Дорохов сеславин фигнер кто такие что сделали
А. С. Фигнер – партизан-герой, наводивший ужас на французское войско
Отечественная война 1812 года отличалась огромным фронтом русского партизанского движения. Характерной особенностью партизанской борьбы с французами являлось то, что возглавлял народные отряды цвет военного движения, решительные и смелые офицеры, направляемые рукой самого фельдмаршала М. И. Кутузова. Командовали партизанами такие известные герои той войны, как Ф. Ф. Винценгероде, А. П. Ожеровский, И. С. Дорохов, при этом собственные отдельные отряды были у А. Н. Сеславина, Д. В. Давыдова, А. С. Фигнера.
Александр Самойлович Фигнер был потомком древней немецкой фамилии Фигнер фон Рутмерсбах. Отец Александра, начав военную службу в рядовом звании, сумел дослужиться до чина штаб-офицера, и был определён после отставки заведующим Императорскими стекольными заводами. Эту службу он закончил статским советником, имея многочисленные ордена, жалован потомственным дворянским достоинством и в 1809 году определён на должность вице-губернатора в Псковскую губернию.
Александр Фигнер родился в 1787 году и рос скромным, любящим одиночество ребёнком, который, однако, уже тогда бредил жаждой славных воинских походов и восхищался своим кумиром А. В. Суворовым.
В возрасте 15-ти лет Александр поступил во 2-й кадетский корпус, который блестяще окончил, выпустившись в 1805 году в чине подпоручика. В этом же году Фигнер предпринял путешествие на Средиземное море в составе англо-русской экспедиции. За время этой поездки Александр Самуилович достаточно хорошо выучил итальянский язык, весьма неплохо владел он и немецким, французским и польским языками, что в будущем ему весьма пригодилось.
После возвращения в Российскую империю Фигнер получает звание поручика и переводится в 13-ю артиллерийскую бригаду.
В 1811 году Александр Самуилович получает чин штабс-капитана, переводится в 11-ю артиллерийскую бригаду и берёт в командование лёгкую 3-ю роту в этой бригаде.
С началом Отечественной войны 1812 года Фигнер первым делом отличается защитой орудий на левом фланге русских войск на реке Страгани, при этом сумел отбить у французов одно из захваченных ими ранее орудий и получив за это чин капитана.
Сохранились сведения, что однажды французам всё же удалось схватить Фигнера. Попался к ним в руки Александр Самуилович у Спасских ворот, переодетый нищим, был тут же схвачен и допрошен. Выручили героя высокая степень самообладания и талант перевоплощения: притворившись городским сумасшедшим, Фигнер заморочил наполеоновцам голову и был отпущен.
Полученные Кутузовым от Александра Фигнера сведения оказались очень важными. Партизанский опыт Фигнера был учтён главнокомандующим и вскоре формируются несколько партизанских отрядов (помимо фигнеровского, действовали группы Дорохова и Сеславина). Сам Александр Самуилович набрал две сотни удальцов и вышел с ними на можайскую дорогу.
Действия этого отряда только усилило к Фигнеру ненависть со стороны наполеоновцев: Александр Самуилович беспрестанно тревожил неприятельские стоянки, разбивал обозы фуражиров, перехватывал курьеров с донесениями и был для французов настоящим бедствием. Об отваге Фигнера говорит такой примечательный случай: однажды, под самой Москвой, он напал на гвардейцев-кирасир Наполеона, ранил их полковника и захватил в плен его и ещё 50 солдат.
Много раз французы настигали отряд Александра Самуиловича, окружали его, и уже казалась неизбежной гибель отважных партизан, но Фигнер умудрялся хитрыми, обманными маневрами заморочить неприятеля и выйти из окружения.
Этим подвигом Фигнера восхитился сам император Александр, наградивший Александра Самуиловича чином полковника, 7000 рублей (немалыми деньгами по тем временам) и переведший его в гвардейскую артиллерию.
Удивительные курьёзы нелёгкой партизанской жизни поджидали Фигнера и в походе русской армии заграницей. Действуя подпольно по поручению генерала Витгенштейна в осаждённом Данциге, Александр Фигнер был схвачен французами и два месяца томился за решёткой в крепости, мучимый чуть ли не ежедневно допросами. Знание иностранных языков и природная хитрость и изворотливость спасли его и на этот раз: сумев повернуть казавшееся гибельным дело на 180 градусов, Фигнер настолько вошёл в доверие к французскому военному начальству, что его отправили с важными донесениями к Наполеону. Которые он, разумеется, и доставил в русскую военную ставку, после чего вновь получил повышение, став полковником.
В дальнейшем Фигнер формирует из французских дезертиров (преимущественно испанцев, с небольшой группой немецких волонтёров) так называемый «легион смерти», и вновь наводит на французов трепет набегами и тщательно продуманными военными провокациями.
Смерть этого одного из достойнейших людей, настоящего героя Отечественной войны 1812 так же доблестна, как и вся его борьба с французскими захватчиками.
