Для чего россии военная база в судане
Зачем России военное присутствие в Судане?
Интерес России к Красному морю уходит корнями вглубь веков. Еще в конце XIX века на абиссинском берегу Красного моря появилась колония «Новая Москва». Это был проект амбициозного «атамана вольных казаков» Николая Ашинова, отправившегося вместе с такими же отчаянными людьми в далекую Африку.
Ашинов вел переговоры с военным министерством и МИД тогдашней Российской империи, пытаясь убедить их поддержать первую русскую колонию на Африканском континенте. Однако Африка тогда была зоной влияния европейских держав, включая Францию, Великобританию, Германию, Италию и Бельгию, которые контролировали большую часть ее территории. Император России Александр III решил не обострять отношения со своим главным союзником – Францией, а также с Британской империей, которых очень беспокоила перспектива появления русской колонии в Африке.
Поэтому планы Ашинова так и не получили государственной поддержки. В итоге Новая Москва была жестоко разгромлена французским флотом, а выжившие поселенцы арестованы и отправлены обратно в Россию.
Российская империя в тот период воспринимала Красное море, прежде всего, как остановку на пути флота из Санкт-Петербурга во Владивосток. В случае ВМФ это положение дел сохраняется до сих пор.
В дальнейшем военные базы в Красном море появились уже во времена Советского Союза. В 1964 году был создан пункт материально-технического обеспечения ВМФ СССР в Бербере на территории Сомали, где правил дружественный социалистический режим. Однако в 1977 году советско-сомалийский договор о дружбе и сотрудничестве был разорван, так как СССР поддержал Эфиопию в начавшейся войне за Огаден (эфиопо-сомалийская война). Руководство Сомали потребовало от Советского Союза за три дня вывести базу.
Вскоре новая советская военная база была создана на эфиопском острове Нокра на юго-западе Красного моря. Но в 1991 году Эфиопия в результате затяжной войны с эритрейскими сепаратистами потеряла выход к морю, и база «Нокра» была закрыта.
Однако с началом нового витка противостояния с Западом Россия вновь приступила к постепенному возвращению в Мировой океан, в том числе и путем создания новых баз за рубежом.
Что касается Судана, то отношения России с этой страной до недавнего времени не были особенно близкими. В советский период дипломатические отношения с Суданом были установлены в 1956 году. Однако в 1970-х годах Судан по собственной инициативе начал сворачивать контакты с СССР. Отношения вновь начали развиваться лишь после 1985 года.
А в 2017 году президент Судана Омар аль-Башир прибыл с официальным визитом в Россию, в ходе которого называл Судан «ключом России к Африке» и предлагал своему российскому коллеге создать базу на Красном море как защитную меру против агрессивных действий США. Кроме того, по данным издания The Bell, по итогам переговоров российская компания «М Инвест» подписала с министерством минеральных ресурсов Судана концессионные соглашения на добычу золота на территории последнего. Эта компания, в свою очередь, представляет интересы приближенного к Путину бизнесмена Евгения Пригожина.
Однако в апреле 2019 года в Судане произошел военный переворот, в результате чего Омар аль-Башир был свергнут и помещен под арест. С тех пор страной правит объединенный орган гражданских политиков и военных – Суверенный совет во главе с председателем Абделем Фаттахом аль-Бурханом. Необходимо заметить, что, несмотря на свержение аль-Башира, России удалось сохранить свое влияние в Судане благодаря контактам с генерал-лейтенантом Мохаммедом Хамданом «Хамидти» Дагало. Он занимает пост заместителя главы Суверенного совета и является, по мнению суданского аналитика Холуда Хеира, «самым влиятельным человеком в стране».
Нужно отметить, что Россия уже несколько лет пытается закрепиться на побережье Африканского Рога (полуостров Сомали). Сначала Москва пыталась утвердить свое присутствие в регионе через Джибути, но переговоры о строительстве там военной базы, начатые в 2012-2013 годах, успеха не добились. Теперь на очереди Судан, где планы Москвы пока развиваются гораздо успешнее.
