Дорога перемен что случилось с эйприл в конце
«Дорога перемен»: опасный эксперимент Кейт Уинслет и Леонардо ДиКаприо
Семейная жизнь в «Дороге перемен» подвергается опасному эксперименту. Перед нами счастливая на первый взгляд пара, двое детей, уютный дом, заботливая жена (Уинслет), ответственный муж (Ди Каприо). Но это только на первый взгляд.
Фрэнк Уиллер каждый день просиживает штаны на работе, думая о том, зачем это все нужно, а в перерывах вместе с товарищами потешается над идиотским устройством компании «Нокс», где он и несет службу.
Эйприл Уиллер в это время готовит ужин, смотрит за детьми, но в промежутках между стиркой и готовкой вспоминает свою актерскую карьеру, которую она бросила, испугавшись очередной неудачи. Чувство собственной исключительности и постоянное желание чего-то большего не покидает ее до сих пор.
Поэтому как-то вдруг она предлагает супругу собрать вещи, взять детей и уехать в Париж, где она будет работать, а он искать себя. А когда все экзистенциальные вопросы будут решены, они вернутся обратно. Как сладко думать, что, уехав куда-то, ты решишь самые важные проблемы! Эйприл взялась за дело всерьез. И, уломав мужа, начала паковать вещи. Перед нами, кстати, замечательное воплощение женщины, которая легко может мужа как вдохновить, так и расстроить. Но при этом она почему-то перекладывает решение проблемы на его плечи, подразумевая: «Я буду работать, а ты думать».
Сначала авантюрная идея с Парижем очень интригует, пытаешься угадать, что же будет дальше. Режиссер доводит напряжение перед выбором до максимального градуса. Герои впадают в истерические состояния, постоянно срываясь друг на друга. И никак не могут найти выход из сложившейся ситуации.
Хотя, казалось бы, всеми этими мыслями они дали себе эмоциональную встряску, как говорят, оживили отношения, но. ни к чему не пришли. Конфликт только обостряется. Еще и тем, что Эйприл беременна. Но ребенка она не хочет. Почему? Устала? Не любит мужа? Хочет другой жизни? Можно ее осудить, но женщина спрашивает мужа: «Ты хочешь этого ребенка?» Он молчит. А может быть, ей было бы достаточно нескольких слов, чтобы успокоиться. Поддержки нет. И выглядит все так, что она один на один со своей «проблемой». Все очень сложно, потому как и он старается изображать из себя примерного отца, выкрикивая: «Выходит, что и те два ребенка были для тебя ошибкой?» И так до бесконечности.
Сэм Мендес тоже действует очень основательно. Он и конфликт в фильме рассматривает с нескольких сторон. С позиции Эйприл, Фрэнка, даже соседи, которые становятся невольными свидетелями происходящего, вносят свою лепту в это непростое дело. Диалектика проблемы в «Дороге перемен» с течением времени расширяется и углубляется. Рефреном звучат многие ситуации в кинокартине. Если в начале фильма перед нами внешние разногласия супругов, то постепенно становится ясно, что есть еще и внутренняя подоплека их «неладной» во многих смыслах жизни. В какой-то момент развития этой истории, очевидно, что развязка не так уж и важна. И в жизни Уиллеров выхода нет, по сути, он здесь не нужен. Задача режиссера обозначить и довести до критической отметки проблему выбора и чувство ответственности героев перед собой и близкими.
В оппозиции к отношениям участников действа находится пространство картины. Дом, где живет пара, очень светлый, солнечный, кремового цвета диваны и деревянный пол формируют сладостное ощущение покоя. А еще и залитая солнцем лужайка перед домом так и пищит о благополучии тех, кто по ней ступает. Это легкое противоречие оттеняет конфликт и кричит по-мещански: «Посмотрите, как все красиво, чего вам еще нужно?»
На этот вопрос уже предстоит ответить зрителю. Тысячи «почему так происходит» остаются. Сэм Мендес предлагает развязку, которая совсем не вписывается в эстетику этого фильма. Смысл финала можно списать как на частный случай истеричности героини, так и на попытку открытого конца без решения. Именно эта развязка, которая совсем «вне», направлена на то, чтобы смотрящий начал думать дальше и задавать себе самому больше вопросов. Ведь, может быть, рвануть в Париж из этой «благополучной» Америки действительно стоило?
