Для чего нужны памятники культуры
Для чего мы храним памятники культуры 1 687 слов читать
В самом деле, для чего? Казалось бы, на такой вопрос ответить легко. С детства нас учили, что литература и искусство помогают понимать смысл жизни, делают нас умнее, восприимчивее, духовно богаче. Все это верно, конечно. Но бывает, что даже правильная мысль, став привычной, перестает тревожить и волновать человека, превращается в расхожую фразу. Поэтому прежде чем ответить на вопрос «Для чего?», и ответить на него по-взрослому, серьезно, надо о многом подумать и многое понять заново.
На берегу реки Нерль близ города Владимира стоит церковь Покрова. Совсем маленькая, легкая, одинокая на широкой зеленой равнине. Она входит в число тех зданий, которыми гордится страна и которые называют обычно «памятники архитектуры». В любой, даже самой краткой книге по истории русского искусства вы найдете упоминание о ней. Узнаете, что эта церковь была построена по приказу князя Андрея Боголюбского в честь победы над волжскими болгарами и в память погибшего в бою княжича Изяслава; что поставлена была она у слияния двух рек — Клязьмы и Нерли, у «ворот» владимиро-суздальской земли; что на фасадах здания — причудливая и великолепная каменная резьба.
Прекрасна и природа: древние темные дубы чаруют наш взгляд порой не меньше, чем произведения искусства. Пушкин не уставал любоваться «свободной стихией» моря. Но красота природы едва ли зависит от человека, она вечно обновляется, на смену умирающим деревьям растет новая веселая поросль, выпадает и сохнет роса, гаснут закаты. Мы любуемся природой и стараемся беречь ее по мере сил.
Однако столетний дуб, помнящий давно ушедшие времена, не создан человеком. В нем нет тепла его рук и трепета его мыслей, как в статуе, картине или каменном здании. А вот красота церкви Покрова — рукотворна, все это сделали люди, чьи имена давно забыты, люди, наверное, очень разные, знавшие горе, радость, тоску и веселье. Десятки рук, сильных, бережных и искусных, сложили, повинуясь мысли неведомого строителя, белокаменное стройное чудо. Между нами — восемь столетий. Войны и революции, гениальные открытия ученых, исторические потрясения, великие перемены в судьбах народов.
Но вот стоит маленький, хрупкий храм, чуть колышется его светлое отражение в спокойной воде Нерли, нежные тени обрисовывают очертания каменных зверей и птиц над узкими окнами — и исчезает время. Как и восемьсот лет назад, в человеческом сердце рождается волнение, радость — то, ради чего и работали люди.
На такое способно только искусство. Можно отлично знать сотни дат и фактов, понимать причины и следствия событий. Но ничто не может заменить живой встречи с историей. Разумеется, каменный наконечник стрелы — тоже реальность, но в нем нет главного — представления человека о добре, зле, гармонии и справедливости — о духовном мире человека. А в искусстве есть все это, и время не способно ему помешать.
Искусство — память сердца народа. Искусство не только не теряет своей красоты, оно хранит свидетельство того, как предки наши смотрели на мир. Птицы и львы, чуть угловатые человеческие головы на стенах церкви — это те образы, что жили в сказках, а потом и в воображении людей.
Нет, храм Покрова на Нерли, как и сотни других зданий, не просто памятник архитектуры, но сгусток чувств и мыслей, образов и идей, роднящих прошлое и настоящее. Именно роднящих в самом прямом смысле слова, ведь белокаменная церквушка под Владимиром вобрала в себя черты культуры русской, национальной, во всей ее неповторимости. Люди хотят понимать друг друга, стремятся постичь главное, самое существенное в духовной жизни каждой страны.
Как же можно не беречь бесценное наследие прошлого! Тем более что среди всех видов искусств именно изобразительное искусство и архитектура уникальны и неповторимы. В самом деле, даже если из миллиона экземпляров «Войны и мира» уцелеет один, то роман останется жить, его напечатают снова. Единственную партитуру бетховенской симфонии перепишут и снова сыграют, стихи, поэмы и песни люди помнят наизусть. А картины, дворцы, соборы и статуи, увы, смертны. Их можно восстановить, и то не всегда, но повторить их такими же невозможно.