И вовсе неудивительно, что именно этот человек стал прототипом одного из героев романа Л. Н Толстого – Фёдора Долохова, а замечательный русский поэт В. А. Жуковский посвятил ему следующие строки:
«…Наш Фигнер старцем в стан врагов
Идет во мраке ночи;
Как тень, прокрался вкруг шатров.
Все зрели быстры очи…
И стан еще в глубоком сне,
День светлый не проглянул —
А он уж, витязь, на коне,
Уже с дружиной грянул!»
Русские партизаны 1812 года. «Летучие отряды» регулярных войск
Эта идея возникла не на пустом месте. В России было прекрасно известно об успешности испанской герильи, из-за которой, как говорили, с 1808 года «Наполеон мог сражаться только одной рукой». Дело в том, что с того времени значительная часть его сил всегда оставалась в Испании. По данным Е. Тарле, в 1812 году по своей численности французские войска, размещённые в Испании, почти в 2 раза превосходили соединения Великой армии, принявших непосредственное участие в Бородинском сражении.
На самом деле Давыдов не был ни инициатором таких действий, ни самым успешным командиром летучего отряда, ни самым предприимчивым и лихим из них. Но грамотный пиар торжествовал и в те времена. У желавшего рассказать всем о своих подвигах Давыдова имелись некоторые (не слишком большие) литературные способности. И этого оказалось достаточно, чтобы именно он остался в памяти потомков главным партизаном той войны (а также – самым знаменитым гусаром Российской империи).
Но о Давыдове мы поговорим немного позже, пока же определимся с истинными авторами идеи партизанской войны.
«Патриотические мысли»
Инициатором её создания был военный министр М. Б. Барклай де Толли. Ему и адресовал свою записку Чуйкевич. Он предлагал в случае начала новой войны с Наполеоном, не вступая до времени в большие сражения, ослабить неприятельскую армию, постоянно беспокоя её на пути движения. С этой целью, по его мнению, следовало наносить удары по её тылам, отрезая от источников снабжения, отсекать и уничтожать отдельные вражеские отряды. Эти действия и были названы Чуйкевичем партизанской войной, вести которую должны были «партии» – отряды лёгкой кавалерии регулярных войск с приданными им казачьими и егерскими частями. Командовать такими отрядами должны были толковые кадровые офицеры, в прежних кампаниях доказавшие свою смелость, распорядительность и способность к самостоятельным действиям.
Первый партизан
Первый партизанский отряд численностью в 1300 человек был создан по приказу Барклая де Толли 2 августа 1812 года (ещё до начала Смоленского сражения). Его командиром стал Фердинанд Федорович Винцингероде. Одним из офицеров этого отряда был небезызвестный А. Х. Бенкендорф. Да-да, тот самый. Задача была поставлена следующая:
Этот отряд атаковал французов в Велиже, затем захватил Усвят, который стал его временной базой. Наконец, он фактически блокировал Витебск, уничтожая все высылаемые из него фуражирные команды, а затем совершил рейд к Полоцку. Только пленных было захвачено более 2-х тысяч человек.
Но эта «партия» не слишком известна в нашей стране. Вероятно, на отношение к ней повлияли и немецкая фамилия её командира, и личность Бенкендорфа, который позже стал шефом жандармов и начальником знаменитого Третьего управления императорской канцелярии. Бенкендорф к тому же был ещё и масоном – мастером Ложи «Соединённые друзья», в которую входили, правда, и люди с более положительной репутацией: Вяземский, Чаадаев, Грибоедов, Пестель, Муравьев-Апостол. После ухода наполеоновской армии из Москвы, Бенкендорф стал первым комендантом этого города.Александр Христофорович Бенкендорф по рисунку Орлова литография Мошаровского. 1830- е г.из собрания портретов Главной Императорской квартиры.
А 7 ноября 1824 г. благодаря его решительным действиям удалось спасти много людей во время катастрофического наводнения в Петербурге, о котором рассказывается в поэме А. С. Пушкина «Медный всадник»:
В 1809 году Винцингероде снова оказался в австрийской армии и был тяжело ранен в сражении у Асперна. В русскую армию вернулся в 1812 году.
Между Минском и Вильно его освободил «летучий отряд» А. Чернышева, который позже будет возведён в княжеское достоинство, станет военным министром и председателем Государственного совета. Прославится Чернышев и личным арестом Пестеля в 1825 году, а также приказом, вопреки традиции, повторно вешать сорвавшихся с перекладины декабристов («дважды повешенными» стали К. Рылеев, П. Каховский и С. Муравьёв-Апостол). Неудивительно, что партизанская деятельность Чернышева мало известна в нашей стране.
Но вернёмся к освобождённому Ф. Винцингероде, который потом в ранге командующего корпусом участвовал в Заграничном походе русской армии. И даже отрешил от командования Дениса Давыдова, который нарушил приказ не вступать в переговоры с гарнизоном Дрездена (об этом будет рассказано в следующей статье).
