За что в забайкалье были сосланы декабристы
Ч. 14. Декабристы в Забайкалье
Правительство использовало ссылку как способ заселения края, комплектования воинских гарнизонов, обеспечения рабочими руками рудников, заводов. Основной задачей использования труда населения ставилась не всестороннее развитие, улучшение жизни его, а в первую очередь – добыча полезных ископаемых, а именно золота, серебра, соли, угля и прочего в интересах государства.
Практически с самого начала своего существования ссылка в Сибирь разделилась на политическую и уголовную.
Воры, мошенники, растратчики и всякого рода авантюристы, осужденные и отправляемые в Сибирь, где для элементарного выживания в суровых климатических, природных условиях на поселении, нужно было тяжко трудиться, большей частью возвращались к своей прежней деятельности, находясь вне тюремных стен. Нередко собирались в шайки и занимались грабежами, убийствами, и представляли настоящее бедствие для всего остального населения.
А политические в большинстве своем были настоящим даром для развития всей Сибири, Забайкалья, поскольку среди них были люди самых прогрессивных взглядов, получившие прекрасное образование, разный жизненный опыт. И попав в Сибирь, Забайкалье каторжниками, за то, что попытались реализовать свои мечты об улучшении жизни народа революционным путем, на практике получили возможность делать это.
В их числе оказались и участники Декабрьского восстания 1825 года на Сенатской (Петровской) площади Петербурга, и многие, кто реально там и не был, но состоял в революционно настроенных обществах или даже просто за революционные идеи и планы.
Часть из них попала в Забайкалье на каторгу, на поселение, осталась жить после амнистии.
Короткое, ясное и емкое определение бесценного вклада декабристов, членов их семей, в первую очередь – жен, об их роли в развитии Забайкалья дал современный читинский ученый-краевед Андрей Букин: декабристы «были первой невольной, но качественной инвестицией в развитие Забайкалья». «…Потраченные здесь ими и их женами средства всколыхнули экономику и товарное производство, стали основой для развития территории. Декабристы во многом предопределили культурное развитие края и отразили в далекой провинциальной Чите воспоминания о блеске имперской столицы. Этим отсветом Чита, по большому счету, живет и по сей день».
Но «декабристов» на самом деле было гораздо больше. Многие причастные к участию в тайных обществах отправлялись в ссылку в Сибирь и в другие места еще и по решениям военно-полевых судов, по прямым Высочайшим указам и даже в административном порядке.
Были осуждены, приговорены к разным видам наказания еще несколько тысяч участников восстания, которые не состояли ни в каких тайных обществах, но вышли 14 декабря 1825 года на Сенатскую площадь под руководством своих командиров.
В их числе были нижние чины лейб-гвардии Московского, лейб-гвардии Гренадерского полков, Гвардейского флотского экипажа. После подавления восстания многих из них прогнали сквозь строй, сослали воевать с горцами на Кавказ, служить солдатами в разные отдаленные гарнизоны, а некоторых – тоже на каторгу в Сибирь.
Так, уникальна и не до конца исследована судьба одного из них, Александра Николаевича Луцкого (1804-1882), унтер-офицера лейб-гвардии Московского полка, из обер-офицерских детей, перенесшего множество злоключений и мытарств. Судьба потрепала Луцкого больше, чем иных его товарищей, он был из бедной дворянской семьи, очень молод, одинок – еще и в среде уголовников оказался.
Членом тайных обществ он не был, но был на Сенатской площади. И потому был приговорен к смертной казни, замененной вечной каторгой в Сибирь. Следствие длилось долго, к тому же Луцкий сильно болел, поэтому был отправлен на каторгу только в июне 1827 г. По каторжному этапу шел с уголовниками, в 1828 году. На этапе умудрился обменяться документами за деньги с неким уголовником – тот на каторгу, а Луцкий на поселение в. Но подлог был раскрыт, Луцкий вновь предан суду и в 1830 году отправлен на Зерентуйский рудник, в Забайкалье. Откуда бежал, был пойман, наказан ударами плетей, возвращен на каторгу и прикован к тачке.