Отчасти поэтому они вызывают трепетное волнение, ощущение единственности. Работники музеев внимательно вглядываются в показания приборов — не сух ли воздух, не понизилась ли на градус температура; подводятся под древние здания новые фундаменты, заботливо расчищаются старинные фрески, обновляются статуи.
Читая книгу, вы имеете дело не с рукописью автора, да и не так важно, какими чернилами написан «Евгений Онегин». А перед холстом мы помним — его касалась кисть Леонардо. И для живописи или архитектуры не нужен перевод, мы всегда «читаем» картину в подлиннике. Более того — современному итальянцу язык Данте может показаться архаичным и не всегда понятным, для нас же он просто чужой язык, и мы должны пользоваться переводом. А вот улыбка «Мадонны Бенуа» трогает и нас, и соотечественников Леонардо, она дорога человеку любой нации. И все же мадонна, несомненно, итальянка — неуловимой легкостью жеста, золотистой кожей, веселой простотой. Она современница своего создателя, женщина эпохи Возрождения, с ясным взглядом, словно старающимся разглядеть таинственную суть вещей.
Может возникнуть и другая мысль — да, исторические ценности нужны науке, но зачем они мне? Почтительное равнодушие обедняет человека, он не поймет, во имя чего люди иногда спасают произведения искусства ценой жизни.
Нет, не проходите спокойно! Вглядитесь в гранитные лица жестоких, забытых деспотов, пусть не смущает вас их внешнее однообразие.
Подумайте о том, почему такими близнецами, словно спящими наяву людьми, изображали скульпторы древности своих царей. Ведь это интересно — люди, наверное, не так уж сильно изменились внешне с тех пор, что же заставляло скульпторов делать статуи именно такими: безучастные плоские глаза, налитое тяжелой силой тело, обреченное на вечную неподвижность.
Как удивительно сочетание совершенно конкретных, неповторимых черт лица, разреза глаз, рисунка губ с отрешенностью, с отсутствием всякого выражения, чувства, волнения. Вглядитесь в эти портреты, полистайте книги. И даже небольшие крупицы знания бросят новый свет на показавшиеся сначала скучными каменные изваяния. Оказывается, культ мертвых заставлял древних египтян видеть в статуях не просто изображения человека, но обитель его духовной сущности, его жизненной силы, того, что в Древнем Египте называли «ка» и что по их представлениям продолжало жить после физической смерти людей.
А если представить себе, что эти скульптуры существовали уже тогда, когда даже Древняя Греция была еще в будущем, что им не одна тысяча лет, а каменные их глаза видели Фивы, разливы Нила у подножия совсем еще новых пирамид, колесницы фараонов, солдат Наполеона… Тогда уже не станешь спрашивать себя, что интересного в этих гранитных фигурах.
Статуи, даже самые древние, далеко не всегда хранятся в музеях. Они «живут» на городских улицах и площадях, и тогда их судьбы тесно и навсегда сплетаются с судьбами города, с событиями, происходившими у их пьедесталов.
Искусство аккумулирует в себе чувства сотен поколений, становится вместилищем и источником человеческих переживаний. В маленьком зале, что в первом этаже парижского Лувра, где благоговейная тишина царит у статуи Венеры Милосской, невольно думаешь о том, скольким людям дарило счастье созерцание совершенной красоты этого смуглого мрамора.
Кроме того, искусство, будь то статуя, собор или картина,это окно в незнакомый мир, отделенный от нас сотнями лет, сквозь которое можно разглядеть не только зримый облик эпохи, но и ее суть. То, как ощущали свое время люди.