Смысл фильма Дорога перемен 2008
«Дорога перемен» – первый и самый успешный роман Ричарда Йейтса, экранизированный режиссёром Сэмом Мендесом в 2008 году. Заслуженные премии «Оскар», «Золотой глобус», множество других номинаций не сделали фильм лучше или хуже – он и так любим зрителями. Премии в очередной раз подтвердили мысль о том, как много условностей в жизни. И как при отсутствии любви, все в жизни – даже условности – превращается в ад.
О чем фильм Дорога перемен
Персонажи Ди Каприо и Кейт Уинслет (Фрэнк и Эйприл Уилеры) – молодая семья из одноэтажной послевоенной Америки 50-ых. Уютный дом в Коннектикуте, двое милых детей, довольно прибыльная работа отца семейства, – все излучает сытость и благополучие. Картинка обманчива: как муж, так и жена томятся в предлагаемых обстоятельствах.
Первая встреча этих людей обещала яркое продолжение: подающая надежды актриса Эйприл и обаятельный Фрэнк, так вкусно рассказывающий о Париже, полюбили друг друга. Красивые, молодые, энергичные, – таких называют «любимчиками судьбы», у них все должно быть по высшему классу. Но Фрэнк стал простым офисным служащим, Эйприл – домохозяйкой. Желание утвердиться в собственной исключительности приводит главную героиню к мысли о переезде всей семьёй в Париж. Воодушевленный мистер Уилер и прекрасная, как никогда, миссис Уилер проводят волшебные пару месяцев в обсуждении дальнейших планов и того, как все поменяется в неизменно лучшую сторону.
Жизнь вносит свои коррективы: Эйприл беременна в третий раз, и Фрэнк готов променять малознакомую, ненадежную жизнь за океаном на (пусть до тошноты приевшуюся) стабильность. Женщина не готова отступать, ведь дорога перемен так близка и так маняща. Решившись единожды, Эйприл не ищет компромиссов: она не оставляет шансов не только себе, но и их будущему с Фрэнком ребёнку.
Смысл фильма Дорога перемен
Когда ты особенный, когда ты гораздо лучше других, сложно мириться с пошлостью каждодневной рутины. Соседские домохозяйки втайне ненавидят, а на самом деле просто завидуют тебе; их мужья бросают жаркие, влюбленные взгляды. А сама ты изо дня в день только и делаешь, что занята домашней нескончаемой работой. Именно так можно описать несостоявшуюся актрису Эйприл Уилер. Фрэнк тоже не среднестатистический «офисный планктон»: побывав на войне, немного пожив в Париже, молодой мужчина по-своему талантлив и притягателен для женского пола. Уилеры особенные: ярче выглядят, остроумнее шутят, смелее рассуждают. Мысль о собственной уникальности не даёт покоя, тщеславие точит изнутри. Идея о переезде в Париж становится бегством от пустоты и безнадежности.
История Уилеров с Революционной улицы – зеркало многих других таких же историй. Серые, безрадостные будни, суета сует. Но жизнь одна, и желание прожить её насыщенней, осмысленней, значительней время от времени оживает. Новый день приносит новую пищу, и мысль о переменах снова отходит в сторону. Уилеры-бунтари решаются на глобальные перемены. Кажется, теперь-то все будет иначе. Это «по-другому», разумеется, наступает, но не от действий, а вопреки им.
«Дорога перемен» рассказывает не об одном из вариантов того, что происходит после смены жизненного уклада. Фильм о внутренних противоречиях, маскирующихся под усталость и поиск нового. Недаром эмоционально-нестабильный математик Джон, выступающий в фильме «голосом правды», поначалу поддерживает и верит в такую искреннюю и смелую пару, но быстро разочаровывается, увидев, что все это только красивый фасад, за которым ничего нет. Не забота о ближнем толкает этих людей на переезд, а эгоизм, невозможность услышать и понять другого. Не от рутины и внешней пустоты бегут главные герои, а от внутренней леденящей мертвенности души.
Смысл финала Дорога перемен
«Самое страшное жить мечтой, которая никогда не сбудется», – признается Эйприл соседу Шепу. Главная героиня ещё борется с собственными эмоциями, но уже далека от реальности. Единственное решение всех проблем – переезд «куда угодно». Эфемерная жизнь в другом месте тем не менее предполагает ту же внутреннюю составляющую, ту же пустоту.
