Жандармерия и полиция в царской россии в чем разница

В чем разница между жандармерией и карабинерами, отличия полиции и милиции

Чем принципиально отличаются данные подразделения? Какой лингвистический смысл имеет каждое название органа правопорядка?

Начнем с милиция. Данное слово в переводе с латыни означает военный, ополчение. Именно в этом смысле оно использовалось в России до СССР.

Отряды милиции были созданы впервые ещё в 18 веке под названием ландмилицией. Она состояла из ополченцев и занималась охраной правопорядка и отражением возможного нападения врага. Во время наполеоновских войн партизанские отряды и ополчения на границах России назывались милицией. После крушения Российской империи временное правительство распустило полицию и жандармерию и создало новую структуру народную милицию, которая впоследствии стала основной структурой охраны правопорядка в стране, но уже не имела добровольческого характера. По сути, выполняла полицейские функции.

Полиция также имеет латинские корни, она образована от слова politia (городская администрация). Основная задача полиции поддерживать порядок на местах. В отличие от милиции, это постоянное силовое ведомство, но оно может подчинять как городу, так и центральной власти. Милиция, как ополчение, носит временный характер.

Жандармерия – в переводе с французского военные люди (люди с оружием), которые выполняли охранные функции сначала короля, а потом и во всей стране. Сейчас жандармы во многих странах занимаются охранными функциями: охраняют посольства, массовые скопления людей и т.д., как в России внутренние войска МВД. В Российской империи жандармерия являлась, в первую очередь, военной полицией, а, во вторую, занималась политическим сыском.

Карабинеры – это силовое подразделение характерное только для Италии. Они считаются военными, при этом выполняют как военные функции (участвуют в миротворческих операциях), так и функции жандармерии в мирное время, а также исполняют полицейские функции в зоне своей ответственности.

Источник

Жандармы: почему в России они были особой кастой?

28 апреля 1827 года император Николай I подписал указ о создании Корпуса жандармов, именно им выпало в течение следующих 90 лет обеспечивать государственную безопасность России

«И вы, мундиры голубые, и ты, им преданный народ» – эти лермонтовские слова из стихотворения, до сих пор входящего в школьную программу, помнит подавляющее большинство жителей России. Помнит и безоглядно верит, представляя себе российских жандармов душителями свободы и бездушными истязателями, что совершенно не соответствует действительности. Корпус жандармов, положение о котором император Николай I подписал 28 апреля (по ст. ст.) 1827 года, был далеко не таким многочисленным и всеведущим, каким его можно представить, если верить идеологическим клише полувековой давности. Иное дело – эффективность его была достаточно велика, чтобы создавать подобное ощущение. Но важнее другое: до тех пор, пока у царствующих императоров хватало политической воли противостоять антигосударственным обществам, Корпусу жандармов хватало сил, энергии и возможностей выполнять эту волю.

«Высшая полиция» графа Бенкендорфа

Документ, которым было положено начало существованию одного из самых долгоживущих государственных образований — Отдельного Корпуса жандармов, назывался весьма прозаически: «Об учреждении пяти Округов Жандармского Корпуса». Именно этот указ был подписан Николаем I 28 апреля 1827 года, и с него начинается история жандармского корпуса. Пять округов корпуса, о которых идет речь в указе, распределялись так: первый округ включал в себя Санкт-Петербург и все северо-западные губернии России, второй — Москву и большинство центральных губерний, третий — Витебскую губернию и всю Белоруссию, четвертый — Киевскую губернию и всю Украину, а пятый — всю остальную Россию вместе с Сибирью и Кавказом.

Первый командир Корпуса жандармов, граф генерал-лейтенант Александр Бенкендорф.
Портрет работы художника Егора Ботмана, середина XIX века.
Источник: https://commons.wikimedia.org

Не стоит удивляться тому, что округа были распределены так неравномерно. Поводом к созданию Корпуса жандармов, который по названию был сугубо военной организацией, а по сути — политической полицией, стало восстание декабристов в 1825 году. До того времени понятие «жандармы» в России существовало в своем прямом значении — военной полиции, функции которой ограничивались надзором за соблюдением порядка в армии в военное и мирное время. Но после выступления на Сенатской площади и вскрывшегося существования тайных обществ, основу которых составляли офицеры, император Николай I понял, что за офицерством нужен не просто контроль, а контроль политический. А лучший инструмент, чем жандармы, для этого трудно было найти.