Республика Судан, которая расположена на берегу Аденского залива, занимает стратегическое место в центре важного морского перекрестка, через который проходит почти 10% всех мировых грузовых перевозок. Имея базу на ее территории, Россия фактически получит контроль над этим морским маршрутом, и обеспечит себе присутствие в Индийском океане.
Как заявил изданию «Интерфакс» бывший командующий Черноморским флотом адмирал Владимир Комоедов, для России пришло время «восстановить свое военно-морское присутствие». Он добавил, что соглашение с Суданом «расширит возможности нашего флота».
Проект военной базы в Красном море действительно можно расценивать как расширение российского присутствия в регионе, которое пока обеспечено только базой в Тартусе на территории Сирии. Нужно добавить, что Москва ежегодно тратит около 46 млн долларов на развитие этой военно-морской базы.
Кроме того, с помощью базы можно установить контроль над транзитными потоками нефти, которые проходят через регион Африки. Через территорию Судана проходит единственный трубопровод, по которому экспортируется нефть из отделившегося от него Южного Судана, и там же располагаются основные перерабатывающие мощности.
Создание военной базы в Судане фактически «узаконит» российское присутствие в этой стране, которое до этого обеспечивали частные военные компании вроде ЧВК «Вагнер». Именно они обеспечили сохранение влияния России в стране после свержения президента аль-Башира в 2019 году.
Кроме того, создавая свою базу в Красном море, Россия стремится получить то, что уже есть у других мировых и региональных игроков. Так, свои базы в этом регионе, на территории Джибути, есть у США, Китая, Италии, Японии и Франции. Даже у Германии есть там небольшой пункт материально-технического обеспечения в рамках европейской миссии по борьбе с пиратством. Собственно, поэтому Россия сначала пыталась договориться именно с Джибути.
По словам военного обозревателя Александра Гольца, военная база в Судане может рассматриваться как «демонстрация того, что Россия является великой державой», что, в свою очередь, является «важнейшим элементом внешней политики» Москвы. Кроме того, в случае конфликта с Западом Россия благодаря этой базе сможет «перерезать транспортные коммуникации».
Нужно отметить и то важное обстоятельство, что решение о создании российской военной базы было принято уже при новом правительстве Судана, хотя сами планы разрабатывались еще при Омаре аль-Башире. Суверенный совет представляет собой гораздо более устойчивое политическое образование и пользуется международной поддержкой, и прорыв в отношениях с ним говорит о том, что Россия теперь обращает гораздо большее внимание на международную легитимность и устойчивость тех, с кем ведет дела, чем раньше.
Говоря о выгоде проекта для Судана, стоит заметить, что он действует в русле политики многовекторности. 14 декабря 2020 года США исключили Судан из списка спонсоров терроризма, и теперь страна, вернувшись к международной открытости, движется к нормализации отношений с Израилем и развивает контакты с Соединенными Штатами. Однако, не желая замыкаться только на одном направлении, Судан сотрудничает и с Россией.
Исторически государства Африки положительно оценивают сотрудничество с Россией по той причине, что военные базы ей необходимы в качестве опоры для базирования флота и обеспечения своего присутствия в море, а не для экспансии вглубь континента.
Кроме того, военная база с большой долей вероятности станет самым большим российским предприятием в Судане и масштабным примером экономического сотрудничества между двумя странами. Суданские компании получат подряды и рабочие места, и опыт работы с русскими пригодится им в иных проектах уже гражданского характера.
Однако есть и другие причины, которые стоят за желанием России обеспечить себе военное присутствие в Красном море. Чтобы понять их, нужно посмотреть на региональный контекст ее соглашения с Суданом.
Недавно эксперты заговорили о «Холодной войне» на территории Ближнего Востока между двумя военно-политическими блоками, которая определит будущее региона. Первый блок составляют Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ), Саудовская Аравия и Египет. К ним, в частности, примыкают Марокко, Чад, отчасти Сирия и Ливийская национальная армия под управлением маршала Халифы Хафтара на востоке страны.
Им противостоит блок Турции и Катара. Первая привносит свои военно-политические и демографические возможности, а второй – значительные финансовые ресурсы. Их, в свою очередь, поддерживает Правительство национального согласия (ПНС) на западе Ливии, отчасти Тунис, Азербайджан, Свободная сирийская армия, и другие группировки.
