Дозорцев говорил что цивилистика это

Дозорцев, Виктор Абрамович

Исследовательский центр частного права

Виктор Абрамович Дозорцев (26 июня 1928, Москва — 8 февраля 2003, Москва) — известный российский учёный-юрист, доктор юридических наук, профессор. Разработал концепцию так называемых «интеллектуальных прав», противостоящую общепринятой системе права интеллектуальной собственности.

Содержание

Биография

Родился 26 июня 1928 года в Москве. Отец — Абрам Владимирович был юристом. Летом 1945 года поступил в Московский государственный институт международных отношений (МГИМО) на международно-правовой факультет, но карьерным дипломатом так и не стал.

С 1960 по 1966 годы работал в научно-исследовательских институтах Комитета по делам изобретений и открытий при Совете Министров СССР.

В разные годы В.А.Дозорцев занимался преподавательской деятельность в высших учебных заведениях:

С 1992 года В. А. Дозорцев возглавлял отдел общих проблем частного права в Исследовательском центре частного права.

Кроме преподавательской деятельности, был арбитром Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате РФ и членом Московской коллегии адвокатов.

Скончался 8 февраля 2003 года.

Научная и законотворческая деятельность

В. А. Дозорцев, начав свои научные исследования в цивилистике с правовых проблем имущества государственного предприятия, в дальнейшем обращался к анализу общих проблем права собственности, субъектов гражданского права. Разработка вопросов авторского и патентного права сделали В. А. Дозорцева одним из авторитетных специалистов в этой области.

В 1969 году защитил докторскую диссертацию «Правовые проблемы экономического стимулирования изобретательства и законодательство о научно-техническом прогрессе»

Законопроектная деятельность В. А. Дозорцева началась очень давно — он принимал участие в подготовке проектов важных актов гражданского законодательства, таких как: Основы гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик 1961 г., ГК РСФСР 1964 г., Жилищный кодекс РСФСР 1983 г., Основы гражданского законодательства Союза ССР и республик 1991 г. и др.

С 1992 года В.А. Дозорцев, вместе с другими учёными из Исследовательского центра частного права, участвовал в основных разработках проекта нового Гражданского кодекса России. В Гражданском кодексе РФ В.А. Дозорцеву принадлежит авторство целого ряда статей и глав.

Виктор Абрамович написал свыше 300 научных работ, среди которых около 25 монографий, статьи и рецензии, комментарии и переводы. Полная библиография опубликована в издании «Актуальные вопросы российского частного права: сборник статей, посвященный 80-летию со дня рождения профессора В. А. Дозорцева» (М.,2008).

Источник

Понятие «интеллектуальная собственность»: дискуссионные проблемы применения в отечественной цивилистике

Сущность, особенности использования и содержания понятия интеллектуальной собственности в различных правовых системах. Характеристика проблем применения совокупности исключительных полномочий на результаты творческой деятельности в российском праве.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Южного федерального университета

Понятие «интеллектуальная собственность»: дискуссионные проблемы применения в отечественной цивилистике

Тарасенко Владислав Викторович

На протяжении всей истории человечество постоянно развивалось, стремясь к новым интеллектуальным победам и достижениям. При этом данное развитие у различных групп людей проходило по-разному и зависело от многих факторов, начиная от особенностей окружающей среды и заканчивая действиями отдельных выдающихся людей, повлиявших на ход истории своего общества.

Не стала исключением в этом плане и Россия, постоянно перенимающая правовой опыт у других стран. Одним из таких заимствований стало введение в гражданское право РФ понятия «интеллектуальная собственность». Сегодня в научной среде не утихают споры по поводу того, является ли включение данного определения в правовую систему Россию объективной необходимостью или же это просто бессмысленное «подражание» странам с англосаксонской правовой системой. Несмотря на то, что данный вопрос носит более теоретический характер, нежели практический, от его решения зависит дальнейшая политика законодателя в отношении всего института интеллектуальной собственности, направленная либо на сближение правового регулирования с англо-американским правом, либо на присоединение к странам с романо-германской правовой системой, либо на выбор своего уникального пути развития. интеллектуальный собственность правовой исключительный

Подобное понимание интеллектуальной собственности отличается от общепринятой трактовки интеллектуальной собственности, закрепленной как в международных правовых актах, так и в нормативно-правовых актах странах с англосаксонской системой права. В международной практике сложилось понимание интеллектуальной собственности как совокупности прав на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации.