Собственная уникальность не оправдывает надежд. Эйприл больше не особенная, а жить не своей жизнью, тянуть лямку быта и рутины она не может. И не хочет. Убив зародившуюся новую жизнь в себе, миссис Уилер умирает от кровопотери. «Гибнет» вместе с ней и её семья: потерянный, опустошенный Фрэнк, дети – наполовину сироты.
Финал – концентрат человеческих страхов, неуверенных попыток создать «замок из песка», пылких желаний, заблуждений. Верно заданный вектор нового и настоящего так чудовищно-просто приводит главных героев в тупик. Светлое будущее непременно становится непроглядной тьмой, если стремясь к нему, одновременно убегать от собственной слабости.
Насколько публикация полезна?
Нажмите на звезду, чтобы оценить!
Средняя оценка 4.3 / 5. Количество оценок: 11
Дорога перемен что случилось с эйприл в конце
Войти
Авторизуясь в LiveJournal с помощью стороннего сервиса вы принимаете условия Пользовательского соглашения LiveJournal
Ричард Йейтс. «Дорога перемен»
Много слышала об этом произведении, но не читала. Оказалось, что роман был написан в 1961 году, у нас не переводился, а интерес к нему возник после выхода одноименного фильма с участием Леонардо Ди Каприо и Кейт Уинслет в 2009 году.
Сюжет, собственно, вот он: молодая супружеская пара с двумя маленькими детьми испытывает кризис семейной жизни («кризис седьмого года»), они часто ссорятся.
Жена придумала все бросить и уехать в Париж. Почему в Париж? Ну, как же – город художников, писателей, интеллектуалов. Она надеялась, что там ее муж станет другим человеком, и она сможет вновь его полюбить. Он согласился, хотя и опасался возможных трудностей с обустройством на новом месте (учить язык, искать работу, а как это перенесут дети…). Совместная жизнь почти наладилась на почве того, что они все время обсуждали переезд, строили планы.
Однако незапланированная беременность поставила крест на этих мечтах. Ехать и растить в Париже еще и младенца муж не соглашался, а аборт, как мы знаем, в 1955 году, к которому относится время повествования, был запрещен.
Ссоры возобновились. Жена даже разок изменила мужу, а у него самого уже была любовница. Он с ней порвал и рассказал об этом жене. Тут она поняла, что ей надо менять не страну, а мужа. Но прозрение пришло уже на 5-ом месяце. Она попыталась сама вытравить плод, но началось маточное кровотечение, с которым врачи не справились. Женщина умерла.
Напоминает анекдот:
— Красотка, дай номер телефона!
— Молодой человек, пишите 0695671230.
— Хм. Так сразу.
— Пишите, пишите, не стесняйтесь. Позвоните сегодня вечером ровно в шесть. В семь встречаемся на ужин. Я позже есть не люблю. Сегодня ceкcа не будет. Рано. Возьмите деньги. Я люблю крабов. Цветов не надо. Сэкономите. Завтра можно ceкc. Я люблю сверху. Полгода вам достаточно? Мне нельзя тянуть с детьми. Да и вам тоже. Мальчик. Потом девочка. Я растолстею. Вы полысеете. Вы уйдете к соседке. А я отберу вашу квартиру.
— Вот дура.
— Лучше потратить две минуты, чем двадцать лет.
Жаль, что Эйприл Уилер не знала этот анекдот.
Эйприл выросла красавицей. Она поселилась в Нью-Йорке, училась в театральной школе, но чувствовала себя никому ненужной. На одной вечеринке она встретила Фрэнка Уилера, который показался ей выдающимся человеком. Она вышла за него замуж. Бросила театральную школу. Потом забеременела. Эйприл хотела сделать аборт с помощью спринцовки и шприца, но Фрэнк ей запретил. Впоследствии она упрекала его, что таким образом он «поймал ее в капкан».
Потом она родила второго ребенка. Они с Фрэнком поселились в пригороде Нью-Йорка, купив собственный, довольно симпатичный, дом. Фрэнк уезжал на работу в город, Эйприл спала до полудня, наряжалась, делала что-то по дому, играла с детьми. С детьми ей помогала няня.
