Диджитал номад что это
Что такое digital nomad виза и как ее получить?
Одним из плюсов жизни цифрового кочевника (digital nomad) является возможность попасть в страны, закрытые для всех туристов во время пандемии. Ещё digital nomad виза, которую иногда также называют визой удаленного работника, дает право проживать и работать в определенной стране на протяжении большого периода времени. В статье мы расскажем о ее особенностях и как ее получить для разных европейских стран.
Бум digital nomad виз не случайно пришелся на начало пандемии COVID-19. Карантинные меры буквально лишили кислорода индустрию туризма, надо было срочно искать способ компенсировать потери от оттока туристов. Именно поэтому большинство стран, которые сейчас выдают digital nomad визу, относятся к менее популярным туристическим направлениям: Грузия, Эстония, Хорватия и другие.
Для цифровых кочевников такой тип визы является иммиграционным инструментом, позволяющим долго оставаться в одной стране не проходя при этом через трудоемкий процесс получения вида на жительство, постоянного места жительства или гражданства. Виза цифрового кочевника, как правило, проста в оформлении, а сам процесс ее получения занимает не больше двух-трех недель.
Второе условие предполагает определенный минимум по размеру заработной платы цифрового кочевника. Чаще всего для этого достаточно оформить выписку с банковского счета, где будет указан оптимальный баланс для проживания в той или иной стране, или предоставить справку о доходах с текущего места работы.
Эстония стала первой страной, принявшей визу для цифровых кочевников. Digital Nomad Visa стала доступной для номадов еще с августа 2020 года. Сейчас виза выдается на срок до одного года.
Что необходимо для получения визы:
В Грузии действует программа Remotely From Georgia, которая позволяет цифровым кочевникам оставаться в стране от года и более. Минус программы заключается в том, что, проведя в стране более 180 дней, кочевники становятся налоговыми резидентами Грузии и вынуждены платить там налоги.
Что необходимо для получения визы:
Цифровые кочевники: как становятся digital nomads и где они обитают
«Этот режим жизни не имеет минусов, кроме своей организационной достижимости, — рассказывает Forbes сооснователь IT-студии Alef Development Стас Гольденшлюгер. — Перед тем, как пополнить ряды цифровых кочевников, пробегитесь глазами по чек-листу:
Лучшие направления для удаленной работы и ведения бизнеса
Яркая тенденция образа жизни цифровых кочевников — объединение в сообщества и использование специализированных сервисов с этой целью. Сегодня самыми популярными из них являются: Nomad List, Hellowfellow, Flylancer, Digital Freelancer, Remotive. Там же можно найти советы и полезную информацию по путешествиям.
Что касается наиболее благоприятных для digital nomads городов и стран, то их весьма много. Одним из излюбленных направлений цифровых кочевников является Бали (Индонезия). Как отмечает Стас Гольденшлюгер (Alef Development), «на этом острове вас не будут поджидать многие организационные проблемы, с которыми вы бы столкнулись, скажем, на острове Миндоро (Филиппины): понятный способ получения полугодовой визы. Здесь хороший интернет и много жилья для аренды, от дешевых хижин до роскошных вилл. Климат без экстремальных условий: нет слишком сильной жары или слишком затяжных дождей. Не стоит забывать и про дружелюбное местное население, большую русскоговорящую тусовку и развлечения на любой вкус».
Как еще подготовиться к новой жизни начинающим цифровым кочевникам?
Руководителям также стоит помнить, что иногда после поездок сотрудники-номады, открывая для себя новые возможности, решают сменить род деятельности, что приводит к потере кадров, поэтому тем, кто руководит дистанционными работниками, следует еще на старте организовывать их по принципу взаимозаменяемости.
Исторический город со множеством подходящих для цифрового кочевника отелей, хостелов, кафе и прочих мест, откуда можно поработать. Безопасность, хорошая транспортная инфраструктура и приемлемые цены на него (транспорт).
Приятным дополнением к привлекательным погодным условиям и красотам являются безопасность, низкие цены на жилье, транспорт, еду и здравоохранение. Последнее доступно в Ко Ланте для штатных случаев, а для решения более серьезных вопросов лучше ехать на Пхукет или в Бангкок.