В частности, в п. VIII ст. 2 Конвенции, учреждающей Всемирную организацию интеллектуальной собственности (ВОИС), указывается, что интеллектуальная собственность включает права, относящиеся к литературным, художественным и научным произведениям, изобретениям, товарным знакам и иным объектам [1].

Подобная ситуация сложилась во многом по причине того, что понятие интеллектуальной собственности в принципе не присуще странам с романогерманской правовой системой, к которым относится и Россия. Так, по мнению известного правоведа А.П. Сергеева, «континентальное право обычно использует понятия авторских или патентных прав, иногда объединяя их под названием «исключительные права». Англо-американское право всегда ведет речь о литературной (художественной) и промышленной собственности, одним словом, о собственности интеллектуальной. Это вполне соответствует существующей доктрине, склонной к предельному расширению понятия собственности. Правда, такое словоупотребление присутствует и в некоторых странах континентальной системы (например, во Франции), а также в международных конвенциях. Однако в этом случае термин «собственность» используется в условном смысле, для того, чтобы подчеркнуть абсолютность защиты этих прав» [7, с. 86].

Причина такого расхождения в использовании понятия «интеллектуальная собственность» кроется в понимании данного института. Институт интеллектуальной собственности в странах англосаксонской правовой системы основан на проприетарном подходе, основное место в котором занимает идея об отождествлении продуктов духовного творчества и вещественной собственности.

В результате в конструкцию интеллектуальной собственности этих стран практически не включены неимущественные права, все внимание уделяется в основном имущественным правам. Неимущественные права, если и включены в институт интеллектуальной собственности отдельных стран англоамериканского права, то на практике практически не имеют эффективных механизмов защиты, что позволяет недобросовестным контрагентам заключать сделки, направленные на ограничение или отказ от данных прав.

Институт интеллектуальной собственности стран континентального права развивался в другом направлении. В его основу была положена так называемая теория личности, значение которой раскрыл в своих научных трудах ученый М.Н. Кузнецов. Он утверждал, что, согласно теории личности, право автора и изобретателя является не чем иным, как неразрывной частью его личности, это право есть результат творческой деятельности человека, выраженной в произведении, картине, изобретении и так далее. Подобный взгляд на сущность результатов творческой деятельности обусловил тот факт, что в центре внимания законодателей стран романо-германской правовой системы находится сам автор, который наделяется не только имущественными, но и личными неимущественными правами [5, с. 60-61]. Поэтому личным неимущественным правам автора в странах континентального права уделяется большое внимание.

В плане развития права интеллектуальной собственности Россия всегда тяготела к странам романо-германской правовой семьи. Если проанализировать историю понятия «интеллектуальная собственность» в нашей стране, то можно придти к выводу, что данный термин практически не использовался в России вплоть до 1993 г. По мнению А.П. Сергеева, с конца XIX в. до начала 90-х гг. ХХ в. термин «интеллектуальная собственность» вообще не употреблялся [8, с. 56]. Вместо вышеуказанного определения создатели права и ученые использовали другие дефиниции. Например, в трудах величайшего дореволюционного цивилиста Д.И. Мейера вместо термина «интеллектуальная собственность» использовалось понятие «право авторское» [6, с. 374].

В 1993 г. была принята Конституция РФ, в которой, следуя правовой политике того времени, направленной на заимствование правовых элементов у более «развитых» стран, содержалось понятие «интеллектуальная собственность».

Естественно, что во время работы над проектом ГК РФ его составители намеревались включить данный термин в разрабатываемый ими кодекс. Подобное решение сразу же вызвало негодование научного сообщества, спровоцировав многочисленные дискуссии. Многие правоведы критиковали данное понятие. В числе таких критиков был и В.А. Дозорцев, который утверждал, «термин «интеллектуальная собственность» представляется юридически недостаточно корректным… Он стал уже достаточно привычным, его употребляют и в международных актах, и в документах политического характера. Его применение правомерно, если относиться к нему как к условному, имеющему политическое и экономическое, но не юридическое содержание». В.А. Дозорцев считал, что с точки зрения юридической техники в отношении прав на результаты интеллектуальной деятельности более грамотно употреблять понятие «интеллектуальные права», включающее в себя исключительное право, личные неимущественные и иные права [4, с. 38].

