Декарбонизация что это значит
«Зеленый» переход: с чего Россия начнет декарбонизацию экономики
Правительство России начинает подготовку к низкоуглеродному будущему и изучает варианты адаптации экономики к глобальному энергопереходу. Совещание с вице-премьерами на эту тему провел глава правительства Михаил Мишустин.
Рабочим группам с участием представителей различных министерств к декабрю этого года нужно проанализировать, какие отрасли и в какой степени должны быть охвачены декарбонизацией, а также подготовить прогноз по энергопереходу до 2050 года и обозначить конкретные цели до 2030 года. Решено, что деятельность рабочих групп по этому вопросу будет курировать первый вице-премьер Андрей Белоусов.
Задача стоит комплексная. Проблем много — это и международные соглашения о «двойном» углеродном налоге, и стандарты раскрытия и взаимного признания информации, и стандартизация международных подходов к учету факторов, определяющих нормативы декарбонизации. Сегодня наша страна в индексе эффективности энергетического перехода Всемирного экономического форума 2021 года не на лидирующих позициях.
Теория зеленой экономики, базирующаяся на постулатах о том, что невозможно бесконечно удовлетворять растущие потребности в условиях ограниченности ресурсов, сформировалась в конце прошлого века. Наиболее осязаемым проявлением этих подходов стал объявленный многими странами переход к низкоуглеродной — или декарбонизированной — экономике. Он предполагает внедрение технологий, позволяющих производить товары с минимальным выбросом парниковых газов, налаживание утилизации и переработки отходов, а также «зеленую» эксплуатацию зданий и сооружений.
Экономическими инструментами для перехода к низкоуглеродной экономике должны стать торговля эмиссионными квотами, углеродные налоги, государственные закупки экологичной продукции и инвестиции в экологическую инфраструктуру.
В 2019 году Еврокомиссия представила «Европейское зеленое соглашение» — документ, направленный на превращение Европы к 2050 году в первый климатически нейтральный континент с полным прекращением выбросов парниковых газов. К 2023 году ЕС планирует ввести углеродный налог на импорт продукции из тех стран, где превышены выбросы парниковых газов.
В первую очередь это скажется на российских поставках черных металлов, угля, газа и нефтепродуктов, алюминия, цемента, удобрений и продуктов нефтехимии в Европу. Второй по значимости для России экспортный рынок — Китай — в начале 2020 года объявил о целях достижения углеродной нейтральности к 2060 году и запустил торговлю квотами на выбросы.
Сейчас более половины российского экспорта приходится на топливно-энергетические товары. Потенциальные потери российского бизнеса от мирового перехода к низкоуглеродной экономике, по самым консервативным сценариям, оцениваются в десятки миллиардов долларов. Россия в 2019 году присоединилась к многостороннему Парижскому соглашению по климату и взяла на себя обязательство сократить объем парниковых выбросов к 2030 году на 25–30% от уровня 1990 года. При этом была сделана важная оговорка — с учетом максимально возможной поглощающей способности лесов.
В этом году подготовлен проект «Стратегии долгосрочного развития Российской Федерации с низким уровнем выбросов парниковых газов до 2050 года». Базовый сценарий стратегии направлен на то, чтобы к 2030 году сократить углеродные выбросы до объема 67% от уровня 1990 года, а к 2050-му выйти на 64%.
Известно, что Россия — экологический «донор» планеты. Мы больше поглощаем, чем выбрасываем. Это важное конкурентное преимущество. Главное — не потерять его, научиться правильно считать и эффективно использовать. Эту норму также нельзя расценивать как возможность не снижать объем выбросов и уповать на то, что наши леса все поглотят. Пока, к сожалению, их площадь сокращается из-за частых пожаров в Сибири и на Дальнем Востоке.
Есть надежда, что уже в этом году получится запустить систему «зеленого» финансирования. У бизнеса появится возможность привлекать более дешевые деньги на модернизацию своих производств. Необходимо увеличить долю возобновляемых источников в балансе потребления электроэнергии. Сегодня она составляет около 1%, тогда как цель — 10% к 2040 году. Нужно будет развивать «чистую» генерацию — ГЭС и АЭС, модернизировать ТЭЦ (их доля в энергетике России — около 60%), многие из которых работают на угле.