Но можно заглянуть глубже: в тщательности мазка голландских живописцев, в их чуткости к прелести материального мира, к обаянию и красоте «неприметных» вещей — любовь к устоявшемуся быту. И это не мелкая обывательская любовь, а глубоко осмысленное, высокое чувство, и поэтическое и философское. Голландцам нелегко давалась жизнь, им приходилось отвоевывать у моря земли, а у испанских завоевателей — свободу. И потому солнечный квадратик на вощеном паркете, бархатистая кожица яблока, тонкая чеканка серебряного бокала в их картинах становятся свидетелями и выразителями этой любви.
Взгляните хотя бы на картины Яна ван Эйка, первого великого мастера нидерландского Возрождения, на то, как пишет он вещи, микроскопические подробности бытия. В каждом движении кисти — наивное и мудрое восхищение тем, что изображает художник; он показывает вещи в их изначальной и удивительно привлекательной сути, мы чувствуем ароматную упругость плодов, скользкую прохладу сухо шуршащего шелка, литую тяжесть бронзового шандала.
Так в искусстве проходит перед нами духовная история человечества, история открытия мира, его смысла, еще не полностью познанной красоты. Ведь каждое поколение отражает ее заново и по-своему.
На нашей планете существует множество вещей, не имеющих утилитарной ценности, не способных ни накормить, ни согреть людей, ни вылечить от болезни,это произведения искусства.
Люди, как могут, защищают их от беспощадного времени. И не только потому, что «бесполезные» произведения стоят миллионы. Дело не в этом.
Люди понимают: памятники культуры — общее достояние поколений, которое позволяет нам ощущать историю планеты как свое личное и дорогое.
Искусство прошлого — юность цивилизации, юность культуры. Не зная его или пренебрегая им, можно прожить жизнь, так и не став настоящим человеком, сознающим ответственность за прошлое и будущее Земли. Поэтому нас не удивляет, что тратят силы, время и средства на восстановление древних зданий, что картины, как людей, лечат, делают им уколы и просвечивают на рентгене.
Музей, старая церковь, потемневшая от времени картина — для нас это прошлое. Только ли прошлое?
Пройдут многие годы. Будут построены новые города; современные реактивные самолеты станут смешными и тихоходными, а поездка на поезде будет казаться столь же удивительной, как нам — путешествие в почтовой карете.
А вот церковь Покрова на Нерли останется такой же, как восемь веков назад. И картины в Эрмитаже. И статуя Венеры Милосской. Все это уже сегодня принадлежит будущему. Внукам наших внуков. Вот об этом и нельзя забывать. О том, что памятники культуры далеких эпох — это вечный факел, который передают друг другу разные поколения. И от нас зависит, чтобы пламя в нем не поколебалось ни на минуту.
Как ни парадоксально это звучит, но, именно встречаясь с культурой минувшего, мы можем ощутить дыхание будущего. Того будущего, когда для всех будет ясным и несомненным ценность искусства и человечности. Римляне говорили, что искусство вечно, а жизнь коротка. К счастью, это не совсем так, ведь бессмертное искусство создается людьми. И в наших с вами силах хранить бессмертие человечества.
Нужны ли нам памятники?
Интересный разговор зашёл за круглым столом на одном из интернет-каналов. Видимо, последние скандальные события с увековечиванием памяти некоторых исторических персонажей привёл, наконец, к мысли о том, что надо как-то определиться, когда, что или кого и как увековечивать.
Круглый стол был достаточно представительным: от чиновников, от профессионального сообщества скульпторов, от общественных организаций, экспертного сообщества.