В конце концов было принято решение оставить данное понятие в законодательстве, однако при этом наполнив его иным содержанием, чем то, которое вкладывают в него международное сообщество и страны с англосаксонской правой системой, в частности. Российский законодатель решил приравнять понятие «интеллектуальная собственность» к результатам интеллектуальной деятельности. А права на данные объекты назвать «интеллектуальные права».

Кроме того, понятие «интеллектуальная собственность» в российском законодательстве практически не используется, что подтверждает факт непринятия этого «чужеродного» элемента российской правовой системой.

Таким образом, можно сделать следующий вывод: понятие «интеллектуальная собственность» является бессмысленным заимствованием из англо-американского права, измененным и внедренным в отечественную правовую систему при отсутствии соответствующих исторических предпосылок и объективной необходимости. Кроме того, с введением этого термина произошло удвоение понятий в законодательстве, что в целом негативно сказалось на правовом регулировании института интеллектуальной собственности.

1. Конвенция, учреждающая Всемирную Организацию Интеллектуальной Собственности (подписана в Стокгольме 14.07.1967, изменена 02.10.1979).

3. См.: Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные проблемы современности. М.: Международные правовые отношения, 1999.

5. См.: Кузнецов М.Н. Охрана результатов творческой деятельности в международном частном праве: монография. М.: УДН, 1988.

6. См.: Мейер Д.И. Русское гражданское право. М.: Издательство Статут, 2003.

7. См.: Гражданское право: учебник. Отв. ред. А.П. Сергеев, Ю.К. Толстой. М.: Издательство Проспект, 2005.

В статье проводится правовой анализ понятия интеллектуальной собственности как стержневого элемента института интеллектуальной собственности. Рассматривается сущность, особенности использования и содержания данного термина в различных правовых системах. А также проводится анализ проблем применения понятия интеллектуальной собственности в российском праве.

Ключевые слова: гражданское право, интеллектуальная собственность, интеллектуальные права, институт интеллектуальной собственности, авторское право, исключительные права, романо-германская правовая система, англосаксонская правовая система.

The article presents a legal analysis of the concept of intellectual property as a principal element of the Institute of Intellectual Property. Considers the essence, especially the use and content of the term in different legal systems. As well as an analysis of the problems of applying the concept of intellectual property in the Russian law.

Keywords: civil law, intellectual property, intellectual property rights, the Institution of Intellectual Property, copyright, exclusive rights, Roman-Germanic legal system, Anglo-Saxon legal system.

Размещено на Allbest.ru

Подобные документы

Характеристика правовых основ интеллектуальной собственности в международном частном праве. Правовые особенности использования современных информационных технологий. Актуальные проблемы и основные тенденции развития основ интеллектуальной собственности.

курсовая работа [47,7 K], добавлен 11.12.2013

История появления и развития понятия «интеллектуальная собственность». Характерные особенности института интеллектуальной собственности в гражданском законодательстве России. Перечень объектов и описание правовой природы интеллектуальной собственности.

курсовая работа [29,3 K], добавлен 02.08.2011

Общая характеристика норм, регулирующих права интеллектуальной собственности. Особенности и принципы определения принадлежности прав на служебные результаты интеллектуальной деятельности, закрепленные в законодательствах стран различных правовых систем.

статья [15,9 K], добавлен 24.09.2012

Понятие интеллектуальной собственности. Закрепление законом временных исключительных прав на результат интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Виды интеллектуальной собственности, ее идейные обоснования и международная защита.

контрольная работа [27,4 K], добавлен 14.05.2009

Особенности возникновения интеллектуальной собственности на различных этапах общественного производства. Исключительные права на результаты интеллектуальной деятельности, закрепленные в действующем законодательстве. Приоритет подачи патентных заявок.

контрольная работа [19,5 K], добавлен 13.10.2010

Источник

Научные концепции понимания права ИС

Проблему научного понимания интеллектуальной собственности, вынесенную в заголовок статьи, исследует Максим Лабзин, ИНТЕЛЛЕКТ-С.

История становления законов о защите исключительных прав отчетливо показывает, что их целью являлась и до сих пор остается главным образом защита имущественных интересов. И если изначально признавалась необходимость защитить имущественные интересы производителей и торговцев, то с некоторых пор – еще и интересы авторов, творческим трудом которых создаются произведения, изобретения и другие охраняемые объекты. Но признание, закрепление и развитие исключительного права всегда встречали противодействие, в основе которого лежала идея свободной конкуренции и общественный интерес получать широкий доступ к продуктам творческого труда.