Необходимо не только сокращать потребление углеводородов и экологически грязной электроэнергии, но и снижать углеродоемкость продукции — цемента, металла, нефтехимии, удобрений.
Государству, регионам и компаниям придется внедрять принципы экологического, социального и корпоративного (ESG) управления. Это тоже непросто и встречает сопротивление. Так, Sual Partners выступает против преобразования UC Rusal в Al+, хотя предполагалось, что это будет один из этапов трансформации компании для экспорта продукции с низким углеродным следом.
Например, богатая Сахалинская область может позволить себе поставить цель достичь углеродной нейтральности к 2025 году, а остальные регионы Дальнего Востока — вряд ли. Вслед за Сахалином к торговле квотами на выбросы углерода готовы приступить Нижегородская и Калининградская области. И пока это всё. Большие проблемы прогнозируются и в ныне относительно благополучных угольных регионах — таких как Кузбасс и Хакасия. Серьезным вызовом является и ситуация в сельском хозяйстве — для органического потребления без использования химикатов нужно на 35% больше земли, чем при обычном аграрном производстве.
Главное при реализации программы — не подорвать конкурентоспособность экономики и не потерять, а укрепить позиции российских компаний на мировых рынках.
Декарбонизация экономики и энергетических систем
Актуальность декарбонизации энергетических систем возросла после вступления в силу Парижского соглашения по климату в 2016 г.
Актуальность декарбонизации энергетических систем выросла после вступления в силу Парижского соглашения по климату в 2016 г.
Эффект глобального изменения климата связывают с ростом концентрации CO2 в атмосфере.
Рост содержания СО2 в атмосфере связан с началом индустриальной революции, когда основным энергоносителем стал уголь.
Парижское соглашение, ратифицированное 174 странами, направлено на то, чтобы снизить глобальное повышение температуры на уровень 2 о С выше доиндустриального уровня.
Повышение температуры на 2 ° C соответствует росту уровня моря на 6 метров, так что нужно торопиться.
В ходе развития мировая экономика пережила несколько энергетических переходов, переходя от древесного угля к каменному угля, затем доминировала нефть, а сейчас стремительно развивается потребление природного газа.
Ранее при энергопереходах руководствовались удобством и конкурентоспособностью затрат, то ныне важными становятся экологические аспекты выбора энергоносителей.
Перед лицом глобального климатического кризиса Мировой нефтегаз разворачивается к низкоуглеродному будущему.
В каждой стране в настоящее время наблюдается существенный сдвиг в сторону ВИЭ как экологически устойчивой и благоприятной для климата альтернативы для создания энергии.
По данным МЭА 2017, промышленное тепло составляет 2/3 промышленного спроса на энергию и почти 1/5 мирового потребления энергии.
Это и создает один из наиболее существенных выбросов CO2, поскольку большая часть промышленного тепла поступает от сжигания ископаемого топлива.
Декарбонизация этого сектора ТЭК требует больших изменений, особенно для высокотемпературного промышленного тепла.
Нынешний уровень технологий не позволяет отказаться от использования традиционных энергоносителей: угля, нефти, природного газа.
Однако повысить эффективность их использования с целью снижения выбросов возможно уже сейчас.
Полная декарбонизация энергосистем является единственным решением для стабилизации климата.
На практике для достижения 0 чистых выбросов необходимо перейти на чистые источники энергии и перейти с ископаемого топлива на электроэнергию.
Электричество все чаще становится «топливом» выбора в странах, которые больше полагаются на более высокие технологии, услуги и цифровые технологии.
Его доля в мировом конечном потреблении приближается к 20% и будет расти дальше.
Декарбонизация открывает новые возможности для газового сотрудничества
Почти два года назад председатель Европейской комиссии Урсула фон дер Ляйен представила «Европейский зеленый курс». Она приравняла этот проект, ставящий амбициозную задачу — обеспечить более эффективную защиту климата без ослабления экономики, к американской программе по высадке человека на Луну. Достижение намеченных «Зеленым курсом» целей должно сопровождаться развитием многопланового международного сотрудничества в сфере охраны климата, устойчивого развития и экологически безопасной энергетики. Мы в Wintershall Dea считаем Россию одним из ключевых партнеров на этом пути.