Хорошая опция для гурманов. Город славится своими аутентичными блюдами и деликатесами, а также широким выбором заведений на любой бюджет. Несмотря на то что Мексика — не самое безопасное направление, обстановка в этом городе относительно спокойна.
Одно из самых безопасных направлений, надежная медицинская система, удобная транспортная развязка, прямые рейсы в Сан-Франциско, Лос-Анджелес, Чианг Май.
Важным преимуществом этого направления является то, что оно подходит для жизни круглый год. Однако стоит учесть, что в июле и в августе здесь очень много туристов.
Считается очень дружелюбным и гостеприимным для digital nomads городом, но не отличается надежной системой здравоохранения.
Благодаря хорошему климату и современной инфраструктуре этот город стал настоящим центром притяжения для цифровых кочевников. В то же время среди его недостатков многие отмечают рост цен на жилье и медицинские услуги.
Считается одним из лучших городов для стартаперов и предпринимателей, отличается эффективной инфраструктурой и благоприятными условиями для жизни.
Прекрасный выбор для тех, кто хочет совместить работу с культурным отдыхом, интересуется ночной жизнью, отдыхом и спортом на природе. Также отличается комфортными условиями для ведения бизнеса.
Еще одно удачное направление для стартаперов, во многом благодаря «виртуальному резидентству» (e-Residency), программе, которая позволяет людям, не являющимся гражданами Эстонии, получить доступ к таким услугам, как формирование компании, банковские услуги, обработка платежей и оплата налогов.
«Экран макбука — это моя улица»: куда ведет цифровое странствие диджитал-номадов
Совмещение отдыха и работы превращается в мировой тренд. Это стало возможным благодаря развитию технологий. Не просто трудиться удаленно, но путешествовать, открывать новые страны, исследовать себя — по такому принципу живут диджитал-номады. Многие мечтают пополнить их ряды, но реальность более прозаична: решение пуститься в подобное странствие нередко оказывается вынужденным, а перспективы номада весьма противоречивы. «Нож» пообщался с русскими цифровыми кочевниками, чтобы понять, почему они покидают офисы, и попытался выяснить, как набирающий популярность лайфстайл меняет экономику.
Другие работники
Когда Павел Гуров в 2017 году решил всё поменять, ему пришлось расстаться с нажитым. Тяжелее всего было прощаться с книгами — наш герой пристроил их к друзьям. От одежды Павел, наоборот, избавился легко: через некоторое время он понял, что для комфортной жизни достаточно двух футболок, а незаменим только ноутбук.
Павел — диджитал-номад (digital nomad), или цифровой кочевник. В отличие от своих коллег, они отказываются от привычной работы по графику 5/2 и в статусе удаленного сотрудника меняют офисный ландшафт на более приятный глазу марокканский, балийский, европейский и т. д. Причем делают это регулярно и переезжают с места на место несколько раз в год.
Ожидается, что к 2035 году каждый третий сотрудник будет работать дистанционно.
В XX веке у выпускников университетов перед глазами была линейная история успеха: начать в фирме с низкой должности и годами карабкаться вверх по корпоративной лестнице, периодически посещая курсы повышения квалификации. Сегодня эта модель разрушается. Молодые специалисты всё чаще опережают опытных сотрудников, а долгая и стабильная карьера теряет смысл: многие профессии отмирают, и традиционные навыки становятся неактуальными.
Идея совместить работу и путешествия пришла в голову американцу Стивену Робертсу еще в 1983 году, и осуществил он ее буквально: смастерил компьютеризированный многоколесный велосипед, за которым можно было печатать во время езды, и назвал себя «техномадом» (technomad).
Термин digital nomad впервые использовали исследователи Цугио Макимото и Дэвид Маннерс в 1997 году в своем манифесте о революционных изменениях в образе жизни. Спустя двадцать с лишним лет окончательно оформившаяся концепция превратилась в настоящий стиль жизни и, если угодно, философию.
Позже исследователь Роберт Стеббинс предложил теорию «серьезного досуга». Он попытался разграничить обыденный отдых и активности, требующие больших временных, финансовых и эмоциональных инвестиций. Эта парадигма позволяет лучше понять феномен цифровых кочевников — людей, которые трепетно относятся к качеству своего досуга и стараются организовать его не в ущерб карьере.