Такое столкновение частного и общественного интересов заставляло ученых мужей искать социально-экономические, идеологические или общеправовые обоснования исключительных прав, чтобы объяснить причины, по которым общественные интересы должны быть все-таки в той или иной степени ущемлены ради защиты имущественных интересов правообладателей.

Все более или менее отчетливо сформированные взгляды по данному вопросу можно разделить на следующие направления (теории).

Персональная теория

Эта теория исходит из того главного соображения, что результаты умственной деятельности – некое продолжение личности их творца, поскольку отражают ее особенности. Подобные проявления личности, а также возможность использовать результаты своей творческой активности в гражданском обороте подлежат защите в силу теории естественных прав и постольку, поскольку несанкционированное их использование другим лицом является недопустимым посягательством на личность творца. Эта защита обеспечивается разделом гражданского законодательства о личных правах, к которому тяготеет и исключительное право. Имущественная сторона этого права вторична по отношению к неимущественной.

Основным разработчиком и активным сторонником этой теории стал известный немецкий профессор права Отто Гирке. Она была очень популярна и во Франции 18 века. Однако эта теория не способна ни объяснить, ни даже оправдать рыночный оборот результатов умственного труда (прав на них), принадлежность прав иным правообладателям, чем автор, и появление нетворческих объектов исключительных прав. На самом деле, как справедливо отмечает С.А.Бабкин 1 и как мы увидим далее, подавляющее большинство объектов интеллектуальной собственности оторваны от личностей своих создателей и существуют в объективном, а не в субъективном смысле. В этой связи данная теория имеет ценность, пожалуй, только в качестве объяснения личных неимущественных прав авторов. Также за нею можно признать некоторую историческую заслугу в обосновании и закреплении исключительного права за автором, перехода этого права из сферы публичного права в сферу частного. Особенно велика была эта заслуга в эпоху буржуазных революций, когда общество избавлялось от всех выданных монархами монополий, но не отменило интеллектуальную собственность.

Договорная (контрактная) теория

Сторонники данной теории видели в каждом случае предоставления тому или иному субъекту исключительного права некую сделку с государством, в соответствии с которой наделение этим правом происходит на определенный срок и взамен на публичное раскрытие объекта. Это позволяет обществу извлекать из объекта некоторую пользу в течение срока правовой охраны и в большей степени после его истечения. Иными словами, исключительное право исходя из этой теории является некой платой за благо, которое дал обществу создатель объекта.

За этой теорией можно признать, пожалуй, только ту ценность, что она объясняет необходимость поиска некоего баланса частных и общественных интересов в регулировании рассматриваемых правовых отношений, отвечая, например, на вопросы, почему исключительное право имеет срочный характер и почему нельзя выдавать патенты на уже известные или, наоборот, недостаточно раскрытые изобретения? Однако по сути она неверна, поскольку взгляд на наделение каким-либо правом как на сделку означал бы право государства решать каждый раз этот вопрос по своему усмотрению, что не соответствует современным взглядам. Кроме того, данной теории не соответствует отсутствие в современном праве такого условия охраноспособности, как общественная полезность объекта.

Теория вознаграждения (трудовая теория)

При этом изначальным владельцем объекта должен быть его создатель, чтобы он смог получить вознаграждение за свой труд и(или) возместить свои затраты. Однако у сторонников этой теории разные предпочтения интересам авторов и интересам иных правообладателей. Одни видят цель правовой охраны прежде всего в том, чтобы вознаградить авторов. Другие отдают должное также и интересам владельцев предприятий.

Ценность данной теории – в ее соответствии общим началам частного права, которое не терпит своевольного обогащения за чужой счет, несанкционированного использования результатов чужого труда без предоставления эквивалента. Критика же данной теории состоит в том, что она неоправданно ограничивается рассмотрением имущественной сферы правообладателя, игнорируя иные потребности современного общества.