Если мы ставим памятник личности, и будем этой личности поклоняться, то мы вернём себя назад к язычеству, когда было принято считать, что за каждую сферу нашей жизни отвечает тот или иной божок, идол, та или иная природная сила. Это приведёт нас к ритуалам принесения жертвы, выпрашивания для себя земного счастья у идола (прикоснуться, потереть какую-то часть изваяния, бросить монетку). И мы вернёмся к эпохе мифов Древней Греции, к Олимпу богов и героев. Но это выстраивает модель иерархического общества, где распределено, кому что позволено. Да, это было нормально для определённой стадии развития цивилизации. Но сейчас возможности и энергетика человечества многократно возросли. Рождаются люди со способностями реально влиять на окружающий мир, на подсознание обывателя. Обида на другого человека уже в наши дни может привести к тому же эффекту, что и оружие: к смертельной ране своего врага. Важно поэтому понять, что Единобожие, к которому люди пришли ещё, видимо, 5000 лет назад, не случайно. Это новый уровень мировоззрения. Это понимание того, что всё разнообразие сил не только на Земле, но и во Вселенной имеет один источник происхождения. И каждое событие не случайно. Как говорится, случай это псевдоним Бога, когда он не хочет подписываться своим собственным именем. То, что мы считаем случайностью, на самом деле, это невыявленная пока нами закономерность в силу нашего ограниченного восприятия мира. Именно поэтому рано или поздно появляются пророки, через которых Бог даёт новую уточнённую информацию о структуре мира и его законах. Эта информация соответствует новым возможностям человечества. Если вы ездите на велосипеде, вы используете те навыки и опыт, который накопили. Но если вы сели на автомобиль, этих навыков недостаточно. А возможности у вас от использования автомобиля возросли многократно по сравнению с велосипедом. И мощность автомобиля во много раз выше. Здесь нужны другие знания, другой опыт.
Памятники, таким образом, это не только изображение фигуры какого-то деятеля истории. Это и место, и здание, и праздник, и памятная дата, и литературный источник древности, и мемориальная доска. И всё это вместе создаёт образ нашего мира, нашего мировоззрения. И нужно очень бережно обходиться с этими образами: сохранять данное нам в наследие, создавать новое, понимая как это будет отображаться в сознании людей, общества, какие идеи мы закладываем в сам памятник, что будут видеть в нём будущие поколения. Если автор продвигает свой вариант памятника из желания прославиться, заработать какие-то дивиденты, то на подсознательном уровне любой зритель будет считывать с этого произведения такую же информацию. И у него будут усиливаться жадность, корысть, эгоизм. Если в момент создания художник сумел отстраниться от своего эго, проникся идеей исторического момента, сумел заглянуть в будущее, то чистая информация будет вдохновлять и зрителя, влиять на энергетику окружающего пространства. Отсюда и выражение «гений места» (genius loci).
Для чего нужно сохранять памятники истории и культуры объясни?
В разных городах индивидуальная память и память коллективная проявляются по-разному… У меня в голове, например, удивительная новость, которая прошла, может быть, не на первых полосах газет и не в первые минуты новостных программ. Речь идет о том, что в Александровском саду несколько дней тому назад поставили памятник Александру I. Большой памятник царю, причем достаточно далекому. Сама по себе эта новость, может быть, не очень интересна, интересно здесь другое. Рядом с этим местом стоял другой памятник. Там была стела, посвященная революционерам и утопистам, времен победы Октябрьской революции. Конечно, она была памятью о героях-революционерах прошлого, но во многом была обращена в будущее, поскольку ее поставил тот строй, который себя воспринимал, естественно, сугубо проективно. Эту стелу незаметно убрали под предлогом восстановления (вернули ее уже в виде Романовского обелиска) и рядом поставили стандартного царя. Стандартного, потому что не было конкурса, должным образом организованного, и этот памятник, по словам специалистов, можно воспринимать как некоторую заготовку, уже заранее существовавшую.
Вопрос: какого рода память символизирует даже не этот монумент сам по себе, а жест замены одного на другое? Я думаю, что такого рода жесты, которые делаются постоянно, по-своему проблематизируют наше отношение к истории, наше осознание себя — я имею в виду россиян или москвичей — в историческом времени. Этот жест обращения в прошлое, причем на том месте, где был памятник будущему, мне кажется во многих отношениях знаменательным. Можно сказать и по-другому: как раз это стирает какую бы то ни было память. Это замена некоторого знака времени, утопического времени, знаком такого времени, к которому мы сегодня вообще не имеем никакого доступа. Для нас это действительно пустой идол, воплощение некоторой государственной идеологии — нечто, к исторической памяти, в строгом смысле, никакого отношения не имеющее. То есть, тут встает более общий вопрос о том, что сохраняют памятники и что они стирают в городском пространстве.