Социолог Тони Блэкшоу заходит еще дальше и называет «священный досуг» «мотором современной жизни». Он отмечает, что идентичность теперь определяется не занимаемой должностью, а предпочтениями в отдыхе. Диджитал-номады, считает Блэкшоу, тоже часто ставят на первое место свои интересы, а не работу, и предпочитают лучшим карьерным перспективам возможность заниматься такими вещами, как серфинг, скалолазание, сноубординг.
Может сложиться впечатление, что формат work and travel, скорее, причуда и эпатаж, но на самом деле такой образ жизни отнюдь не прихоть диджитал-номадов. Изменения в экономике приводят к тому, что поколение миллениалов в целом зарабатывает меньше на многих позициях. В условиях, когда зарплата едва ли покроет аренду квартиры в мегаполисе или студенческий кредит, переезд в Таиланд становится не романтической сказкой, а экономически выгодным решением. И сталкиваются с этим не только западные, но и российские фрилансеры.
«Номады тратят много только в регионах с высоким уровнем жизни — в Северной Европе и прогрессивной Азии. Расходы в других странах совершенно не страшны для тех, кто пожил в Москве. Помню, как радовался, когда снял неплохую однушку на „Киевской“ за 50 тыс. рублей. После этого почти все цены в мире будут казаться приятными, даже учитывая накрутки на Airbnb», — рассказывает номад Павел, добавляя, что с тех пор, как он ушел из офиса, его доходы выросли в семь раз.
Не туристы
Свою карьеру Павел Гуров начинал как журналист, но столкнулся с тем, что даже крупные и серьезные издания платят мало и с задержками. В 2007 году он написал пост «ВКонтакте», который внезапно стал популярным. Со временем Павел превратился в заметную фигуру в медиаландшафте, начал заниматься SMM и полностью ушел в свободное плавание в 2010-м.
«Ностальгический пик у меня случился спустя три года. Когда в тебе совсем уже умирает офисный сотрудник, он говорит напоследок: „А как же кулер на старой работе? А пропуск прикладывать к турникету?“ Потом, конечно, проходит.
Цифровым кочевником я стал полтора года назад. Этих 18 месяцев было достаточно, чтобы мозг полностью перестроился; моя жизнь стала очень минималистичной. В других странах ты понимаешь, что не окружен социальными кодами, никому нет дела до того, как ты выглядишь, а это значит, что теоретически всё необходимое можно уместить в 10 кг ручной клади.
Начинаешь по-другому относиться ко многим вещам. Появляется понимание, что дом там, где сердце. Экран макбука — это моя улица, мой район с привычными интерфейсами, которые мне нужны. А за окном всё время сменяется новостная лента.
Однажды, гуляя по Петербургу и глядя на прохожих, я поймал себя на мысли: господи, как странно живут люди — постоянно на одном месте, это же так противоестественно!
Но кому-то, наоборот, мой образ жизни кажется странным. Как люди представляют себе обычный день фрилансера? Ножки лижут волны, пальмы, в руках мохито, а ты изредка перебираешь лапками в макбуке. Такое, кстати, тоже иногда бывает, но я стараюсь этого не делать, потому что на солнце работать неудобно. Еще забавно, когда друзья, узнав, что я куда-то приехал, интересуются: „Ой, а ты был в таком-то аквапарке?“ Я говорю: „Ребята, какой аквапарк? Я приехал не отдыхать“. Я ничего не имею против туризма, но мой опыт — другой».
Выбирая города и страны для жизни, Павел не ставит галочку напротив пункта «Есть аквапарк» — у него другие приоритеты. Для цифровых кочевников по всему миру полезным становится ресурс Nomad List, где они могут сравнить разные локации по доступности коворкингов и ценам на них, а также по скорости интернета — критерии, которые редко волнуют обычных туристов. Помимо этих пунктов, у каждого путешественника есть индивидуальные предпочтения и требования.