Утилитарная теория

Сторонники данной теории отдают должное праву интеллектуальной собственности, максимализируя общественное достояние. Они утверждают, что право интеллектуальной собственности есть базис рынка интеллектуальных продуктов, который в условиях конкуренции позволяет по достоинству оценить каждый интеллектуальный продукт и тем самым стимулирует их создание. Часто говорят, что без авторского и патентного права люди все равно бы писали сочинения и создавали изобретения. Это верно. Но вряд ли можно сомневаться, что состав интеллектуальных продуктов на рынке был бы иным. Хорошо это или плохо, но ясно одно: многих так называемых коммерческих продуктов чисто развлекательной направленности мы бы, наверное, не увидели. Заметим, что зачатки этой теории наблюдаются и в трудовой теории. Например, в приведенном выше высказывании А.А.Пиленко. Но в целом она более свойственна англо-саксонской правовой доктрине «copyright», тогда как континентальная Европа всегда тяготела к теориям, в которых в центре стоят интересы автора.

Теория социального планирования

Пожалуй, каждая из рассмотренных выше теорий вносит свой вклад в понимание целей правового регулирования отношений интеллектуальной собственности, которые, в свою очередь, позволяют найти тот или иной баланс в защите частных интересов правообладателей и общественных интересов. Можно согласиться с С.А.Бабкиным, который, приводя все известные взгляды о целях правового регулирования к общему знаменателю, пришел к следующему обобщению.

В этой связи больший интерес вызывают теории, которые с учетом юридической сути относят исключительное право к тому или иному виду гражданских прав. Сегодня известны только две разработанные теории такого рода: проприетарная и монополистическая. А.А.Пиленко называл такие теории статикой второго порядка.

Проприетарная теория

Данная теория появилась сразу, как только возникла необходимость объяснения исключительного права именно как права, а не как милости короля, даруемой им по своему усмотрению. При отсутствии иных известных способов нормативного закрепления имущественной власти субъекта над объектом было сказано: право автора, который своим трудом создает продукт, есть право собственности на этот продукт, а несанкционированное использование созданного им объекта есть кража. И даже в законодательстве ряда государств было определено, что произведение и изобретение есть собственность его автора. Например, патентный закон Франции 1791 г., закон Российской империи 1830 г. «О правах сочинителей, переводчиков и издателей», Свод законов Российской империи 1887 г. А один из французских защитников проприетарной теории говорил так: «Мы просим, чтобы слово «собственность» было вставлено в текст закона – и просим по важным мотивам; слова имеют громадное влияние на те умы, которые не могут проникать до сущности вещей. Поверхностный человек будет уважать изобретение своего соседа только тогда, когда закон будет предупреждать его, что это изобретение есть собственность. Если же закон будет хранить по этому важному вопросу молчание, то сейчас же найдутся завистники, которые скажут: «Это – монополия, долой ее!». Именно этой теории мы обязаны появлением терминов «интеллектуальная и промышленная собственность», которые до сих пор активно применяются в международном и национальном законодательстве, наименованиях международных организаций.

Довольно скоро стало понятно, что между вещной собственностью и правом на результаты умственной деятельности существует много различий, предопределяемых нематериальным характером объекта последнего. Признавая это, сторонники проприетарной теории указывали, что интеллектуальная собственность является собственностью «sui generis» (своего рода) и по-прежнему усматривали в ней много общего с правом вещной собственности: классическую триаду полномочий «владеть – пользоваться – распоряжаться», основания приобретения прав и некоторые другие моменты. Теоретическую основу своих воззрений они зачастую черпали из концепции так называемых бестелесных вещей (res incorporales), которая была известна римскому праву.

Однако эта концепция не может дать проприетарной теории надежную теоретическую основу. Дело в том, что здесь мы имеем дело с некой фикцией, особым приемом римских юристов, которые причисляли права к разряду вещей для того, чтобы обосновать их оборотоспособность. Но в дальнейшем от широкого понимания вещей юридическая наука и законодатели большинства стран мира отказались 10 и сегодня вещами именуются именно материальные объекты прав, а право собственности понимается исключительно как вещное право.

Невозможность владеть нематериальным объектом, в свою очередь, также предопределяет и особенность распоряжения: распорядиться нематериальным объектом (решить его юридическую судьбу) невозможно. Например, его невозможно уничтожить или передать кому-либо. Можно распорядиться только правом на него либо материальным носителем.

Эта теория, как и проприетарная, определяет место исключительного права в системе других прав и наиболее актуальна в сфере патентов.