В начале ноября международное сообщество собралось на климатической конференции ООН в Глазго (COP26), чтобы внести коррективы в политику по защите климата для ограничения роста глобальной средней температуры полутора градусами Цельсия. Газовая отрасль поддерживает решительные действия в этом направлении. Обновленная политика в сфере охраны климата должна сосредоточиться на всех эффективных и испытанных на практике мерах, в частности использовании природного газа, улавливании и хранении углекислого газа (УХУ) и внедрении водородных технологий — это решения, которые работают. При этом нельзя отказываться от экономической эффективности и снижать уровень обязательств по обеспечению надежности поставок.
Газ способен помочь в достижении климатических целей
У газовой отрасли есть желание защитить климат и ускорить декарбонизацию, а также развивать необходимые для этого технологии. Мы, ее представители, уверены, что газ будет играть важнейшую роль в достижении целей COP26, и преобразовываем нашу деятельность, чтобы обеспечивать климатическую нейтральность, поставляя на рынок природные, низкоуглеродные и возобновляемые газы. Одновременно мы предлагаем решения для низкоуглеродной энергетики будущего — от водорода и УХУ до биогенного сжиженного нефтяного газа и топливных элементов.
В связи с COP26 представители отрасли обратились к Европейской комиссии с призывом создать инклюзивную политическую базу, которая бы способствовала развитию производства всех видов чистого водорода и широкому внедрению технологии УХУ. Это, в свою очередь, позволит обеспечить конкурентоспособность европейской промышленности и создать высококвалифицированные рабочие места в Европе. Более того, нам необходима стратегия по УХУ, способствующая общественному признанию этой технологии и стимулирующая ее более широкое внедрение.
Необходимо сохранить и обеспечить роль природного газа в качестве переходной технологии. Лучшего дополнения к растущему использованию возобновляемых источников энергии не найти, да и многие государства — члены ЕС будут нуждаться в газе в ближайшие десятилетия по мере постепенного отказа от угля.
Российско-европейская повестка в сфере охраны климата
Энергетическое партнерство с Россией по-прежнему остается важнейшей опорой для энергетики Европы, а российский газ — высококачественным и надежным источником энергии для нашей экономики.
Реализация «Зеленого курса» создает новые возможности для сотрудничества между ЕС и Россией. Существует множество перспективных областей для развития такого взаимодействия. На первом этапе это касается инвестиций в научные исследования, поскольку декарбонизация требует перехода мировой экономики на новый технологический уровень. Две ключевые области с многообещающим потенциалом — УХУ и водород.
Развитие водородной энергетики в ЕС происходит в рамках «Водородной стратегии», утвержденной Европейской комиссией в 2020 году в качестве части «Зеленого курса». В России соответствующим программным документом является национальная концепция развития водородной энергетики, утвержденная в 2021 году. Совместные европейско-российские проекты по производству и транспортировке «голубого» и «бирюзового» водорода, получаемого из природного газа, обладают огромным потенциалом. В настоящее время Wintershall Dea обсуждает проекты в этой области с «Газпромом».
Первые проекты по улавливанию углекислого газа УХУ, которое может стать ключевой технологией для решения проблемы изменения климата, — еще одно направление наших обсуждений с российскими партнерами. УХУ предполагает улавливание CO2, например на электростанциях или промышленных объектах, и его долгосрочное хранение в подземных геологических структурах, таких как истощенные нефтяные и газовые месторождения на континентальном шельфе.
УХУ обеспечивает доказанную на практике и доступную по стоимости декарбонизацию отраслей, в которых трудно или невозможно избежать выбросов CO2, в частности в сталелитейной промышленности. В Германии 85 тыс. человек заняты непосредственно в этой отрасли и еще 4 млн — в смежных. Использование УХУ при производстве стали поможет обеспечить конкурентоспособность сталелитейной промышленности в течение ближайших десятилетий.
Некоторые европейские страны уже приступают к реализации первых проектов по внедрению УХУ. Одна из них — Дания. Там Wintershall Dea наряду с INEOS Oil & Gas Denmark и 30 другими компаниями и организациями выступает в составе консорциума, реализующего проект «Гринсэнд», который в будущем позволит обеспечивать безопасное хранение 8 млн т CO2 в год, что эквивалентно четверти всех выбросов Дании.