Еще один интересный момент — это отсутствующие памятники, точнее говоря, снятые памятники и пустые постаменты. Есть такие памятники — пустота как памятник, непамятник как памятник. Прочерк, проще говоря. Это тоже род увековечивания — только чего? Или даже в большей степени воплощение некоторых ожиданий, чем попытка отослать к прошлому. Я думаю, на самом деле здесь пересекаются разнонаправленные векторы, которые необязательно устремлены только в прошлое и необязательно имеют отношение к конкретному образу настоящего. Это пересечение векторов, идущих как в прошлое, так и в определенном смысле в будущее, проекция сегодняшних ожиданий в завтрашний день.
Уже в глубокой древности властители прекрасно осознавали влияние монументальных сооружений на сознание и психику людей. Памятники своим величием дают эмоциональный заряд, внушают уважение к истории своей страны, помогают сохранять значимое прошлое. Они призваны воспитывать в гражданах чувство гордости за предков. Иногда памятники ставят живым людям, которые отличились чем-то хорошим. Пройдет совсем немного времени, и не останется в живых очевидцев Великой Отечественной войны. Наличие же памятника, который рассказывает о подвиге русского народа, позволит потомкам не забывать об этих годах. В любом населенном пункте нашей страны можно обнаружить каменные свидетельства этой жестокой поры. Между памятниками и обществом существует невидимая связь. Историко-культурная среда, частью которой являются памятники, оказывают влияние на формирование мировоззрения каждого жителя. Кроме этого, памятники истории и культуры являются информацией, которая нужна для прогнозирования будущих процессов. Наука, используя такой археологический материал, как памятники, не только восстанавливает то, что происходило в прошлом, но и делает прогнозы. В архитектурном плане памятники помогают организовывать пространство, исполняют роль визуального центра общественного пространства. Для объективного понимания культурных и исторических процессов в обществе важно сохранять памятники. Отношение к ним определяется позицией общества к своему прошлому и может проявляться незнанием, заботой и осознанным уничтожением. Это зависит от многих факторов — от уровня образованности и культуры населения, господствующей идеологии, позиции государства к своему культурному наследию, политического устройства, экономического состояния страны. Чем выше образованность, культура, экономика общества, гуманнее его идеология, тем более осознанно оно относится к своему историко-культурному наследию.
Каких только не существует в мире памятников! Благодарное человечество воздвигало величественные сооружения в честь умерших справедливых правителей, гениальных музыкантов и поэтов. В доисторическую эпоху главы государств не хотели дожидаться собственной смерти и сооружали памятники себе при жизни. Монументы ставят на кладбищах и в центре городских площадей. Зачем во всех странах и во все времена люди это делают?
По всей нашей стране, ввиду ее героического прошлого, разбросаны памятники военной старины. Достаточно назвать Триумфальную арку на площади Победы и конный монумент М.И. Кутузова у музея-панорамы «Бородинская битва», Памятник-часовню гренадерам – героям Плевны
как напоминание об одной из русско-турецких войн позапрошлого века. А о Великой Отечественной войне и говорить нечего. В любом населенном пункте можно обнаружить каменные свидетельства той жестокой поры. Возьмем хотя бы Волгоград, один из тех городов, которые больше всех пострадали во Второй мировой. Благодарность страны за стойкость Сталинграда воплотилась в известном всему миру монументе Родины-Матери и скульптурного ансамбля «Мамаев Курган», которые с тех неспокойных времен и стали символом города.
Как бы то ни было, но от любого памятника веет чем-то могильным и фатальным. Причем это относится не только к военным монументам, обелискам и надгробиям, но и к скульптурам, установленным для увековечивания благих дел культурных и политических деятелей. Памятники, за редким исключением, устанавливаются в память уже умерших людей. И не важно, когда ушел в вечность человек: неделю, месяц, 10 лет или 200 лет назад, – все равно его каменное или бронзовое изваяние дышит прошлым.