Хронология событий выглядела так. 25 июня (по ст. ст.) 1826 года учреждается должность шефа жандармов, на которую назначается генерал-лейтенант Александр Бенкендорф — человек, руководивший следствием по делу декабристов. Собственно, ему и принадлежала идея создания особой, высшей полиции под руководством инспектора корпуса жандармов, и император Николай Александрович справедливо рассудил, что автору и надлежит воплощать свои идеи в жизнь. Но одним только постом шефа жандармов Александр Бенкендорф не отделался: ему же пришлось стать начальником быстро ставшего знаменитым III отделения собственной его императорского величества канцелярии.

Лейб-гвардии Жандармский полевой эскадрон в Петергофе, 1905 год. Источник: https://topwar.ru

Именно третье отделение и стало одним из двух управляющих органов по отношению к Корпусу жандармов. Оно определяло всю политическую и следственную деятельность жандармов, тогда как вопросы строевые и хозяйственные остались в ведении военного министерства — так сказать, по старой памяти.

Жандарм — работа для избранных

Если вернуться к бытующему представлению о жандармах как о недалеких, малообразованных и презираемых в обществе людях, то придется признать, что такой взгляд совершенно не соответствует действительности. Пожалуй, справедливо, да и то отчасти, только мнение, что у армейских офицеров их коллеги-жандармы действительно не вызывали особой симпатии. И это легко объяснимо: первым и на несколько десятков лет главным объектом наблюдения для Корпуса жандармов стали как раз военные. Отчасти это объяснялось тем, что именно военные были организаторами первого в истории Российской империи антигосударственного заговора, отчасти тем, что попасть в число офицеров жандармского корпуса мог далеко не каждый желающий, и об этих немногих счастливчиках быстро пошла неправдивая слава карьеристов и знатоков подковерных интриг.

Нижний чин Отдельного Корпуса жандармов, конец XIX века.
Источник: https://topwar.ru

Последнее если и было справедливо, то лишь по отношению к жандармам позднего времени, когда после 1880 года они из подчинения Третьему отделению перешли в подчинение Департаменту полиции МВД Российской империи. Как свидетельствуют современники, тогда попасть в число кандидатов на замещение вакансий в Отдельном Корпусе жандармов (такое название стало официальным с 1836 года) можно было только по протекции, причем весьма высокого уровня. А на первых порах достаточно было, чтобы кандидат соответствовал не слишком широкому набору достаточно простых условий. Надо признать, что таковых людей в русской армии оказалось не слишком много. Ведь претендент на голубой мундир должен был иметь возраст не моложе 25 лет, окончить юнкерское или военное училище по первому разряду, прослужить в армии или гвардии (имелись и гвардейские жандармские подразделения) не менее шести лет и не иметь долгов. Последний пункт может показаться странным, но в действительности он был совершенно логичным: должник оказывался в зависимости от того, кому должен, и это могло существенно влиять на его беспристрастность.

Хватало ли этого для того, чтобы стать жандармом? Нет! Потому что весь набор требований определял только возможность претендовать на место в жандармском корпусе. После того как офицер подавал соответствующее прошение, его тщательно проверяли будущие коллеги на предмет возможных «порочащих связей» и неблагонадежности. Затем, если все было благополучно, претендента откомандировывали в штаб жандармского округа на срок от двух до четырех месяцев, чтобы там могли оценить его умения и способности, уровень образования и нравственные качества. И только после того, как по итогам этой стажировки офицер получал положительный отзыв, его… допускали к испытаниям! Проводились эти экзамены при штабе Корпуса жандармов, и если претендент успешно их выдерживал, он делал еще один шаг к вожделенной цели: его зачисляли в список кандидатов.

