Животных жалко больше чем людей
Почему животных жалеют больше, чем людей
Недавняя ситуация, когда ветеринар из Нижнекамска не приняла умирающую, сбитую машиной собаку, вызвала резонанс среди челнинцев. Животное умерло на пороге ветклиники, после чего в соцсетях на ветеринара обрушили потоки гнева. Подобные случаи доказывают то, что люди всегда очень сострадательны к животным и зачастую даже жалеют их больше, чем людей. Почему так происходит?
В Набережных Челнах существует группа помощи бездомным животным, она очень популярна, в соцсети на нее подписаны более 27000 человек. Подписчики там довольно активные, они пристраивают бездомных кошек и собак, собирают деньги на стерилизацию и лечение животных, на корм и многое другое.
Волонтер Илья говорит, что при возможности всегда помогает животным и редко может пройти мимо бездомного, но не человека, а кота или собаки.
На вопрос, почему он помогает животным, а не людям, отвечает, что люди, в отличие от братьев наших меньших, могут помочь себе сами.
– Чаще я помогаю именно животным, так как считаю, что многие люди сами доводят себя до состояния, когда им требуется помощь, не считая детей, конечно. К тому же животные не способны на подлость и обман, в отличие от некоторых людей. А если помогаешь незнакомому человеку, то не знаешь, что от него ожидать. Отдельный вопрос, почему я не помогаю детям: тут я, наверное, просто бессилен. Если 300 рублей, пожертвованных для животного, могут спасти ему жизнь, то 300 рублей для больного ребенка не дадут ничего, – делится волонтер.
Такая стратегия поведения характерна для многих людей. По исследованиям американских социологов, человек чаще склонен испытывать жалость к страдающему животному, чем к взрослому человеку, оказавшемуся в беде.
Психолог Павел Данилов считает, что большее сострадание к животным, чем к людям, идет с детства. «Чем больше узнаю людей, тем больше нравятся собаки», – фраза, которую приписывают баснописцу Эзопу, объясняет причину данного явления.
– Представьте ребенка возрастом до года, он сам ничего не может, ничего не знает и без заботы просто не существует. Самое главное, младенец в этот период нуждается в эмоциональной связи с матерью не меньше, чем в пище. Эта ранняя связь становится эталоном для построения отношений с людьми. В случае если мать в какие-
то моменты отсутствовала физически или эмоционально, у ребенка не формируется положительной привязанности. Если не решена эта задача первого года жизни, человек будет не способен к эмоциональной связи с людьми во взрослом возрасте, она проявляется у него с животными. Люди для него становятся плохими, а животные – хорошими. Такое черно-белое мышление и деление на хороших и плохих очень характерно для людей с проблемой первичной привязанности. Бессознательное стремление воспроизвести травмирующий детский опыт заставляет человека раз за разом разочаровываться в людях и испытывать гнев, так же, как он когда-то разочаровывался в матери и испытывал гнев к ней. Поэтому и получается, что «чем больше узнаю людей, тем больше нравятся собаки», – объясняет Павел Данилов.
Ветеринар Алина Сергеева говорит, что относится к животным, как к детям, и считает, что у большинства людей существует именно такая аналогия. Поэтому некоторые пары, у которых нет детей, заводят, например, щенка. Понятно, что ставить знак равенства между человеком и животным нельзя, но когда обижают собаку или кошку, на обидчика выплескивается не меньше гнева, чем когда пострадал человек.
– А кому-то не жаль ни животных, ни людей. Хорошо, что есть и волонтеры, которые помогают людям, и те, кто помогает животным, – говорит ветеринар.
МнениеПочему мы больше
сочувствуем животным,
чем людям
Что говорит о нас эмпатия к животным с точки зрения антрозоологии, психологии и социологии
Жестокое обращение с животными — проблема, о масштабах которой многие стараются не задумываться. В то же время отдельные случаи зверств в адрес зверей мощно освещаются медиа и вызывают бурный эмоциональный отклик, будь то история жирафа Мариуса, убитого в копенгагенском зоопарке, или льва Сесила, павшего жертвой охотника за трофеями. Все это наводит на мысль, что механизмы нашей эмпатии работают выборочно: мы по-разному реагируем на страдания котенка, коровы и бультерьера, а трагедия отдельно взятого человека или социальной группы может и вовсе оставить кого-то равнодушным. Элисон Настаси обратилась к специалистам в области социологии, психологии и антрозоологии и попросила их объяснить, как на наше восприятие страданий животных влияют представления об их функции в обществе, и как это связано с традицией обвинять жертву, если она человек.
Текст: Alison Nastasi, Hopes&Fears
профессор гендерной социологии
Университета Колорадо
Если вкратце, то всё зависит от того, какие животные, и какие люди. Уровень эмпатии, которую мы способны испытывать, зависит от наших представлений о невинности пострадавшего. Этому вопросу как раз посвящено исследование, которое мы провели с Арнольдом Арльюком и Джеком Левиным и которое было опубликовано в журнале Society & Animals. Мы исходили из предположения, что людей значительно сильнее трогают страдания животных, нежели страдания других людей. Арни и Джек провели эксперимент в Северо-Восточном Университете, предложив 240 студентам прочитать статью, якобы опубликованную в Boston Globe. На самом деле им раздали четыре разные версии текста об одном и том же происшествии: различались только детали, то есть пострадавшие. В первом случае это был взрослый человек, во втором — ребенок, в третьем — щенок, и в четвертом — взрослая собака. После чтения статьи участники эксперимента отметили уровень своего сочувствия по 15-балльной шкале. Выяснилось, что больше всего аудиторию тронула и опечалила история о ребенке, потом о щенке, потом о собаке и лишь в последнюю очередь о взрослом человеке.
