уже заметил, что я трушу. Отчего это он стал так часто на меня оглядываться? Наверное, замышляет что-нибудь… Раньше ехал еле-еле, нога за ногу, а теперь ишь как мчится!»
— Послушай, Клим, зачем ты так гонишь лошадь?
— Я ее не гоню. Сама разбежалась… Уж как разбежится, так никаким средствием ее не остановишь… И сама она не рада, что у ней ноги такие.
— Врешь, брат! Вижу, что врешь! Только я тебе не советую так быстро ехать. Попридержи-ка лошадь… Слышишь? Попридержи!
— А затем… затем, что за мной со станции должны выехать четыре товарища. Надо, чтоб они нас догнали… Они обещали догнать меня в этом лесу… С ними веселей будет ехать… Народ здоровый, коренастый… у каждого по пистолету… Что это ты всё оглядываешься и движешься, как на иголках? а? Я, брат, тово… брат… На меня нечего оглядываться… интересного во мне ничего нет… Разве вот револьверы только… Изволь, если хочешь, я их выну, покажу… Изволь…
Землемер сделал вид, что роется в карманах, и в это время случилось то, чего он не мог ожидать при всей своей трусости. Клим вдруг вывалился из телеги и на четвереньках побежал к чаще.
— Караул! — заголосил он. — Караул! Бери, окаянный, и лошадь и телегу, только не губи ты моей души! Караул!
Послышались скорые, удаляющиеся шаги, треск хвороста — и всё смолкло… Землемер, не ожидавший такого реприманда, первым делом остановил лошадь, потом уселся поудобней на телеге и стал думать.
«Убежал… испугался, дурак… Ну, как теперь быть? Самому продолжать путь нельзя, потому что дороги не знаю, да и могут подумать, что я у него лошадь украл… Как быть?» — Клим! Клим!
— Клим. — ответило эхо.
От мысли, что ему всю ночь придется просидеть в темном лесу на холоде и слышать только волков, эхо да фырканье тощей кобылки, землемера стало коробить вдоль спины, словно холодным терпугом.
— Климушка! — закричал он. — Голубчик! Где ты, Климушка?
Часа два кричал землемер, и только после того, как он охрип и помирился с мыслью о ночевке в лесу, слабый ветерок донес до него чей-то стон.
— Клим! Это ты, голубчик? Поедем!
— Да я пошутил, голубчик! Накажи меня господь, пошутил! Какие у меня револьверы! Это я от страха врал! Сделай милость, поедем! Мерзну!
Клим, сообразив, вероятно, что настоящий разбойник давно бы уж исчез с лошадью и телегой, вышел из лесу и нерешительно подошел к своему пассажиру.
— Ну, чего, дура, испугался? Я… я пошутил, а ты испугался… Садись!
— Бог с тобой, барин, — проворчал Клим, влезая в телегу. — Если б знал, и за сто целковых не повез бы. Чуть я не помер от страха…
Клим стегнул по лошаденке. Телега задрожала. Клим стегнул еще раз, и телега покачнулась. После четвертого удара, когда телега тронулась с места, землемер закрыл уши воротником и задумался. Дорога и Клим ему уже не казались опасными.
Смешное недоразумение
Незамысловатости сюжета полностью отвечает такая же простая композиция рассказа. Так, повествование ведется в хронологическом порядке. Кульминация рассказа – бегство Клима – снимает напряжение в душе персонажей, заставляя доверять друг другу.
Обратимся к тексту…
Рассмотрим еще раз то, что написал Чехов, — «Пересолил». Анализ рассказа показывает, что страх у Глеба возникает, по сути, из-за штампов – конечно, необразованный человек, занимающий должность возницы, обязан быть хладнокровным убийцей или, по крайней мере, воришкой.
С другой стороны, почему Клим так легко верит фантазиям Смирнова о револьвере и вооруженных товарищах? Для возницы главный герой – это, прежде всего, житель города, существо неведомое, а значит таящее опасность. Эти страхи оказываются настолько сильными, что возница даже бросает на произвол судьбы свое нехитрое имущество – лошадь. И только пережитое происшествие заставило героев увидеть друг в друге людей, способных к сочувствию.