Также к числу декабристов относятся участники Восстания Черниговского полка (Бунт Черниговского полка), произошедшего уже после выступления на Сенатской площади в Петербурге. Происходило с 29 декабря 1825 года (10 января 1826 года) по 3 (15) января 1826 года в Черниговском полку, расквартированном в Киевской губернии.
Участники его были осуждены, приговорены к вечной каторге, затем сроки им были снижены. В Забайкалье из них попали в 1828году, сначала на рудник Зерентуй Нерчинской каторги, Мозалевский А.Е., Соловьев В.Н., Сухинов И.И.
Кроме вышеуказанных категорий, были осуждены как «декабристы» люди, вообще не выходившие на Сенатскую площадь, отсутствовавшие в Петербурге на этот момент, не состоявшие в тайных революционно настроенных обществах, но разделявшие взгляды тех, кто участвовал. В их числе был Дмитрий Иринархович Завалишин. Но о нем чуть позже и поподробнее.
Были среди осужденных каторжан даже лже-декабристы.
Фото: Карта мест каторги декабристов в Забайкалье (из интернета).
За что в забайкалье были сосланы декабристы
ГЛАВА VII. «Край, слезам и скорби посвященный»
Забайкалье после присоединения к России начинает играть особую роль во внутренней политике царского правительства. Отдаленный и суровый край стал использоваться для ссылки. Царский указ о ссылке в Сибирь «воров и разбойников» стал действовать с 1653 г. Уголовных преступников присылали для обеспечения рабочими руками горнорудного производства и сереброплавильных заводов. В 1722 году Петр I издает указ «О ссылке преступников в Даурск на серебряные заводы». Для управления серебряными рудниками и заводами была создана Нерчинская горная контора, а с 1758 года Не-рчинская горная экспедиция, в распоряжение которой входят рудники и заводы с рабочей силой, то есть приписными крестьянами и мастеровыми (работными людьми) и также ссыльнокаторжными. Нерчинская горная экспедиция до ее реорганизации в 1838 году в Нерчинское горное правление становится единственным органом правления Не-рчинскими заводами и их подневольной рабочей силой. В 1743 году каторжан было 90 человек.
В 1787 году 5 января по указу Екатерины II Нерчинские заводы передаются Кабинету Е.И.В.
При каждом заводе или прииске существовали тюремные казематы. Наиболее известными из них были: Акатуевская, Алгачинская, Александровско-Заводская, Горно-Зерентуйская, Кадаинская, Карийские, Кутомарская, Казаковская, Мальцевская, Петровск-Забайкаль-ская. Так возникла знаменитая и единственная в империи Нерчинская каторга. Только в конце XIX века правительство предпринимает меры по открытию еще одной каторги на Сахалине.
Нерчинская каторга с появлением в Забайкалье декабристов приобретает статус политической. Здесь отбывали наказание представители различных направлений оппозиционного движения России: декабристы, польские повстанцы, народники, социал-демократы, эсеры.
«Каторжная республика»: как декабристы превратили Читу из деревни в столицу Забайкалья
Читинские старожилы любят рассказывать приезжим, что центр их города своими прямыми улицами сильно напоминает Санкт-Петербург, так как спроектирован сосланными сюда декабристами. Они любят показывать и главный символ города — бревенчатую Михайло-Архангельскую церковь. В ней венчались ссыльные дворяне-оппозиционеры и последовавшие за ними в Сибирь женщины. Сейчас в здании храма находится Музей декабристов, который в народе называют просто Церковью декабристов.
Первые декабристы прибыли в Читинский острог в конце января 1827 года. Их было четверо: братья Никита и Алексей Муравьевы, Иван Анненков и Константин Торсон. Позже, в течение 1827 и 1828 годов, сюда прислали еще около 70 участников восстания. За три с половиной года каторги они дали небольшому поселению импульс в развитии, который спустя четверть века превратил его в город и столицу Забайкальской области.
«Когда декабристы только прибыли в Читу, это была всего лишь деревушка заводского ведомства. Маленькая, 75 деревянных домов, 393 жителя. Декабристы, конечно, дали толчок развитию этого местечка», — рассказывает ТАСС заведующая Музеем декабристов Надежда Баранова. По мнению историка Михаила Константинова, «несмотря на тюремное заключение, благодаря несгибаемой воле и нравственной силе декабристы фактически создали в Чите островок свободной мысли и духа, своего рода каторжную декабристскую республику».