Человек, изменивший историю
Пожалуй, наиболее значимый вклад в победу русской армии в 1812 году из всех командиров партизан той войны внёс Александр Никитич Сеславин. В первый раз он столкнулся с французами во время сражения под Гейльсбергом в Восточной Пруссии (29 мая 1807 г.): был ранен в грудь и награждён орденом святого Владимира 4-й степени. В 1810-1811 гг. принимал участие в войне с Турцией. Был награждён орденом святой Анны 2-й степени, получил звание капитана. После ранения в плечо вынужден был лечиться около 6 месяцев.
Отечественную войну начинал в должности адъютанта командующего 1-й русской армии М. Барклая-де-Толли. За бои у Смоленска был награждён золотой шпагой с надписью «За храбрость». Сражался при Бородино: получил ранение в бою у Шевардино, но остался в строю, был награждён орденом святого Георгия 4-й степени.
30 сентября 1812 года капитан Сеславин был назначен командиром партизанского (летучего) отряда (250 донских казаков и эскадрон Сумского гусарского полка). С ним он и отправился «на промысел».
Выйти в тыл Великой армии в 1812 году было совсем нетрудно, поскольку не существовало единой линии фронта. Избегая столкновений с частями противника, небольшой отряд легко мог дойти хоть до Польши. Но Сеславину туда было не нужно, его отряд действовал в местности между Москвой и Боровском.
Интересно, что у Сеславина имелась собственная артиллерия: её роль выполняли своеобразные тачанки – сани с установленными на них орудиями. И несколько раз преследовавшие этих партизан крупные соединения противника отходили, попав под залп этих «батарей».
В качестве командира партизанского отряда и совершил Сеславин главный подвиг в своей жизни.
Первыми части вышедшей из Москвы армии Наполеона увидели партизаны Дорохова (речь о котором впереди). Но именно Александр Сеславин понял, что вперёд идёт ВСЯ Великая армия, и сумел определить направление её движения. Доставленные им сведения имели поистине стратегическое значение. Благодаря им корпус Дохтурова сумел вовремя подойти к Малоярославцу и завязать сражение, после которого обе армии откатились от этого города. Александр Юрьевич Аверьянов. Сражение за Малоярославец 12 (24) октября 1812 года. 1998
Наполеон не рискнул дать новое генеральное сражение: его войска пошли на запад по разорённой Старой Смоленской дороге.
После битвы у Малоярославца Кутузов утратил контакт с неприятельской армией и не знал, где она находится до 22 октября. И снова французов у Вязьмы нашёл именно Сеславин.Петер фон Гесс. Битва под Вязьмой
Затем «партии» Сеславина, Фигнера и Давыдова (общая численность партизан – 1300 человек) и рейдовый кавалерийский отряд героя Тарутинского сражения Орлова-Денисова (2000 человек) под Ляховым окружили и взяли в плен от полутора до двух тысяч солдат бригады генерала Ожеро. За эту операцию Сеславин получил звание полковника.
16 ноября отряд Сеславина захватил город Борисов, в котором партизанам сдались 3000 французов. После этого штаб главной армии установил связь с войсками Витгенштейна и Чичагова. Эту замечательную и имеющую такое большое значение победу долгое время приписывали Давыдову, а потом – Платову.
Наконец, 23 ноября у Сеславина был шанс взять в плен самого Наполеона. Он решил сжечь склад Великой армии в небольшом городке Ошмяны (сейчас находится в составе в Гродненской области Белоруссии). И действительно сжёг его – несмотря на необычайно сильное (и уже непривычное) сопротивление французов. Как раз во время этого боя в город въехал оставивший свою армию Наполеон. Его эскорт и кавалеристов Сеславина разделяли всего несколько десятков метров, но лишь позже Сеславин узнал, сколь крупная добыча ускользнула от его партизан, воспользовавшись ночной темнотой. И понял причину столь отчаянного сопротивления французов.Важное открытие партизана Сеславина. Неизвестный художник. 1820-е годы.
Наконец, 29 ноября его отряд захватил Вильно. Сам Сеславин во время этого боя был ранен в руку.
Выздоровев, он принял участие в Заграничном походе. В 1813 году после Лейпцигского сражения получил звание генерал-майора. В 1814 году отряд Сеславина осуществлял связь российской армии с войсками Блюхера.
Заслуги Сеславина не были оценены в должной мере при дворе, и в 1820 году он ушёл в отставку, получив напоследок звание генерал-лейтенанта.
Среди других командиров летучих отрядов Сеславин выделялся гуманным отношением к пленным.
«Сеславин лучше меня, на нём нет столько крови», – признавал другой великий партизан той войны – Александр Фигнер. Именно Сеславина считал он своим единственным соперником (а Дениса Давыдова «большим партизаном» не признавали ни тот, ни другой). О Фигнере мы сейчас и поговорим.