Примерно раз в неделю они встречались с другой супружеской парой, живущей неподалеку – с Шепом и Милли Кэмпбелл. Выпивали вместе, говорили на разные темы. Встречались то дома, то ходили в ресторан.
Спрашивается, чего Эйприл не хватало? А чего не хватало мадам Бовари? Не зря Фрэнк как-то сказал ей, что она неплохо разыгрывает мадам Бовари.
Это было после провала любительского спектакля, где Эйприл играла главную роль. Она старалась, но остальные актеры не соответствовали, и ко второму действию скисла и она. А она возлагала надежды на то, что если спектакль пройдет хорошо, у них в поселке будет свой любительский театр.
Эйприл очень тяжело пережила крах этой мечты. Они с Фрэнком поссорились. Именно после этого ей и пришло в голову уехать в Париж. Она собиралась там работать секретаршей в каком-нибудь американском посольстве, консульстве или чем-нибудь в этом роде. По мнению Эйприл, жизнь в Париже дешевле, чем в Нью-Йорке, и на эти деньги они все смогут жить, пока Фрэнк не найдет свое настоящее призвание.
Эйприл казалось, что в Париже проживают творческие, умные люди, которые знают, как нужно жить, а не то, что она. А жизнь американцев казалась ей заурядной, пресной, скучной.
Когда муж под предлогом ее внеплановой беременности отказался ехать в Европу, Эйприл от переживаний даже переспала с другом семьи – рыжим толстяком Шепом, который давно был в нее тайно влюблен. Здесь-то она и поняла, что не так уж любит мужа, а когда он рассказал ей о своей измене, поняла, что они превращаются в типичную супружескую пару, где супруги от скуки заводят интрижки. Тут-то она и решилась на аборт.
Эта женщина не хотела компромиссов, она не хотела быть, как все, потому что привыкла думать о себе по-другому. К тому же она не верила в любовь мужа, а ей хотелось ярких чувств.
Дети же совсем ее не занимали. Она говорила, что ее интересы и интересы мужа приоритетнее, чем жизнь детей, хотя бы потому, что они уже взрослые.
Сразу видно, что книжка старая – теперь так никто не посмеет написать.
Виноват ли Фрэнк в смерти жены? Писатель считает, что виноват. Образ Эйприл – единственный не сатирический в романе. Фрэнк написан с гораздо большей долей сарказма, хотя, в общем-то, он тоже жертва обстоятельств. Но, видимо, Йейтс считал, что мужчина отвечает за все.
Фрэнк был обманщик: он изображал то, чем не являлся. Все, что он умел – это болтать на модные темы и казаться необычным. А он был обычный.
В детстве он тоже недополучил родительской любви. Фрэнк был самым младшим сыном у уже пожилых родителей. Он их сильно утомлял. Отец был человек старой формации, т.е. считал себя в семье главным, боссом, к сыну относился несколько пренебрежительно. А работал он всего-навсего коммивояжером в фирме, торгующей арифмометрами.
Фрэнк попал на фронт в 1944 году, успел поучаствовать в военной операции, а потом год его часть стояла в Париже. Вернулся он офицером и героем. Его взяли учиться в Колумбийский университет. Потом он познакомился с Эйприл, женился. По ночам он подрабатывал грузчиком, Эйприл работала секретаршей.
Пока он учился, не знал, чем займется в дальнейшем. Ему все говорили, что он – способный. Способный, но к чему? Он не знал. Он не умел рисовать, ему не хотелось заниматься литературой.
По окончании университета Фрэнк объявил, что найдет какую-нибудь непыльную работенку, чтобы иметь свободную голову и искать себя. К своему удивлению, он нашел место в той же фирме, где работал отец. Но работал уже не коммивояжером, а в отделе, который занимался чем-то типа связей с общественностью – он сам не понимал, что они делают. Весь день Фрэнк ждал вначале перерыва на кофе, а потом на обед, а потом звонка. Сослуживцы казались ему очень скучными людьми. Он ждал, когда придет домой и начнет с женой привычный разговор. Фрэнк и Эйприл говорили о том, как они отличаются от всех окружающих. Такие же разговоры они вели и с друзьями: «все идиоты, с кем я каждый день езжу в поезде. Это зараза. Никто не думает, не чувствует, всем на все наплевать, ничто никого не волнует, никто ни во что не верит, кроме своей удобной скотской заурядности.