Нижние чины и унтер-офицеры — сотрудники центрального аппарата штаба Отдельного Корпуса жандармов,
начало XX века, Санкт-Петербург. Источник: http://voenspez.ru

Состоявших в этом списке по мере того, как появлялись новые вакансии, вызывали в Санкт-Петербург, где им предстояло пройти четырехмесячные специальные курсы. Весьма примечателен список предметов, которые преподавали слушателям этих курсов. В него входили не только правоведение, русская история, география и политическая экономия, но и, например, литература, а также предмет «История Великой французской революции» (по очевидной причине). Отучившись, кандидаты сдавали выпускные экзамены и получали места в прямой зависимости от того, насколько успешно они выдержали экзамены. А уже на новом месте приступали к практическому обучению под руководством опытного коллеги, который приказом закреплялся за новичком и делил с ним ответственность за успешное освоение новых знаний. Кстати, далеко не все офицеры, которые прошли это многоступенчатое сито, допускались к важнейшей работе жандармов — оперативной: на нее брали только самых талантливых и въедливых.

Экзамен на преданность

Стоит ли удивляться, что при таком жесточайшем отборе число офицеров, попадавших на службу в Отдельный Корпус жандармов, было весьма невелико. Скажем, по данным за 1871 год, которые приводит историк Игорь Зимин, из 142 подавших прошение о переводе в корпус отобрали только 21 человека, из которых всего шестерых допустили в конечном итоге к занятиям на курсах. Впрочем, и сама численность жандармских офицеров была весьма невелика: в начале истории Корпуса жандармов она составляла около 350 человек, к 1873 году достигла 486 генералов и офицеров, а в 1880 году, когда корпус был реформирован, немного выросла — до 521 генерала и офицера.

Филеры — агенты наружного наблюдения Отдельного Корпуса жандарма — в гриме.
Начало ХХ века. Источник: http://voenspez.ru

А вот унтер-офицеров и нижних чинов в Корпусе жандармов было на порядок больше — около 6-7 тысяч человек. И именно они были гораздо больше на виду, чем их командиры, ведь на младших сотрудников жандармского корпуса возлагались обязанности, например, по конвоированию арестованных, обеспечению порядка в местах, как сегодня сказали бы, массового скопления людей, а по мере развития транспортной сети — и на железной дороге. И если для офицеров существовали курсы, которые открывали им дорогу в корпус, то унтерам и нижним чинам давалась возможность повысить свой образовательный уровень, уже поступив на службу. Для таких желающих в Петербурге была открыта Корпусная приготовительная школа, главной задачей которой была подготовка жандармов к «сознательному использованию обязанностей службы по наблюдательной части».

Постепенное развитие революционного движения в России и расширение его базы за счет вовлечения в антиправительственную деятельность уже не представителей дворянства из числа офицеров, а разночинцев и даже рабочих существенно расширили поле деятельности жандармов. Корпус, созданный для контроля социального слоя, который был близок жандармским офицерам, вынужден был в срочном порядке переносить фокус внимания на общественные группы, которые раньше не попадали в сферу его интересов. К тому же существенное влияние на успех жандармской деятельности оказывали и общественно-политические пристрастия царствующих особ. Скажем, во времена более либерального императора Александра II эффективность работы Корпуса жандармов снизилась, зато когда к власти пришел его сын Александр III, существенно возросла.

Вахмистры Одесского губернского жандармского управления, конец XIX века.
Источник: https://livejournal.com

Но вне зависимости от того, какие ветра дули на политическом Олимпе, сами жандармские офицеры, да и многие унтер-офицеры и даже нижние чины выполняли свои обязанности со всей тщательностью, демонстрируя неподдельную преданность России и ее интересам. Причем делали они это, крайне редко преступая грань закона: за подобное жандармам грозила серьезная кара, причем от своих же коллег, поскольку расследованием жандармских преступлений занималось специальное 3-е отделение корпуса. Стоит ли удивляться, что даже непримиримые революционеры вынуждены были отдавать должное своим противникам. Историк Владимир Горяйнов приводит такой пример: в сборнике статей «Техника большевистского подполья», среди авторов которого были такие легендарные подпольщики, как Авель Енукидзе и Владимир Бонч-Бруевич, упоминается исключительно о корректном поведении жандармов по отношению к «неблагонадежным», а то и вовсе «политическим».