психолог, ассистент-профессор Университета
Де Поля, специалист в области антрозоологии
и предотвращения насилия над животными
Животные делают нас более человечными. Существуют исследования, подтверждающие, что некоторые люди способны испытывать большую эмпатию и более бурно реагировать на информацию о насилии над животными, чем над людьми. В частности, недавнее исследование социологов Арнольда Арльюка и Джека Левина предполагает, что мы становимся более бесчувственными к историям о человеческих мучений, в частности потому, что в новостях чаще делается упор на агрессоров и виновников преступления, а не на личные истории потерпевших. Это может быть одной из причин, почему люди гораздо более эмоционально реагируют на истории о насилии над животными — как, например, в случаях с убийством полугодовалого жирафа Мариуса в зоопарке Копенгагена или льва Сесила в Зимбабве. Вне зависимости от того, идет речь о животном или о человеке, люди всегда испытывают больше сочувствия к отдельной жертве, чем к целой пострадавшей группе.
В свою очередь, когда насилию подвергается целая группа «других» людей, мы предпочитаем психологически дистанцироваться и ограничиваем себя в эмпатии. Это называется «гомогенизация». То есть, когда агрессия направлена на «евреев» или «геев», слонов или морских котиков в целом — но не одного из них, — нам значительно сложнее переживать по этому поводу. По поводу того же льва Сесила в медиа звучали мнение, что если бы он был «просто еще одним львом», а не выдающейся особью, такой единогласной возмущенной реакции бы не было. Учитывая всё, что мы знаем об эмпатии и о важности восприятия жертвы как индивидуума, это похоже на правду. Более того, если бы убийца знал, что лев, на которого он нацелился, был «личностью», возможно, он бы не стал его убивать — если, конечно, у него не было психопатических отклонений, при которых неприменим среднестатистический образ мышления.
Люди всегда испытывают больше сочувствия
к отдельной жертве, чем к целой пострадавшей группе
Более того, путь предвзятого отношения к определенной группе с позиций превосходства еще дальше уводит нас от эмпатии и в сторону дегуманизации. Финальный когнитивный шаг навстречу насилию — это демонизация. К примеру, в истории с убийством льва Сесила, медиа позиционировали его убийцу как «врага народа». Это опасно и чревато тем, что люди ополчаются на абстрактный символ и перестают рассматривать эту ситуацию как поступок отдельно взятого конкретного человека.
На беглый взгляд, у этой истории есть очевидная жертва и убийца и всё четко делится на черное и белое. Большинство людей согласится, что охота за трофеями — чудовищная и порочная практика, как и множество других вещей, которые практикуют люди, причиняя большие мучения другим людям, а также нашей планете. Однако при ближайшем рассмотрении из-под простой морали вылезает множество куда более комплексных вопросов, таких как расизм, нищета, классовое деление, разница в восприятии страданий людей и животных и множество других факторов.
Психологи и социологи постоянно расширяют область знаний об эмпатии и взаимоотношениях людей и животных. К примеру, мы знаем, что людям, испытывающим проблемы с привязанностью и построением отношений из-за травм, нанесенных им в прошлом другими людьми, способно помочь общение с животными и любовь к ним. Осознание факта, что животные — разумные существа и они тоже испытывают страдания, делает нас более человечными.
президент Института животных и общества, редактор журнала «Общество и животные»
Разумеется, предположение, что страдания животных вызывают у нас намного больше возмущения, в целом ошибочное — учитывая, насколько общество равнодушно к мучениям многих животных и даже не признаёт их мучениями. Я говорю и о животных, взращенных на фермах и фабриках, чтобы украсить наши тарелки, и о тестировании косметики и лекарств на лабораторных подопытных — обо всех животных, которым отказано в праве жить в естественной для них среде обитания. Так что наше внимание и отзывчивость к страданиям братьев наших меньших крайне избирательна и в основном сводится к питомцам и отдельным представителям мегафауны — выброшенному на берег киту или тигру, ставшему жертвой браконьеров.
Одна из причин избирательной эмпатии, когда людей куда больше трогают страдания зверей, — отсутствие амбивалентности в отношениях людей и животных: моя собака не может мне ответить, однако часто наглядно демонстрирует свои реакции и ожидания. У меня нет причин сомневаться в ее преданности, хотя она зачастую ведет себя так же с другими людьми. Еще одно объяснение заключается в том, что история избирательного размножения и выведения пород животных-компаньонов привела к неотении — сохранению инфантильных и детоподобных черт во взрослом возрасте, вроде больших глаз или лба. В итоге животные-компаньоны вызывают у нас такие же отеческие и материнские инстинкты, как дети.
ассистент-профессор кафедры социологии Калифорнийского университета
С социологической точки зрения эту проблему лучше всего рассматривать и изучать в контексте того, насколько комплексны и противоречивы наши взгляды и суждения в отношении животных. В нашем обществе некоторые животные завоевали определенный статус и признание. Мой любимый пример — собака. В большинстве стран собак не рассматривают как еду, однако не во всех. Мы привыкли к тому, что собаки живут в наших домах, порой даже спят в наших постелях, а мы их кормим. А где-то собак используют для защиты от хищников и воспринимают как грязных созданий, которых нельзя пускать на порог.
Те же львы пользуются в нашем обществе уважением: это животные, наделенные мифом, которых мы с детства видим в зоопарке или цирке. Мы — некое обобщенное коллективное «мы» — придерживаемся мнения, что они не могут быть едой и на них нельзя охотиться. Львы освящены нашей особой протекцией, хотя кто-то может возразить, что их эксплуатируют для развлечения публики. Америка, как и многие другие страны, не является их естественной средой обитания, а демонстрация этих животных призвана услаждать человеческий взор. Но сам факт того, что протесты против эксплуатации животных в цирке всё еще актуальны, говорит о том, что консенсуса по этому вопросу пока нет и далеко не все согласны, что животных не стоит выставлять на потеху обществу. Это всё еще серая зона, в которую попадают многие другие виды: дельфины, киты, слоны и так далее. Более того, запутанность нашего отношения к животным подтверждается тем, что нам свойственно ставить некоторых животных иерархически выше других. К примеру, лось или корова вызовут одну реакцию, а лев — несколько другую, потому что для кого-то первые попадают в категорию потенциальной еды.