Основная часть декабристов содержалась в ими же достроенном тюремном здании — четыре комнаты с маленькими окнами, где было тесно, душно и шумно, в том числе от звона кандалов. Кандалы узникам разрешили снять в августе 1828 года по особому распоряжению императора Николая I. Позже им позволили за собственный счет построить на тюремном дворе еще семь маленьких бревенчатых домиков. Там же, в тюремном дворе Читинского острога, каторжники построили здание наподобие клуба, беседку, развели огород.
Во время пребывания в тюремном остроге Читы декабристы добились негласного права на занятия наукой и просветительством. Свое научное собрание они назвали «Каторжной академией», в которой заслушивались доклады по точным, естественным и гуманитарным наукам, практиковалось взаимное обучение иностранным языкам, математике и ремеслам.
«Художник Николай Бестужев оставил акварели с видами Читы и ее окрестностей, декабрист Петр Фаленберг — топографический план острога, а Фердинанд Вольф вел здесь медицинскую практику, впервые в регионе организовал прививку от оспы. Три с половиной года, а столько дел было сделано», — отмечает Баранова.
Тюрьма в Чите, где содержалась часть декабристов. Акварель Николая Бестужева, 1830 г.
Декабристы приобщили местное население к огородничеству, садоводству, цветоводству. Взрослые и дети из тюремной округи Читы участвовали в организованных ими концертах и коллективных пениях. Узники устраивали в остроге литературные чтения, проводили шахматные турниры. Привлекая к занятиям подростков, декабристы собирали минералогические, ботанические, зоологические, археологические и нумизматические коллекции. Сергей Трубецкой вел здесь метеорологические наблюдения.
«Во глубине сибирских руд»
В феврале 1827 года в Читинский острог приехала Александра Муравьева — жена Никиты Михайловича. Она тайно привезла декабристам знаменитое послание Пушкина «Во глубине сибирских руд». Здесь же, в Чите, Александр Одоевский от лица всех декабристов написал ответ «солнцу русской поэзии», в котором есть знаменитые строки: «Наш скорбный труд не пропадет, из искры возгорится пламя».
Спустя год, в январе 1828-го, Александра Муравьева передала еще одно пушкинское послание — «Мой первый друг, мой друг бесценный», адресованное лицейскому товарищу Пушкина Ивану Пущину.
Жены и невесты ссыльных добирались до Читинского острога по несколько месяцев. В их числе были княгини Мария Волконская и Екатерина Трубецкая, генеральская жена Наталья Фонвизина, фрейлина Императорского двора Елизавета Нарышкина — знатные, образованные женщины.
Пожалуй, самая романтическая история — это венчание во все той же Михайло-Архангельской церкви французской модистки Полины Гебль и ее возлюбленного Ивана Анненкова, ради которого девушка преодолела длинный путь в Забайкалье. После таинства молодую пару приветствовал перезвон кандалов всех присутствовавших на венчании декабристов. История их любви вдохновила Александра Дюма на роман «Учитель фехтования».
Помнят стены этого храма и еще один брак — декабриста Дмитрия Завалишина и Аполлинарии Смольяниновой — местной жительницы, дочери горного инженера. Они обвенчались в Чите в 1839 году, когда Дмитрию Иринарховичу разрешили выйти на поселение.
«Жены декабристов многое сделали для нашего города. Они завели здесь огороды, привлекая местных умельцев, построили бревенчатые избы», — рассказала заведующая Музеем декабристов. Рядом с музеем находится памятник архитектуры — дом Елизаветы Петровны Нарышкиной; сейчас это библиотека.
По мнению краеведа, кандидата философских наук Андрея Букина, декабристы «были первой невольной, но качественной инвестицией в развитие Забайкалья». «Потраченные здесь ими и их женами средства всколыхнули экономику и товарное производство, стали основой для развития территории. Декабристы во многом предопределили культурное развитие края и отразили в далекой провинциальной Чите воспоминания о блеске имперской столицы. Этим отсветом Чита, по большому счету, живет и по сей день», — уверен он.