«Был человек тот авантюрист»
Капитан Александр Самойлович Фигнер, который стал прототипом бретера Долохова в романе Л. Н. Толстого «Война и мир», вне всякого сомнения был самым лихим и самым ярким партизаном 1812 года. Даже странно, что до сих пор он не стал героем авантюрного романа или остросюжетного исторического фильма, в котором и особенно выдумывать ничего не пришлось бы. Рассказывая о нём, невольно вспоминаешь строки С. Есенина из поэмы «Чёрный человек»:
При этом его фамилию в русской армии почему-то переиначили. В рассказах и донесениях порой фигурировали некие «капитан Вагнер» и «капитан Финкен», которые отобрали у нашего героя часть его подвигов. Но позже всё-таки разобрались.
Отец Александра Фигнера был заведующим Императорскими стекольными заводами и вице-губернатором Псковской губернии. К своему сыну он был суров и строг, и учиться его отдал во 2-й кадетский корпус, который считался менее престижным, чем 1-й. В нём учились в основном дети небогатых дворян. В 1805 г. Фигнер оказался в Италии, где русский корпус должен был действовать против французов в союзе с англичанами. Здесь он между делом в совершенстве выучил итальянский язык, что очень помогло ему партизанить в 1812 году.
В 1810 году Фигнер воевал против османов и участвовал в штурме крепости Рущук, получив за боевые заслуги орден святого Георгия 4-й степени. Отечественную войну встретил в чине штабс-капитана 3-й лёгкой роты 11-й артиллерийской бригады. Хорошо проявил себя в сражении за Смоленск. После Бородинской битвы уговорил Кутузова отправить его на разведку в занятую французами Москву. В этой «партии» было всего 8 человек (вместе с командиром), но Фигнер присоединил к ней некоторое количество найденных в Москве и её окрестностях добровольцев. Его миссия оказалась весьма успешной: прекрасно говоривший на французском, итальянском, немецком, голландском и польском языках, офицер, переодеваясь в форму разных полков, а также парикмахером, либо даже простым крестьянином, добыл немало ценной информации. Но позже Фигнер признался, что главной целью тогда он ставил убийство Наполеона, и потому своим визитом в Первопрестольную остался недоволен.
После того, как Великая армия Наполеона ушла из Москвы, Фигнер возглавил один из летучих отрядов. Кутузов оценивал действия партизан Фигнера чрезвычайно высоко. В его приказе по армии от 26 сентября 1812 г. говорилось:
Своей жене Кутузов так писал о Фигнере:
Но прославился Фигнер не только многочисленными дерзкими и удачными операциями против французов (за которые получил звание подполковника с переводом в гвардию), но и «алчностью к смертоубийству» (жестокостью по отношению к пленным).
Особенно ненавидел Фигнер французов и поляков, шансов выжить у попавших к нему в плен солдат и офицеров этих национальностей не было. К итальянцам, голландцам и немцам он относился гораздо лучше, часто оставляя их в живых. Причины этой дикой ненависти к французам так и остались неизвестны. Бискупский подозревал, что тому есть какие-то личные резоны, но Фигнер «уклонялся молчанием». Офицер мог только строить догадки в мемуарах: «Я и сегодня помню свою подозрительную тогда мысль. Странно, подумал я. Отчего бы не сказать этой причины. Быть может, один какой-нибудь француз в России, не в войне где-нибудь жестоко оскорбил его или его семейство, из родных близкого или близкую, до такой степени, что он готов всех вырезать в отмщение».
Племянник пишет, что, оказывается, «в натуре его было много рыцарскаго великодушия и благородства». И приводит пример:
«Отец мой разсказывал следующий его поступок с тестем своим, Бибиковым. Бибиков, бывший псковский губернатор, обвинялся в проступке, подвергавшем его лишению прав и преимуществ, что составляло пятно для стариннаго дворянскаго рода Бибиковых. Дядя мой исходатайствовал своему тестю всемилостивейшее помилование, в ущерб собственным своим интересам. Когда государь поздравил дядю флигель-адъютантом за известие о победе, с которым прислал его фельдмаршал Кутузов, — его величество спросил дядю, не имеет ли он какой либо особенной, личной просьбы, которую государь охотно исполнит.
Тогда дядя воспользовался этим случаем и отвечал государю, что считает себя слишком счастливым монаршими милостями, но если государь позволяет ему высказать истину, то его единственное желание состоит в том, чтобы спасти честь отца своей жены. Государю неприятна была подобная просьба. Он быстро повернулся и произнес: «исполнить».
Под стать командиру были и его бойцы, которых в армии, намекая на пёстрый состав отряда Фигнера, называли «разнокалиберными удальцами», «разноцветной шайкой» и даже «дурацкой ратью». А. П. Ермолов говорил, что с приходом отряда Фигнера его штаб становится похожим на «вертеп разбойников». А командир другой «партии» – Петр Граббе (будущий декабрист) называл Фигнера «разбойничьим атаманом». Но действия этой «банды» были настолько полезными и эффективными, что приходилось терпеть.