Страх Клима имеет под собой социально обусловленное основание. У него рабское мышление, которое формировалось веками крепостным правом. Это обрекло людей, подобных вознице, на ощущение собственного полного бесправия, которое даже заставляет поверить, что у попутчика есть револьвер, и он им не преминет воспользоваться. А надежд на справедливость высших инстанций и вовсе нет. По сути, образ Клима – сборный, типичен для России тех времен. Лень и нерасторопность – вот, пожалуй, отрицательные черты Клима, который делает все «на авось». «Доедем!» – с полной беспечностью говорит он, когда Глеба начинает трясти на ужасной дороге.
Пересказ расказа «Пересолил» Чехова А.П.
План пересказа 1. Землемер Смирнов едет для межевания (определения границ земельных участков) в дальнюю деревню. 2. Смирнов, боясь разбойников и здоровенного возницы, рассказывает выдуманные истории о своей смелости. 3. Возница Клим, испугавшись, скрывается в чаще. 4. Смирнов понимает, что увлекся хвастливыми рассказами. Уговорами ему удается успокоить Клима, чтобы продолжить путь.
Пересказ Землемер Смирнов приехал на станцию Гнилушки. До деревни, в которую он был вызван для межевания, осталось еще верст тридцать—сорок. На станции землемер обратился к жандарму с просьбой помочь найти ему почтовых лошадей для продолжения пути. Станционный жандарм посоветовал Смирнову идти за станцию, где стоят иногда мужики, которые возят пассажиров. После долгого обсуждения ему удалось договориться со здоровенным мужиком. Смирнов сел в старую телегу. Лошадь была молодая, но тощая, поэтому она медленно тронулась с места. Возница пояснил, что кобылка молодая, шустрая, ей надо только разбежаться, и тогда ее не остановишь. Когда телега выехала со станции, были сумерки. Впереди уже ничего не было видно. Землемер вдруг подумал, что на него могут напасть разбойники, ограбить его. И возница вызвал у него тревогу, потому что выглядел подозрительно. Чтобы как-то успокоить себя, Смирнов спросил у возницы, как его зовут, да не шалят ли в этом лесу разбойники? Возница ответил, что зовут его Климом, а места здесь довольно спокойные. Но на этом землемер не успокоился. Он стал рассказывать Климу выдуманную историю о том, как он один справился с десятью разбойниками. И сейчас тоже взял с собой три револьвера. Совсем уже стемнело. Телега вдруг заскрипела, завизжала, задрожала, и нехотя повернула налево. Землемер насторожился. Он опасался, что этот мужик завезет его в лес и ограбит. Стал он рассказывать историю, как он с тремя разбойниками расправился. Возница испугался, погнал лошадь еще быстрее. Смирнов просит попридержать лошадь, объясняя, что за ним еще четыре товарища должны выехать со станции. И велит вознице не оглядываться, ничего в нем нет интересного. Разве что револьверы в кармане. И Смирнов стал рыться в карманах. Тут Клим и вовсе струсил, вывалился из телеги и на четвереньках побежал к чаще. Испуганным голосом он стал кричать: «Караул! Бери, окаянный, и лошадь, и телегу, только не губи ты моей души. » Не ожидая такого поворота событий, землемер остановил лошадь, уселся поудобнее в телеге и задумался, как быть? Ехать одному дальше нельзя, он не знал дороги. И пришлось ему тогда Клима звать. Часа два он все кричал в лесу, пока вдруг не услышал чей-то стон. Клим испуганно сказал, что боится, вдруг он его убьет? Землемер начал успокаивать возницу, говорил, что он пошутил насчет револьверов. Клим сел в телегу и они отправились дальше.
Оценка окружающей жизни
Рассказ Чехова «Пересолил» касается осмеяния не только конкретных человеческих недостатков. Его проблематика захватывает и осуждение окружающей мещанской, бездуховной жизни, причем всего лишь несколькими короткими фразами. Так, в упомянутой Гнилушке за сто верст не сыщешь путевую собаку. Зевающий лениво жандарм, угрюмый Клим, одетый в рваную сермягу и лапти (похоже, тоже не лучшего состояния), неудобная телега, тощая кобылка… Все это удивительно точно передает беспросветность и мрачность здешней жизни, которая сопоставима с остальными «городами N». Неудивительно, что на такой «благоприятной» почве растут трусость и ужасающее недоверие к другому человеку.