Оба этих военно-политических блока стремятся к тому, чтобы поддерживать неконфликтные отношения с Россией. Однако она находится в более теплых отношениях с блоком Эмираты – Египет, чем с Турцией и Катаром. Так, Москва сотрудничает с Каиром и Абу-Даби в Ливии, поддерживая Хафтара против ПНС. Кроме того, Россия фактически поддержала Армению во время недавнего обострения Карабахского конфликта, и фактически не дала Азербайджану нанести ей полное поражение, убедив стороны прекратить военные действия.
Нейтральных стран в этой «Холодной войне» на Ближнем Востоке остается все меньше. Так, Алжир склоняется к поддержке турецко-катарского блока, как и Иран, а Израиль, наоборот, налаживает контакты с блоком ОАЭ – Египет.
Играет свою роль в этом противостоянии и Судан. В 2018 году президент Судана Омар аль-Башир и турецкий лидер Реджеп Тайип Эрдоган заключили соглашение о передаче Анкаре на 99 лет острова Суакин на побережье Красного моря. Шли и разговоры о строительстве турецкой военно-морской базы на этом острове. Однако год спустя аль-Башира свергли, и новый суданский режим переориентировался на сотрудничество с блоком Египта, Саудитов и ОАЭ. А в 2020 году началась подготовка соглашения о создании в Судане российской военной базы.
В связи с этим Судан можно рассматривать как еще одну зону в глобальной игре между Россией и Турцией, в которой оба участника, сотрудничая на одном поле, например, в Сирии, тем не менее, противостоят друг другу на других. У Москвы и Анкары разные и порой противоположные интересы на Южном Кавказе, в Ливии и на Красном море. Появление российской военной базы в Судане будет означать, что на данном направлении Москва пока вырвала победу у своего соперника.
Кроме того, появление российской базы в Судане представляет собой и повод для активных переговоров с Соединенными Штатами, где к власти как раз пришел новый президент Джо Байден. Исключение Судана из списка спонсоров терроризма и снятие с него санкций произошло еще при действующем президенте Дональде Трампе, однако в этом вопросе новая администрация с большой долей вероятности продолжит его курс, поскольку США уже давно продвигают нормализацию отношений арабских стран с Израилем.
Создание российской военной базы в Красном море открывает поле для соперничества Москвы и Вашингтона, поскольку руководство Судана настроено на развитие отношений с обеими державами. Поэтому в последующие годы как Россия, так и США с большой долей вероятности будут активно работать с Суданом, стремясь защитить и продвинуть свои интересы в этой стране.
Впервые с советских времен Россия возвращается в Африку. С появлением ее военной базы в Судане «ключ» к континенту будет находится в руках Москвы. Теперь перед ней есть два основных пути: придерживаться прежней стратегии обеспечения своего присутствия в Красном море, понимая его растущее значение как транспортной артерии и геополитической точки интереса, или пойти дорогой Николая Ашинова и попытаться закрепиться на самом Африканском континенте по примеру других держав. Но что бы ни выбрала Россия, ее действия могут серьезно изменить расстановку сил в регионе.
Читай больше, подписывайся и публикуй свое мнение вместе с NewsPrice!
Зачем России военный объект на Красном море
РБК разбирался, зачем России военный объект в Судане.
Каким будет пункт базирования российских ВМФ в Судане
Зачем России пункт базирования ВМФ в Судане
Имея базу на Красном море, Россия получит контроль над маршрутом через Суэцкий канал, по которому осуществляется порядка 10% всех мировых морских перевозок, отметил в разговоре с РБК главный редактор журнала «Арсенал Отечества» Виктор Мураховский. «Кроме того, Россия обеспечит себе постоянное присутствие в Индийском океане, которое было утеряно в постсоветские годы», — отметил он. В период с 1964 по 1997 год у СССР была военно-морская база в городе Бербера (побережье Аденского залива, Сомали), с 1977 по 1991 год — база «Нокра» в Эфиопии (Красное море).