Это лишь один пример того, как европейские и российские предприятия могут использовать совместные активы и опыт, чтобы освоить новые направления деятельности и внести вклад в декарбонизацию экономики. Совместная разработка благоприятных для климата технологий будет выгодна обеим сторонам: Европа сможет достичь целей «Зеленого курса», а Россия — укрепить конкурентоспособность своих предприятий на европейском рынке.
Декарбонизация — для чего нужна и как проводится
В современном мире экономическая деятельность компаний и государств напрямую зависит от климатических изменений, которые с каждым годом становятся всё существеннее. Эксперты верят в то, что рынок в будущем будет подчиняться только тем, кто сможет своевременно внедрить «зелёные» технологии, так как традиционные энергокомпании вскоре могут лишиться лидерства.
1. Что такое декарбонизация простыми словами
Один из основных способов снижения вредных выбросов, это переход на электрический транспорт и модернизация производств по выработке металлургических производств и связанных с химической промышленностью. Декарбонизация характеризуется повышением роли низкоуглеродной энергетики. Одновременно с этим, ископаемое топливо должно использоваться крайне редко. Также сюда входит использование возобновляемых источников энергии, это может быть солнечная энергия, ветровая или геотермальная.
Сокращение использования ископаемого топлива также может произойти на фоне масштабного перехода на электромобили или авто на водородных двигателях. Если углеродоемкость в таких секторах как энергетический и транспортный снизится, это поможет быстрее достигнуть главных характеристик, близких к нулевым выбросам, что соответствует государственным стандартам.
2. Причины декарбонизации
Власти большинства развитых государств проявляют повышенную озабоченность чрезмерными выбросами в атмосферу углекислого газа только последние 10-15 лет. Это происходит, так как наблюдаемые сейчас глобальные изменения климата тесно связаны с концентрацией CO2 в атмосфере.
Все эти изменения спровоцированы деятельностью человека. Резкий скачок содержания CO2 в атмосфере произошел после «промышленной революции». В то время, основным топливом являлся уголь. Постепенно ситуация ухудшилась, что заметно отразилось на сегодняшнем состоянии климата. Поэтому и возникла необходимость в декарбонизации.
Снизить количество выбросов можно за счет применения таких мер как:
Следует воздействовать на проблему целенаправленно, чтобы эффективно снижать нагрузку окружающую среду. Но, не стоит забывать о проблемах, которые могут произойти в процессе перестройки энергетических систем и экономики. Декарбонизация не подразумевает моментальный отказ от привычных для человека источников энергии, то есть ископаемых углеводородов.
3. Что входит в планы зарубежных партнёров
Более 150 государств уже успели предоставить свои планы по декарбонизации на период до 2030 года. Например, Париж обещает исключить из рынка и дорог внутри страны автомобили, работающие на дизельных двигателях. Правительство Франции собирается реализовать этот план до 2040 года.
Также местные власти хотят пересадить своих граждан на полностью электрические и гибридные электрические модели автомобилей. Постепенно происходит переход к возобновляемым источникам энергии. На данный момент, они являются производителем 25-30% энергии во всём мире.
Ставится вопрос о парниковых газах, которые выбрасывают электростанции, работающие на ископаемом топливе. Количество вредных веществ можно снизить благодаря внедрению технологий улавливания, и в дальнейшем хранения углеродных выбросов (CCS). Сегодня в мире работает 20 крупномасштабных объектов CSS и ещё большее количество находится в процессе строительства.
4. Ситуация с декарбонизацией в РФ
Если сравнивать с другими странами мира, низкоуглеродная перспектива РФ кажется достаточно размытой. Если сравнивать с периодом 1990-2002 года, вредные выбросы сократились больше чем наполовину. На сегодняшний день дела обстоят хуже, но не существенно. Количество выбросов по сравнению с 1990 годом возросло всего на несколько процентов.
4 ноября 2020 года президентом был подписан указ «О сокращении выбросов парниковых газов». На его основании была поставлена новая цель, сократить выбросы на 30% к 2030 году. Но, несмотря на такое стремление к сбережению окружающей среды, никто из зарубежных партнёров России не воспринял это всерьёз.