Однако справиться с по-настоящему массовым революционным движением, которое охватило Россию в начале ХХ века, не удалось даже Отдельному Корпусу жандармов. Слишком неравны были силы, слишком велика задача. И в итоге, несмотря на все усилия жандармского корпуса, грянула Октябрьская революция. Но вот что интересно: из числа генералов и офицеров Отдельного Корпуса жандармов не нашлось ни одного, кто согласился бы сотрудничать с новой властью, да и среди унтеров и низших чинов таких были единицы.

Офицеры и нижние чины конного жандармского дивизиона Отдельного корпуса жандармов, 1911 год.
Источник: https://livejournal.com

Источник

LiveInternetLiveInternet

—Рубрики

—Ссылки

—Цитатник

СТРАШНЫЕ СКАЗКИ ПАНДЕМИИ: ДЕДЫ МОРОЗЫ ПРОТИВ QR-КОДОВ. Новогоднюю ночь ждут и взрослые, и дети. В.

10 причин увидеть Читу. То, что Чита красавица, хоть и не всем нравится, вы уже у.

—Музыка

—Новости

—Поиск по дневнику

—Подписка по e-mail

—Статистика

Полиция и жандармерия царской России

Полиция и жандармерия. Структура аппарата и формы одежды

Эту должность занимал часто гвардейский генерал, бывший одновременно царским генерал-адъютантом, что обеспечивало ему непосредственный доступ к царю. Следует подчеркнуть, что во главе жандармерии стоял не профессиональный жандарм, а лицо, приближенное к царю. Это повелось еще со времен Николая I — организатора жандармерии, поставившего во главе ее своего любимца, графа Бенкендорфа. Дворцовая полиция, функцией которой являлась внешняя охрана дворцов, царя и великих князей, находилась в ведении министра императорского двора.

Главной задачей всех этих полицейских служб было охранять устои Российской империи и пресекать всяческие проявления недовольства царским режимом. Само собой разумеется, что все эти политические службы работали координирование. Особо тесные связи были у политической полиции и жандармерии с наружной и сельской полицией. Персонал департамента полиции в основном состоял из гражданских чиновников, которые носили форму, присвоенную министерству внутренних дел.

В аппарате департамента обычно работали и немногочисленные чины наружной полиции. Средние и высшие чины полиции могли иметь звания военные и гражданские, в зависимости от того, каким образом они попали на службу в полицию — из армии или с гражданской службы. И те и другие носили форму, присвоенную наружной полиции, с той лишь разницей, что лица, имеющие воинское звание, носили погоны военного образца, овальную офицерскую кокарду и серебряный тканый офицерский кушак, а имеющие гражданские звания — узкие чиновничьи погоны с чиновничьими же звездочками, гражданскую круглую кокарду и матерчатый кушак.

Если департамент полиции объединял все полицейские службы в масштабах империи, то в масштабах города это осуществлялось управлением полиции данного города. Во главе его стоял градоначальник. В Петербурге и Москве этот пост занимали гвардейские генералы. Форма одежды полицейских чинов Градоначальник носил форму того полка, по которому он числился, или форму генерала царской свиты. Непосредственным руководителем губернской полиции был полицмейстер. Полицмейстеры числились по полиции, а не по полкам и носили полицейскую форму, имели обычно звание от полковника до генерал-майора, а если были чиновниками, то статского и действительного статского советника.