Никто не говорит о том, что нужно предать забвению подвиги предков и снести все монументы до основания. Ни в коем случае: это наша история, наша культура. Речь идет о том, чтобы просто придать общечеловеческое и вневременное культурным ценностям.
В Волгограде, например, первые шаги к этому сделаны. В 2005 году в кратчайшие сроки были установлены сразу 3 новых памятника: бронзовая скульптура Ангела-Хранителя, памятник Влюбленным и памятник «Медикам Царицына – Сталинграда – Волгограда». От всех иных монументов и изваяний города-героя они отличаются неперсонифицированностью, устремленностью к будущему и к духовным ценностям. В частности, скульптура Ангела-Хранителя призвана охранять горожан от бед.
На постаменте высечены слова «Святой ангеле, моли Бога о нас». И сама скульптура представляет собой бронзового ангела
с раскрытыми крыльями, стоящего на гранитной полусфере. Одухотворенное и доброе лицо его обращено к Волге, руки сложены в величественной молитве за всех горожан.
Но, как и у любого культурного явления, нашлись у него и сторонники, и противники. Некоторые усмотрели в Ангеле сходство с демоном, более лояльные критики просто подчеркнули чуждость памятника русскому сознанию ввиду того, что скульптурное изображение ангела не свойственно Православию.
В основание статуи была заложена капсула с сокровенными желаниями и мечтами волгоградцев. После возведения памятника родилась примета, что если загадать желание и дотронуться до крыла Ангела, то оно непременно сбудется. Так это или нет, история пока умалчивает. А жителям города все равно приятно. Ведь широко известно, как быстро любые культурные точки обрастают мифами и легендами и как приятно людям в них верить. Даже законченные скептики трут до блеска в Москве нос собаке и дуло ружья на площади Революции в метрополитене, а в городе-герое, протянувшемся на многие десятки километров вдоль Волги вопреки кольцевым законам формирования городов, теперь натирают крылья Ангелу.
Памятник «Медикам Царицына – Сталинграда – Волгограда» установлен перед центральным входом в Волгоградский государственный медицинский университет. Открытие изваяния было приурочено к празднованию 70-летия университета. Сам памятник воздвигнут в честь всех медицинских работников, самоотверженно борющихся за жизнь и здоровье своих пациентов. Скульптурная композиция представляет собой пару рук, вырубленных в граните и соединенных в виде сердца, из которого пробивается на фоне кардиограммы «росток жизни». Автором этой композиции, как и скульптуры Ангела-Хранителя Волгограда, является заслуженный архитектор России Сергей Щербаков.
Спешащие по своим делам жители города то и дело с недоумением вглядываются в это «творение» рук человеческих. В данной абстрактной скульптуре некоторых удручает ее чрезмерная замысловатость. Мол, если бы не надпись на граните, догадаться о том, кому посвящен этот монумент, было бы невозможно. Но надпись имеется, местоположение памятника говорит само за себя, гранитная плита, скрещенные руки и кардиограмма символизируют жизненно важный орган – сердце, а следовательно, и саму жизнь.
Еще менее восторженные отзывы горожан относятся к памятнику Влюбленным, автором которого является уже не русский архитектор, а флорентийский скульптор Сильвио Белуччи. Впрочем, предпочтения волгоградцев определяются вовсе не чувством патриотизма, а эстетическими взглядами. Памятник Влюбленным, или фонтан любви, представляет собой две бронзовые обнаженные фигуры мужчины и женщины, почему-то повернутые друг к другу спиной (в народе говорят еще проще – см. фото). Ничего пошлого и вульгарного в этой скульптуре нет, но чего-то все равно не хватает. Влюбленные, которые во все времена обожают назначать свидания в «культовых» местах, данное сомнительное место сразу же занесли в список «must date», однако романтики их встречам это вряд ли добавит. Впрочем, о вкусах не спорят.