Основная часть локальных нефтяных месторождений расположена в соседнем Южном Судане, но перспектива их разработки практически полностью зависит от Республики Судан, поскольку через ее территорию проходит единственный трубопровод, по которому южносуданская нефть может экспортироваться через нефтяной терминал Порт-Судана, там же находятся и основные перерабатывающие мощности.
В середине 2018 года стало известно, что Республика Судан и Россия рассматривают возможность совместного строительства нефтеперерабатывающего завода. Ожидалось, что он будет расположен в Порт-Судане, полностью покроет потребности страны и региона в нефтепродуктах, производственная мощность составит 400 тыс. барр. в сутки.
Однако в середине декабря 2018 года в Судане начались массовые протесты из-за серьезного ухудшения экономической ситуации. Они закончились тем, что президент Омар аль-Башир, возглавлявший Судан много лет, в апреле 2019 года был отстранен от власти (затем был приговорен к двум годам лишения свободы по делу о коррупции; из-за преклонного возраста отбывает наказание не в тюрьме, а в социальном учреждении).
Следующим правителем Судана на непродолжительное время стал министр обороны Авад Мухамед Ахмед ибн Ауф, прежде первый вице-президент. Затем его сменил Абдель Фаттах аль-Бурхан — ныне глава Суверенного совета Судана.
В течение 2019–2020 годов официальных сообщений о ходе российско-суданского нефтяного проекта не было.
Помимо контроля за торговыми путями из Индии и Восточной Азии в Европу и на восточное побережье США у соглашения о создании пункта МТО есть и другие цели, отметил эксперт Российского совета по международным делам (РСМД) Антон Мардасов. «Это в первую очередь «узаконивание» российского присутствия в Судане, за которое в последние годы отвечали частные военные компании. Они, в частности, обеспечили сохранение интересов при смене власти после отстранения Омара аль-Башира в 2019 году», — отметил он.
2019 году британская The Times сообщила, что бойцы российской ЧВК «Вагнер» действовали на стороне правительственных сил во время уличных беспорядков в столице Судана Хартуме. Годом ранее издание The Bell написало, что в 2017 году после встреч Владимира Путина и тогдашнего главы правительства Дмитрия Медведева с Омаром аль-Баширом Россия заключила концессионные соглашения на добычу золота в Судане, которой занялась компания «М инвест», связанная с Евгением Пригожиным.
Чревато ли соглашение новыми санкциями
При этом с 2018 года США, согласно закону CAATSA («О противодействии неприятелям Америки через санкции»), вводят санкции против компаний, организаций и физлиц из любой страны мира за признанные существенными сделки с предприятиями российского оборонного сектора. Однако Россия давно живет и действует без оглядки на санкции, отметил Мураховский. Открытие военной базы на основе межправительственного соглашения точно не подпадает под какие-либо санкции, уверен Фролов.
Создание военно-морской базы в Судане — это задел для активных переговоров со следующей администрацией США, поскольку сообщение о ней было распространено после решения Трампа об исключении Судана из числа спонсоров терроризма, считает Мардасов. «В этом плане как раз уменьшается поле для санкционной политики в сторону России, но тем не менее расширяется поле для соперничества с Вашингтоном, поскольку новая администрация настроена на активную работу с Суданом, который объявил о стремлении нормализовать отношения с Израилем», — пояснил эксперт РСМД. Мардасов полагает, что администрация Байдена будет идти по пути Трампа, поскольку речь идет об объективном процессе, который наблюдается уже давно, — арабские страны последовательно устанавливают отношения с Израилем.
Во сколько может обойтись пункт МТО
Эксперт РСМД Илья Крамник отмечает, что Порт-Судан — довольно крупный порт с оборотом свыше 10 млн т ежегодно, в основном сухогрузов. Потенциально обустроить там военно-морскую базу гораздо проще, чем в Тартусе, считает Крамник. По его словам, фотографии порта свидетельствуют о наличии естественного прикрытия, которого в Тартусе нет.
«Начать использовать порт можно с минимальными затратами в ближайшее время — привести плавмастерскую, буксир. Рост расходов в дальнейшем зависит от планов расширения присутствия», — пояснил эксперт.
