Достоевский братья карамазовы о чем книга
«Братья Карамазовы» краткое содержание
Ниже приводится краткое содержание «Братья Карамазовы» Достоевского Ф.М. Также Вы можете читать полный текст «Братья Карамазовы» Достоевского Ф.М.
Действие происходит в провинциальном городке Скотопригоньевске в 1870-е гг. В монастыре, в скиту знаменитого старца Зосимы, известного подвижника и целителя, собираются для выяснения своих семейных имущественных дел Карамазовы — отец Федор Павлович и сыновья — старший Дмитрий и средний Иван. На этом же собрании присутствуют и младший брат Алеша, послушник у Зосимы, а также ряд других лиц — родственник Карамазовых богатый помещик и либерал Миусов, семинарист Ракитин и несколько духовных лиц. Повод — спор Дмитрия с отцом о наследственных отношениях. Дмитрий считает, что отец должен ему крупную сумму, хотя очевидных юридических прав у него нет. Федор же Павлович, дворянин, помещик из мелких, бывший приживальщик, злой и обидчивый, денег давать сыну вовсе не собирается, а соглашается на встречу у Зосимы скорее из любопытства. Отношения Дмитрия с отцом, который никогда особой заботы о сыне не проявлял, напряжены не только из-за денег, но и из-за женщины — Грушеньки, в которую оба страстно влюблены. Дмитрий знает, что у похотливого старика для неё приготовлены деньги, что он готов даже жениться, если та согласится.
Встреча в скиту представляет сразу почти всех главных героев. Страстный порывистый Дмитрий способен на опрометчивые поступки, в которых потом сам же глубоко раскаивается. Умный, загадочный Иван мучается вопросом о существовании Бога и бессмертия души, а также ключевым для романа вопросом — все дозволено или не все? Если есть бессмертие, то не все, а если нет, то умный человек может устроиться в этом мире как ему заблагорассудится, — такова альтернатива. Федор Павлович — циник, сладострастник, скандалист, комедиант, стяжатель, всем своим видом и действиями вызывает у окружающих, в том числе и у собственных сыновей, омерзение и протест. Алеша — юный праведник, чистая душа, болеет за всех, особенно же за братьев.
Ничего из этой встречи, кроме скандала, за которым последуют ещё многие, не происходит. Однако мудрый и проницательный старец Зосима, остро чувствующий чужую боль, находит слово и жест для каждого из участников встречи. Перед Дмитрием он становится на колени и кланяется до земли, как бы предчувствуя его будущее страдание, Ивану отвечает, что вопрос ещё не решён в его сердце, но если не решится в сторону положительную, то не решится и в сторону отрицательную, и благословляет его. Федору Павловичу он замечает, что все его шутовство от того, что он стыдится себя. От утомлённого старца большая часть участников встречи по приглашению игумена переходит в трапезную, но там же неожиданно появляется с обличающими монахов речами и Федор Павлович. После очередного скандала все разбегаются.
Старец после ухода гостей благословляет Алешу Карамазова на великое послушание в миру, наказывая ему быть рядом с братьями. Следуя наставлению старца, Алеша направляется к отцу и встречает прячущегося в соседнем с отцовской усадьбой саду брата Дмитрия, который сторожит здесь свою возлюбленную Грушеньку, если та, соблазнённая деньгами, все-таки решится прийти к Федору Павловичу. Здесь, в старинной беседке, Дмитрий восторженно исповедуется Алеше. Ему, Дмитрию, случалось погружаться в самый глубокий позор разврата, но в этом-то позоре он начинает чувствовать связь с Богом, ощущать великую радость жизни. Он, Дмитрий, сладострастное насекомое, как и все Карамазовы, а сладострастие — буря, большие бури. В нем живёт идеал Мадонны, как и идеал содомский. Красота — страшная вещь, говорит Дмитрий, тут дьявол с Богом борется, а поле битвы — сердца людей. Рассказывает Дмитрий Алеше и о своих отношениях с Катериной Ивановной, благородной девицей, отца которой он когда-то спас от позора, ссудив его недостающими для отчёта в казённой сумме деньгами. Он предложил, чтобы сама гордая девушка пришла к нему за деньгами, та явилась, униженная, готовая ко всему, но Дмитрий повёл себя как благородный человек, дал ей эти деньги, ничего взамен не потребовав. Теперь они считаются женихом и невестой, но Дмитрий увлечён Грушенькой и даже прокутил с ней на постоялом дворе в селе Мокрое три тысячи, данные ему Катериной Ивановной для отсылки сестре в Москву. Он считает это главным своим позором и как честный человек должен всю сумму непременно вернуть. Если же Грушенька придёт к старику, то Дмитрий, по его словам, ворвётся и помешает, а если… то и убьёт старика, которого люто ненавидит. Дмитрий просит брата сходить к Катерине Ивановне и сказать ей, что он кланяется, но больше не придёт.
В доме отца Алеша застаёт за коньячком Федора Павловича и брата Ивана, забавляющихся рассуждениями лакея Смердякова, сына бродяжки Лизаветы и, по некоторым предположениям, Федора Павловича. А вскоре внезапно врывается Дмитрий, которому показалось, что пришла Грушенька. В ярости он избивает отца, но убедившись, что ошибся, убегает. Алеша же направляется по его просьбе к Катерине Ивановне, где неожиданно застаёт Грушеньку. Катерина Ивановна ласково обхаживает её, показывая, что заблуждалась, считая её продажной, а та медоточиво ей отвечает. В конечном счёте все опять заканчивается скандалом: Грушенька, собираясь было поцеловать ручку Катерины Ивановны, внезапно демонстративно отказывается это сделать, оскорбив соперницу и вызвав её ярость.