«Говоря о присвоении Чите статуса волостного города, нельзя не упомянуть Дмитрия Завалишина. Он многое сделал, чтобы доказать, что географическое расположение Читы позволяет именно ей, а не Нерчинску (старейший город региона. — Прим. ТАСС) быть центром Забайкальского края», — отметила Баранова.
Действительно, вернувшись в 1839 году в Читу, ссыльнопоселенец Завалишин завел здесь образцовое крестьянское хозяйство, занялся разведением и акклиматизацией овощей и фруктов, бесплатно раздавал крестьянам и казакам выписанные из Центральной России семена. Одним словом, вел себя как настоящий колонист, стремящийся обжить далекие земли.
Кандалы, в которые были заключены декабристы. Экспонат Музея декабристов в Чите
«Завалишин изучал медицинские пособия, из собранных и выращенных лекарственных трав готовил препараты и раздавал их нуждающимся. В своем доме устроил помещение для школы, где обучал желающих детей и взрослых, а затем добился открытия в Чите нескольких школ для крестьянских и казачьих семей. Активно участвовал в составлении плана Читы как картограф и землемер», — говорится о нем в многотомной «Энциклопедии Забайкалья».
В 1851 году именно Завалишин стал одним из организаторов торжеств, посвященных присвоению Чите статуса города и областного центра. Указ об этом был зачитан с крыльца Михайло-Архангельской церкви. И даже после состоявшейся в 1856 году амнистии Дмитрий Иринархович еще семь лет оставался в Чите, наблюдая, как крошечная деревушка, принявшая в январе 1827 года первых декабристов, превращалась в важнейший город на востоке Российской империи.
Декабристы и память о них в Забайкалье
В 1825 году в столице Российской империи Санкт-Петербурге произошло первое организованное выступление против существовавшего строя. Участников восстания на Сенатской площади в декабре 1925 года, а также потом последовавшего восстания Черниговского полка на Украине и примкнувших к ним по политическим взглядам членов тайных обществ, назвали декабристами. Они выступали против крепостного права – «рабства, утвержденного законом», за прогрессивное переустройство общества.
В российской истории декабристы – это целая эпоха. Но в разные отрезки времени к ним относились по-разному. Было время, когда память о них замалчивалась, а было – когда возносилась; кто-то считал их преступниками, кто-то – героями. И всегда над ними висела идеологическая оценка их действий. Неоднозначное к декабристам отношение и в настоящее время. В Москве длительное время был закрыт существовавший музей декабристов на улице Карла Маркса (Старая Басманная).
Был создан проект мемориальной памятной зоны вокруг церкви Декабристов. Он демонстрировался в Чите во время работы общесоюзной научной конференции «Декабристы и Сибирь» (1975 год). К сожалению, проект так и остался проектом. Воплотить его в жизнь не дала осуществленная в 1960-х годах жилая застройка этой территории. При создании фильма «Звезда пленительного счастья» рядом стоящие дома помешали съемкам, и артисты повторили здешние события 1828 года в стенах другой церкви, похожей на эту, подобранную на территории Иркутской области. Но с того времени здесь более не предпринимались попытки нового строительства. Частью этой территории является примыкающая к зданию церкви небольшая улочка Декабристов, связанная с местопребыванием здесь декабристов. Рядом по ул. Селенгинской находится Ингодинская районная библиотека № 2 имени Нарышкиных. Отрадно, что в стенах этого дома сохраняется память Михаила Михайловича и Елизаветы Петровны Нарышкиных. Правда, стены данного дома не согреты дыханием декабристов. Еще Е.Д. Петряев указывал на то, что по плану П.И. Фаленберга дом Е.П. Нарышкиной стоял в другом месте, а именно – восточнее церкви Декабристов. Это же строение, говоря музейным языком, – новодел, возведенное в 1964 году. Но то, что хоть так сохраняется память о пребывании здесь декабристов, уже не плохо. Еще одна часть выделенной зоны декабристов – Банное озеро. То, что мы видим сейчас, декабристы видели по-другому. В те годы это была старица реки Читинки с чистой проточной водой. Прокладка по древней части города железной дороги перекрыла сюда доступ речной воды, и водная гладь зацвела…
Ничего от былых строений той поры, за исключением здания церкви Декабристов, в городе не осталось. Но как выглядела тогда Чита, благодаря рисункам декабриста Николая Александровича Бестужева, мы можем представить. А еще сохранился масштабный топографический план Читы, выполненный в 1829-1830 годах стараниями декабриста Петра Ивановича Фаленберга. Сегодня он растиражирован, и по нему каждый желающий может с точностью до метра «посадить» на современную планировку города былые строения, связанные с пребыванием здесь известных людей.