Криницын считает, что все зависит от конечных целей. «Расходы зависят от того, должен ли быть там свой аэродром, будут ли там базироваться российские ВВС, какая будет структура пункта и так далее», — подытожил он.
Военные базы России за рубежом
В декабре 2018 года Минобороны сообщило, что Россия имеет шесть зарубежных военных баз, пять из них в странах ближнего зарубежья, одна — в Сирии. Согласно изданной Минобороны брошюре «Армия России в сравнении», на авиабазе Хмеймим дислоцируется 555-я авиагруппа, Седьмая военная база — в Абхазии, Четвертая военная база — в Южной Осетии, 102-я военная база — в Армении, 201-я военная база — в Таджикистане, 999-я авиабаза — в Киргизии.
В Тартусе расположен 720-й пункт материально-технического обеспечения ВМФ; его сохранение после распада СССР позволило оперативно развернуться российской группировке после решения Москвы начать операцию в Сирии.
По соглашению от 12 ноября 2013 года во вьетнамской бухте Камрани действует российско-вьетнамская база для обслуживания и ремонта подводных лодок. С весны 2014 года аэродром Камрани впервые стал использоваться для обслуживания самолетов Ил-78, которые обеспечивают дозаправку в воздухе стратегических бомбардировщиков Ту-95МС.
Африканский форпост. Зачем России военная база в Судане?
На новой военной базе смогут приземляться не только крупные транспортные самолёты, но и ракетоносцы из состава дальней и стратегической авиации.
Фото © ТАСС / Александр Демьянчук
Главный секрет С-300. Украина продала сведения о российских ракетах США
Эксперт международного дискуссионного клуба «Валдай», политолог Фархад Ибрагимов отметил, что с точки зрения стратегического планирования военная база в Судане имеет критически важное значение для международной безопасности. По словам эксперта, строительство военного объекта в Судане подтверждает далеко идущие планы России по развитию своих интересов на африканском континенте.
За последнее десятилетие наша страна неоднократно демонстрировала своё желание возобновить военное присутствие в Африке, которое она утратила в 1991 году после эвакуации советской военно-морской базы на эфиопском острове Нокра в Красном море. Теперь же ситуация совершено другая, внешняя политика пересмотрена, а это значит, что перед Россией открываются широкие перспективы для взаимодействия со странами региона, тем более когда в этом есть и интерес этих самих стран
Эксперт международного дискуссионного клуба «Валдай»
» ratio=»1/1″ src=»https://static.life.ru/publications/2020/10/17/534079179028.43256.jpg» loading=»lazy» />
» ratio=»1/1″ src=»https://static.life.ru/publications/2020/10/17/534079179028.43256.jpg» loading=»lazy» />
Выход в любую точку
Эксперт РСМД Вадим Козюлин пояснил, что Судан давно предлагал России эту базу, однако раньше были сомнения в целесообразности размещения кораблей именно в этой стране.
Новый объект позволит расширить присутствие ВМФ России в Индийском океане. Новые логистические возможности, инфраструктура. Это важно для нашего флота, который заперт на Балтике и на Севере. Даже с учётом имеющихся возможностей по кораблям без ядерной энергетической установки в Порт-Судан можно перебросить фрегаты с крылатыми ракетами на борту
» ratio=»1/1″ src=»https://static.life.ru/publications/2020/10/17/141675562354.09796.jpg» loading=»lazy» />
» ratio=»1/1″ src=»https://static.life.ru/publications/2020/10/17/141675562354.09796.jpg» loading=»lazy» />
Заходите в Африку гулять
Достоверных данных о том, какой будет российская военная база в Судане, пока нет, однако источники Лайфа в Минобороны России сообщают, что объект может оказаться более масштабным, чем пункт материального обеспечения в Тартусе. Если внимательно изучить проект соглашения с Суданом о создании на его территории пункта материально-технического обеспечения ВМФ, то можно увидеть следующее: во-первых, Россия разместит корабли в том числе и с ядерной установкой. С учётом глубин в этом районе и вероятных работ по подготовке порта встать у причала Порт-Судана сможет даже тяжёлый атомный ракетный крейсер «Пётр Великий» или авианесущий крейсер «Адмирал Кузнецов» после того, как на нём закончат капитальный ремонт.