В отряде Фигнера прославился некий корнет Фёдор Орлов, который пришёл к нему после неудачной попытки самоубийства (дуло пистолета разорвалось, ранив руку). Корнет, видимо, решил, что при таком лихом и отчаянном командире он долго не заживётся. Однако, несмотря на все старания, погибнуть за Россию ему не удалось, пришлось мучиться на этом белом свете ещё целых 23 года.
Во время знаменитого боя у деревни Ляхово, о котором было рассказано выше, Фигнер отправился к Ожеро в качестве парламентёра. «На голубом глазу» он сообщил ему, что и его бригада, и дивизия Барагэ д’Илльера окружены 15-тысячным русским корпусом, и сопротивление бесполезно – если, конечно, Ожеро не хочет геройски помереть во славу Франции в этой унылой российской деревне. Ожеро, как вы знаете, становиться мёртвым героем не захотел.
Полиглот Фигнер и во время партизанских операций пользовался своими актёрскими способностями. Порой он, выдавая себя за офицера Великой армии, брал под командование какое-нибудь подразделение, либо брал на себя функции проводника. И приводил этот отряд к заранее устроенной засаде. Для этого у него имелась целая коллекция мундиров разных полков.
Такой же фокус он попытался провернуть в 1813 году во время осады Данцига. Он проник туда под видом ограбленного казаками итальянца, чтобы попытаться организовать восстание. Но бдительные французы подозрительного итальянца арестовали. Впрочем, свою роль Фигнер играл безукоризненно и скоро был освобождён за недостатком улик. После этого он до такой степени очаровал исполнявшего должность коменданта генерала Раппа, что тот отправил его с письмом к. Наполеону Бонапарту. Как вы, вероятно, догадались, донесения Раппа французский император так и не дождался. Сведения о состоянии крепости и её гарнизоне показались русскому командованию такими ценными, что Фигнер получил звание полковника. Затем он, собрав «мстительный легион», состоявший из 326 русских (гусары и казаки) и 270 пленных испанских и итальянских пехотинцев, стал «проказничать» во французском тылу. 1 (12) октября 1813 года близ Дессау Фигнер попал в окружение и был предан своими иностранными подчинёнными.
Фигнер «в синем плаще и в медвежьей шапке, скакал на серой лошади: эмалевый образ Св. Николая Чудотворца на груди его выказывался из-под мундира до половины; рукою крепко держал он обнаженную саблю; во взорах его сверкала отважность, а на бледном лице выражалось негодование. Этот воинственно-романтический вид его запечатлелся живо в моей памяти», — писал давний товарищ и сослуживец Фигнера Радожицкий о том, как увидел партизана в последний раз.
Поэт-гусар, герой 1812 года Фёдор Глинка посвятил ему замечательные стихи:
О, Фигнер был великий воин,
И не простой… он был колдун.
При нем француз был вечно беспокоен…
Как невидимка, как летун,
Везде неузнанный лазутчик,
То вдруг французам он попутчик,
То гость у них: как немец, как поляк;
Он едет вечером к французам на бивак
И карты козыряет с ними,
Поет и пьет… и распростился он,
Как будто с братьями родными…
Но усталых в пиру еще обдержит сон,
А он, тишком, с своей командой зоркой,
Прокравшись из леса под горкой,
Как тут. «Пардон!» Им нет пардона:
И, не истратив ни патрона,
Берет две трети эскадрона…
Русские партизаны 1812 года. «Летучие отряды» регулярных войск
В статье Русские партизаны 1812 года: «народная война» мы немного поговорили о «народной войне», которую в 1812 г. вели с Великой армией Наполеона крестьянские отряды. В этой будет рассказано о сформированных по приказу российского командования «летучих отрядах» регулярных войск, которые в то время и считались (и назывались) партизанскими.
Эта идея возникла не на пустом месте. В России было прекрасно известно об успешности испанской герильи, из-за которой, как говорили, с 1808 года «Наполеон мог сражаться только одной рукой». Дело в том, что с того времени значительная часть его сил всегда оставалась в Испании. По данным Е. Тарле, в 1812 году по своей численности французские войска, размещённые в Испании, почти в 2 раза превосходили соединения Великой армии, принявших непосредственное участие в Бородинском сражении.
Многие считают «пионером» партизанской войны осени 1812 года Дениса Давыдова: об этом бравый гусар лично сообщил читателям своих мемуаров и статьи «О партизанской войне». На самом деле Давыдов не был ни инициатором таких действий, ни самым успешным командиром летучего отряда, ни самым предприимчивым и лихим из них. Но грамотный пиар торжествовал и в те времена. У желавшего рассказать всем о своих подвигах Давыдова имелись некоторые (не слишком большие) литературные способности. И этого оказалось достаточно, чтобы именно он остался в памяти потомков главным партизаном той войны (а также – самым знаменитым гусаром Российской империи).
Но о Давыдове мы поговорим немного позже, пока же определимся с истинными авторами идеи партизанской войны.