«Я не поеду туда, где не соблюдают права человека, — например, в страны Средней Азии и Кавказского региона. К объективным критериям можно добавить стоимость жилья, Uber и подобных сервисов (транспорт — это основная статья расходов), индекс бургера; также важно, насколько комфортен город для пешеходов. Я всегда смотрю цены на коворкинги, потому что работать, есть и спать нужно в разных местах. 200 долларов в месяц — максимум. Меня приятно удивили коворкинги в Одессе: они хорошо оборудованы, а месячный абонемент стоит как один московский ужин. А вот язык для меня, наоборот, не так важен — например, в Сеуле мало кто говорил на английском, но никакого дискомфорта я не испытывал».
Некоторые страны пытаются быть в тренде и удовлетворять нужды не только «классических» туристов, но и путешественников нового типа, извлекая из этого экономическую выгоду. Так, специальную визу для цифровых кочевников планирует ввести преуспевающая в диджитализации Эстония.
Шенген с ограниченным временем пребывания — головная боль всех номадов. Новое разрешение позволит им работать в стране весь год с правом въезда в Шенгенскую зону на 90 дней.
Власти Эстонии открыто говорят о том, что в связи с увеличением числа фрилансеров по всему миру назрела необходимость пересмотреть некоторые устаревшие правовые нормы: «Люди в условиях глобализации стали очень мобильными. Визовые правила и разрешения на работу рассчитаны на классическую модель, когда человек живет и трудится в одном месте. Но рынок труда развивается, так что пришло время что-то менять», — призывает представительница эстонского МИДа Киллу Вантси.
Обеспечить номадам комфортные условия не только для работы, но и для жизни в 2015 году решили создатели стартапа Roam. Компания работает как сеть международных резиденций в мегаполисах по всему миру: в Майами, Токио, Лондоне, Нью-Йорке, Берлине, Сан-Франциско и на Бали. Roam — это не отель для туристов, а место для жизни и работы фрилансеров, которые могут объединяться, заводить знакомства и готовить совместные ужины. Стоит такой уют на чужбине немало: цены на аренду начинаются от 500 долларов в неделю.
Стечение обстоятельств
Юлия Князева сейчас находится на Кипре и, в отличие от Павла, выстраивает логистику так, чтобы вещи путешествовали за ней, а дома всегда было уютно. Она тоже работает в сфере пиара и SMM, но становиться диджитал-номадом не планировала и до 2017 года трудилась в офисе. Сначала в Сочи, затем в Москве, а потом — надоело. После увольнения, когда Юлия отдыхала в Италии и думала, что ей делать дальше со своей жизнью, у нее внезапно появился заказчик (предложили должность редактора в строительной компании), а следом еще один. Посчитав суммарный доход, который превышал ее старую московскую зарплату, Юлия поняла, что времени и потребности искать постоянную работу нет:
«Тогда я решила, что мне идеально подходит формат без постоянного места жительства. Большую часть года я теперь провожу за границей. Сейчас, например, сижу на Кипре, но не просто так, а потому, что у моих заказчиков тут стройка. Я привыкла перемещаться по России — долго работала в Сочи, Петербурге, Москве. Но у нас нет города, где я чувствовала бы себя комфортно, и дело не в том, что не люблю, — просто формат не подходит. Осенью и весной я в разъездах, а зиму и лето стараюсь проводить в России.
Мои перемещения можно назвать хаотичными — я даже перестала заранее покупать билеты, потому что не раз планы резко менялись. Я знаю свои маршруты, но не точные даты. С другой стороны, мне пришлось стать очень организованным человеком. Теперь я веду специальную таблицу, где у меня прикреплены билеты, указаны адреса квартир, даты прилетов и вылетов, а главное — количество дней, которые я еще могу провести в Шенгене. Когда их остается меньше 15, таблица загорается красным и кричит мне, что пора двигаться.
Я не хочу называть себя „диджитал-номадом“. Это было простое стечение обстоятельств. Я езжу не потому, что по-другому не получается, а потому, что могу себе это позволить. При этом я должна быть абсолютно уверена, что если бы осталась в офисе, то не занимала бы позицию выше, чем сейчас.
Для меня крайне важна финансовая стабильность, когда я твердо знаю, что те деньги, которые я получаю (а это больше, чем мои коллеги, оставшиеся в Москве), никуда не уйдут. Потому я ответственно отношусь к своей работе и выстраиваю очень четкий график.