Как уже отмечалось, исключительное право издавна рассматривалось как монополия. Многие в пылу борьбы за сохранение и укрепление данного права пытались это отрицать, тем самым уходя от известных доводов о вреде монополии для экономической жизни. Однако на самом деле исключительное право производить, например, водку с более или менее конкретными признаками ее состава есть такая же по сути монополия, как и государственная монополия на производство водки вообще (если бы она была введена) с той лишь разницей, что если вторая покрывает все варианты данного напитка, то первая – только часть из них, причем тоже весьма неопределенную. Под патент подпадет любой вариант водки, если они будет содержать признаки, указанные в независимом пункте патентной формулы или эквивалентные им и ставшие известными (п. 3 ст. 1358 ГК РФ). Другой пример: обладатель патента и только он имеет право на производство изделий по описанному в патенте способу. Не лишены этой характеристики и права на товарные знаки: правообладатель товарного знака и только он имеет право на ввоз товаров, маркированных его товарным знаком.

В учении А.А.Пиленко есть и другие соображения о сущности патентного права и исключительного права вообще, которые характеризуют юридическую конструкцию уже не с точки зрения места в системе гражданских прав, а с позиции правового механизма обеспечения имущественных интересов правообладателя, то есть затрагивают суть исключительного права как регулятора поведения людей. Эти соображения, как будет показано ниже, несмотря на все более поздние достижения правовой доктрины, до сих пор актуальны и могут использоваться для решения задач, стоящих перед наукой, законодательством и судебной практикой.

Иными словами, обеспечиваемое законодательством господство субъекта над нематериальным объектом является сугубо правовым, а не фактическим. Однако при этом были выдвинуты различные точки зрения по поводу того, имеет ли исключительное право позитивное или негативное содержание.

Теория запрещения (негативная теория)

А.А.Пиленко полагал, что суть исключительного права заключается в праве запрещать использовать объект другим субъектам, а исключительность в собственном использовании есть лишь рефлекс (следствие) этого запрета. Аргументы ученого в пользу наибольшей адекватности именно такого подхода сводились к следующему:

Но, конечно, следует признать большую заслугу А.А.Пиленко в том, что он всесторонне обосновал и развитил данный подход с использованием наглядных примеров того, как патентное право проявляет себя в указанных выше ситуациях, а также допустил распространение этого подхода на всякое исключительное право вообще. Однако в то время такое понимание исключительного права еще не находило надежную опору в теории правоотношения, а ключевая для многих видов правоотношений функция обязанности как средства реализации возможностей, гарантированных управомоченному лицу, в цивилистике выявлена не была. В отечественной цивилистике такие взгляды начали высказываться несколько позже, а теоретическое обоснование получили (прежде всего в работах О.С.Иоффе) только во второй половине XX в. Субъективное гражданское право мыслилось чаще всего как мера возможного поведения, мера свободы, и такой взгляд, по всей видимости, коренился в признании главенствующей роли государства санкционирования любых прав и свобод.

Позитивная концепция

Однако сразу возникает вопрос: разве с помощью запрета третьим лицам совершать действия с объектом может обеспечиваться право самого правообладателя на их совершение? Ведь от того, что третьи лица будут использовать объект, правообладатель не потеряет свою возможность его использования.

Но тем самым они признают, что главным является не столько возможность управомоченного лица совершать действия, сколько его исключительное положение среди других лиц и тот запрет, который лежит на третьих лицах, который обеспечивает такое положение. Соответственно, добавление к праву характеристики «исключительное» не защищает позитивную концепцию от критики, а, напротив, ослабевает ее, поскольку обращает к вопросу: в каком же положении находятся все иные (обязанные) лица и не лежит ли основная нагрузка в защите интересов правообладателя на законодательном определении надлежащего поведения (бездействия) именно таких обязанных лиц, а не действий самого правообладателя? Это приближает нас к пониманию механизма правового регулирования, выяснению расстановки сил в правоотношении. И для юридической науки важно ответить на вопросы: каким способом, с помощью какой конструкции субъективного права и предоставлением каких вытекающих из него полномочий или же возложением каких обязанностей можно кратчайшим путем и при наименьших противоречиях достичь исключительности положения правообладателя и в чем эта исключительность состоит.

Плохо соотносится позитивная концепция исключительного права и с тем подходом к правовому регулированию частных отношений, который выражается фразой: «Разрешено все, что не запрещено». В частно-правовой сфере наделение государством субъекта той или иной возможностью действовать не совсем типично: оно скорее решает вопрос, когда и в чем следует ограничить свободу и инициативу субъектов гражданского права.

Список литературы

Источник