Кроме того, по соглашению Россия получит право ввозить и вывозить через морские порты и аэродромы Судана «любое вооружение, боеприпасы, оборудование», необходимое для работы базы и «для выполнения задач военными кораблями». Судан, согласно документу, не будет взимать за ввоз и вывоз сборы и пошлины. Соглашение также устанавливает, что военные корабли РФ на базе в Судане неприкосновенны, они обладают иммунитетом от досмотра, обыска и ареста.
Приговор американским танкам? Российский Т-14 может получить рельсотрон вместо обычной пушки
Высказанные версии о том, что российские корабли будут присутствовать в регионе с повышенной активностью морских пиратов, пока не соответствуют действительности. Генеральный директор частной охранной компании «РСБ-групп» Олег Криницын пояснил, что пиратоопасный район находится значительно южнее зоны размещения российских военных.
База находится далеко от пиратоопасного района, и основная задача — контроль Средиземного моря и выход в Индийский океан. Кроме того, в Джибути, на выходе из Баб-эль-Мандебского пролива, уже находятся китайская, французская, японская военные базы. Коренного перелома в борьбе с пиратством даже после появления этих объектов не добились. Появление российской базы — правильный и логичный шаг, но прежде всего с политической и военной точки зрения
Генеральный директор частной охранной компании «РСБ-групп»
» ratio=»1/1″ src=»https://static.life.ru/publications/2020/10/17/1131944328155.6833.jpg» loading=»lazy» />
» ratio=»1/1″ src=»https://static.life.ru/publications/2020/10/17/1131944328155.6833.jpg» loading=»lazy» />
«Три девятки». Как устроена авиабаза Кант в Киргизии, и почему военных перевели на «особый» режим несения службы
Источники Лайфа в Минобороны России отмечают, что из известных планов по развёртыванию российской военной базы в Судане можно сделать вывод, что объект будет практически точной копией ПМТО в Тартусе, построенного в Сирии. Работы по углублению порта, система безопасности из пяти эшелонов и международный аэропорт в нескольких километрах от порта идеально подходят для размещения не только боевых кораблей, но и авиагруппы с боевыми самолётами. Правда, окончательное решение по использованию воздушного пространства Судана, как и соглашение о размещении военно-воздушной базы, аналогичной сирийской Хмеймим, ещё не принято и находится на стадии обсуждения.
В 2018 году Минобороны России сообщило, что РФ располагает шестью зарубежными военными базами. Из шести военных объектов лишь одна военная база находилась далеко за рубежом — в Сирийской Арабской Республике. База в Судане станет седьмым и, вероятно, одним из самых крупных военных объектов России за пределами страны.
Зачем России военно-морская база в Судане
23 ноября в 2017 году президент Судана Омар аль-Башир нанес свой первый официальный визит в Россию, где в ходе переговоров с российским лидером Владимиром Путиным и главой военного ведомства РФ Сергеем Шойгу поднял вопрос о создании российской базы в Судане на побережье Красного моря.
Редакция Telegram-канала «Рыбарь» рассказывает об истории советских военно-морских объектов в Красном море, иностранном влиянии в регионе, а также объясняет, зачем России база в Судане.
История двусторонних связей
Дипломатические отношения между СССР и Суданом были установлены 5 января 1956 года. За исключением периода в 1970-80-х годах оба государства поддерживали диалог на высшем уровне и взаимодействовали по линии профильных министерств. В 1960-е был подписан ряд договоров, на основе которых успешно развивалось торгово-экономическое и военное сотрудничество.
Построенные при содействии СССР предприятия пищевой и мукомольно-крупяной промышленности в 1970-х годах приносили прибыль, ставшую важнейшей статьей доходов государственного бюджета Судана. Вокруг заводов росли благоустроенные поселки, которые развивались в социальном и культурном плане.
После распада СССР правительство Судана сохранило с Россией хорошие отношения. Например, Хартум поддержал Москву в вооруженном конфликте в Южной Осетии, осудив Тбилиси за агрессию. Также суданское правительство признает Крым российской территорией.