Принято считать, что животные по своей природе невинны, но нам не свойственно наделять подобной невинностью людей
Тут важно прояснить, что я имею в виду, говоря о «нас». Во всех обществах существуют негласные правила. Ряд этих правил кристально понятен всем, но некоторые куда более туманны и оставляют пространство для интерпретаций. Например, на каком расстоянии друг от друга нужно стоять в очереди? Или стоит ли сбрасывать человека со счетов после одного свидания? Ответы на эти вопросы у нас есть благодаря годам социализации через семью, друзей и медиа. И хотя порой мы даже не способны артикулировать эти правила, мы точно чувствуем, когда кто-то нарушает. Некоторые наши взгляды в отношении животных предельно просты: мы не едим своих питомцев, а также не занимаемся с ними сексом (хотя это, желательно, касается всех животных). Но некоторые куда менее прямолинейны. Должны ли мы использовать животных для развлечения? Должны ли мы есть животных? И если да, то каких и как надо их убивать? Нужно ли запретить охоту? На каких животных дозволено охотиться и почему охотиться на одних зверей — это нормально, а на других — нет? Все эти вопросы и взгляды вступают в бесконечное противоречие друг с другом.
Так почему же изображение страданий животных вызывает куда более бурный отклик и гнев, чем такие же изображения людей? Принято считать, что определенные животные по своей природе невинны и должны находиться под нашей защитой. Но нам не свойственно наделять подобной невинностью людей. «Мы» до сих пор привыкли винить жертву в ее злоключениях и страданиях. Мы признаём, что животные не «нарываются» на убийство, но почему-то отказываем в этом людям. И наши реакции на страдания людей напрямую вызваны нашими взглядами на понятие «жертвы» в целом, а также ее расы, пола, гендера или классовой принадлежности.
руководитель программы исследования коммуникации людей и животных
Института животных и общества
Несмотря на то, что отдельные случаи зверства в адрес животных (вроде застреленного льва Сесила, питбуля Кейтлин, найденной с заклеенной скотчем пастью, безымянных котят, которых швыряли об стену, кролика Аллана, убитого в прямом эфире датской радиостанции, и так далее) привлекают внимание медиа и вызывают единогласной ужас, это вовсе не означает, что люди в целом куда больше переживают за животных, чем за людей. Да, нам заметно проще возмущаться отдельными случаями жестокости, чем бесчисленным количеством животных, которые каждый год становятся жертвами человеческой жадности, тщеславия или бессердечности. Психологи доказали, что чем больше цифра погибших или пострадавших (неважно, людей или животных), тем меньше наше сочувствие. Мы обращаем внимание на отдельных жертв, потому что нам проще осмыслить такой масштаб бедствия. Но дело не только в цифрах.
Фокусируясь на частных историях жестокого обращения с животными (или, наоборот, духоподъемных историях их спасения и исцеления), мы «искупаем» собственное равнодушие к более масштабным бедствиям и позволяем себе не думать о систематических кошмарах, подстерегающих животных в нашем обществе. Более того, осмелюсь сказать, что медийное освещение каждого отдельного яркого случая на самом деле маскирует институализированную жестокость по отношению к животным, которая не просто творится каждый день, но в которой мы пассивно виновны своим безучастием. Мы любим есть мясо, хотим думать, что товары, которые мы потребляем, безопасны для человека (хотя даже тесты и медицинские эксперименты неспособны в полной мере это гарантировать), мы покупаем, разводим и продаем животных без малейшего волнения об их будущем. А часть из нас просто убивает животных из спортивного интереса. И наше возмущение или ярость по поводу одного отдельно убитого зверя никак не поможет.
Почему жалко животных и не так жалко людей
Почему иногда ради перевозки раненого зверя используют дорогостоящий вертолет, а к умирающему человеку даже скорая не приезжает?
Почему так жалко больного животного и ребенка, но больной взрослый не вызывает такого чувства жалости? Поэтому можно собрать средства для лечения больного ребенка, но нельзя для больного взрослого.
Почему в больницах медперсонал больше жалеет мужчин, перенесших инсульт, чем пациентов с другими заболеваниями? На мой вопрос медсестре госпиталя: «Почему вы честно не говорите всем этим людям, что причина их болезни в ведении нездорового образа жизни, злоупотребления алкоголем?», она ответила: «Мы не можем, они же как дети!».
Так что же объединяет животных, детей и отмеченных инсультом?
Причина в неведении.
«Желаю вам дремать в неведенье счастливом», — А.С.Грибоедов. Счастливое, потому, что нет печали, нет гнева, нет раздражения. Одна чистая радость, полное принятие всего. Это чистое небо, которое видишь в глазах ребенка. Так слушают пение птиц, шум ветра в кронах деревьев, смотрят на закат и рассвет. Это вибрации самой природы, тонкие вибрации любви, красоты, сострадания.
Больные дети и животные не сопротивляются, не борются, они полностью доверяют, не препятствуют, становятся доступными, одним целым с тем, что их окружает, с Существованием, с божественными силами. Через глаза ребенка смотрит Бог.
Они доступны тонким вибрациям любви и их же генерируют в окружающее пространство и находят отклик в сердцах людей. Мы, окружающие, их чувствуем и возникают в нас те же самые чувства: сострадания и любви. Что посылаешь в этот мир, то и получаешь обратно.
Сознание животного — на уровне животного, на уровне инстинктов. Они себя не осознают и не осознают, что они осознают, как человек. Поэтому они в болезни беззащитны и трогательны, как цветок, неожиданно распустившийся днем перед первой морозной ночью.
Сознание ребенка еще не развито. Ум, осознающая часть сознания, еще не имеет жестких установок, правил, еще не является препятствием для тонких вибраций. Сопротивление и борьба еще не стали привычкой. В неведении его сила.
Только человек энергетически сильный может получить инсульт. Ум сильно развит, эмоции хлещут через край, и в какой-то момент происходит энергетический скачок, энергетические связи рвутся и в материальном мире определенная область тканей мозга разрушается. Уровень осознанности снижается. Основная часть восстановительной терапии заключается в том, что ум и тело больного расслабляют сильнодействующими средствами. Больные ведут себя как дети: много спят, едят и мало, что осознают. И выглядят как дети: глаза удивленно распахнуты и торчит вихор на затылке.
Если человек сильно расслаблен, то он не сопротивляется и не борется. Он доступен лечению, окружающим его людям, ситуациям. Он в этот период подобен животному или ребенку. Именно поэтому ему можно помочь. Находясь в таком состоянии, он в ответ получает жалость и сочувствие окружающих.