Пересолил
Землемер Глеб Гаврилович Смирнов приехал на станцию «Гнилушки». До усадьбы, куда он был вызван для межевания, оставалось еще проехать на лошадях верст тридцать — сорок. (Ежели возница не пьян и лошади не клячи, то и тридцати верст не будет, а коли возница с мухой да кони наморены, то целых пятьдесят наберется.)
— Скажите, пожалуйста, где я могу найти здесь почтовых лошадей? — обратился землемер к станционному жандарму.
— Которых? Почтовых? Тут за сто верст путевой собаки не сыщешь, а не то что почтовых… Да вам куда ехать?
— В Девкино, имение генерала Хохотова.
— Что ж? — зевнул жандарм. — Ступайте за станцию, там на дворе иногда бывают мужики, возят пассажиров.
Землемер вздохнул и поплелся за станцию. Там, после долгих поисков, разговоров и колебаний, он нашел здоровеннейшего мужика, угрюмого, рябого, одетого в рваную сермягу и лапти.
— Чёрт знает какая у тебя телега! — поморщился землемер, влезая в телегу. — Не разберешь, где у нее зад, где перед…
— Что ж тут разбирать-то? Где лошадиный хвост, там перед, а где сидит ваша милость, там зад…
Лошаденка была молодая, но тощая, с растопыренными ногами и покусанными ушами. Когда возница приподнялся и стегнул ее веревочным кнутом, она только замотала головой, когда же он выбранился и стегнул ее еще раз, то телега взвизгнула и задрожала, как в лихорадке. После третьего удара телега покачнулась, после же четвертого она тронулась с места.
— Этак мы всю дорогу поедем? — спросил землемер, чувствуя сильную тряску и удивляясь способности русских возниц соединять тихую, черепашью езду с душу выворачивающей тряской.
— До-о-едем! — успокоил возница. — Кобылка молодая, шустрая… Дай ей только разбежаться, так потом и не остановишь… Но-о-о, прокля…тая!
Когда телега выехала со станции, были сумерки. Направо от землемера тянулась темная, замерзшая равнина, без конца и краю… Поедешь по ней, так наверно заедешь к чёрту на кулички. На горизонте, где она исчезала и сливалась с небом, лениво догорала холодная осенняя заря… Налево от дороги в темнеющем воздухе высились какие-то бугры, не то прошлогодние стоги, не то деревня. Что было впереди, землемер не видел, ибо с этой стороны всё поле зрения застилала широкая, неуклюжая спина возницы. Было тихо, но холодно, морозно.
«Какая, однако, здесь глушь! — думал землемер, стараясь прикрыть свои уши воротником от шинели. — Ни кола ни двора. Не ровен час — нападут и ограбят, так никто и не узнает, хоть из пушек пали… Да и возница ненадежный… Ишь, какая спинища! Этакое дитя природы пальцем тронет, так душа вон! И морда у него зверская, подозрительная».
— Эй, милый, — спросил землемер, — как тебя зовут?
— Что, Клим, как у вас здесь? Не опасно? Не шалят?
— Ничего, бог миловал… Кому ж шалить?
— Это хорошо, что не шалят… Но на всякий случай все-таки я взял с собой три револьвера, — соврал землемер. — А с револьвером, знаешь, шутки плохи. С десятью разбойниками можно справиться…
Стемнело. Телега вдруг заскрипела, завизжала, задрожала и, словно нехотя, повернула налево.
«Куда же это он меня повез? — подумал землемер. — Ехал всё прямо и вдруг налево. Чего доброго, завезет, подлец, в какую-нибудь трущобу и… и… Бывают ведь случаи!»
Клим оглянулся на землемера, заморгал всем лицом и стегнул по лошаденке.
— Да, брат… — продолжал землемер. — Не дай бог со мной связаться. Мало того, что разбойник без рук, без ног останется, но еще и перед судом ответит… Мне все судьи и исправники знакомы. Человек я казенный, нужный… Я вот еду, а начальству известно… так и глядят, чтоб мне кто-нибудь худа не сделал. Везде по дороге за кустиками урядники да сотские понатыканы… По… по… постой! — заорал вдруг землемер. — Куда же это ты въехал? Куда ты меня везешь?
— Да нешто не видите? Лес!