Наиболее известным из них мог бы быть дом горного начальника Читинского острога С.И. Смольянинова, расположенный рядом со старой почтовой конторой (их впоследствии приобрел возвратившийся сюда в 1839 году на поселение декабрист Дмитрий Иринархович Завалишин, объединив их в одну усадьбу, и на их месте в 1843 году построив собственный дом). Именно на чердаке этого дома живший здесь в 1880-х годах народоволец Иван Осипович Союзов обнаружил его бумаги, которые сейчас хранятся в Читинском краевом краеведческом музее. Сам же дом при прокладке железной дороги в 1890 году разобрали и перенесли в нагорную часть города. Там он получил адрес: ул. Николаевская (ныне – им. Горького), 47. В 1961 году при реконструкции улицы он был снесен.
В последнее время в городе много разговоров о реконструкции еще одного объекта, связанного с именем декабристов. Речь идет о площади Декабристов. Родилась она в 1956 году, после того как в стране отметили 130 лет со дня восстания декабристов. Тогда в ее центре установили «камень-вексель» с высеченным на нем обещанием построить памятник. В 1967 году, после возведения на ее северной стороне здания библиотеки имени А.С. Пушкина, началось строительство мемориальной зоны в честь декабристов. Именно тогда на площади появились диагональные аллеи, возник «треугольник» для посадки цветов и низких кустарников.
Предполагалось создать торжественное и вместе с тем «лирическое» место, которое бы стало любимым местом отдыха горожан. Но строительство самой зоны декабристов, где можно было бы прочесть слова «Декабристам от благодарных забайкальцев» было приостановлено. Об этом еще многие годы напоминал не потревоженный «камень-вексель», а потом он неожиданно пропал… И сегодня, когда вновь вернулись к вопросу о благоустройстве площади, авторы идеи в первую очередь почему-то заговорили о подземных автостоянках для автомобилей и также подземной торговой зоне, как будто здесь не было того камня с обещанием. Главным же здесь по-прежнему остается ПАМЯТЬ о декабристах!
И все же читинцы стараются не забывать о своих предшественниках. В 2004 году бывшая Набережная улица в Ингодинском районе решением областной Думы получила имя декабриста Дмитрия Иринарховича Завалишина. А чуть раньше на одной из колонн площади В.И. Ленина был размещен его барельеф. Его имя должен знать каждый читинский школьник. После отбытия каторги он выбрал местом своего поселения Читу, где проживал с 1839 по 1863 год. Это был очень активный человек, а потому не всем и всегда удобный. Но в том, что Чита стала городом, есть и его доля заслуги. И в том, что центральная часть города имеет прямолинейную сетку размещения улиц. И в том, что наименования этим улицам давались по своеобразной системе: параллельным Читинке улицам присваивались речные имена Сибири и Дальнего Востока, а перпендикулярным – стоящим на них городам (подобной системы наименования улиц не существовало и не существует поныне ни в одном городе нашей великой страны!).
В 1999 году, когда отмечалось 200-летие со дня рождения Александра Сергеевича Пушкина, при установлении на улице в его честь мемориальной доски авторы проекта хотели запечатлеть на ней адресованные именно в наши края его слова-обращение:
Во глубине сибирских руд
Храните гордое терпенье,
Не пропадет ваш скорбный труд
И дум высокое стремленье!
Но это были тяжелые девяностые годы, и местные городские руководители испугались этих великих строк, отнеся их не к давно прошедшему времени, а к современной действительности…
Декабристов нужно не бояться, а гордиться нашей принадлежностью к ним, уважать их и достойно хранить о них память!