При таком расслаблении и доверии исчезает главное препятствие для выздоровления — это страх. Страх ограничивает сознание и, если с ним не справится, то сознание может свернуться в точку, откуда нет возврата.
Как ведет себя обычный взрослый человек, когда узнает, что сильно болен? Он начинает бороться. Борется тот, кто боится. Сильный раненый зверь нападает от страха, он защищается. Человек борется с болезнью, со всем миром, потому, что никто не может ему помочь. Он генерирует в окружающее пространство недовольство, раздражение, гнев, несогласие, обиду, страх.
Но то, что излучаешь, то и получаешь в ответ. В ответ он получает от окружающих все эти же эмоции. Люди вокруг даже могут не осознавать, почему больные взрослые вызывают в них такие негативные чувства, работает тонкий план. Врачи могут помочь только в том случае, если пациент готов принять эту помощь с благодарностью. Благодарность — это расслабление и полное принятие.
Человек должен быть очень осознанным и понимать, что только он сам может себе помочь. Любая болезнь — это возможность еще лучше узнать себя, понять в себе нечто такое, что позволит вырасти в сознании.
Ученые: человек больше сочувствует животным, чем другим людям
Американские социологи пришли к выводу, что человек более склонен испытывать жалость к страдающему животному, чем к взрослому человеку, оказавшемуся в беде.
Люди больше сострадают побитому животному, в частности, собаке, нежели человеку в подобном состоянии. Это происходит потому, что на подсознательном уровне люди считают таких животных щенками, заявили научные работники из Северо-Восточного университета на ежегодной встрече социологической ассоциации Соединенных Штатов, проходящей непосредственно в Нью-Йорке.
Джек Левин, профессор социологии и криминологии Северо-Восточного университета США, провел вместе с коллегой исследование, в котором приняли участие 240 человек в возрасте от 18-25 лет.
Каждый из них случайным образом получал выдуманную новостную заметку, в которой сообщалось об избиении годовалого младенца, либо 30-летнего взрослого человека. Также в эксперименте, в равной степени, фигурировали статьи о насилии над щенком или взрослой собакой. Все статьи (о ребенке, взрослом, щенке и собаке) были одинаковы, менялось только указание жертвы. После чего респондентов просили оценить собственные переживания.
Я сам собак люблю. Но упоротые собаководы пугают.
Как я играл в «Слабое звено»
Краткое содержание для ЛЛ:
Пошёл пикабушник на передачу с Марией Киселёвой, а она ему как раз.
Ох, чёрт возьми, это будет длиннопост, так что запасайтесь печеньками!
На 31-м году жизни я решил, что мне не хватает унижений от женщин постарше, и отправил заявку на участие в программе «Слабое звено». После многолетнего перерыва она вернулась на экраны, теперь на телеканале «Мир». Пока я не увидел новые выпуски, «Слабое звено» для меня оставалось смутным воспоминанием из детства — странной телепередачей, где ведущая не принимает в дар костюмы пчеловодов и не предлагает никому утюги с пылесосами, а наоборот, всячески унижает игроков и хочет оставить их без гроша в кармане.
Причём у меня был ещё и персональный эффект Манделы: в моей памяти эта программа смешалась с телеигрой «Русская рулетка», так что я был уверен, что после культовой фразы «Вы самое слабое звено, прощайте!» игрок проваливается в ад в подпол.
А потом его катают в смоле и перьях и заставляют голышом пройти по городским улицам под крики «Позор!» и звон колокольчика.
После того как вы справитесь с этим этапом, нужно будет заполнить краткую информацию о себе и записать видеовизитку. По ней режиссёры передачи смогут понять, можно ли такого чудика, как вы, вообще показывать людям. Запись визитки оказалась первым серьёзным испытанием — нужно было помыться, причесаться найти мало-мальски приличное место в квартире.
Тут помог опыт удалённой работы. Книжный шкаф — беспроигрышный вариант! Пусть все знают, что я умею читать.
Ну а помогал мне главный талисман:
Теперь я точно справлюсь с вопросом про то, сколько было истребителей!
После отправки видео наступает период ожидания, который может длиться от недели до полугода.
В моём случае звонок раздался где-то через три месяца, когда я уже и забыл про свою заявку. Со мной связалась администратор Татьяна, сказала, что моя кандидатура предварительно одобрена, но нужно будет пройти ещё два этапа испытаний. Первый — снова онлайн-тест, с более жёстким ограничением по времени, но с правом на ошибку. Мне прислали ссылку на очень архаичный сайт (думаю, не особо менявшийся с появления передачи в 2001 году), где было 20 вопросов, похожих на те, что задают на игре. Я ответил примерно на 2/3.
После этого прошло ещё сколько-то времени (картинку со Ждуном вообразите себе сами), и мне позвонили снова, теперь уже для проверки того, как я воспринимаю вопросы на слух. Здесь я тоже на большую часть ответил, но столкнулся с первым тупняком, которых потом будет немало: не смог вспомнить фамилию главного героя «Ревизора». Меня, правда, успокоили, сказав, что на съёмках игроки нередко забывают, как дышать как их зовут.
И, наконец, ещё через пару недель на почту упало заветное письмо, где меня пригласили стать участником программы. Радость, мандраж — ну, можете себе представить! До этого я никогда ни во что подобное не играл, на ТВ не появлялся и в целом не представлял, как буду чувствовать себя перед камерами. Спойлер — не очень.
К письму была предложена большая анкета с личными вопросами — про семейное положение, про увлечения, про то, каким спортом вы занимаетесь, какие у вас сильные и слабые стороны и даже какие люди вас раздражают. Поле для ответа на этот вопрос оказалось слишком маленьким, так что полный список привести не удалось. Как я понял, всё это нужно для того, чтобы ведущей было проще над вами глумиться было о чём с вами поговорить во время передачи.