Это объясняется тем, что общая цель по увеличению эмиссии и воплощения в жизнь проектов, касающихся снижения выбросов, взаимоисключают друг друга. Зарубежные инвесторы не заинтересуются подобными проектами. Ситуация, при которой где-то нужно увеличить, а где-то уменьшить, является противоречивой признанным международным сообществом принципам экологической целостности.
Сегодня практически все стратегии и планы РФ в энергетике связанны с ростом потребления и соответственно добычи газа, нефти и угля. Это говорит о том, что выбросы парниковых газов также увеличатся. Поэтому, о внедрение «зелёных технологий» пока не может быть и речи. Отсутствие внутреннего регулирования и установленной цены на CO2 не убережет РФ от пограничного налога с ЕС, а также в других государствах.
То же самое ожидает «Аэрофлот» и остальные авиакомпании, которым придётся заниматься получением квоты на международные перелеты и вместе с этим оплачивать и отчитываться за количество выбросов CO2. Говоря о международных морских перевозках, это также объект углеродного регулирования. По мнению экспертов, установление внутренних цен на углерод, это более выгодный путь, если сравнивать с оплатой за выбросы при международных перевозках.
Так деньги будут оставаться внутри страны. Также это является одним из инструментов внедрения программы по модернизации экономики. Но, на данный момент власти не считают необходимым вносить какие-либо существенные изменения в этом вопросе. При этом, остальные страны, экономика которых зависит от ископаемого топлива, придерживается аналогичной стратегии ведения дел на международной арене.
5. Почему декарбонизация так важна
После того, как приоритетность декарбонизации была определена окончательно на основании изложенной в Парижском соглашении требованиях, Великобритания пообещала сделать всё необходимое для достижения нулевых чистых выбросов к 2050 году. После того, как в парламенте была объявлена информация о чрезвычайной климатической ситуации, сотрудники комитета по изменению климата порекомендовали, сделать всё возможное для того, чтобы достижение нулевого уровня выбросов парниковых газов стало не только возможным, но и рентабельным.
Быстрый переход к альтернативным источникам энергии на данный момент необходим, поскольку с каждым годом транспортный сектор нуждается во всё большем количестве электроэнергии. В связи с этим, повышение уровня энергоэффективности сегодня является приоритетным в вопросе улучшения качества воздуха и урегулирования глобальной температуры.
6. Водород как топливо будущего
Как известно, при замене природного газа водородом в качестве источника энергии, это не приводит к снижению парникового эффекта, но только если пар, образующийся после сжигания газа с содержанием водорода не конденсировать. Это одна из разновидностей топливных элементов, в которых выработка энергии происходит за счёт химической реакции, так как из топливных элементов вместе электрической энергией происходит образование пара.
Также стоит учесть ряд минусов водорода:
Кроме этого, стоит учесть, что переход к водородной энергетике должен происходить на фоне проработки технологии, позволяющей снизить выбросы в атмосферу не только углекислого газа, а и водяного пара.
Одна из главных задач декарбонизации заключается в поиске способов, позволяющих транспортировать полученную энергию на большие расстояния с минимальными финансовыми потерями. Большинство стран уже начали адаптацию экономики под новые стандарты. Но, о полной декарбонизации говорить ещё слишком рано, для этого понадобится ещё несколько десятков лет.
Декарбонизация открывает новые возможности для газового сотрудничества
Почти два года назад председатель Европейской комиссии Урсула фон дер Ляйен представила «Европейский зеленый курс». Она приравняла этот проект, ставящий амбициозную задачу — обеспечить более эффективную защиту климата без ослабления экономики, к американской программе по высадке человека на Луну. Достижение намеченных «Зеленым курсом» целей должно сопровождаться развитием многопланового международного сотрудничества в сфере охраны климата, устойчивого развития и экологически безопасной энергетики. Мы в Wintershall Dea считаем Россию одним из ключевых партнеров на этом пути.
В начале ноября международное сообщество собралось на климатической конференции ООН в Глазго (COP26), чтобы внести коррективы в политику по защите климата для ограничения роста глобальной средней температуры полутора градусами Цельсия. Газовая отрасль поддерживает решительные действия в этом направлении. Обновленная политика в сфере охраны климата должна сосредоточиться на всех эффективных и испытанных на практике мерах, в частности использовании природного газа, улавливании и хранении углекислого газа (УХУ) и внедрении водородных технологий — это решения, которые работают. При этом нельзя отказываться от экономической эффективности и снижать уровень обязательств по обеспечению надежности поставок.