Места, куда ссылали декабристов
Декабристы, выходящие из тюрьмы по окончании срока заключения, отправлялись на поселение в различные места Сибири.
Благодатский рудник
Общего плана размещения декабристов в Забайкалье первоначально не было. Первая партия декабристов: Волконский С. Г., Трубецкой С. П., Оболенский Е. П., Артамон Муравьёв, Давыдов В. Л., Якубович А. И. и два брата Борисовых П. И и А. И. — была отправлена в Нерчинский завод, на Благодатский рудник. Прибыли они 25 октября 1826 года, а через пять дней начали работать в руднике.
Нерчинск удивил декабристов своим роскошным Гостиным двором, построенным по указу Петра I. А Благодатка ввела в уныние. Никакой благодати здесь не было: хилые, покосившиеся избёнки, неухоженные дворы. Поначалу их было разъединили: Трубецкого и Волконского поселили отдельно от остальных, на частных квартирах. Но вскоре это не понравилось начальнику Нерчинских заводов Т. С. Бурнашеву, который усмотрел, что «преступники ходят по улицам и в тоне небезважном». 27 ноября он приказывает поместить их в казарме. Всех восьмерых разместили в одной тюрьме, разгороженной на «каюты» — маленькие «казенки-клетушки».
Начальник приказал содержать декабристов в особой строгости. У них отобрали не только бумагу, но и церковные книги. К их каземату он велел приставить четырёх часовых, которые находились там днём и ночью. Бурнашев не очень отличал декабристов от всех других. По существующему распорядку их в пять утра выводили в шахту. В ней они молотками долбили руду. А потом на носилках выносили её на поверхность.
Схема Сибирского тракта. Источник: wikipedia.org
Положение узников сделалось невыносимее, когда в феврале 1827 года надзор за тюрьмой был передан горному офицеру Рику, который из экономии перестал давать им свечи. Находиться же зимой с трёх часов вечера до семи утра без света в какой-то клетке, где можно задохнуться, представляло настоящую пытку. В ответ на просьбы о прогулках хамил, велел солдатам силой загонять их в каземат. Кроме того, Рик запретил всякие разговоры из одного отделения в другое. Декабристы объявили голодовку: наотрез отказались есть, в течение трёх дней ложились и вставали голодными. Когда об этом доложили Бурнашеву, он немедленно приехал. Его напугала их голодовка — с таким протестом отчаяния он ещё не встречался. Зарвавшегося Рика Бурнашев немедленно удалил, а на его место вызвал из Читы прапорщика Резанова. Резанов с удовольствием водил декабристов на прогулку, играл с ними в шахматы.
Весной 1827 года в Благодатку приехал генерал-майор Лепарский, ради декабристов назначенный на вновь изобретённую должность коменданта Нерчинских рудников. Лепарский, заботясь о здоровье узников, приказал посылать их работать «на чистом воздухе». Вскоре декабристов освободили от работ в шахте — заставили на поверхности перебирать руду, поставили на переноску отсортированной руды. О чём они очень сожалели. Под землёй было теплее, да и рабочий день был короче. Эта «урочная работа» была тяжелее, чем подземная, где какой-либо нормы им не устанавливалось, — необходимо было для выполнения «урока» перенести 30 носилок по пять пудов каждую. Такая работа была не каждому под силу.
Осуждённые на этапе в Сибири. Источник: wikipedia.org
На Благодатке декабристы пробыли до 18 сентября, а затем были отправлены в Читинский острог, куда прибыли 29 сентября 1827 года.
Читинский острог
Пока первая партия декабристов «долбила» в Благодатке руду, в Читинском остроге готовились принять остальных узников. В Читу декабристы начали поступать с 28 января 1827 года. К началу 1828 года сюда прибыло 67 человек. В 1828 году поступило ещё 13, вскоре к ним присоединили и первых восемь, томившихся в Благодатском руднике. Всего через Читинские казематы (Малый, Дьячковский и Большой) прошло 86 узников, из них 75 декабристов, трое осужденных по делу о возмущении Черниговского полка, трое — по делу о возмущении Литовского пионерного батальона, четверо — по делу Оренбургского общества и один — по делу Астраханского тайного общества. Все осужденные были помещены в один Читинский острог, так как Николай I опасался, что под влиянием декабристов возникнет общий бунт всей Восточной Сибири.