Ещё в письме была куча инструкций на предмет того, как себя вести, что надевать — в общем, «чёрный с белым не берите, да и нет не говорите». Про чёрный с белым, кстати, не присказка. Одежду этих цветов носить нельзя — они зарезервированы за Марией. Рекомендовали что-то однотонное и цветное, без надписей и логотипов. Если игрок приедет в неподходящей одежде, ему выдадут что-то из реквизита.
Съёмочный павильон расположен на северо-западе Москвы, в бывшем цеху с высоченным потолком. Как я узнал, там же снимают и «Свою игру», и «Сто к одному», просто в разное время. Да и в целом команды у этих передач пересекаются: административный персонал тот же самый, а закадровый текст во время голосования в «Слабом звене» читает Пётр Кулешов.
Как только на площадке собирают декорации, начинается съёмочный пул, когда за четыре дня записывается 12 игр. Затем отснятый материал в течение нескольких месяцев выходит в эфир, поэтому неудивительно, что в летних выпусках могут оказаться люди в свитерах, и наоборот.
Но в самом начале игроки попадают не в студию, а в гримёрку, она же комната ожидания. Когда я туда вошёл, то первым делом увидел, как на диване лежит девушка, а её старательно мнёт руками какой-то мужик. Стоп-стоп-стоп, про такое в письме ничего не было! Оказалось, что оба участника сего действа — игроки, а мужик — массажист, который, видимо, решил сходу продемонстрировать свои таланты. Ну, меня переустановить Винду никто не попросил, так что я отправился к гримёрам.
Первый раз в жизни мне штукатурили лицо, и я проникся сочувствием к девушкам, которые вынуждены проделывать эту процедуру ежедневно. Гримёрша старательно замазала мои мешки под глазами (эй, а куда я теперь буду складывать деньги?). Под камерами грим смотрелся нормально, но в зеркале я напоминал себе дорогого покойника: кожа приобрела заметный зеленоватый оттенок.
Далее меня взяла в оборот парикмахерша. Мне казалось, что я приехал на игру с нормальной причёской, но она начала заливать волосы лаком и укладывать, отчего они, наоборот, всё больше и больше выходили из-под контроля и стремились упасть на лицо. Я предложил закрепить их степлером, после чего парикмахерша дала финальный залп лака, и дальнейшую игру я провёл с практически гитлеровской чёлкой.
За это время собрались все игроки, мы познакомились друг с другом. Помимо массажиста Аркадия в команде оказались редактор Виктория, библиотекарь Ольга, физик Александр, химик Анастасия, журналист Олег, актёр Кирилл, ну и ваш покорный слуга — научный консультант Алексей. Вот он я, пятый слева, пытаюсь сделать вид, что у меня не дёргается глаз.
Никто из игроков до этого не был знаком с другими. Пообщавшись, мы узнали, что Александр раньше играл в Брейн-ринг, а Ольга много лет назад уже участвовала в «Слабом звене» и даже стала победительницей (сохранилось видео).
Думаю, не будет особым спойлером, если я скажу, что именно эти игроки оказались в числе сильнейших.
Далее к нам пришла редактор программы, которую тоже звали Ольга, и начался предигровой инструктаж.
Нас сразу подготовили к тому, что съёмки 45-минутной передачи займут около трёх часов. Ольга тщательно перечислила все типичные ошибки неопытных игроков (почти все из них мы потом радостно повторили). Участники задавали много вопросов, в том числе про то, насколько агрессивно можно спорить с Марией, что делать, если ошибочно не засчитают правильный ответ, и можно ли в перерывах между раундами сбегать покурить.
Думаю, многих интересует вопрос, постановочное ли это шоу. Ну, если бы это было так, то я бы наверняка подписал какие-нибудь бумажки, которые запрещали бы мне об этом говорить) Но предлагаю вам поверить мне на слово, что игра идёт ровно по тем правилам, которые озвучивают телезрителям. Игроки не знают вопросов заранее, никто им не подсказывает, кого выгонять в ходе голосования, и ответы на подколки от Марии тоже никак не режиссируются. В этом смысле всё честно, а потому есть и неподдельный интерес, и азарт.
Инструктаж длился больше часа, но мы особо и не торопились, потому что в это время шли съёмки предыдущей передачи. Наша команда должна была стать последней в этот день. Периодически в комнату ожидания долетали сведения, что текущая игра идёт скучновато, игроки ведут себя слишком скованно, так что нас попросили быть посмелее. Ну а что из этого вышло, вы сможете увидеть далее)
Внимание! Начиная с этого момента в тексте будут спойлеры!
(я всё-таки верю, что кому-то будет интересно посмотреть игру, не зная результата)
Наконец-то мы прошли в сам павильон. Там оказалось тепло и душно. В воздухе висела дымка — видимо, так нужно, чтобы были видны лучи прожекторов.
Непосредственно игровая зона оказалась куда меньше, чем это кажется по телевизору. Игроков расставили так, чтобы самые высокие оказались по краям. Невысоким выдали скамеечки. С остальными ещё долго играли в перестановки, подбирая идеальное цветовое сочетание.
Первым делом мы отыграли пробный раунд, чтобы понять, как всё будет происходить. Ольга по очереди спрашивала у нас элементарные вещи. Мне, например, достался вопрос про то, где у светофора зелёный сигнал — сверху или снизу. Стоит ли говорить, что я с ним не справился? )
Вообще надо заметить, что телевидение оказывает удивительное отупляющее воздействие на людей по обе стороны от экрана. Взрослые дяди и тёти, в массе своей — с высшим образованием, начинают путаться в простейших действиях. Мы постоянно поднимали таблички не той стороной, роняли маркеры, а стартовый круг приветствий перезаписывали раза три — да, натурально из-за того, что некоторые игроки не могли сходу вспомнить, кто они и откуда. Так что если вы в следующий раз зададитесь вопросом, где только таких тупых понабрали, — знайте, что здесь важнее быть не столько не тупым, сколько собранным и морально устойчивым. А это может прийти только с опытом.
Наконец в студию вошла Мария Киселёва.
Не могу сказать, что мне это добавило мандража просто потому что больше уже некуда — всё-таки я понимаю, что её стервозность наигранная, а в жизни она очень даже мила. Я скорее обратил внимание на то, как грациозно она движется. Дело в том, что ей постоянно приходится уворачиваться от огромной камеры на кране, которая показывает игроков как бы её глазами, и это нужно делать быстро и незаметно.