«Патриотические мысли»
О возможности и целесообразности использования соединений регулярной армии в тылу противника высказывался ещё Карл Фуль – тот самый, что построил для российской армии абсолютно негодный Дрисский лагерь. Но письменное обоснование этой идеи дал подполковник Петр Чуйкевич, который в апреле 1812 года составил документ, озаглавленный как «Патриотические мысли». Чуйкевич тогда служил в Особенной канцелярии военного министерства, которая занималась не бумажным делопроизводством и не политическим сыском, а выполняла функции армейской разведки. Инициатором её создания был военный министр М. Б. Барклай де Толли. Ему и адресовал свою записку Чуйкевич. Он предлагал в случае начала новой войны с Наполеоном, не вступая до времени в большие сражения, ослабить неприятельскую армию, постоянно беспокоя её на пути движения. С этой целью, по его мнению, следовало наносить удары по её тылам, отрезая от источников снабжения, отсекать и уничтожать отдельные вражеские отряды. Эти действия и были названы Чуйкевичем партизанской войной, вести которую должны были «партии» – отряды лёгкой кавалерии регулярных войск с приданными им казачьими и егерскими частями. Командовать такими отрядами должны были толковые кадровые офицеры, в прежних кампаниях доказавшие свою смелость, распорядительность и способность к самостоятельным действиям.
Первый партизан
Первый партизанский отряд численностью в 1300 человек был создан по приказу Барклая де Толли 2 августа 1812 года (ещё до начала Смоленского сражения). Его командиром стал Фердинанд Федорович Винцингероде. Одним из офицеров этого отряда был небезызвестный А. Х. Бенкендорф. Задача была поставлена следующая:
Этот отряд атаковал французов в Велиже, затем захватил Усвят, который стал его временной базой. Наконец, он фактически блокировал Витебск, уничтожая все высылаемые из него фуражирные команды, а затем совершил рейд к Полоцку. Только пленных было захвачено более 2-х тысяч человек.
Но эта «партия» не слишком известна в нашей стране. Вероятно, на отношение к ней повлияли и немецкая фамилия её командира, и личность Бенкендорфа, который позже стал шефом жандармов и начальником знаменитого Третьего управления императорской канцелярии. Бенкендорф к тому же был ещё и масоном – мастером Ложи «Соединённые друзья», в которую входили, правда, и люди с более положительной репутацией: Вяземский, Чаадаев, Грибоедов, Пестель, Муравьев-Апостол. После ухода наполеоновской армии из Москвы, Бенкендорф стал первым комендантом этого города. А 7 ноября 1824 г. благодаря его решительным действиям удалось спасти много людей во время катастрофического наводнения в Петербурге, о котором рассказывается в поэме А. С. Пушкина «Медный всадник»:
Царь – Александр I, генералы – Бенкендорф и Милорадович.
Всё это не помешало «лондонскому сидельцу» А. Герцену пренебрежительно заявить о Бенкендорфе:
Винцингероде тоже не был паркетным шаркуном, прибывшим в Россию «на ловлю счастья и чинов», а честным и опытным боевым офицером.
После этого он принял участие в сражении при Аустерлице.
В 1809 году Винцингероде снова оказался в австрийской армии и был тяжело ранен в сражении у Асперна. В русскую армию вернулся в 1812 году.
Между Минском и Вильно его освободил «летучий отряд» А. Чернышева, который позже будет возведён в княжеское достоинство, станет военным министром и председателем Государственного совета. Прославится Чернышев и личным арестом Пестеля в 1825 году, а также приказом, вопреки традиции, повторно вешать сорвавшихся с перекладины декабристов («дважды повешенными» стали К. Рылеев, П. Каховский и С. Муравьёв-Апостол). Неудивительно, что партизанская деятельность Чернышева мало известна в нашей стране.
Но вернёмся к освобождённому Ф. Винцингероде, который потом в ранге командующего корпусом участвовал в Заграничном походе русской армии. И даже отрешил от командования Дениса Давыдова, который нарушил приказ не вступать в переговоры с гарнизоном Дрездена (об этом будет рассказано в следующей статье).
Человек, изменивший историю
Пожалуй, наиболее значимый вклад в победу русской армии в 1812 году из всех командиров партизан той войны внёс Александр Никитич Сеславин. В первый раз он столкнулся с французами во время сражения под Гейльсбергом в Восточной Пруссии (29 мая 1807 г.): был ранен в грудь и награждён орденом святого Владимира 4-й степени. В 1810-1811 гг. принимал участие в войне с Турцией. Был награждён орденом святой Анны 2-й степени, получил звание капитана. После ранения в плечо вынужден был лечиться около 6 месяцев.
Отечественную войну начинал в должности адъютанта командующего 1-й русской армии М. Барклая-де-Толли. За бои у Смоленска был награждён золотой шпагой с надписью «За храбрость». Сражался при Бородино: получил ранение в бою у Шевардино, но остался в строю, был награждён орденом святого Георгия 4-й степени.