Под временную тюрьму в Читинском остроге определили два дома. Один взяли в аренду у мещанина Мокеева, другой у отставного канцеляриста Дьячкова. Ещё два дома сняли под караульни. К весне оба дома-каземата были переполнены, в них проживало человек сорок. Была великая теснота: на нарах можно было спать только на боку. Обедать приходилось на разборном «столе», для которого вносили козлы и на них настилали доски. Из-за тесноты и столпотворения Лепарский попросил Петербург приостановить присылку новых узников до окончания строительства нового каземата. Траншеи под фундамент и ров для частокола декабристы копали сами.
К осени новая временная тюрьма — большой каземат — была готова. А «американскую» по эскизу Лавинского начали закладывать в Петровском заводе. Её строительство будет идти быстрыми темпами. А пока декабристы справляли новоселье в новом каземате Читы. Каземат размером 23×13 метров разделялся на пять горниц и сени, где стояли часовые. В четырёх комнатах («Псков», «Новгород», «Москва» и «Вологда») размещалось от 15 до 20 человек. Построен он был дурно: окна с решётками были без колод, их приделали прямо к стенам. Зато в нём вместо нар стояли деревянные кровати — их заказали на свои деньги. В общей комнате стояли большой стол и скамейки. В пятой «дежурной» комнате постоянно находились два унтер-офицера, осуществлявшие надзор за узниками и следившие за исправностью несения солдатами внутреннего караула.
Так как в Чите не было рудников, то ссыльным пришлось заниматься земляными работами. Декабристы благоустраивали читинские улицы, чистили конюшни, засыпали песком овраг — Чертову могилу, строили собственную тюрьму. Зимой, в холодное время, в особом помещении мололи муку на ручных жерновах. Здесь было положено начало артельного хозяйства, общими были деньги, продукты. В часы отдыха занимались огородничеством.
В начале августа 1828 года в Чите произошло таинственное событие. Из Петербурга спешно прискакал фельдъегерь. Но никого не привез и не увёз. Шло время, в судьбе декабристов ничего не менялось. Лишь в конце сентября эта тайна была раскрыта при обстоятельствах, не совсем обычных. Генерал Лепарский вдруг появился в казарме в полной парадной форме с новой лентой через плечо. Он собрал всех в кружок и объявил, что император высочайше повелел снять с узников кандалы. Унтер-офицер тут же принёс ключи, отомкнул замки, и кандалы с грохотом полетели в угол. Впервые за полтора года в каземате наступила тишина. А то при движениях стоял вечный звон, словно от гигантских шпор. Теперь кандалы были сняты со всех.
По поводу неожиданного летнего приезда фельдъегеря выяснилось следующее. У Николая I умерла мать. Выходя после литургии из храма, он приказал снять кандалы с тех декабристов, которые достойно себя вели. Приказ был отдан 8 июля, а в начале августа фельдъегерь уже был в Чите. Повеление императора озадачило коменданта. Снять кандалы с некоторых означало обидеть остальных. Снять со всех — можно навлечь на себя гнев, лишиться места. Лепарский отписал в Петербург, что поведение у всех отменное, а потому он просит разрешения снять оковы со всех. Разрешение было получено.
С приездом жен декабристов оживилась жизнь всего острога-селения. Дома приняли благообразный вид. Как на праздник съезжался торговый люд. В открывшуюся почтовую контору тройки приходили в мыле, посылки потяжелели. В них были книги, много журналов, разные необходимые вещи. Однажды привезли даже рояль, а потом и фортепьяно. Все посылки, вся почта шла на имя жен декабристов. Все они жили на одной улице, которая у жителей получила название «Дамской», теперешняя «Аянская».
Число декабристов, заключенных в Читинском остроге, несколько изменялось: вначале их было 84, потом осталось 70 человек. Первым отсюда выехал на поселение В. С. Толстой (14 мая 1827 года). 8 Января 1828 года увезли в Петербург (в крепость) А. О. Корниловича. В апреле 1828 года вышли на поселение 11 человек, осужденных по седьмому разряду; наконец 30 августа 1829 года выехал на поселение Ю. К. Люблинский.