Полицмейстер, если он был генерал-майором или действительным статским советником, но- сил круглую каракулевую шапку типа кубанки, белую с красным донышком, а если был пол- ковником или статским советником, то черную с зеленым донышком, на шапке был укреплен серебряный двуглавый орел, над ним офицерская или чиновничья кокарда. Фуражки — темно-зеленые, с красными кантами (два по околышу, один по тулье), козырек черный лакированный. Ремешка на полицейских фуражках не было. Верхней одеждой служила светло-серая шинель такого же кроя, как армейская.

Полицейские в чине от генерал-майора и выше носили генеральскую шинель с красными кантами по борту, воротнику, обшлагам, хлястику и с такими же красными отворотами из приборного сукна. Зимой шинель могла быть на стеганой теплой подкладке; у офицеров — серого цвета, у генералов — красного. К теплой шинели полагался черный каракулевый воротник, но могли быть теплые шинели и без меховых воротников. Полицейские в генеральских чинах носили иногда шинели с пелеринами и бобровыми воротниками (однотипные военным «николаевским» шинелям).

Повседневной формой офицерского и генеральского состава полиции служил темно-зеленый сюртук общеармейского образца с воротником того же цвета и с красными кантами по борту, воротничку, обшлагам и задним клапанам — «листочкам». К сюртуку полагался стоячий крахмальный воротничок и круглые манжеты. Еще более обыденной формой считался китель общеармейского образца с прямыми обшлагами, как у пехоты. По борту кителя, обшлагам и клапанам карманов шли красные канты. Полицейские офицеры носили брюки трех фасонов: шаровары и суженки — в сапоги или брюки навыпуск — со штиблетами. Китель и сюртук можно было носить на выбор — с сапо- гами или со штиблетами, а парадный мундир только с шароварами и сапогами. Сапоги но- сили непременно со шпорами, а штиблеты — не всегда. Парадный мундир полицейских офицеров и генералов оставался неизменным со времен Александра III, вплоть до 1917 года.

А крой одновременно с ним введенного и ему аналогичного армейского парадного мундира изменился после японской войны 1904 — 1905 годов. Полицейский мундир стал выглядеть анахронизмом. Полицейский парадный офицерский мундир был такого же цвета, как сюртук, с одноцветным воротником, но без пуговиц и застегивался на правую сторону на крючки. На воротничке, бортах и обшлагах имелись красные канты. По длине он был почти такой, как сюртук; сзади, от талии книзу, шли заглаженные складки. Воротник и обшлага генеральских мундиров украшало сложное серебряное шитье специаль- ного рисунка. На офицерских мундирах шитье было только спереди воротника, на обшлагах — столбики, но не военного образца, а повторяющие рисунок шитья на воротнике — нечто вроде запятых.

Парадный мундир носили как с погонами, так и с эполетами — серебряными, на красном подбое с красными кантами и просветами. У полицейских, имеющих военный чин, эполеты общеармейского образца сплошь серебряные, с золотыми звездочками, у гражданских чинов серебряными были только звездочки, а поле эполет — суконным, в цвет мундира, с белой никелированной оковкой по широкому концу эполет. Парадный мундир надевался обязательно с поясом (кушаком); у военных чинов он был серебряным, у гражданских — суконным, в цвет мундира, с красными кантами по краям и по перехвату (пряжке). Полицейские офицеры и генералы носили шашку пехотного образца на серебряной перевязи. При сюртуке и белом кителе иногда шпагу.

На шашке полицейских военных чинов были тем- ляки пехотного образца с кистью бочонком. Ленточка темляка была черной, с серебряной двойной строчкой по краям. Имеющие орден св. Анны 4-й степени носили темляк на «анненской ленточке» — малиновой, с желтой каймой по краям. Полицейские гражданского чина носили серебряный темляк с «открытой» кистью на серебряном же круглом шнуре вместо ленточки. Револьвер в черной лакированной кобуре полицейские офицеры носили обычно только при кителе или поверх шинели; поясом в парадных случаях служил серебряный кушак, а в других — черный кожаный ремень. Револьверный шнур был общеармейского офицерского образца. Летом полицейские офицеры натягивали белый чехол на тулью фуражки и надевали белый хлопчатобумажный двубортный китель без кантов, того фасона, который армия не носила уже начиная с русско-японской войны. Полицейским офицерам полагались также серые накидки-пелерины с капюшоном общеофицерского кроя и цвета. На накидке были петлицы и погоны. Петлицы темно-зеленого цвета, с красным кантом; такие же петлицы и на шинелях. Пуговицы серебряные с двуглавым орлом. Офицеры и генералы носили белые замшевые перчатки.