Начиная с 2000-х годов на территории Судана работает группа российских авиационных специалистов. Они отвечают за ремонт самолетов и вертолётов суданских ВВС, а также обучают личный состав ремонту двигателей, радиосистем, авионики, электрики и вооружения.
В стране присутствуют и военные советники из России, которые проводят с личным составом пехотных и воздушно-десантных подразделений занятия по огневой подготовке, тактике, вождению бронемашин и прыжкам с парашютом.
В 2019 году в Судане произошёл военный переворот: в ходе которого был свергнут президент Омар аль-Башир, а к власти пришёл Военный Совет. Но стратегическое партнерство Хартума с Москвой не прекратилось: российские военные специалисты и консультанты продолжали работать даже в сложной политической обстановке, в отличие от тех же китайских коллег, с которыми Судан прекратил сотрудничество.
Советский опыт
В прошлом веке у СССР уже были пункты базирования военно-морского флота в регионе: в 1964 году был обустроен ПМТО в гавани сомалийского города Бербера на берегу Аденского залива. Он просуществовал до 1977 года, когда СССР принял решение поддержать Эфиопию в эфиопско-сомалийской войне. В ответ власти Сомали потребовали вывода базы в трехдневный срок, и советским военнослужащим и гражданским специалистам пришлось покинуть Берберу. Новый ПМТО был создан на эфиопском острове Нокра в архипелаге Дахлак в юго-западной части Красного моря. Изначально пункт предназначался для ремонта подводных лодок, в дальнейшем он стал обслуживать и надводные корабли.
В 1960-1990-х годах эритрейские повстанцы вели боевые действия против Эфиопии в войне за независимость, и советская база обслуживала большие и средние десантные корабли, которые доставляли в эту страну технику и вооружение.
Весной 1988 года эритрейцы нанесли поражение эфиопской армии и начали активно действовать в прибрежных водах. 31 мая 1988 года повстанцы обстреляли танкер Балтийского флота «Олекма», а год спустя произошло сразу несколько инцидентов между советскими кораблями и эритрейскими сепаратистами. 27 мая 1990 года катер «АК-312» отразил атаку четырех эритрейских быстроходных судов, потопив три из них. В 1991 году Аддис-Абеба потеряла выход к морю, поэтому руководство СССР приняло решение закрыть базу.
Корабли советского ВМФ обслуживались и в Йемене. Официально там отсутствовали военно-морские базы, но де-факто в 1969 году СССР заключил соглашение об использовании портовых сооружений Южного Йемена. Для заправки и снабжения ВМФ СССР использовал и порт Виктория на Сейшельских островах, а также порты Александрия и Марса-Матрух (Египет), Триполи и Тобрук (Ливия), Луанда (Ангола), Конакри (Гвинея), Бизерта и Сфакс (Тунис).
Создание советским руководством баз в регионе позволяло контролировать вход кораблей и судов в Красное море и его акваторию, по которой совершается 7% мировых морских грузоперевозок. Также проход через Суэцкий канал и Баб-эль-Мандебский пролив является кратчайшим путем из Атлантического в Индийский океан. Поэтому, говоря о возможном строительстве российской базы, Омар аль-Башир заявил: «Я привез в Россию ключи от Африки».
Конкуренция в регионе
Сразу несколько стран борются за влияние в регионе, где расположен Судан. В их числе — Китай, США, Турция и Франция.
Сегодня Кэмп-Лемонье является единственной американской крупной военной базой на Африканском континенте. Там размещены около 2500 военнослужащих США, гражданских лиц и подрядчиков Пентагона. Кроме того, база обеспечивает занятость около 1200 местных жителей и граждан других стран. На территории Кэмп-Лемонье расположены палаточный городок, склады материально-технических средств и аэродром, где помимо американских базируется около десятка французских военных самолетов. В 2013 году США передислоцировали свои разведывательно-ударные БЛА на специально оборудованный аэродром Чабелли в 12 километрах к юго-западу от базы.