30 сентября 1812 года капитан Сеславин был назначен командиром партизанского (летучего) отряда (250 донских казаков и эскадрон Сумского гусарского полка). С ним он и отправился «на промысел».
Выйти в тыл Великой армии в 1812 году было совсем нетрудно, поскольку не существовало единой линии фронта. Избегая столкновений с частями противника, небольшой отряд легко мог дойти хоть до Польши. Но Сеславину туда было не нужно, его отряд действовал в местности между Москвой и Боровском.
Интересно, что у Сеславина имелась собственная артиллерия: её роль выполняли своеобразные тачанки – сани с установленными на них орудиями. И несколько раз преследовавшие этих партизан крупные соединения противника отходили, попав под залп этих «батарей».
В качестве командира партизанского отряда и совершил Сеславин главный подвиг в своей жизни.
Из статьи Русская армия в сражениях у Тарутино и под Малоярославцем вы должны помнить, что первыми части вышедшей из Москвы армии Наполеона увидели партизаны Дорохова (речь о котором впереди). Но именно Александр Сеславин понял, что вперёд идёт вся Великая армия, и сумел определить направление её движения. Доставленные им сведения имели поистине стратегическое значение. Благодаря им корпус Дохтурова сумел вовремя подойти к Малоярославцу и завязать сражение, после которого обе армии откатились от этого города. Наполеон не рискнул дать новое генеральное сражение: его войска пошли на запад по разорённой Старой Смоленской дороге.
После битвы у Малоярославца Кутузов утратил контакт с неприятельской армией и не знал, где она находится до 22 октября. И снова французов у Вязьмы нашёл именно Сеславин.
Затем «партии» Сеславина, Фигнера и Давыдова (общая численность партизан – 1300 человек) и рейдовый кавалерийский отряд героя Тарутинского сражения Орлова-Денисова (2000 человек) под Ляховым окружили и взяли в плен от полутора до двух тысяч солдат бригады генерала Ожеро. За эту операцию Сеславин получил звание полковника.
16 ноября отряд Сеславина захватил город Борисов, в котором партизанам сдались 3000 французов. После этого штаб главной армии установил связь с войсками Витгенштейна и Чичагова. Эту замечательную и имеющую такое большое значение победу долгое время приписывали Давыдову, а потом – Платову.
Наконец, 23 ноября у Сеславина был шанс взять в плен самого Наполеона. Он решил сжечь склад Великой армии в небольшом городке Ошмяны (сейчас находится в составе в Гродненской области Белоруссии). И действительно сжёг его – несмотря на необычайно сильное (и уже непривычное) сопротивление французов. Как раз во время этого боя в город въехал оставивший свою армию Наполеон. Его эскорт и кавалеристов Сеславина разделяли всего несколько десятков метров, но лишь позже Сеславин узнал, сколь крупная добыча ускользнула от его партизан, воспользовавшись ночной темнотой. И понял причину столь отчаянного сопротивления французов.
Наконец, 29 ноября его отряд захватил Вильно. Сам Сеславин во время этого боя был ранен в руку.
Выздоровев, он принял участие в Заграничном походе. В 1813 году после Лейпцигского сражения получил звание генерал-майора. В 1814 году отряд Сеславина осуществлял связь российской армии с войсками Блюхера.
Заслуги Сеславина не были оценены в должной мере при дворе, и в 1820 году он ушёл в отставку, получив напоследок звание генерал-лейтенанта.
Среди других командиров летучих отрядов Сеславин выделялся гуманным отношением к пленным.
«Сеславин лучше меня, на нём нет столько крови», – признавал другой великий партизан той войны – Александр Фигнер. Именно Сеславина считал он своим единственным соперником (а Дениса Давыдова «большим партизаном» не признавали ни тот, ни другой). О Фигнере мы сейчас и поговорим.
«Был человек тот авантюрист»
Капитан Александр Самойлович Фигнер, который стал прототипом бретера Долохова в романе Л. Н. Толстого «Война и мир», вне всякого сомнения был самым лихим и самым ярким партизаном 1812 года. Даже странно, что до сих пор он не стал героем авантюрного романа или остросюжетного исторического фильма, в котором и особенно выдумывать ничего не пришлось бы. Рассказывая о нём, невольно вспоминаешь строки С. Есенина из поэмы «Чёрный человек»:
При этом его фамилию в русской армии почему-то переиначили. В рассказах и донесениях порой фигурировали некие «капитан Вагнер» и «капитан Финкен», которые отобрали у нашего героя часть его подвигов. Но позже всё-таки разобрались.
Отец Александра Фигнера был заведующим Императорскими стекольными заводами и вице-губернатором Псковской губернии. К своему сыну он был суров и строг, и учиться его отдал во 2-й кадетский корпус, который считался менее престижным, чем 1-й. В нём учились в основном дети небогатых дворян. В 1805 г. Фигнер оказался в Италии, где русский корпус должен был действовать против французов в союзе с англичанами. Здесь он между делом в совершенстве выучил итальянский язык, что очень помогло ему партизанить в 1812 году.