Обычно в 9 утра по Москве я уже на связи. Удобнее всего было в Азии: просыпаешься, занимаешься своими делами — и только потом пробуждается европейская часть России. Настоящим мучением для меня оказался режим в Марокко с его минус двумя часами: приходилось начинать работать в 7 утра, потому что в Москве было уже 9. При этом я категорически против схемы 24/7».
Права фрилансеров
Павлу Гурову тоже приходится работать в разных часовых поясах, но относится он к этому спокойно и говорит, что нет такого дела, которое не может подождать сутки. А если заказчик — «тревожный пассажир», которому всё нужно сию минуту, то он достанет вас и ночью, даже если вы с ним находитесь в одном городе. Куда больше Павла волнует отношение бизнеса и государства к новому типу работников.
«Помимо проектов на фрилансе, я веду деятельность своего SMM-агентства — разумеется, без офиса, а это всегда настораживает бизнес-партнеров. Однажды мы так упустили очень крупного заказчика — скандинавского поставщика булочек для бургеров. Правда, впоследствии они всё же к нам вернулись и признались, что их смутило как раз отсутствие офиса. Юридическое лицо мы зарегистрировали в России, где и платим налоги, и это тоже делает нас уязвимыми», — рассказывает Павел.
Снующим по миру работникам приходится бороться с бюрократической машиной и подстраиваться под нее. Социологи говорят о негативном влиянии гиг-экономики на благосостояние фрилансеров по многим причинам. Во-первых, их зарплата нередко ниже минимальной (отсутствие привычного договора развязывает руки работодателю). Во-вторых, у сотрудника нет медицинской и социальной страховки, хотя на дворе XXI век.
Еще в 1995 году был организован Союз фрилансеров, который помогает незащищенным работникам получить страховку, юридическую поддержку, найти нужные сообщества и вакансии. Организация борется в том числе за право удаленных сотрудников на достойные гонорары.
Эксперты считают, что такие «тихие офшоры» негативно скажутся на уровне зарплат в развитых странах. Самих номадов это касается в меньшей степени, к тому же, как утверждает Павел, для молодого и продвинутого поколения Z доход перестал быть определяющим фактором:
«Чем прогрессивнее общество, тем менее важны деньги. Естественно, существует некий минимум комфорта, но люди избавляются от культурной предвзятости».
Будущее цифрового кочевничества
Однако охота к перемене мест и цифровым странствиям охватывает не только поколение Z — 54% номадов старше 38 лет. Новый образ жизни привлекает разных людей: одни пока делают первые шаги в карьере, другие уже прошли немалый путь в профессии.
Перед тем как стать диджитал-номадом, шеф-редактор «Ножа» Артем провел три года в путешествиях по Азии и уже представлял, как можно организовать удаленную работу. В 2018-м он начал свое цифровое странствие вместе с мужем Анатолием. Их подтолкнули к отъезду цены на аренду в Москве:
«Мы счастливо прожили в съемной квартире три года, но в какой-то момент пришлось искать другой вариант. Выяснилось, что арендовать жилье помесячно в очень многих городах мира дешевле, чем в Москве, и в бюджет, запланированный на эти цели, мы укладываемся с запасом. Артем на тот момент уже работал удаленно, а я смог перевестись на фриланс через несколько месяцев», — рассказывает маркетолог Анатолий.
И хотя сама жизнь теперь обходится дороже, за аренду они с Артемом платят меньше.
Путешествия вдвоем выгоднее во многих отношениях: пары экономят на аренде, а также испытывают меньше дискомфорта от одиночества в чужой стране.
Артем и Анатолий ведут даже более активный образ жизни, чем в Москве, и переезжают каждый месяц.
«Ты понимаешь, что время пребывания в городе ограниченно, хочется успеть всё посмотреть и попробовать, поэтому мы много гуляем. В какой-то момент даже устаешь от такого ритма жизни.