Итак, тишина в студии! Свет, камера, позор мотор!
Дебют у меня вышел феерический — я неверно ответил на простейший вопрос. Даже не буду оправдываться, почему так вышло. Но остальные игроки, исключая Ольгу и Александра, тоже не блистали знаниями, а я чуть-чуть подсобрался и на два оставшихся вопроса ответил верно.
В телетрансляции по окончании раунда сразу наступает голосование. В реальности сначала делается 15-минутный перерыв, во время которого игроки могут подышать воздухом (ну или табачным дымом) и сходить в туалет. Теперь мне понятно, почему мало кто может назвать точное число неверных ответов у других участников, когда Мария спрашивает об этом после голосования: игроки просто успевают это забыть.
В перерыве запрещено обсуждать предыдущий раунд с другими игроками. Это делается для того, чтобы исключить сговор.
На этом фото видны вспомогательные экраны, на которые выводится информация о ходе игры. Так что если вы замечали, что на последних секундах раунда у игроков начинают бегать глазки, — это они смотрят на экраны, чтобы понять, не пора ли кричать «банк!».
(немного магии монтажа)
— Алексей, как бы вы сами охарактеризовали вашу шутку?
Впрочем, титул короля кринжа довольно быстро перехватил Кирилл с его прекрасной актёрской импровизацией, а далее начался второй раунд. Там я чуть было не выступил ещё эпичнее, чем в первом. По традиции начал игру с неверного ответа, а потом, когда уже выстроилась цепочка на 10 тысяч рублей, ухитрился. не расслышать вопрос.
Ещё когда я смотрел передачи, я удивлялся, почему игроки так часто переспрашивают вроде бы абсолютно чёткие формулировки. Не знаю, в чём причина, но точно не в том, что на программу отбирают тугоухих. Возможно, это особенность акустики зала или влияние радиомикрофона, но по закону подлости я не расслышал начало, наверное, самого длинного вопроса в этой игре. Ох, как Мария на меня посмотрела, когда я попросил его повторить. Но со второго раза я смог ответить, и в конечном счёте мы в этом раунде заработали 31 тысячу.
На сей раз жертвой был выбран Олег, которому доставались в основном литературные вопросы, в которых он плавал. Но при общении вне эфира он не производил впечатления Незнайки, так что я не стал против него голосовать — что, впрочем, не спасло его от вылета. Всё-таки тут большую роль играет везение.
В третьем раунде редакторам передачи удалось торпедировать непотопляемого Александра вопросом про творчество Элджея и Федука.
В комментариях потом предложили идею вопроса для следующего выпуска: «Сколько сук идёт к Моргенштерну в песне «Кадиллак»?». Мне же попадались подходящие вопросы, и этот раунд я впервые отыграл без ошибок. Уже потом, при просмотре записи для меня оказалось сюрпризом, что я ещё и давал ответы с интонацией типа «Ну это же очевидно! Зачем об этом вообще спрашивать?».
А вот Анастасии с вопросами не везло (про копру и Канье Уэста я бы и сам не ответил). Не хотелось её выгонять — по общению за кулисами тоже было понятно, что девушка совсем не глупая, но в этой программе опции «не голосовать против» нет. Мало того, ещё и получилась ничья между Анастасией и Викторией, и принимать решение пришлось сильному звену раунда, то есть мне. Всё-таки мы распрощались с Анастасией — она очень сильно нервничала и сама это признавала, а Виктория держалась куда увереннее и периодически отвечала на не самые простые вопросы (скажем, про Оруэлла).
В четвёртом раунде произошла какая-то хрень. Я, Ольга и Александр верно ответили на все свои вопросы (меня вообще спросили про отбеливание перекисью водорода, отчего я чуть не рассмеялся), но в результате в банке оказался 0. Виктория раз за разом пыталась продолжать цепочки, но давала неверные ответы. Но больше всех отчудил Аркадий, к которому в последние секунды пришли 10 тысяч, а он вместо того, чтобы сказать «банк», взялся отвечать на вопрос. Хотя ровно о такой ситуации нас несколько раз предупреждали перед игрой.
Говорят, что запоминается последнее слово, а в данном случае заполнился последний фейл. В общем, Аркадий отправился дальше массажировать жителей Самары, хотя до этого играл не так уж плохо.
В пятом раунде мне достался коварный вопрос по музыке («песни дельфина» для меня — это что-то про ультразвук), а Александру — по юриспруденции. Ольга, как машина, шла вперёд без единого сбоя, а Виктория играла так себе и в итоге оказалась «слабым звеном».
На этом месте я счёл свою программу-минимум выполненной. Главной целью, которую я ставил себе перед походом на игру, было не опозориться (анекдот про Чапаева не в счёт). И дело даже не в личном честолюбии, а в том, что я мог подставить свою альма-матер — скажем, если бы ошибся в чём-то из области науки и техники. Но всё обошлось: на вопросы я отвечал, пару раз даже становился сильным звеном раунда, так что дальше можно было немного расслабиться и играть для удовольствия и для куража.
В шестом раунде режиссёр программы попросила нас показать действительно классную игру, явно намекая на то, что неплохо бы наконец взять максимальную сумму — 50 тысяч. И. ничего не получилось. Ольга вдруг перестала отвечать на вопросы из школьной программы, Александр попытался найти ложный подвох там, где его не было, и в итоге до банка долетели только 9 тысяч рублей.
И вот тут я оказался перед очень сложным выбором, поскольку оба кандидата на вылет были сильными игроками. Александр показывал более ровную и стабильную игру, а Ольга производила впечатление своими прошлыми заслугами, хотя в последнем раунде и выступила слабее. Кажется, у меня не было хорошего решения — кого бы я ни решил оставить, нашлась бы куча аргументов в пользу того, что оставлять надо было другого.
В итоге получилось два голоса против Александра. Когда Мария спросила меня о причинах моего решения, я честно ответил, что мне было бы интересно сыграть с победителем прошлых сезонов, то есть с Ольгой, но почему-то в финальный монтаж эта фраза не вошла. В целом из бесед игроков с ведущей в эфир попадает едва ли половина.