«Действительно, лес… — подумал землемер. — А я-то испугался! Однако, не нужно выдавать своего волнения… Он уже заметил, что я трушу. Отчего это он стал так часто на меня оглядываться? Наверное, замышляет что-нибудь… Раньше ехал еле-еле, нога за ногу, а теперь ишь как мчится!»
— Послушай, Клим, зачем ты так гонишь лошадь?
— Я ее не гоню. Сама разбежалась… Уж как разбежится, так никаким средствием ее не остановишь… И сама она не рада, что у ней ноги такие.
— Врешь, брат! Вижу, что врешь! Только я тебе не советую так быстро ехать. Попридержи-ка лошадь… Слышишь? Попридержи!
— А затем… затем, что за мной со станции должны выехать четыре товарища. Надо, чтоб они нас догнали… Они обещали догнать меня в этом лесу… С ними веселей будет ехать… Народ здоровый, коренастый… у каждого по пистолету… Что это ты всё оглядываешься и движешься, как на иголках? а? Я, брат, тово… брат… На меня нечего оглядываться… интересного во мне ничего нет… Разве вот револьверы только… Изволь, если хочешь, я их выну, покажу… Изволь…
Землемер сделал вид, что роется в карманах, и в это время случилось то, чего он не мог ожидать при всей своей трусости. Клим вдруг вывалился из телеги и на четвереньках побежал к чаще.
— Караул! — заголосил он. — Караул! Бери, окаянный, и лошадь и телегу, только не губи ты моей души! Караул!
Послышались скорые, удаляющиеся шаги, треск хвороста — и всё смолкло… Землемер, не ожидавший такого реприманда, первым делом остановил лошадь, потом уселся поудобней на телеге и стал думать.
«Убежал… испугался, дурак… Ну, как теперь быть? Самому продолжать путь нельзя, потому что дороги не знаю, да и могут подумать, что я у него лошадь украл… Как быть?» — Клим! Клим!
— Клим. — ответило эхо.
От мысли, что ему всю ночь придется просидеть в темном лесу на холоде и слышать только волков, эхо да фырканье тощей кобылки, землемера стало коробить вдоль спины, словно холодным терпугом.
— Климушка! — закричал он. — Голубчик! Где ты, Климушка?
Часа два кричал землемер, и только после того, как он охрип и помирился с мыслью о ночевке в лесу, слабый ветерок донес до него чей-то стон.
— Клим! Это ты, голубчик? Поедем!
— Да я пошутил, голубчик! Накажи меня господь, пошутил! Какие у меня револьверы! Это я от страха врал! Сделай милость, поедем! Мерзну!
Клим, сообразив, вероятно, что настоящий разбойник давно бы уж исчез с лошадью и телегой, вышел из лесу и нерешительно подошел к своему пассажиру.
— Ну, чего, дура, испугался? Я… я пошутил, а ты испугался… Садись!
— Бог с тобой, барин, — проворчал Клим, влезая в телегу. — Если б знал, и за сто целковых не повез бы. Чуть я не помер от страха…
Клим стегнул по лошаденке. Телега задрожала. Клим стегнул еще раз, и телега покачнулась. После четвертого удара, когда телега тронулась с места, землемер закрыл уши воротником и задумался. Дорога и Клим ему уже не казались опасными.
Дата написания 1885
Стилевые особенности
Первая стилевая особенность произведения Антона Павловича – крайняя простота изложения материала. Рассказ «Пересолил» Чехов начинает без длительных вступлений, размышлений автора или пейзажных зарисовок. Напротив, сразу приступает к поискам землемера возницы. Проза Антона Павловича также подчеркнуто беспристрастна, автор только фиксирует происходящее, а вывод должны сделать сами читатели.
Исследователи также отмечают, что свой рассказ Чехов «пересолил» разнообразными деталями, которые гораздо красноречивей прямых авторских оценок. К таким деталям относятся упомянутая уже телега, одежда Клима, «говорящее» название. Последняя особенность в качестве средства комического часто встречается в ранних юмористических новеллах Антона Павловича. Вспомним хотя бы чиновника Червякова из «Смерти чиновника» или Очумелова из «Хамелеона». Смешные фамилии позволяют писателю дать непрямую характеристику своим героям, обратить внимание читателя на их недостатки.