Мы стараемся селиться в нетуристических местах, и иногда из-за этого, конечно, возникают проблемы с коммуникацией. Как-то раз мы жили в спальном районе Стамбула, и около дома у нас находился локальный магазин — настолько аутентичный, что туда даже неправильно было не ходить. Я начал разговор с дедом за прилавком и понял, что общаться мы сможем только с переводчиком. Перед тем как пойти в магазин, я садился дома и составлял список покупок на турецком, потом гордо шел к нему с этим скриншотом, и он прекрасно понимал меня, а я — его. Мы даже почти подружились. Я думаю, такой трюк можно повторить во многих городах, и бояться языковых барьеров не нужно».
«Чем больше работаешь удаленно, тем труднее представляешь себя в офисе», — отвечает Анатолий на вопрос, откажется ли он от фриланса, если предложат более высокую зарплату. А вот Юлия говорит, что согласилась бы на такой вариант. Павел уверенно заявляет, что уже сделал свой выбор, но потом задумывается:
«Я просто не знаю людей, которые живут в таком режиме дольше четырех лет. Кроме того, как бы я ни ратовал за новый образ мышления, наверное, когда появляются дети, нужно оседать. У меня их пока нет, но я не исключаю такого развития событий».
Действительно, большинство фрилансеров, согласно статистике, ведет этот образ жизни от 2 до 4 лет. Лишь 13% трудятся удаленно свыше 5 лет. Очевидно, новое рабочее поколение еще только растет, и предугадать его будущее сложно. Но тем, кого не пугает неизвестность, Павел дает топ профессий, с которыми запросто можно начать новый образ жизни: SMM-специалисты, маркетологи, дизайнеры (в том числе работающие в вебе) и программисты. У вас на руках все карты, если вы нашли себя в этом списке и вам осточертел офис.
Цифровое кочевничество как новое мировоззрение
При словах «цифровой кочевник» обычно представляется эмигрант-миллениал, без перерыва публикующий в Instagram селфи в гамаке, с компьютером и «Пина коладой» в руке. Но в постпандемической реальности все больше людей хотят поменять формат жизни. В глобальной перспективе появление большой новой группы путешествующих удаленных сотрудников — одна из преобладающих повесток в новом мире с COVID-19.
Из пепла офисной жизни
Для значительного процента работников во всем мире — по данным исследования EY, более 80% — удаленка превратилась из вынужденной адаптации в фактор качества жизни и ожидаемое условие труда. Идея о том, что работа не обязательно должна быть привязана к определенному месту, стала широко распространена, ведь для эффективной удаленки нужны, по сути, только ноутбук и доступное качественное Wi-Fi-соединение.
Некоторые шаги крупных игроков туриндустрии говорят о том, что число цифровых кочевников будет только расти. Так, Airbnb сместил акцент с краткосрочной аренды жилья на долгосрочную — например, на месяц или более, даже после того, как закончилась эпоха самоизоляции. Компания считает, что многие люди будут работать в пляжных коттеджах, лесных и загородных домах за пределами центров городов, которые густо населены и слишком дороги для повседневной жизни.
Кто такие цифровые кочевники?
Термин «цифровой кочевник» (англ. digital nomads) стал особенно популярен с прошлого года, когда компании отправили сотрудников на удаленную работу из-за всеобщей изоляции. Хотя еще в 1997 году исследователи Цугио Макимото и Дэвид Мэннерс выпустили книгу «Цифровой кочевник», в которой описали новое явление, набирающее все больше последователей.
Авторы книги ожидали, что цифровое кочевничество ворвется в наш мир в течение следующего десятилетия, однако этого не произошло. Но развитие технологий и пандемия значительно ускорили этот процесс. Кстати, недавно для обозначения цифровых кочевников появилось еще одно новое слово — techpats, или «техпаты». Это тоже номады, работа которых напрямую связана с технологической сферой.
Итак, цифровые кочевники предпочитают вести образ жизни, не зависящий от постоянного проживания в одном конкретном месте. Все это позволяет им путешествовать и работать удаленно из любой точки мира, где есть доступ к интернету.
Эти люди не просто путешествуют, куда им заблагорассудится. Они выбирают следующее место как временный дом, где им нужно будет обустроить свой быт. Часто цифровые кочевники используют кафе, публичные библиотеки, коворкинги и гостиничные номера в качестве своих офисов.