Над гербом — кокарда. Околоточный носил такую же фуражку, как и полицейские офицеры: на околыше — герб, на тулье — кокарда; шинель офи- церского кроя и цвета, зимой могла быть утепленной, с черным каракулевым воротником. Околоточные вооружены были офицерскими шашками пехотного образца на серебряной перевязи с офицерским же темляком на черной ленточке, а также револьвером «Смит и Вессон» или наганом в черной лакированной кобуре. Кобура крепилась к поясу. Револьвер имел шейный серебряный шнур, наподобие офицерского.

Непременным атрибутом околоточного был свисток на металлической цепочке, висящий по правому борту мундира. Погоны — черные, узкие, с красным кантом и с серебряным галуном по бокам и посередине. За выслугу лет в полиции на погоны помещались нашивки (как у унтер-офицеров — поперек погона, ближе к пуговице). Зимой околоточные носили верблюжьи светло-коричневые, с серебряным галуном, башлыки армейского образца и черные суконные наушники.

Летом на фуражку натягивали белый чехол. Летней формой служил белый хлопчатобумажный мундир из ластика, того же кроя, что и суконный, но без галунов и кантов. Вместо шинели носили пальто из серой прорезиненной ткани, того же кроя, как шинель. У Чехова в рассказе «Хамелеон», околоточный надзиратель беспрерывно то надевает, то снимает именно такое пальто. Околоточными надзирателями обычно назначались люди средних лет или пожилые. Они ходили с бородами или бакенбардами и непременно с усами. Грудь почти всегда была увешана медалями; на шее огромная серебряная, похожая на рубль, медаль «За усердие» с профилем царя.

В Петербурге и Москве околоточные часто носили ордена и медали, пожалованные иност- ранными монархами. Особенно щедры в этом отношении были эмир Бухарский и шах Персидский. Нижние чины городской полиции, городовые, комплектовались из отслуживших срочную и сверхсрочную службу солдат и офицеров. Городовые носили черную мерлушковую круглую шапку с черным суконным донцем, красными кантами крест-накрест и по окружности, или черную фуражку с тремя красными кантами (два по околышу, один на тулье), с черным лаковым козырьком, без подбородочного ремешка. Летом на тулью надевался светлый коломянковый чехол. На тулье фуражки и на меховой шапке городовых красовалась металлическая никелированная круглая ленточка с острыми концами. На ленточке пробит номер данного городового. Над ленточкой — герб города. Шинель городового шили из черного шинельного сукна с застежкой на крючках, черными петлицами и красным кантом, на петлицах светлая металлическая пуговица с двуглавым орлом. Мундир городового почти не отличался от мундира околоточного, но был черного цвета. Черными были и шаровары. На мундир городовые одевали кушак из того же материала, что и мундир, с красными кантами по краям и по перехвату, либо черный затяжной ремень с металлической пряжкой на один зубец. Летом городовые носили мундир того же кроя, но из коломянки. Носили они и гимнастерки солдатского образца, без карманов и манжет, с застежкой на левую сторону на четыре пуговицы. Шили гимнастерки из коломянки либо из хлопчатобумажной ткани светло-горчичного цвета. К гимнастеркам и шинелям полагались кожаные пояса, обувь — юф- товые сапоги пехотного образца. Шнура городовые не носили. На бляхе, которую пристегивали слева на груди, указывался уличный номер городового, номер и наименование участка, а также город.