Вот такие вот новые памятники нового времени… А что до домыслов, касающихся связи стремительного «насаждения» памятников со сменой руководства города, а также сомнительных эстетических достоинств вышеперечисленной «тройки», так они пусть домыслами и остаются. Несмотря на все кажущиеся и реальные недостатки, приписываемые суровыми критиками и рядовыми горожанами новым волгоградским памятникам, сама идея возведения на пьедестал общечеловеческого и духовного не может быть предана осуждению.
Увидев в новостях заметку о намечающемся в столице референдуме на тему возвращения памятника «Железному Феликсу» на Лубянку, решил порассуждать вместе с читателями о том, какие памятники нам нужны и почему.
Тема эта важная и актуальная, поскольку напрямую связана с сохранением в народе исторической памяти, а значит и с национальной самоидентификацией человека. А если заглянуть совсем глубоко, то и успехи будущего развития нашего Отечества связаны с тем, насколько хорошо мы умеем усваивать уроки прошлого.
Общественная дискуссия.
Вообще, традиция последних лет, согласно которой инициируется публичное обсуждение предлагаемых общественных инициатив — хорошая и нужная. Дискуссия позволяет учесть интересы большей части общества и избежать излишнего напряжения в нем.
В любом случае, народ является сюзереном нашего государства и именно его мнение относительно того, кому, где и какой н жно ставить памятник, и вообще, достойна ли памятника представленная персона, должно быть определяющим.
Поэтому, инициативу властей Москвы о местном референдуме по возможному возвращению памятника Дзержинскому на Лубянку можно только приветствовать. Пусть жители столицы решают — нужен ли он им там или нет.
Главное в деле увековечения тех или иных деятелей — это соблюдать пропорцию. В нашей стране действительно слишком много памятников, например, Ленину. Не в обиду коммунистам.
Но вместо того, чтобы их демонтировать, как поступают сейчас на Украине, лучше пойти по другому пути и поставить пропорциональное количество памятников русским царям, Сталину, летописцам, святым, дипломатам, первопечатникам, героям социалистического труда…
Наша страна достаточно велика для того, чтобы места под памятники хватило еще десяткам будущих поколений.
Понятие «культурное наследие»
Под термином культурное наследие понимается совокупность культурных достижений общества, культурно-исторический опыт, имеющий какое-либо значение для общества и сохраняющийся в социальной памяти. Культурное наследие – это непреходящая совокупность ценностей, которые сохраняют свою актуальность вне времени и пространства. Культурное наследие переходит от поколения в поколение, от эпохи к эпохе. Материальные и духовные ценности, созданные предыдущими поколениями, несут в себе важность не только для сохранения культурно-исторической памяти, но и культурного и природного генофонда страны. Так, для каждой культуры чрезвычайно важны народные традиции и преемственность, без которых не будет культурного многообразия мира.
Замечание 1
Каждая культура характеризуется традиционностью и новаторством. Традиции сохраняют уникальное лицо культуры, а новации позволяют культуре развиваться.
Ты эксперт в этой предметной области? Предлагаем стать автором Справочника Условия работы
Понятие культурного наследия включает в себя также и выработку традиций, направленных на сохранение культурной памяти.
Что есть памятник и какую роль он выполняет?
Если обратиться к «Яндексу» и набрать в поисковой строке слово «памятник», то создается полное впечатление того, что никаких памятников, кроме надгробных не существует… Поэтому, прежде чем начинать рассуждения, вспомним, какие виды памятников вообще есть и для чего памятники вообще нужны.
Итак, назначение памятника коренится в его названии. Памятники нужны для того чтобы помнить или, как говорит энциклопедия, для «увековечения людей, событий, объектов, иногда животных, литературных и кин матографических персонажей и др. Кроме выполнения объективно-исторической функции, многие памятники несут и политическую нагрузку, являясь объектами фундаментальной пропаганды».
А выполнены памятники могут быть в виде не только скульптур, бюстов или скульптурных групп, но и в виде абстрактных композиций, барельефов, памятных досок, триумфальных арок, обелисков и колонн.
Таким образом, памятники могут выглядеть очень по-разному, и далеко не всегда посвящены конкретному человеку, но своим присутствием не дают нам забыть о чем-то или о ком-то важном.