Раньше подобный образ жизни был в основном привилегией фрилансеров и стартаперов. Теперь многие офисные работники тоже осваивают кочевничество в цифровом формате. Во время пандемии специалисты переезжали в коттеджи с Wi-Fi, чтобы работать удаленно не из квартиры. «Карантинные дома» и «убежища для социального дистанцирования» соблазняли сотрудников искать места на несколько недель или нескольких месяцев.
Также в Airbnb сообщили, что в первом квартале 2021 года количество долгосрочных пребываний (не менее 28 ночей) почти удвоилось по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, а прибыль сервиса онлайн-бронирования выросла в третьем квартале 2021 года почти в три раза.
Теперь список профессий цифровых кочевников значительно расширился. Сейчас это могут быть и штатные IT-специалисты, и дизайнеры, и писатели, журналисты, пиарщики, маркетологи, даже врачи и преподаватели, которые общаются с пациентами и учениками онлайн.
Как стать цифровым кочевником?
Согласно исследованию MBO, 54% цифровых кочевников — это люди старше 38 лет. Независимо от того, сколько вам лет и чем вы занимаетесь, вам также потребуются хорошие коммуникативные навыки.
Проведите небольшой эксперимент. Начните с проверки своего ощущения новой свободы и почувствуйте, как вам работается вне зависимости от местоположения. Забронируйте на несколько дней или неделю жилье за городом. Помните, вы не планируете отпуск. Работа — ваш приоритет номер один, поэтому выбирайте место с хорошим интернетом. Выстраивайте рабочий процесс по своему обычному графику — только из другого места.
Для понимания, подходит ли вам цифровое кочевничество как образ жизни, попробуйте вступите в одно из сообществ, где общаются техпаты. Например, мировая группа в Facebook Digital Nomads Around the World насчитывает 147 тысяч участников — вам явно будет с кем пообщаться.
А еще можно принять участие в профессиональных IT-мероприятиях. Например, в хакатоне SDV Digital Nomad Hiring Weekend, который пройдет с 17 по 19 декабря в онлайн-формате.
SDVentures активно поддерживает digital nomad образ жизни своих сотрудников, а потому предлагает лучшим участникам хакатона не только оффер на работу, но и возможность стать частью команды цифровых кочевников. Компания полностью оплатит проживание на период от 3 до 6 месяцев в одной из локаций: Занзибар, Шри-Ланка, Греция, Турция, Испания, Латвия.
Где живут цифровые кочевники?
Сегодня цифровые кочевники живут по всему миру. Пандемия, разумеется, ограничила возможности передвижения, но в глобальном смысле создала все условия для того, чтобы отвязать людей от постоянного места жительства. Многие страны приняли новые правила игры и стараются привлечь удаленных работников. Правда, для цифровых кочевников важно качество жизни в стране, которую они выбирают, потому что она становится их временным домом.
По данным HSBC, Швейцария оказалась страной с самым высоким рейтингом для приезжающих из других регионов. В исследовании страны оценивались в соответствии с уровнем жизни, экономикой и т.д. На втором и третьем местах оказались Австралия и Новая Зеландия, за ними следуют ОАЭ и Нормандские острова — Гернси и Джерси.
Также рейтинг показывает заметный интерес в сторону стран Средиземного моря. По мнению опрошенных, Греция, Испания, Кипр, Португалия и Турция — лучшие страны в этом регионе для переезда, когда дело доходит до вопроса о качестве жизни.
Самое сложное для цифрового кочевника в ситуации регулярной смены жительства — правильно выстроить рабочее пространство и коммуникацию. Одно из новых решений для этого — коливинг, концепция совместного проживания нового поколения, которая обеспечивает гибкость и свободу. Здесь цифровые кочевники не только делят жизненное пространство, но еще и обмениваются друг с другом ресурсами и опытом.
В коливингах, которые организуют как компании, так и сами кочевники, обычно включают в себя индивидуальные спальни и общие помещения: гостиные, кухни, ванные комнаты. Если вы представили при этом бесконечную вечеринку, то необходимо помнить, что это не комната в студенческом общежитии.