Было видно, что Александр сильно расстроился, даже на какое-то время потерял голос. Но Мария постаралась подсластить пилюлю, пригласив его в спецвыпуск «Третий лишний» для игроков, которые ушли за шаг до финала. Думаю, это было справедливо.
В последнем раунде мы с Ольгой сыграли плохо, так что общий приз составил 108 тысяч рублей из возможных 400. Но, как не устаёт повторять Мария, и эти деньги сможет забрать с собой только один из игроков. Нам предстоял финал, в котором мы должны были играть уже друг против друга.
Когда я шёл на передачу, то не рассчитывал всерьёз, что дойду до самого конца, и потому немного растерялся. У меня так и не получилось справиться с волнением — наоборот, начала сказываться ещё и усталость (съёмки к этому моменту шли уже больше трёх часов). Даже на видео заметно, что у меня расширены зрачки, я часто дышу, а голос стал совсем сдавленным. Нас с Ольгой поставили бок о бок в центре студии, и весь мир для меня сжался до узкого тоннеля, на одном конце которого был я, а на другом — фигура ведущей, очерченная софитами. Мир вне этого луча будто перестал существовать.
Мария по очереди задавала нам вопросы на схожую тематику. Первые два были посвящены странам Европы.
1. Выборы главы какого карликового государства прошли с 12 по 13 марта 2013 года?
Тут я порадовался своему решению отвечать первым. Ответ на свой вопрос я знал, потому что сам несколько лет назад пытался написать для «Что? Где? Когда?» вопрос про выборы Папы Римского и помнил, когда они проходили. Я дал верный ответ — Ватикан.
2. Какое европейское государство с 1 января 2020 года официально отказалось от использования своего второго названия?
Она спасовала. Думаю, что и я бы ответил неправильно. Верный ответ — Нидерланды.
Вторая пара вопросов была про одежду.
3. Каким словом древние греки называли шерстяной плащ, а мы — торжественное облачение высокопоставленных лиц?
Здесь на меня снова напал тупняк. Я вообще забыл про существование слова «мантия» и назвал единственный древнегреческий предмет одежды, который смог вспомнить, — хитон.
4. Какой предмет одежды традиция воздушно-десантных войск предписывала вручать новичку только после прыжка с парашютом на воду?
Она ответила «берет», но правильный ответ был «тельняшка».
Третья пара вопросов оказалась посвящена телетрансляциям.
5. Какое мероприятие 1953 года собрало у телевизоров почти всё население Великобритании?
Здесь я чуть было не ответил неверно, поскольку сначала подумал про «Евровидение». Я помнил, что первый раз конкурс прошёл в 1950-х, и тогда он приковал к экранам большинство обладателей телевизоров. Но всё-таки слово «Великобритания» перевесило в нужную сторону, да и год начала правления бессмертной королевы я знал точно.
6. Откуда в 1969 году велась прямая трансляция, 28 первых секунд которой шли вверх ногами?
Ольга тоже справилась со своим вопросом. Речь шла о Луне. Разрыв стал сокращаться, интрига нарастала!
Четвёртая пара вопросов оказалась о музыке. Мне нужно было реабилитироваться после вопроса про Дельфина!
7. Героиню какой песни зовут Маруся Климова?
Где-то в глубине памяти у меня шевельнулись эти имя и фамилия. Сначала я вспомнил Элема Климова, но это было не то. Потом смутно стал всплывать припев со словами «ты мой котёночек, ты мой мурёночек». В общем, не совсем я ещё оторвался от лона русской блатной культуры. И если кто меня спросит «А Мурку можешь?», я с чистой совестью отвечу — могу! Когда вспомнил, испытал нереальное облегчение!
8. Какая железнодорожная станция в Краснодарском крае упоминается в песне на музыку Микаэла Таривердиева и слова Михаила Львовского?
Она ответила верно — Тихорецкая. А я вот не уверен, что справился бы. Мне вспомнилась станция «Минутка», про неё тоже была песня.
Ну и, наконец, пятая пара вопросов. Если я отвечу верно — я выиграю.
9. Какой город был столицей Украинской ССР до переноса в Киев в 1934 году?
И вот тут, видимо, сдетонировала вся моя нерастраченная за 30 лет удача. Я понял, что знаю ответ, а самое смешное — откуда. Из одной белорусской игры про боевые цистерны. Там есть городская карта в украинском сеттинге, и, когда она выходила, я читал материалы разработчиков о её создании. Оттуда и узнал, что, оказывается, до Киева столицей УССР успел побывать Харьков. Это был правильный ответ.
Звучат фанфары, мигают прожекторы. Откуда-то издалека доносится голос ведущей: «Алексей, сегодня вы самое сильное звено. »
Нет нужды описывать, сколько было радости потом, когда я осознал, что выиграл. Волнение, дурацкие ошибки, нелепые шутки в тишину — всё позади. Главное — не опозорил родной музей, да и Пикабу тоже не посрамил (вопрос про баяны — в этом я шарю!). 108 тысяч, опять же, на дороге не валяются (на самом деле на 13% меньше из-за налога, но не суть).
Готов к любой критике и упрёкам в невежестве («ну как можно не знать, где находится Биркиркара?!»). Сам же я, смотря чужие игры в интернете, теперь спокойнее отношусь к неверным ответам участников, потому что представляю, что может быть их причиной.
Телесъёмки — это совершенно особая история. Там можно проиграть ещё до того, как прозвучит первый вопрос, если будешь слишком много думать о том, хорошо ли ты смотришься в кадре и что подумает о тебе мамина подруга. Я понимаю, что предстал на экране нескладным чудаком с сиплым голосом, но всё равно рад, что преодолел свой страх и отправил заявку. Даже если бы не повезло — лучше попытаться и не смочь, чем не попытаться и потом всю жизнь жалеть. Я убедился, что это не цитата из пацанских пабликов, а работающее правило)
О коварности женщин.
Вместо того чтобы думать о детях и муже с которым прожила 70 лет, вспоминает какого-то бездомного чувака который два дня трахал её на пароходе.
Миллионы женщин считают это великой историей любви.