Газ способен помочь в достижении климатических целей
У газовой отрасли есть желание защитить климат и ускорить декарбонизацию, а также развивать необходимые для этого технологии. Мы, ее представители, уверены, что газ будет играть важнейшую роль в достижении целей COP26, и преобразовываем нашу деятельность, чтобы обеспечивать климатическую нейтральность, поставляя на рынок природные, низкоуглеродные и возобновляемые газы. Одновременно мы предлагаем решения для низкоуглеродной энергетики будущего — от водорода и УХУ до биогенного сжиженного нефтяного газа и топливных элементов.
В связи с COP26 представители отрасли обратились к Европейской комиссии с призывом создать инклюзивную политическую базу, которая бы способствовала развитию производства всех видов чистого водорода и широкому внедрению технологии УХУ. Это, в свою очередь, позволит обеспечить конкурентоспособность европейской промышленности и создать высококвалифицированные рабочие места в Европе. Более того, нам необходима стратегия по УХУ, способствующая общественному признанию этой технологии и стимулирующая ее более широкое внедрение.
Необходимо сохранить и обеспечить роль природного газа в качестве переходной технологии. Лучшего дополнения к растущему использованию возобновляемых источников энергии не найти, да и многие государства — члены ЕС будут нуждаться в газе в ближайшие десятилетия по мере постепенного отказа от угля.
Российско-европейская повестка в сфере охраны климата
Энергетическое партнерство с Россией по-прежнему остается важнейшей опорой для энергетики Европы, а российский газ — высококачественным и надежным источником энергии для нашей экономики.
Реализация «Зеленого курса» создает новые возможности для сотрудничества между ЕС и Россией. Существует множество перспективных областей для развития такого взаимодействия. На первом этапе это касается инвестиций в научные исследования, поскольку декарбонизация требует перехода мировой экономики на новый технологический уровень. Две ключевые области с многообещающим потенциалом — УХУ и водород.
Развитие водородной энергетики в ЕС происходит в рамках «Водородной стратегии», утвержденной Европейской комиссией в 2020 году в качестве части «Зеленого курса». В России соответствующим программным документом является национальная концепция развития водородной энергетики, утвержденная в 2021 году. Совместные европейско-российские проекты по производству и транспортировке «голубого» и «бирюзового» водорода, получаемого из природного газа, обладают огромным потенциалом. В настоящее время Wintershall Dea обсуждает проекты в этой области с «Газпромом».
Первые проекты по улавливанию углекислого газа УХУ, которое может стать ключевой технологией для решения проблемы изменения климата, — еще одно направление наших обсуждений с российскими партнерами. УХУ предполагает улавливание CO2, например на электростанциях или промышленных объектах, и его долгосрочное хранение в подземных геологических структурах, таких как истощенные нефтяные и газовые месторождения на континентальном шельфе.
УХУ обеспечивает доказанную на практике и доступную по стоимости декарбонизацию отраслей, в которых трудно или невозможно избежать выбросов CO2, в частности в сталелитейной промышленности. В Германии 85 тыс. человек заняты непосредственно в этой отрасли и еще 4 млн — в смежных. Использование УХУ при производстве стали поможет обеспечить конкурентоспособность сталелитейной промышленности в течение ближайших десятилетий.
Некоторые европейские страны уже приступают к реализации первых проектов по внедрению УХУ. Одна из них — Дания. Там Wintershall Dea наряду с INEOS Oil & Gas Denmark и 30 другими компаниями и организациями выступает в составе консорциума, реализующего проект «Гринсэнд», который в будущем позволит обеспечивать безопасное хранение 8 млн т CO2 в год, что эквивалентно четверти всех выбросов Дании.
Это лишь один пример того, как европейские и российские предприятия могут использовать совместные активы и опыт, чтобы освоить новые направления деятельности и внести вклад в декарбонизацию экономики. Совместная разработка благоприятных для климата технологий будет выгодна обеим сторонам: Европа сможет достичь целей «Зеленого курса», а Россия — укрепить конкурентоспособность своих предприятий на европейском рынке.