Средства комического
Любой юмористический рассказ Чехов («Пересолил» — произведение из того же ряда) насыщает различными средствами комического. К ним относится, например, несовпадение внешнего вида главного героя и его состояния. Так, Смирнов во время поездки пытается храбриться, даже пугать Клима. Хотя время от времени трусость землемера иногда давала о себе знать: когда возница повернул в лес, землемер закричал не своим голосом. А ведь, по словам землемера, для обеспечения безопасности на каждом шагу урядники и сотские «понатыканы»!
Другое средство комического – новеллистически неожиданный финал: после бегства возницы и двухчасового бесплодного ожидания Смирнов почти ласково («голубчик» и т. д.) уговаривает Клима вернуться. Это также заставляет читателя волей-неволей рассмеяться.
Сюжет рассказа «Пересолил» кратко
Краткое содержание «Пересолил» Чехова следует начать с приезда на станцию «Гнилушки» землемера Глеба Гавриловича Семенова. Его пригласили на работу в имение генерала Хохотова – Девкино. От станции до имения с хорошими лошадьми и не пьяным извозчиком было верст тридцать, а с наморенными лошадьми да возницей под мухой все пятьдесят выдут. Поэтому первым делом землемер подошел к жандарму и поинтересовался где ему найти почтовых лошадей. Жандарм удивился, ведь почтовых лошадей верст на 100 вокруг не сыщешь. Он посоветовал поискать за станцией, там мужики часто возят. Там то он и нашел здоровенного мужика в рванной сермяги и лаптях, который согласился его отвезти.
Молодая, но тощая лошадь двинулась только после третьего удара хлыста. Главный герой произведения Чехова «Пересолил» поинтересовался не будут ли они всю дорогу так плестись? Но извозчик заверил, что сейчас кобылка разгонится и потом ее не остановить. Со станции выехали в сумерки. Вокруг была замерзшая равнина и у Глеба Гавриловича закралась мысль: «Не ограбят ли его здесь?». Возница мужик то здоровый, только пальцем тронет и душа вон. Поэтому он поинтересовался как зовут извозчика, оказалось Клим, и не шалят ли здесь, как в романе Пушкина «Дубровский», разбойники? Клим ответил, что бог миловал, но Семенов для пущей уверенности соврал что имеет три револьвера.
К этому времени совсем стемнело. Неожиданно телега повернула налево. Это еще больше напугало землемера. Он начал рассказывать выдуманную историю о том, как однажды встретился с тремя разбойниками. Одному он сразу дух выбил, а два других отправились в Сибирь. И вообще он человек нужный и со всеми судьями и исправниками знаком. Поэтому на его пути сотские и урядники понатыканы, дабы главному герою рассказа «Пересолил» Чехова худа не сделали. Клим все чаще оборачивался на своего пассажира, что вызывало в нем еще большую тревогу. Поэтому, когда свернули в лес, землемер даже закричал: «Постой!». Но затем взял себя в руки и велел попридержать уже разошедшуюся лошадку. Клим в недоумении спросил зачем. На что землемер ответил, что в этом лесу его должны нагнать четыре товарища с револьверами. А затем предложил показать Климу свои револьверы. И для пущей важности даже начал возиться в карманах.
Особенности жанра
Жанровую природу рассказа «Пересолил» определить достаточно непросто – равно как и всей малой прозы Чехова, созданной в 80-х годах. Ю. Тюпа предлагает говорить об анекдоте как о доминирующем жанре в творчестве Антона Павловича. Напротив, А. П. Чудаков обозначает ранние произведения писателя как комические новеллы. В подтверждение своих слов исследователь называет ряд особенностей поэтики малой прозы писателя, включая двойную композицию, несоответствующий ожиданиям финал (согласитесь, что сцена примирения Клима и Смирнова никак не вяжется с мрачными предчувствиями землемера вначале). Кроме того, литературоведы склонны определять малую прозу Чехова как юморески, сцены и рассказы. Последнее жанровое обозначение употребляется и в данной статье.
Рассказ «Пересолил» Чехов создавал как юмористическую прозу, а значит смех в ней мягкий, доброжелательный. Ему далеко до едкого сарказма и тем более гротеска. В то же время в произведении заметны сатирические краски, когда дело касается конкретных недостатков в личности или несовершенном обществе. Но, как утверждал сам писатель, человек станет лучше только тогда, когда вы укажете, каков он есть сейчас.