В порту Джибути базируется 152-е оперативное соединение государств-участников антитеррористической операции – США, Великобритании, ФРГ, Франции, Испании и ряда других стран. Оно обеспечивает безопасность судоходства в Красном и Аравийском морях, а также в Персидском заливе.
Также в Джибути находится несколько французских объектов. Франция — ближайший западный союзник страны: будучи бывшей колонией, Джибути сильно зависит от Парижа в вопросах экономической и национальной безопасности. Например, французы ежегодно вкладывают 720 млн. долларов США в год в экономику Джибути, а в 1977 году страны подписали двустороннее соглашение об обороне, согласно которому Франция выступает на стороне Джибути в случае внешней агрессии.
В регионе расширяется и турецкое влияние, в том числе и на Судан. В 2017 году предыдущий президент Судана Омар Аль-Башир подписал указ о передаче в аренду Турции острова Суакин в Красном море на 99 лет.
Ряд СМИ сообщил о намерении турецкого руководства построить там военно-морскую базу, хотя Анкара утверждает, что хочет лишь восстановить памятники наследия Османской империи на суданском побережье. Создание пункта базирования на острове Суакин будет выгодно Турции из-за удачного географического положения.
Технические детали
Соглашение о строительстве пункта материально-технического обеспечения ВМФ России в Порт-Судане включает в себя следующие положения:
Что это даст?
Сегодня Красное море находится в зоне интересов большого количества государств, каждое из которых — будь то США, Китай или Турция —рассматривает страны региона в том числе в качестве места размещения своих вооруженных сил и плацдарма для расширения влияния на богатый ресурсами регион.
Однако размещение пункта базирования военно-морских сил — равно как и полноценной военно-морской базы — дает лишь иллюзию способности контролировать стратегические проливы и акваторию. Решить проблемы со снабжением и логистикой вдали от собственных берегов, равно как и обеспечивать ремонт кораблей — да, это возможно. Но не более того.
Когда президент Судана Омар аль-Башир в 2017 году предлагал России построить военно-морскую базу, он аргументировал это тем, что Соединенные Штаты пытаются расколоть страну на пять независимых государств. В качестве примера он привел отделение от страны Южного Судана в 2011 году. По его словам, российский пункт базирования ВМФ мог бы стать стабилизирующим фактором по аналогии с той ролью, который выполняет база в сирийском Тартусе.
Вот только российское военное присутствие в Сирии не ограничивается одним лишь портом Тартус — развертыванию полноценной российской группировки войск в Сирии предшествовала подготовительная работа российских военных специалистов и дипломатов на местах. И именно группировка, а не порт или авиабаза является тем самым стабилизирующим фактором.
После распада СССР Россия лишилась военных объектов на Красном море и в районе Африканского рога, поэтому строительство ПМТО в Судане, конечно, является возвращением российского ВМФ в регион, но несет, скорее, символическое значение.
Для России — это демонстрация пускай и скромных, но возможностей в удаленном регионе, а также застолбленное место. Даже формальное военное присутствие в регионе — не на уровне полусекретных военных советников, а легитимно находящихся военнослужащих — уже укрепляет позиции в различных переговорах и добавляет очки престижа в глазах собеседников. Кроме того, это возможность заработать на ресурсах Судана и запуск совместных бизнес-проектов по линии государственного заказа.
Для Судана — это значительная «цементация» политической обстановки за счет присутствия сторонней дружественной силы на своей территории, равно как и возможность выхода на некоторые сферы российского рынка на более выгодных, чем для обычных бизнес-партнеров условиях. Кроме того, размещение российского ПМТО предоставляет доступ к более широкому спектру российских технологий, поставляемых за рубеж, а также получение рабочих мест на иностранных инвестиционных проектах, которые потенциально может запустить Россия.
Называть Судан «ключом от Африки», как о стране отзывался Омар аль-Башир, конечно, не совсем корректно, но для России это уже шаг по возвращению в региональную политику и возможность заработать политические очки.
Omnes homines ad quaestum suum callent (лат. Все люди знают толк в том, что касается их выгоды.).
Данная статья является исключительно мнением автора и может не совпадать с позицией редакции.