В 1810 году Фигнер воевал против османов и участвовал в штурме крепости Рущук, получив за боевые заслуги орден святого Георгия 4-й степени. Отечественную войну встретил в чине штабс-капитана 3-й лёгкой роты 11-й артиллерийской бригады. Хорошо проявил себя в сражении за Смоленск. После Бородинской битвы уговорил Кутузова отправить его на разведку в занятую французами Москву. В этой «партии» было всего 8 человек (вместе с командиром), но Фигнер присоединил к ней некоторое количество найденных в Москве и её окрестностях добровольцев. Его миссия оказалась весьма успешной: прекрасно говоривший на французском, итальянском, немецком, голландском и польском языках, офицер, переодеваясь в форму разных полков, а также парикмахером, либо даже простым крестьянином, добыл немало ценной информации. Но позже Фигнер признался, что главной целью тогда он ставил убийство Наполеона, и потому своим визитом в Первопрестольную остался недоволен.
После того, как Великая армия Наполеона ушла из Москвы, Фигнер возглавил один из летучих отрядов. Кутузов оценивал действия партизан Фигнера чрезвычайно высоко. В его приказе по армии от 26 сентября 1812 г. говорилось:
Своей жене Кутузов так писал о Фигнере:
Но прославился Фигнер не только многочисленными дерзкими и удачными операциями против французов (за которые получил звание подполковника с переводом в гвардию), но и «алчностью к смертоубийству» (жестокостью по отношению к пленным).
Особенно ненавидел Фигнер французов и поляков, шансов выжить у попавших к нему в плен солдат и офицеров этих национальностей не было. К итальянцам, голландцам и немцам он относился гораздо лучше, часто оставляя их в живых.
Племянник Фигнера вспоминал:
На это дядя обратно прислал рапорт такого же лаконического содержания:
Под стать командиру были и его бойцы, которых в армии, намекая на пёстрый состав отряда Фигнера, называли «разнокалиберными удальцами», «разноцветной шайкой» и даже «дурацкой ратью». А. П. Ермолов говорил, что с приходом отряда Фигнера его штаб становится похожим на «вертеп разбойников». А командир другой «партии» – Петр Граббе (будущий декабрист) называл Фигнера «разбойничьим атаманом». Но действия этой «банды» были настолько полезными и эффективными, что приходилось терпеть.
В отряде Фигнера прославился некий корнет Фёдор Орлов, который пришёл к нему после неудачной попытки самоубийства (дуло пистолета разорвалось, ранив руку). Корнет, видимо, решил, что при таком лихом и отчаянном командире он долго не заживётся. Однако, несмотря на все старания, погибнуть за Россию ему не удалось, пришлось мучиться на этом белом свете ещё целых 23 года.
Во время знаменитого боя у деревни Ляхово, о котором было рассказано выше, Фигнер отправился к Ожеро в качестве парламентёра. «На голубом глазу» он сообщил ему, что и его бригада, и дивизия Барагэ д’Илльера окружены 15-тысячным русским корпусом, и сопротивление бесполезно – если, конечно, Ожеро не хочет геройски помереть во славу Франции в этой унылой российской деревне. Ожеро, как вы знаете, становиться мёртвым героем не захотел.
Полиглот Фигнер и во время партизанских операций пользовался своими актёрскими способностями. Порой он, выдавая себя за офицера Великой армии, брал под командование какое-нибудь подразделение, либо брал на себя функции проводника. И приводил этот отряд к заранее устроенной засаде. Для этого у него имелась целая коллекция мундиров разных полков.
Такой же фокус он попытался провернуть в 1813 году во время осады Данцига. Он проник туда под видом ограбленного казаками итальянца, чтобы попытаться организовать восстание. Но бдительные французы подозрительного итальянца арестовали. Впрочем, свою роль Фигнер играл безукоризненно и скоро был освобождён за недостатком улик. После этого он до такой степени очаровал исполнявшего должность коменданта генерала Раппа, что тот отправил его с письмом к. Наполеону Бонапарту. Как вы, вероятно, догадались, донесения Раппа французский император так и не дождался. Сведения о состоянии крепости и её гарнизоне показались русскому командованию такими ценными, что Фигнер получил звание полковника. Затем он, собрав «мстительный легион», состоявший из 326 русских (гусары и казаки) и 270 пленных испанских и итальянских пехотинцев, стал «проказничать» во французском тылу. 1 (12) октября 1813 года близ Дессау Фигнер попал в окружение и был предан своими иностранными подчинёнными. По одной из версий, он погиб в бою на берегу Эльбы, по другой – будучи раненым, прыгнул в реку и утонул в ней. На момент смерти ему было 26 лет.
В следующей статье мы продолжим рассказ о командирах летучих партизанских отрядов и поговорим о И. Дорохове, Д. Давыдове и В. Дибиче.