На следующий день Алеша, переночевав в монастыре, снова идёт по мирским делам — сначала к отцу, где выслушивает очередную исповедь, теперь уже Федора Павловича, который жалуется ему на сыновей, а про деньги говорит, что они ему самому нужны, потому что он пока все-таки мужчина и хочет ещё лет двадцать на этой линии состоять, что в скверне своей до конца хочет прожить и Грушеньку Дмитрию не уступит. Сплетничает он Алеше и про Ивана, что тот у Дмитрия невесту отбивает, потому что сам в Катерину Ивановну влюблён.
По пути Алеша видит школьников, бросающих камни в маленького одинокого мальчика. Когда Алеша подходит к нему, тот сначала бросает в него камнем, а потом больно кусает за палец. Этот мальчик — сын штабс-капитана Снегирева, который недавно был унизительно вытащен за бороду из трактира и избит Дмитрием Карамазовым за то, что имел какие-то вексельные дела с Федором Павловичем и Грушенькой.
В доме Хохлаковой Алеша застаёт Ивана и Катерину Ивановну и становится свидетелем очередного надрыва: Катерина Ивановна объясняет, что она будет верна Дмитрию, будет «средством для его счастья», и спрашивает мнение Алеши, который простодушно объявляет, что она вовсе не любит Дмитрия, а только уверила себя в этом. Иван сообщает, что уезжает надолго, потому что не хочет сидеть «подле надрыва», и добавляет, что Дмитрий ей нужен, чтобы созерцать беспрерывно свой подвиг верности и упрекать его в неверности.
С двумя сотнями рублей, данными ему Катериной Ивановной для пострадавшего от рук Дмитрия штабс-капитана Снегирева, Алеша направляется к нему. Поначалу капитан, отец большого семейства, живущего в крайней нищете и болезнях, юродствует, а затем, расчувствовавшись, исповедуется Алеше. Он принимает от него деньги и вдохновенно представляет, что теперь сможет осуществить.
Затем Алеша снова посещает госпожу Хохлакову и душевно беседует с её дочерью Лизой, болезненной и экспансивной девочкой, которая написала ему недавно о своей любви и решила, что Алеша должен на ней непременно жениться. Спустя короткое время она признается Алеше, что хотела бы быть истерзанной — например, чтоб на ней женились и потом бросили. Она описывает ему страшную сцену истязания распятого ребёнка, воображая, что сама сделала это, а потом села напротив и стала есть ананасный компот, «Бесёнок» — назовёт её Иван Карамазов.
Алеша направляется в трактир, где, как стало ему известно, находится брат Иван. В трактире происходит одна из ключевых сцен романа — свидание двух «русских мальчиков», которые если сойдутся, то тут же начинают о мировых вековечных вопросах. Бог и бессмертие — один из них. Иван приоткрывает свою тайну, отвечая на незаданный, но чрезвычайно интересующий Алешу вопрос, «каково ты веруешь?».
В нем, Иване, есть карамазовская жажда жизни, он любит жизнь вопреки логике, ему дороги клейкие весенние листочки. И он не Бога не принимает, а мира Божьего, полного безмерных страданий. Он отказывается согласиться с гармонией, в основании которой слезинка ребёнка. Он выкладывает Алеше «фактики», свидетельствующие о вопиющей людской жестокости и детском страдании. Иван пересказывает Алеше свою поэму «Великий инквизитор», действие которой происходит в шестнадцатом столетии в испанском городе Севилья. Девяностолетний кардинал заточает в тюрьму второй раз сошедшего на землю Христа и во время ночной встречи излагает Ему свой взгляд на человечество. Он убеждён, что Христос идеализировал его и что оно недостойно свободы. Выбор между добром и злом — мука для человека. Великий инквизитор с соратниками решают исправить дело Христово — побороть свободу и самим устроить человеческое счастье, превратив человечество в послушное стадо. Они берут на себя право распоряжаться человеческой жизнью. Инквизитор ждёт ответа от Христа, но тот только молча целует его.
Расставшись с Алешей, Иван по пути домой встречает Смердякова, и между ними происходит решающий разговор. Смердяков советует Ивану ехать в деревню Чермашню, где старик продаёт рощу, он намекает на то, что в его отсутствие с Федором Павловичем может произойти все, что угодно. Иван обозлён смердяковской наглостью, но в то же время и заинтригован. Он догадывается, что от его решения многое сейчас зависит. Он решает ехать, хотя по пути изменяет маршрут и направляется не в Чермашню, а в Москву.
Алеша, умиротворённый, возвращается в монастырь, молится возле гроба Зосимы, слушает чтение отцом Паисием Евангелия о браке в Кане Галилейской, и ему, задремавшему, чудится старец, который хвалит его за Грушеньку. Сердце Алеши все больше наполняется восторгом. Очнувшись, выходит он из кельи, видит звезды, золотые главы собора и повергается в радостном исступлении на землю, обнимает и целует её, душой прикоснувшись к мирам иным. Простить ему хочется всех и у всех прощения просить. Что-то твёрдое и незыблемое входит в его сердце, преображая его.
В это время Дмитрий Карамазов, терзаемый ревностью к отцу из-за Грушеньки, мечется в поисках денег. