Дневники гиля что это значит
Тайна шофёра Ленина
Тайна шофёра Ленина: почему он 20 лет скрывался в Польше?
Степан Гиль — личный шофёр Ленина, доставшийся ему «в наследство» от
императрицы Александры Фёдоровны. Во время знаменитого покушения Каплан
он был рядом и внёс раненого вождя в машину, чтобы отвезти к врачу. Был
он и на похоронах Ленина. А вскоре исчез…
В официальной биографии Гиля существует пробел длиной почти в
четверть века. У ветерана КГБ, полковника в отставке Николая Кукина есть
своя версия, почему такое стало возможным. День, когда судьба свела его
с личным шофёром Ленина, он помнит до мельчайших подробностей. Вместе с
корреспондентом «АиФ» он ещё раз посетил хутор, где скрывался Гиль.
[more]
Домик с мельницей
Хутор находится в окрестностях белорусского города Гродно. Впервые
Николай Николаевич попал в эти места в 1946 году, будучи молодым
лейтенантом.
— Я прибыл сюда бороться с остатками агентуры Абвера, которая засела в
Западной Белоруссии, — вспоминает Кукин.- Но однажды меня привлекли к
операции по раскулачиванию владельцев богатых хуторов. В марте 1950 году
я получил наряд на выселение семьи Степана Казимировича Гиля. Поехал по
указанному адресу вместе с тремя красноармейцами. Вижу богатый дом,
мельницу. Меня встречают хозяин, его жена и пожилые родители.
Хозяин был ростом выше среднего, лицо худощавое — казалось, хотел мне
что-то сказать, но сдерживался. И лишь когда жена и родители
погрузились в машину (семью должны были доставить на вокзал и
спецэшелоном отправить в Сибирь), вдруг попросил разрешения вернуться в
избу, чтобы взять «папирки под беличкой». Я пошёл с ним. Он встал на
табуретку и полез в щель между балкой и потолком. Достал рулон
пожелтевшей бумаги, подал мне. Я посмотрел — меня как обухом по голове.
Там было удостоверение, где говорилось, что Степан Гиль является
личным шофёром председателя СНК (Совета народных комиссаров) — то есть
Ленина! Документ подписан управделами СНК Бонч-Бруевичем. Была ещё
благодарность и фотография, где молодой Гиль стоит на фоне машины.
Автомобиль Ленина я узнал — видел его на других фотографиях. Да и Гиль,
хоть прошло почти 30 лет, мало изменился.
Я был на 99% уверен, что передо мной шофёр Ленина. Правда, в ордере
на выселение он был назван Станиславом Казимировичем Гилем, а в
удостоверении — Степаном Казимировичем Гилем. Спрашиваю: «Как же так?»
Гиль пояснил: «Я поляк, это мои родные места. Вернувшись сюда,
зарегистрировался под тем именем, которое записано в документах в
костёле. А в Петрограде и Москве для простоты называл себя Степаном».
У меня отпали последние сомнения. «Подожди, — говорю, — доложу о тебе
начальству». Поехал в обком партии. Моим начальником был полковник
Алексей Фролов, ему и отдал документы Гиля. Фролов пошёл к 1-му
секретарю Гродненского обкома партии Сергею Притыцкому. Начальство
совещалось за закрытыми дверями около получаса. А потом мне дали отбой
на выселение Гиля.
Я вернулся на хутор и сообщил радостную весть. Гиль пригласил меня в
избу, видимо, ему надо было выговориться. «Последние 20 лет живу, как
мышь под метлой, всех боюсь, — рассказывал он. — После смерти Ленина я
самовольно покинул Москву, потянуло на родину, в Гродно. Здесь у меня
благодаря родственникам хутор, мельница, дом хороший. Правда,
приходилось скрывать своё прошлое.
Ведь до 1939 года Гродно был в составе Польши, тут царили буржуазные
порядки. Боялся польской политической полиции. Потом, когда в 1941 году
Гродно заняли немцы, опасался, узнают, что я работал шофёром Ленина. А
когда в 1944 году пришла Красная армия, боялся уже Советов — мне могли
припомнить самовольный побег из Москвы». Он немного помолчал и указал на
свою куртку: «Это ведь та самая кожанка, в которую я был одет в августе
1918-го. В тот день, когда на заводе Михельсона Каплан выстрелила в
Ленина. Я тогда на руках занёс его в машину. Хотел везти в больницу. Но
Ленин распорядился ехать в Кремль».
От императора — к большевикам
Это была наша вторая и последняя встреча. Начальство меня
предупредило: об этом эпизоде помалкивай. Но я надеялся, что как-нибудь
всё-таки встречусь с Гилем и узнаю новые подробности. В ордере на его
выселение значилось, что он не только владеет хутором, сельхозмашинами,
но и обыкновенным автомобилем, на котором совершает коммерческие рейсы
между Гродно и местечком Озёры.
Так я понял, что Гиль бывал в городе, и через пару дней увидел его на
площади. Кинулся догонять, но потерял в толпе. Через несколько дней
отправился к нему на хутор — любопытство разбирало. Но дом оказался
пустым. Соседи сказали, что семья уехала, не оставив нового адреса. Так
потерялся след Гиля.
Я продолжал анализировать ситуацию. Отыскал пятитомник воспоминаний о
Ленине, вышедший в 1934 году, но не нашёл там воспоминаний Гиля,
который на протяжении 6 лет каждый день общался с вождём. Зато там были
воспоминания людей, которые виделись с Лениным всего один-два раза. О
чём это говорит? О том, что, вероятно, в 1934 году Гиль был за пределами
страны, то есть в Польше.
Однако в 1956 году, спустя пять лет после моей встречи с Гилем, в
Москве вышли его воспоминания «Шесть лет с Лениным». Не могу утверждать,
но предполагаю: доклад о том, что шофёр Ленина скрывался в Гродно,
дошёл до Сталина. Вероятно, отъезд Гиля с хутора связан с действиями
чекистов. Его могли выкрасть и вывезти в Москву. Посчитали, такой
человек должен быть под присмотром. Конечно, можно удивляться, что Гиль
не был посажен в тюрьму, что он вообще выжил.
Но, с другой стороны, его судьба изначально складывалась удивительным
образом. Ведь до революции Гиль служил в императорском гараже и даже
возил императрицу Александру Фёдоровну. После Октябрьского переворота
гараж был национализирован, а Гиль как опытный водитель вместе с машиной
«по наследству» перешёл к Ленину.
Раз уж судьба его совершала такие кульбиты, то можно предположить,
что его вернули в Москву, дали квартиру, напечатали его воспоминания о
Ленине. Когда я обратился в Музей в Горках, мне ответили, что судьба
Гиля после смерти вождя им неизвестна. В костёле, где должны были
храниться документы о семье Гилей, как оказалось, был сильный пожар, и
архив сгорел. А бумаги Гиля, которые я передал начальству, никто не
вернул».
Вместе с Николаем Николаевичем я отправилась на поиски хутора Гиля.
Пешком исходили несколько деревень в окрестностях Гродно. Когда подошли к
речушке Лососня, он показал: «Вот здесь была мельница Гиля. Хутор,
правда, давно разрушился». В ближайшей деревне мы отыскали самый
старенький на вид дом.
Постучались. Открыла пожилая польская пани. Николай Николаевич с
порога поинтересовался: «Вы слышали когда-нибудь о хуторе Гиля?» — «Я
родом из другой деревни. Всех знал мой муж, он местный, но он умер
десять лет назад. Хотя я слышала, что какие-то Гили здесь жили и,
правда, была у них мельница». Вскоре мы убедились, что все прежние
соседи Гиля отошли в мир иной.
По официальной версии, Гиль умер в Москве в 1966 году и похоронен на
Новодевичьем кладбище. На могильной плите значится, что он является
членом партии с 1930 года. Однако если в 1930 году Гиль находился в
Польше, то вступить в партию в это время он не мог. Да и возможно ли,
что он не был партийным, бок о бок работая с Лениным в период с 1918 по
1924 год? В биографии этого человека по-прежнему больше вопросов, чем
ответов.
Автор: Мария Позднякова, Аргументы и Факты
masterok
masterokМастерок.жж.рф
Хочу все знать
Владимир Гиль, командир Первой Националистической бригады, — предатель или патриот? В его судьбе до сих пор много невыясненных вопросов.
За первые месяцы Великой Отечественной войны немцы захватили в плен более трёх миллионов русских военнопленных. Лагерь в Сувалках на территории оккупированной Польши представлял собой огромное поле, обнесённое колючей проволокой, где без крыши над головой теснились тысячи пленных. Евреев и советских комиссаров ждала немедленная расправа. В то же время Абвер пытался вербовать советских граждан в ряды немецких вооружённых сил. В Сувалках этим занимался штандартенфюрер Гофман, один из руководителей германской разведывательно-диверсионной организации «Цеппелин», созданной для работы в советском тылу.
Он сразу обратил внимание на Владимира Гиля, взятого в плен в июле 1941 года под Толочином в Витебской области. Немецкая разведка быстро узнала о его происхождении.
Владимир Гиль попал в плен в самом начале войны, на родине осталась его семья — жена и двое детей, сын Вадим и дочь Галина. Потомок знатного рода, Гиль в совершенстве владел немецким, французским и польским языками. Он согласился работать на немцев, и уже в декабре 1941 года Гиля назначили на должность коменданта в лагере Сувалки.
Известно, что среди самых первых соратников Гиля по БСРН были полковник Егоров, майор Калугин, капитаны Ивин и Блажевич. Довоенные биографии этих людей, казалось бы, не предполагали того, что они окажутся в стане врага: едва ли кто-то из них мог быть «обижен» на советскую власть. Вместе с тем нет серьезных оснований полагать, что сам Гиль или кто-то из его приближенных «с самого начала» были советскими провокаторами, как после войны утверждали некоторые бывшие власовцы.
Владимиру Гилю поручили отобрать русских военнопленных для создания националистического отряда. В марте 1942 года эту группу отправили сначала в спецлагерь под Бреслау, а позже — в поездку по Германии с посещением Берлина. На концерте, посвящённом дню рождения Гитлера, Вальтер Шелленберг лично рекомендовал Гиля фюреру, сообщив, что тот может быть полезен Германии. После этого Гитлер поручил Гилю особое задание — организовать из русских военнопленных «Боевой союз русских националистов» для борьбы с большевизмом.
Руководство союзом также доверили Гилю, он написал и идейную программу, в которой говорилось о роспуске колхозов и возвращении земель крестьянам. Таким образом Гиль рассчитывал привлечь военнопленных, недовольных политикой Сталина. Тогда же он поменял фамилию и взял псевдоним Родионов — по имени своего тестя. В «Боевой союз» сразу записались 25 бывших советских командиров. При вступлении в союз новые члены давали клятву беспрекословно выполнять все поручения руководителя союза. Первоначально «Боевой союз» задумывался как политическая организация, но позже был переименован в боевую «Дружину по борьбе с Красной Армией».
К маю 1942 года был сформирован первый отряд из сотни человек. В Советской армии они носили звания от младшего лейтенанта до подполковника, здесь стали рядовыми. Им выдали новое чешское обмундирование с отличительными знаками СС, но погоны были собственного образца, а на рукаве — свастика и черная лента с надписью «За Русь». К июню численность достигла пятисот человек, и отряд стал называться «Первый русский национальный отряд СС» или «Дружина № 1». Первая рота состояла полностью из бывших офицеров Красной Армии, а другие две были укомплектованы немецкими офицерами и русскими националистами из числа эмигрантов.
Спустя три недели подготовительных занятий батальону было поручено первое боевое задание — охота на польских партизан в Томашевском, Замостском и Рава-Русском уездах. Осенью 1942 года национальную бригаду перебросили в район Быхова, где они сначала охраняли железную дорогу, а потом участвовали в операциях против партизан в районе Бегомля. За выполнением приказов следила специальная служба СС при дружине. С самого начала Гиль-Родионов установил правило: не допускать своеволия по отношению к мирному населению. Бойцы в расправах с населением не участвовали и старались не вступать в стычки с партизанами.
Одновременно с организацией группы Родионова (первой «Дружины») была организована вторая «Дружина», во главе которой стал майор Блажевич, латыш по происхождению и, как ходили слухи, в прошлом офицер войск НКВД, старый большевик и член партии. В группу эту вошли майор Алелеков (Алелеков Борис Георгиевич 11.06.1905г.р., военврач 27 СД, плен 28.06.1941г. офлаг 68 КП лицевая), кап. Малиновский, ст. лейт. Палферов и др. «Вторая Дружина» была направлена в район гор. Люблина для охраны военных складов и лагерей.
В марте 1943 года обе «Дружины» разрослись численностью около полка каждая (за счет добровольцев из лагерей военнопленных, из населения и скитавшихся в лесах остатков разбитой советской армии) и были переброшены в район гор. Глубокого, в Белоруссии. Штаб расположился в б. польских казармах пограничных войск, в местечке Лужки. Здесь произошло объединение обеих «Дружин», было принято новое название: СС-бригада «Дружина», численностью 3000–4000 человек, и во главе бригады стал полк. Родионов-Гиль. При нем был организован штаб бригады во главе с подполк. Орловым и непосредственно подчиненный самому Родионову отдел «С.И» (Служба Предупреждения), имевший политическо-разведывательный характер. Эту «службу» возглавлял майор Блажевич, совместно с ген.-м. Богдановым, майором Алелековым, кап. Малиновским, ст. лейт. Палферовым и др.
Сама бригада состояла из четырех батальонов (полки были введены позже), пулеметной роты, артиллерийской роты, роты связи, транспортной роты, роты боевого питания, хозяйственной роты и учебной роты (школа прапорщиков и школа младших командиров), организован майором Блажевичем взвод полевой полиции.
В апреле 1943 года к Гиль-Родионову прибыла «делегация» от генерала Власова и агитировала его бойцов присоединиться к Русской освободительной армии (РОА), но никто не согласился. Летом отряд перевели в Докшицы, где действовала партизанская бригада «Железняк». Её командование сразу обратило внимание на русский национальный отряд и развернуло среди его бойцов усиленную агитацию. Между Гиль-Родионовым и командиром «Железняка» Титковым завязалась переписка, в которой партизаны призывали перейти на свою сторону. В начале августа состоялась встреча комбригов, где они обсудили детали перехода.
Есть и другая версия этих событий: «Летом 1943г. Гилю стало известно, что немцы, недовольные действиями бригады, решили арестовать его, а командование передать (по одной из распространенных версий) Богданову. Теперь у него не было другого выбора: либо в лес, либо обратно в лагерь. Гиль, вступив в личную переписку с представителями партизанской бригады «Железняк», выдвинул условие, что организует переход своих подчиненных на сторону партизан, если ему будет возвращено советское воинское звание и он останется в должности командира бригады. Получив положительный ответ, он согласился организовать переход бригады, выдачу генерала Богданова и гауптштурмфюрера СС князя Святополк-Мирского. 13 августа «Дружина» была поднята по тревоге. Были уничтожены все немцы, все командиры полков, почти все командиры батальонов, все сотрудники «Службы предупреждения», за исключением Богданова и нескольких офицеров-эмигрантов, которые были арестованы, переданы партизанам и доставлены самолетом в Москву (Богданов был расстрелян 24 апреля 1950 года по приговору военной коллегии Верховного Суда СССР). «
16 августа 1943 года Гиль-Родионов зачитал перед своим батальоном приказ: «Приказываю с сего числа бригаду именовать «1-я Антифашистская партизанская бригада». Вменяю каждому бойцу беспощадно истреблять фрицев до последнего их изгнания с русской земли». 16 и 17 августа в бригаде были уничтожены все немецкие офицеры. Около 40 человек ярых антисоветчиков во главе с начальником разведки генералом Богдановым были арестованы и переданы партизанам. Через несколько дней их переправили в Москву в главное управление контрразведки «Смерш», где всех допросили с пристрастием. Самого Гиль-Родионова также допрашивали в течение трёх дней.
Пока шел процесс организации 1-й Антифашистской бригады, ее командирский и рядовой состав проверяли сотрудники НКГБ. Для этой цели была направлена оперативная группа «Август». Местом дислокации чекисты выбрали деревню Красная Горка Ушачского района Витебской области. В ходе оперативной работы в бригаде Родионова было разоблачено 23 немецких агента, засланных «Цеппелином», зондерштабом «Р» и другими германскими спецслужбами. В числе разоблаченных агентов оказался помощник резидента зондерштаба «Р» в городе Опочка (Ленинградская область), эмигрант, капитан Русской армии Леваковский и члены НТС, сотрудничавшие с СД, — Скрижалин, Мороз, Былинский и др.
20 августа 1943 года на Бегомльской аэродром прибыл самолёт с комиссией из Москвы, чтобы уточнить обстоятельства перехода целой бригады на сторону Красной Армии. 17 сентября Владимир Гиль-Родионов был награждён орденом Красной Звезды «за организацию возвращения в ряды защитников Родины советских военнопленных и проявленную доблесть и мужество в борьбе против немецко-фашистских захватчиков», а также получил воинское звание полковника. Последующие месяцы он вместе с бригадой участвовал в самых смелых военных операциях.
Многие командиры и бойцы бригады были награждены медалью «Партизану Отечественной войны».
Весной 1944 года в районе между Полоцком и Лепелем немцы начали крупнейшее за всю войну наступление против партизан. В операции «Весенний праздник» участвовали 60 тысяч немецких солдат, бронетехника и авиация. Силы были слишком неравными и партизаны быстро оказались в окружении. 5 мая комбриг Гиль-Родионов повёл бойцов на прорыв. Ему удалось пробиться сквозь немецкое окружение, потеряв при этом больше половины своей бригады. Сам Гиль-Родионов был смертельно ранен и скончался 14 мая 1944 года на хуторе недалеко от места сражения. 1-я Антифашистская бригада фактически прекратила существование. Из оставшихся в живых 400 человек позднее сформировали 4 отряда, которые продолжили воевать.
Осенью 1990 года с помощью поисковика-исследователя, ветерана 1-й Антифашистской бригады Григория Семеновича Маркова удалось найти место захоронения комбрига и увековечить на плитах мемориального комплекса «Прорыв» имена более 200 родионовцев. Все началось с Национального архива Республики Беларусь, где Марков нашел журнал боевых действий бригады, который тщательно вел начальник штаба бригады Борис Михайлович Пономаренко. Именно на страницах этого журнала была обнаружена запись о том, что комбриг был похоронен в районе хутора Накол в квадрате 02 – 70Б. Разыскав карту с точной координатной сеткой, удалось установить, что это место находится в районе д.Чистое Глубокского района. Опрос жителей деревни помог найти лесника Жолнеровича Ивана Владимировича, который знал местоположение хутора, а жительница д.Голубичи Отвалко Надежда Константиновна указала точное место расположения могилы Гиль-Родионова. В августе 1991 года члены военнопатриотического клуба «Поиск» вместе с поисковыми друзьями из клуба «Рубеж» (г. Запорожье) Сергеем Вавиловым и Сергеем Антоновым совершили экспедицию в Глубокский район. После долгих сомнений, расспросов, уточнений, проведения инструментальной разведки на местности была найдена могила Гиль-Родионова в районе хутора Накол, в трех метрах восточнее старой березы. Были также найдены останки еще семи партизан. Фамилии двух из них установлены – Понкратов и Мишута.
В сентябре 1991 года останки Владимира Гиля и его бойцов были перезахоронены на братском мемориальном кладбище в Ушачах. Его жене и детям разрешили вернуться из эвакуации в Белоруссию и выдали денежное содержание Гиль-Родионова за годы войны с 1941 под 1944 годы, что составило большую сумму для того времени. После войны история полковника Гиля обросла слухами и домыслами, и его личность до сих пор остаётся загадкой.
А вот что пишет сын Гиля — Вадим Владимирович (живет в Минске).
ПЕSSНИ ПАРТИЗАН
Комментарии
Откройте (запустите) банковское приложение, отсканируйте QR-код, выбрав пункт меню «платежи по QR-коду» и наведя камеру на QR-код, введите сумму пожертвования и сделайте платёж.
Тел./факс редакции: +7 (499) 288-00-72
Рекламный отдел:+7 (499) 288-00-72
Отдел распространения: +7 (499) 288-00-89
*Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации:
Учредитель: ООО «Совершенно Секретно Трейд».
Юридический адрес: 127247, г. Москва, Дмитровское ш-е, д. 100, стр. 2.
Почтовый адрес: 127247, г. Москва, а/я 72.
Генеральный директор: Андрей Кораблин.
Все права защищены. Копирование и использование материалов запрещено, частичное цитирование возможно только при условии гиперссылки на сайт.
Представители компаний могут самостоятельно разместить пресс-релиз на портале sovsekretno.ru. Данный вид размещения информации доступен для партнеров в двух форматах: бесплатно и на платной основе.
Правила размещения пресс-релизов:
Пресс-рели́з — информационное сообщение, содержащее в себе новость об организации (возможно и частном лице), выпустившей пресс-релиз, изложение её позиции по какому-либо вопросу.
Требуется регистрация на сайте.
Необходимо внимательно заполнить все поля формы на странице «Добавить пресс-релиз» и нажать кнопку «Отправить». После отправки ваш пресс-релиз будет проверен модератором и опубликован на сайте.
Требования к публикуемым пресс-релизам:
К бесплатной публикации на сайте принимаются только пресс-релизы. Произвольные и коммерческие статьи к бесплатной публикации не принимаются.
Пресс-релиз должен быть посвящен конкретному событию. Не допускается публикация текстов, несущих лишь рекламную информацию.
Пресс-релиз, который содержит большое количество орфографических и синтаксических ошибок не публикуется.
Не публикуются плохо оформленные (нечитаемые) пресс-релизы: сплошной нечитаемый текст; текст, без разбиения на абзацы; злоупотребление форматированием; чрезмерное количество ссылок в тексте.
В случае нарушения одного или нескольких правил, редакция оставляет за собой право не публиковать пресс-релиз на сайте.
Технические требования к тесту пресс-релиза.
Бесплатное размещения материалов в разделе «пресс-релизы» на нашем портале:
«Серьёзная операция советских спецслужб»: как коллаборационисты из СС стали партизанами и погибли в бою с нацистами
Согласно официальным советским документам, Владимир Гиль родился 11 июня 1906 года в городе Вилейка неподалёку от Минска. По национальности был белорусом. Происходил из рабочей семьи.
В беседе с RT историки, авторы книги «1-ая Русская бригада СС «Дружина»» Дмитрий Жуков и Иван Ковтун подчеркнули, что после войны жизнь Гиля и история «Дружины» обросла огромным количеством мифов, в том числе и о якобы немецком происхождении Владимира Гиля и его «старинном дворянском роде». Однако, по утверждению историков, это вымысел, никаких подтверждающих подобные высказывания данных не существует.
Взлёт и падение красного командира
В 1921 году Владимир Гиль вступил в комсомол, в следующем году окончил школу-девятилетку, после чего работал секретарём сельсовета в деревне Новые Дороги. В 1926 году он поступил в Борисоглебско-Ленинградскую кавалерийскую школу. Через три года окончил её и был назначен командиром взвода в 32-й Белоглинский кавалерийский полк. В 1931-м Владимир Гиль вступил в партию и после службы на должностях командира эскадрона и помощника начальника штаба полка в 1937 году был зачислен в Военную академию РККА имени М.В. Фрунзе.
«Слушателем академии Гиль стал, будучи в звании старшего лейтенанта, что само по себе необычно. Как правило, это был удел командиров. Ему повезло в том смысле, что в Красной армии в это время существовала острая нехватка командного состава. В 1938 году ему присвоили звание капитана, в 1939-м — майора, а в 1940-м он уже был подполковником. Учился он очень хорошо, но при этом был карьеристом, изображал из себя искреннего коммуниста, готового умереть за Родину», — отметил Иван Ковтун. По его словам, в том же 1940 году Гиль стал начальником штаба 8-й моторизованной бригады, а в марте 1941-го — начальником штаба 229-й стрелковой дивизии.
Как пояснил эксперт, после начала ВОВ Гилю удалось провоевать всего десять дней, после чего 16 июля он попал в плен на территории Витебской области. Существует популярный миф о том, что он был ранен, но это ничем объективно не подтверждается.
«Сразу после захвата в плен с ним начал работать офицер отдела 1С (военной разведки и контрразведки) 3-й танковой армии вермахта, но Гиль изначально на сотрудничество с немцами не пошёл. Однако побывав в пересыльных пунктах и лагерях военнопленных, где творились страшные вещи, он не захотел умирать от голода. Оказавшись в офицерском лагере №68 в Сувалках (на тот момент это была территория Восточной Пруссии), он осенью 1941 года всё-таки пошёл на сотрудничество с нацистами. Собрав группу из нескольких офицеров, он под эгидой СД стал создавать антисоветскую организацию», — рассказал Дмитрий Жуков.
«Дружина» Родионова
«Нужно понимать, что деятельность Гиля в этот период проходила под эгидой организации «Цеппелин» — структурного подразделения VI Управления РСХА, работавшего над созданием разведывательно-диверсионных групп для заброски в советский тыл, которые занимались бы разжиганием ненависти, диверсиями, терактами и подрывом сил Красной армии, — подчеркнул Иван Ковтун. — И Гиль не мог не отдавать себе отчёт в том, чем занимается. Программные документы, которые он писал, были проникнуты антисемитизмом и выдержаны в колониальном духе преклонения перед немецким господством».
Весной-летом 1942 года за группой Гиля закрепилось наименование «Дружина», а сам он взял оперативный псевдоним Родионов (по фамилии деда). В августе гитлеровцы на базе формирования Гиля (Родионова) развернули батальон СС, который был переброшен сначала в Смоленск, а затем в Белоруссию.
Одним из самых глубоких заблуждений историки называют рассказы о том, что «Дружина» якобы постоянно защищала местное население и даже вступала из-за этого в столкновения с СС.
«Конечно, у них были находящиеся под их контролем населённые пункты, превращённые в крепости, в которых они никого действительно не трогали, — уточнил Дмитрий Жуков. — Но они под руководством СС участвовали в карательных операциях «Коттбус», «Карлсбад», «Февраль». В ряде карательных мероприятий их задействовали вместе с таким печально известным подразделением, как зондербатальон Дирлевангера. Они участвовали в сожжении деревень, акциях против советских партизан и гражданского населения».
По словам Ивана Ковтуна, немцы делали это намеренно. «До них доходила информация о недостаточной лояльности бойцов «Дружины», и гитлеровское командование старалось повязать коллаборационистов кровью ни в чём не повинных людей», — пояснил эксперт.
По словам историков, сегодня можно найти утверждения о том, что Гиль создал большие антибольшевистские ячейки в ряде городов, и о том, что «Дружина» якобы разгромила мощный советский десант. «Всё это просто выдумки, никаких данных о бое с советским десантом нет, как и о ячейках в городах. Даже у тех газет, которые выпускала «Дружина», охват населения был незначительным», — добавил Иван Ковтун.
Впрочем, помимо боевых антипартизанских операций, Гиль действительно занимался пропагандой. В 1942 году ему удалось переманить на сторону нацистов около ста партизан. Однако в то же время одна из его рот в ноябре 1942-го взорвала мост, который должна была охранять, и бежала к партизанам. Тем не менее в марте 1943 года на базе «Дружины» сначала был сформирован полк СС, а в мае-июне — бригада, состоявшая из двух полков, разведбатальона, артиллерийской батареи, учебного батальона и подразделений обеспечения.
Результат психологической игры
«Летом 1943 года руководство «Дружины» попыталось провести пропагандистские мероприятия в отношении личного состава партизанской бригады «Железняк» под руководством Ивана Титкова. Переговоры Гиль поручил вести своему заместителю Павлу Богданову — бывшему генерал-майору РККА. Началась запутанная психологическая игра, и результат оказался неожиданным. Сначала переговоры зашли в тупик, но партизаны изготовили документ, который компрометировал Гиля в глазах немцев, и одновременно стали договариваться лично с ним, в конце концов склонив его к переходу на свою сторону», — рассказал Дмитрий Жуков.
По словам авторов книги, в начале войны работу с коллаборационистами советские силовики не проводили — их, как правило, сразу же расстреливали, не всегда успевая разобраться в ситуации. Однако чуть позже подход к изменникам Родины стал меняться. Ещё до истории с Гилем коллаборационисты несколько раз переходили на сторону партизан и Красной армии, но максимум на уровне рот. Целые бригады от немцев до «Дружины» ещё не сбегали.
«Это была серьёзная операция советских спецслужб, игра, в которой они применили весь свой опыт. Она проводилась под контролем начальника Центрального штаба партизанского движения (ЦШПД) Пантелеймона Пономаренко и его заместителя полковника госбезопасности Сергея Бельченко. При этом ЦШПД вёл активную переписку с руководством других специальных служб, о содержании которой мы до сих пор толком не знаем, так как она по большей части всё ещё засекречена. Непосредственно на месте за работу по «Дружине» отвечал начальник особого отдела «Железняка» Алексей Скляренко», — поделился с RT Иван Ковтун.
То, что произошло в августе 1943 года, стало для нацистов полной неожиданностью. Если бы переговоры шли слишком долго, об этом неминуемо узнала бы агентура, внедрённая в бригаду, и у Гиля ничего бы не получилось. Однако командир «Дружины» принял решение очень быстро.
16 августа личный состав бригады был поднят по тревоге и перебил всех немецких офицеров, а также большую часть командиров, потенциально лояльных к гитлеровскому командованию. В тот же день «Дружина» официально перешла на сторону партизан и напала на немецкий гарнизон на узловой станции Крулевщина, уничтожив около 600 гитлеровцев, захватив трофеи и взорвав склады с горючим и боеприпасами.
«После перехода на сторону советских партизан на базе «Дружины» была сформирована 1-я Антифашистская партизанская бригада. По разным подсчётам, от немцев ушло от полутора до двух тысяч человек. Около 500 бойцов «Дружины» остались с гитлеровцами. Тех, кто ушёл к партизанам, тщательно проверили на возможную причастность к агентуре немецкой разведки. Часть из них арестовали», — рассказал Дмитрий Жуков.
«Ключевую роль в этой истории сыграл сам по себе факт перехода «Дружины» на сторону партизан. Это событие серьёзно подорвало веру немецкого командования в перспективы использования вооружённых формирований коллаборационистов. Были значительно ослаблены аппаратные позиции руководителей спецслужб Третьего рейха, ранее отстаивавших перспективы использования вооружённых отрядов из числа военнопленных и жителей оккупированных территорий», — рассказал в интервью RT учёный секретарь Музея Победы Сергей Белов.
1-ая Антифашистская партизанская бригада
«За операцию на станции Крулевщина, которую Гиль предложил и при проведении которой он отличился, его наградили орденом Красной Звезды. Это было во многом пропагандистским шагом, направленным на то, чтобы и в дальнейшем склонять коллаборационистские формирования на сторону партизан и Красной армии», — пояснил Иван Ковтун. Также Гилю было присвоено очередное воинское звание «полковник», после чего 1-ая Антифашистская бригада начала активно действовать в Борисовско-Бегомльском партизанском крае, а затем — в Полоцко-Лепельской зоне. Она громила гитлеровские гарнизоны в Студенке, Зембине, в деревне Королёв Стан, вела ожесточённые бои и несколько недель удерживала один из важных участков дороги Докшицы — Лепель.
«Бригаду, доказавшую свою боеспособность, посылали в самое пекло, на самые сложные участки. Бывшие бойцы «Дружины» сражались отважно, пытаясь искупить свою вину. В этот период наряду с другими сражавшимися рядом с ними партизанскими отрядами и бригадами они нанесли весьма серьёзный ущерб гитлеровским карателям», — подчеркнул Дмитрий Жуков.
В апреле 1944 года нацисты развернули против партизан Лепельской зоны широкомасштабную карательную операцию «Весенний праздник». К началу мая 16 партизанских бригад были окружены силами вермахта, СС и полиции на участке площадью около 4 кв. км у деревни Плино. 4 мая 1-ая Антифашистская партизанская бригада пошла на прорыв. Практически весь её личный состав погиб в бою. Смертельно ранен был и сам Владимир Гиль. 14 мая он умер от ран и был похоронен в братской могиле недалеко от хутора Накол. В 1991 году его и ещё семерых партизан перезахоронили в центре партизанского кладбища города Ушачи Витебской области.
«Смерть на самом деле спасла Гиля от практически неизбежного суда. Другие партизанские командиры говорили, что так, может, для него было и лучше. Из-за факта измены и военных преступлений, в которых он участвовал, его даже с учётом всех смягчающих обстоятельств определённо ждали бы долгие годы лишения свободы после войны», — отметил Иван Ковтун.
Из 1099 бойцов 1-й Антифашистской бригады, принявших участие в отражении карательной экспедиции «Весенний праздник», погибли 1025 человек. «Они дрались, как звери, но гитлеровцы выкосили практически всех», — добавил Дмитрий Жуков.
Тем не менее семье Гиля советские власти выплатили денежное содержание офицера Красной армии за 1941—1944 годы. Имя полковника и его бойцов было увековечено на плитах мемориального комплекса «Прорыв». По окончании войны дочь Гиля Галина защитила диссертацию на соискание степени кандидата физико-математических наук и стала доцентом Харьковского авиационного института. Сын стал кандидатом технических наук и заведующим сектором криогенных процессов ИТМО НАН Белоруссии.
«Искупил ли Гиль свою вину кровью? Наверное, отчасти искупил, — полагают авторы книги о «Дружине» и её командире. — Однако тёмные куски из его биографии не выбросить. Если бы он выжил, его бы судили, а так он остался полковником-орденоносцем. Сегодня можно встретить утверждения, что Гиль якобы был разведчиком, награждённым лично Сталиным, и вся его деятельность была специально продуманной игрой, однако никаких документальных подтверждений этому не существует. Он был типичным авантюристом, причём человеком, чуждым какой-либо идеологии, но весьма амбициозным и властолюбивым».