Почему женщины такие?
Выполнено!
Жена сказала взять пять тысяч и придумать для ребёнка рождественскую сценку с поделками или готовыми куклами. Остальное можно потратить на пиво.
Что было бы, если бы хирурги вели себя так, как водители такси
Ответ FoxFuks.News в «Ozon жжет»
Красноречиво про синдром отличника
Экосистема
Неважно, на сантиметр ты впереди или на километр. Победа есть победа
Красотища
Реклама школы русского языка в Испании: «Красивые слова твоих друзей по игре? Зайди и узнай, что эти слова означают в самом деле!»
Как начинали свой бизнес «сделавшие себя» миллиардеры
Его мать сидела за одним столом с исполнительным директором IBM и убедила его взять на себя риски новой компании её сына.
Создал Амазон со начальным капиталом в 300 тыс.долларов, полученных от родителей и ещё больше получил от некоторых своих богатых друзей.
Сын влиятельного конгрессмена и владельца инвестиционной компании.
Отец владел шахтой по добыче изумрудов в ЮАР.
Выгорание…
Срочного требуется переводчик с русского на русский
Логично
Ведьмаку QR-код не нужен
Может и котолампа, но все таки)
Карма
Никакой романтики
Мартышка
В 14 лет я попал на месяц в больницу. Получилось, что я там был самым старшим среди мелюзги. Младшим мальчикам было года по четыре, а одной девочке, наверное, года два. Она еще говорить не умела. Она была детдомовская, вернее, из дома ребенка. Наголо стриженая, в замызганных ползунках и вся в зеленке. Вряд ли ее стали бы держать в общей палате с чем-то заразным, так что, наверное, не ветрянка или чесотка, а какие-то безобидные болячки. Но выглядело жутенько.
Из-за этих болячек девочки постарше ее гоняли, называли паршивой. А она тянулась ко всем, видимо, не хватало ласки в своем детдоме. И в первый же день, когда я пришел в столовую и сел на стул, она подбежала, по штанам вскарабкалась ко мне на колени, обняла и замерла пугливо. Видно было, что она и боится, и надеется, что не прогонят.
А я не стал ее прогонять. Мне самому очень не хватало тактильных ощущений. У нас в семье телячьи нежности были не приняты, родители почти никогда нас не обнимали, с братом мы если не дрались, то играли во что-нибудь шумное. А в больнице пропало и то немногое, что было. Так что я обнял эту малышку, прижал к себе и стал покачивать. А она что-то такое завыла-запела, без слов, но очень уютное и ласковое.
Не помню ее имени. Все называли ее Мартышкой, у нее и правда было что-то обезьянье в личике. Когда я утром выходил из палаты, нянечки мне говорили: «Ну где же ты, невеста уже заждалась». Я негромко звал: «Мартышка!», и она, где бы ни была, слышала и бежала по больничному коридору мне навстречу с радостным воплем. Я подхватывал ее на руки и потом таскал на себе весь день, то на плечах, то под мышкой, то садился и сажал на колени.
Хотелось бы написать что-то вроде: «Мои родители удочерили Мартышку, и теперь она моя сестра». Но я рассказываю не рождественскую сказочку, а кусочек реальной жизни. Я ничего не знаю о ее судьбе. Может быть, ее и правда потом удочерили. Может быть, нет, и она покатилась по наклонной и спилась, как 90% детдомовцев. Может, преодолела всё и прожила достойную жизнь. А может, так и не научилась говорить и кончила свои дни в инвалидном доме.
А меня эта встреча перевернула. Я потом очень сильно тосковал по этому ощущению, когда мелкое теплое существо сидит у тебя на коленях и доверчиво обнимает. До сих пор считаю, что это – самое восхитительное, что может почувствовать человек в своей жизни, никакие сигары с коньяком, оргазмы и спортивные победы рядом не стояли.
Тоска прошла, когда родились мои собственные дети, а родились они довольно рано. С первого дня я их бесконечно обнимал, ласкал, таскал и тискал – но, конечно, не только тискал, но и укачивал, переодевал, мыл, кормил и делал всё остальное, что полагается делать с маленькими детьми. Случился в моей семейной жизни такой момент, когда я влюбился в другую женщину и задумался об уходе. Но задумался ровно на минуту, пока не задал себе вопрос: смогу ли я прожить хотя бы день без моих мартышек? Сразу понял, что нет, и вопрос был решен.
У моей жены была подруга Галя, которая вышла замуж за человека, помешаного на чистоте и порядке. Он мыл руки по двадцать раз в день и мог закатить скандал из-за одной крошки на полу или одной капли воды в раковине. Человек вырос в доме, полном грязи и тараканов, и двинулся на этой теме. Конечно, о детях в этой семье нечего было и думать, они ведь писают, какают, пускают слюни, срыгивают, размазывают еду по столу и так далее. Галя сперва переживала, потом смирилась.
Году на шестом этого брака Галя привела мужа к нам в гости. Он с опаской сел на наш не слишком чистый диван, держа руки на весу, как хирург перед операцией, чтобы ничего не коснуться. Но тут подошла наша младшая дочь, ей как раз было два года, и не говоря худого слова полезла к нему на колени.
Я прямо видел внутреннюю борьбу на его лице. Согнать вроде неудобно, не кошка всё-таки. Трогать – страшно и противно. Задал какой-то светский вопрос, типа как зовут твою куклу. Дочка охотно ответила, она в два года неплохо говорила. Сказала ему еще что-то, он ответил. Всё это держа руки на весу. Но постепенно он почувствовал, что ничего страшного не присходит, а происходит что-то хорошее, и перестал следить за стерильностью рук. Обнял дочку за плечи, покачал на колене, погладил по голове. Видно было, как человек оттаивает. Минут через двадцать он уже вел себя как любой другой гость в доме с детьми. Уходил очень довольный и жал всем руки, как нормальный человек.
А назавтра Галя позвонила моей жене в радостном потрясении: вернувшись от нас, муж потребовал немедленно, не откладывая ни на день, завести ребенка. Вот такая эстафета от Мартышки через мою дочь к Галиному сыну, который в ином случае мог бы и не родиться.