Петровский завод
Читинские узники в количестве 71 человека прибыли в Петровский завод 22 и 23 сентября 1830 года.
«Наконец, увидели мы, — описывает Петровскозаводскую тюрьму Розен, — огромное строение, на высоком каменном фундаменте, о трёх фасадах. Множество кирпичных труб, наружные стены — всё без окон, только в середине переднего фаса было несколько окон у выдавшейся пристройки, где была караульная гауптвахта и единственный вход. Когда мы вошли, то увидели окна внутренних стен, крыльца и высокий частокол, разделяющий всё внутреннее пространство на восемь отдельных дворов; каждый двор имел свои особенные ворота; в каждом отделении по 5−6 арестантов. Каждое крыльцо вело в светлый коридор, шириною в четыре аршина. В нём, на расстоянии двух сажен дверь от двери, были входы в отдельные кельи. Каждая келья имела семь аршин длины и шесть аршин ширины. Все они были почти тёмные оттого, что свет получали из коридора через окно, прорубленное над дверью и забитое железною решёткой. Было так темно в этих комнатах, что днём нельзя было читать, нельзя было рассмотреть стрелки карманных часов. Днём позволяли отворять двери в коридор и в тёплое время занимались в коридоре. Но продолжительно ли бывает тепло? — в сентябре начинаются морозы и продолжаются до июня, и поэтому приходилось сидеть впотьмах, или круглый день со свечою».
Путь следования из Читы в Петровский завод. Источник: wikipedia.org
Дамы подняли такую тревогу по поводу недостаточной освещённости помещений, что царское правительство было вынуждено уступить, и, наконец, было разрешено прорубить окна на улицу в каждой камере.
Декабристов два раза в день выводили на работы. Они ремонтировали дороги, рыли канавы для стока воды, так как почва была сырая и болотистая, выполняли и другие земельные работы. Вблизи каземата находился дом, приспособленный под мельницу. Зимой декабристов партиями вывозили сюда молоть на ручных жерновах муку. Вопреки сложившемуся мнению, декабристы на заводе не работали — их туда не допускали, боясь возможного влияния на рабочих. Лишь однажды, когда на заводе остановилась машина, в цех допустили Н. А. Бестужева и К. П. Торсона, которые её починили.
Также декабристы обрабатывали большой артельный огород, расположенный вблизи каземата и огороженный высокой оградой. На тюремном дворе имелся большой дом, в котором узники устроили мастерские: переплётную, столярную, слесарную, токарную. Здесь каждый из них занимался ремеслом в соответствии со своими желаниями и наклонностями.
Хотя окна в камерах и прорубили, они были небольшими и чуть ли не под потолком. Так как для чтения в камерах было чересчур темно, то поневоле ссыльным приходилось заниматься чем-нибудь другим. Преимущественно в это время декабристы и занимались различными ремёслами, которые были ими изучены.
Праздная жизнь, которую волею-неволею должны были вести в тюрьме декабристы, не удовлетворяла их. Появилась декабристская школа. «Долгих и многих трудов стояло нам, — пишет М. Бестужев, — уговорить старого коменданта — позволить учить детей, и таким образом, делая пользу, занять себя, и употребляя благодетельно время нас тяготившее. Постоянное «не могу» было ответом. Наконец, дело уладилось: придумали законную лазейку, так чтобы и волки сыты, и овцы целы. Он согласился на обучение детей церковному пению. Вследствие этого распоряжения, Свистунов и Крюков (Николай), отличные музыканты и певцы, составили прекрасный хор певчих. А так как нельзя петь, не зная грамоты, то разрешено учить читать (только). Мы с братом взяли на себя обучение, и дело пошло так хорошо, что многие дети горных чиновников поступали первыми в высшие классы Горного института и других заведений».
В 1839-ом году кончился срок заключения декабристов в каземате Петровского завода. Очень многие из них, осужденные на меньшие сроки, оставляли Петровскзаводскую тюрьму значительно ранее.