Милли Кэмпбелл от удовольствия ежилась:
— Как это верно! Правда, милый?
Все радостно соглашались, подразумевая, что лишь они четверо еще мучительно живы в этой одурманенной и умирающей культуре».
Обычный их разговор с друзьями был таким: «Как вам нравится это дело Оппенгеймера?» — спрашивал кто-нибудь, и все остальные с революционным рвением жаждали получить слово. После второго или третьего стакана и обсуждения темы сенатора Маккарти, раковой опухоли в теле Соединенных Штатов, они чувствовали себя малочисленным, но готовым к бою интеллектуальным подпольем. Кто-нибудь вслух зачитывал вырезки из «Обсервера» или «Манчестер гардиан», остальные уважительно кивали; тоскливый вздох Фрэнка: «Господи, если б мы уехали в Европу, когда была такая возможность!» — немедленно вызывал общее желание эмигрировать: «Давайте все уедем!» (Однажды дело дошло до конкретного подсчета, во что обойдутся проезд пароходом, жилье и обучение детей, но после отрезвляющего кофе Шеп поделился вычитанными сведениями: за границей трудно получить работу.) Когда политика надоедала, оставались мимолетные, но чрезвычайно увлекательные темы: «Соглашательство», «Провинция», «Мэдисон-авеню», «Нынешнее американское общество».
Оставшись вдвоем, упруги продолжали те же речи:
«Господи, примеры повсюду: возьми хоть телевизионную муру, где любая шутка основана на том, что папаша идиот, а мамашу не проведешь; или эти чертовы таблички, что народ повадился вешать на дома. Ты их видела?
— Где фамилия во множественном числе? Вроде «Дональдсоны»?
— Ну да! — В награду за сметливость Фрэнк одарил жену радостной улыбкой. — Нет бы «Дональдсон», или «Джон Дж. Дональдсон», или как там его зовут. Непременно «Дональдсоны»! Сразу видишь семейство кроликов в уютных пижамах: уселись рядком и трескают гренки с кукурузным сиропом. Кэмпбеллы подобной табличкой еще не обзавелись, но все впереди. Судя по всему, ждать недолго. — Он утробно хохотнул. — Боже мой, как подумаешь, что мы с тобой вплотную приблизились к такой жизни…
— Однако не дошли, и это главное, — сказала Эйприл. В другой раз Фрэнк подошел к дивану и присел на край журнального столика.
— Знаешь, на что это похоже? Я имею в виду наши беседы и саму идею сорваться в Европу. — Он чувствовал в себе лихость; даже то, что он сидел на столике, казалось оригинальным и удивительным. — Впечатление, будто выбрался из целлофанового мешка. Словно долгие годы ты, сам того не ведая, был завернут в целлофан и вдруг вырвался наружу».
Вот такими разговорами, что все вокруг быдло, а они молодцы, Фрэнк в свое время и завоевал Эйприл. И про Париж он ей так много рассказывал, что она поверила, будто он там все знает и отлично говорит по-французски. Он же не говорил ей, что ходил в свои увольнительные исключительно по борделям с другими ребятами.
Но она ждала, когда же начнется что-то необыкновенное, а оно так и не начиналось. Эйприл злилась, срывалась на мужа, муж срывался на детей. Дети переживали. Фрэнк начал побаиваться свою жену. Она была все время напряженная, на взводе. Пытаясь восстановить свою самооценку, он завел интрижку с секретаршей. Но тут жена вдруг переменилась, окрыленная планами переезда в Европу.
Фрэнк побаивался перемен, а тут его еще вызвал к себе большой босс, похвалил, предложил новую работу: фирма начала разрабатывать компьютеры. А похвала большого человека – это и есть то, что было нужно Фрэнку – отец-то его никогда не хвалил. Теперь работа ему нравится.
Ну, дальше вы знаете.
Сделан роман со вкусом.
Например, в первой части Эйприл рассказывает про ощущение позора, которое испытала в школе, когда у нее на уроке внезапно пришла сильная менструация. Она выбежала из класса, оставляя на полу капельки крови. А в последней части, Фрэнк, придя домой из больницы, где умерла Эйприл, обнаруживает цепочку из капель крови по всей дорожке от дома до калитки.
Или в самом начале книги Эйприл произносит на сцене ««Неужто вам не нужна моя любовь?», а потом эту фразу вспоминает Шеп, когда она уже умерла.