Коливинг — это пространство для повседневной жизни и работы, преимуществом которого является объединение с единомышленниками. Если не хватает общения, то здесь всегда можно учиться на личном и профессиональном опыте своих соседей. Один из таких проектов — коливинги и коворкинги «Станция Смена». Они располагаются как в России (Сочи, Эльбрус, Калининграде), так и за границей (Бали, Египет, Марокко, Турция и т.д.).
Спрос на коливинги в некоторых странах — например, в Швейцарии — вырос в 10 раз по сравнению с прошлым годом, и с наступлением зимы спрос продолжает расти. Многие цифровые кочевники приезжают сюда во время лыжного сезона, чтобы совместить работу с хобби.
Техпаты переезжают и создают свои базы в странах, предлагающих более теплую погоду, спокойный образ жизни и, довольно часто, более привлекательные налоговые режимы. Если вы присоединяетесь к такому коливингу, то вам не нужно будет искать жилье, настраивать интернет и обустраивать рабочее место самостоятельно. Найти подходящий коливинг можно на специализированных сайтах, например, common.com, coliving.com и т.д.
Фото на обложке: PhotoSunnyDays / Shutterstock
Как выбрать страну?
Весь мир становится вашим рабочим пространством при таком образе жизни. И многие страны увидели плюсы в том, что могут привлечь в период пандемии деловых людей и возместить ущерб от сокращения туристического потока. Правда, в отличие от туристов, техпаты всегда стараются выстроить вокруг себя более-менее долговременную и определенную среду.
Правительство Греции, например, считает, что если хотя бы 100 тысяч техпатов будут оставаться в стране в течение шести месяцев в году, это принесет экономике прибыль на €1,6 млрд ($1,8 млрд) за счет налогов и местных расходов. Правительство португальского острова Мадейра считает, что средний цифровой кочевник тратит €1800 евро ($2087) в месяц на местные услуги. Это деньги, которые вливаются непосредственно в местную экономику, и часто в межсезонье.
Оба правительства приняли законы, облегчающие пребывание цифровых кочевников. У Португалии и Греции есть визы цифровых кочевников. Около 3000 человек подали заявки на эту визу, которая позволяет снизить подоходный налог для ЕС на 50%. Его платят те, кто перемещает свое налоговое резидентство в Европу.
Недавно Греция также ввела «долгосрочную визу», которая позволяет цифровым кочевникам из стран, не входящих в ЕС, остаться здесь на 12 месяцев. Другие правительства сделали аналогичные шаги, и Греция, и Португалия теперь сталкиваются с серьезной конкуренцией с более чем 30 странами, которые предлагают цифровые визы кочевников или аналогичные схемы, включая другие средиземноморские страны — Испанию, Хорватию и Мальту.
Все эти страны вводят визы цифровых кочевников, чтобы убедить их остаться на более длительное время и даже перенести в страну свой бизнес. Страны Средиземноморья пострадали от оттока талантливых работников во время европейского долгового кризиса начала 2010-х годов и теперь пытаются вернуть упущенное в новых реалиях.
Еще одним важным фактором при выборе страны может стать часовой пояс, чтобы было удобнее координировать работу. Среди наиболее популярных «открытых» стран:
Как получить визу digital nomad?
Конечно, официально никто не называет такой документ «визой цифрового кочевника». Этот термин придуман для удобства. Основное различие между туристической визой и визой, подходящей для удаленной работы, заключается в том, как долго ее владелец может оставаться в стране.
Туристические визы предназначены для краткосрочного пребывания, обычно до трех месяцев, в то время как digital nomads визы допускают более длительное пребывание, часто один год или более. При этом техпаты, разумеется, не имеют права работать на местные компании.
Во всех странах требования к документам на подобную визу разные, но, как правило, вас попросят подтвердить определенный уровень дохода и предоставить документальное доказательство того, что вы действительно являетесь удаленным сотрудником.
Некоторые страны позволяют гражданам из других государств подавать заявки онлайн. Другие требуют, чтобы заявки подавались через посольство или консульство. Многие могут потребовать уплаты регистрационного сбора при подаче.
Стоит понимать, что в некоторых странах эта концепция настолько нова, что власти еще не знают, как к ней подступиться, поэтому процесс получения визы на длительное пребывание носит пока очень бюрократический характер.
Фото на обложке: shellygraphy / Shutterstock