Петербургские и московские городовые, стоявшие на перекрестках с большим движением, держали в руках жезлы — короткие деревянные палки белого цвета с коричневыми ручками; ими они пользовались для приостановки движения (регулировкой уличного движения — с современной точки зрения — полиция не занималась). Жезлы висели слева на поясе перед шашкой в черном кожаном футляре. В больших городах городовые носили белые нитяные перчатки. В дождь поверх шинели или мундира надевали черные клеенчатые накидки с капюшоном. Погоны городовых были особого фасона.

На плече у рукава были нашиты почти квадратные «карточки» из черного сукна, обшитые со всех сторон красным кантом. К ним прикреплялись знаки различия в виде поперечных полосок из желтой шерстяной тесьмы с двумя красными прострочками по краям. Этих полосок могло быть от одной до трех или не быть совсем. От плеча к воротнику шел красный плетеный шерстяной шнур, пересекающий «карточку» и укрепленный у воротника на погонную пуговицу. На шнуре крепились латунные кольца. Число их соответствовало нашивкам на «карточке».

В случаях возникновения «беспорядков» городовые вооружались дополнительно винтовками с примкнутыми штыками. В дни Февральской революции 1917 года городовые были вооружены даже пулеметами, из которых с чердаков и крыш они обстреливали революционных солдат и рабочих. Помимо городовых, приписанных к определенному участку и несущих постовую службу, существовал еще так называемый полицейский резерв, непосредственно подчинявшийся градоначальнику или полицмейстеру Резерв выводился на улицу в экстраординарных случаях — забастовки, демонстрации, революционные выступления, проезды царя, членов царской фамилии или иностранных монархов.

Городовые, принадлежавшие к полицейскому резерву, носили такую же форму, как обычные городовые, но без нагрудных блях. Существовали также соединения конных городовых, именовавшиеся конно-полицейской стражей.

Конно-полицейская стража имелась только в столицах и крупных губернских городах. Подчинялась она градоначальнику (там, где он был) или губернским полицмейстерам. Эта стража применялась как ударная сила при разгоне демонстраций, забастовщиков, выставлялась при царских проездах вдоль улиц, а также осуществляла патрульную службу (обычно конные городовые при патрулировании ездили по четыре или по два). Форма конно-полицейской стражи соединяла в себе элементы полицейской и драгунской форм: как у полицейских, черного цвета обмундирование, погоны, петлицы, значки на фуражках и шапках; крой же мундиров, с шестью пуговицами сзади, вооружение, фасон зимних шапок и сапоги со шпорами, как у драгун. Офицерский состав конно-полицейской стражи носил шинели, кителя, схожие по крою с формой армейских офицеров, серо-синие брюки с красным кантом, напоминавшие форму кавалеристов, фуражки с подбородочным ремнем, зимние шапки-драгунки» из черного каракуля. Спереди на шапках имелся клиновидный вырез, в который вставлялась кокарда, а в парадных случаях — черный султан из конского волоса. Донце шапки — черного цвета, с узким серебряным галуном крест-накрест и по обводу. Галун сзади кончался петлей.

Урядниками назывались казачьи унтер-офицеры. По Далю, «уряд» — порядок, обиход, за- конный или обычный ход, устройство. Отсюда урядник — человек, смотрящий за порядком. Рядовые уездной полиции назывались также старинным словом «стражники». Стражники являлись представителями конной полиции и комплектовались из местных жи- телей, отслуживших действительную военную службу в артиллерии или кавалерии. Своим видом они походили скорее на солдат, чем на городовых Этому впечатлению способствовали их солдатские серые шинели. Фуражки стражников были темно-зеленого цвета с оранжевыми кантами. На околыше — значок с изображением герба губернии, на тулье — маленькая солдатская кокарда. Летом стражники надевали светлую коломянковую гимнастерку без карманов, подпоясанную затяжным ремнем (или длинные двубортные белые кители), штаны-суженки серовато- голубые, такие же, как у солдат-кавалеристов, и высокие юфтевые сапоги со шпорами. Зимой ходили в суконных гимнастерках или двубортных мундирах темно-зеленого цвета того же кроя, что у конно-полицейской стражи, но с оранжевыми кантами.

Источник