Нужные акценты ставятся с помощью эпизодических персонажей. Как бы отражением настроений Фрэнкка и Эйприл является психически больной сын соседки. Та приводит его в дом к Уиверам с целью реабилитации. Она думает, что общение с умными молодыми людьми поможет ему прийти в себя. Когда Джон Гивингс узнает, что супруги хотят уехать, он говорит, что рад видеть настоящую женщину и настоящего мужчину, а когда узнает, что они передумали, объявляет Фрэнка слабаком, а про Эйприл говорит, что это она довела мужа до того, что он может продемонстрировать, что у него есть яйца, только зачав ребенка.
Эйприл еще и потому предпринимает свое радикальное действо, что не хочет быть похожей на мать Джона – миссис Гивингс. У этой женщины все естественные чувства подавлены желанием выглядеть прилично. Она стесняется и опасается своего сына, навсегда запирает его в больнице, а сама заводит себе собачку. Собачку погладишь – она и счастлива, а сын всем недоволен.
После смерти жены Фрэнк стал самим собой. Детей он отдал в семью своего брата, сам много занимается работой, о которой теперь может говорить часами и посещает психоаналитика.
Шеп находит, что он стал живым трупом, а жена Шепа считает, что Фрэнк выглядит просто замечательно.
Получается, что, по мнению писателя, в США нет места живым и необычным людям. Они должны или умереть, или сидеть в сумасшедшем доме, или стать, как все.
Дорога перемен
Вот смотрю я на вас и начинаю его тоже жалеть, веселую жизнь вы ему устроили, раз он может только делая детей доказать, что у него есть яйца.
Мужество нужно, чтобы жить так, как тебе хочется.
Единственная причина, по которой мы приехали сюда, — это то, что я забеременела. А потом мы завели еще одного, чтоб доказать, что первый не был ошибкой.
— Послушай меня. Ты не хочешь признать себя настоящего. Тебя душит и совершенно не дает проявить себя наша жизнь здесь.
— И кто же я?
— А ты не знаешь? Фрэнк, ты самое удивительное и прекрасное, что есть в мире. Ты мужчина.
Эйприл Уилер, Фрэнк Уилер
Нет, Фрэнк! А наша жизнь разве реальна? Разве может умный и талантливый человек много лет заниматься тем, что он совершенно не переносит? И жить в городе, который он не переносит. Вместе с женой, которая не переносит того же самого, что и он. А знаешь, что хуже всего? Все наше существование основано на предположении, что мы особенные, что мы выше всего этого. Но это не так! Мы такие же, как и все! Посмотри на нас. Мы в плену одного и того же смехотворного заблуждения, что, как только появляются дети — нужно остепениться и похоронить себя заживо. И мы наказываем друг друга за это.
Так как я большой любитель дуэта Кейт и Лео я не могу обойти эту тему стороной))
По словам Сэма Мендеса для того, чтобы снять любовную сцену между своей женой и Дикаприо, ему пришлось вместе со всей аппаратурой переехать в другую комнату, иначе это было бы «практически нереально», ему приходилось выкрикивать рекомендации смотря на монитор: «Лео, меньше напора, она ударяется головой о кухонные шкафы!» И: «Не могли бы вы не делать этого так долго в этот раз?»
ДиКаприо хотел конкретики. «Как долго тогда?»
Двусмысленная улыбка от ДиКаприо: «Действительно? Всего лишь 45 секунд?»
«Я хорошо знал Кейт еще задолго до того, как Сэм даже с ней познакомился. Поэтому со стороны это может показаться довольно странным заниматься сексом перед камерой с женщиной, муж которой находится в поблизости. Но я не в браке, для меня это было совершенно комфортно и естественно, я привык к поцелуям с Кейт еще на съемках «Титаника»»
Фильм снят по мотивам романа Ричарда Йэтса «Дорога перемен» (Revolutionary Road, 1961).
Райан Симпкинс и Тай Симпкинс, играющие детей Фрэнка и Эйприл, являются настоящими братом и сестрой.
Это первый фильм, в котором режиссер Сэм Мендес снимает свою жену Кейт Уинслет.
Это первый фильм со времен «Титаника» (1997), в котором Кэти Бейтс, Леонардо ДиКаприо и Кейт Уинслет снимаются вместе.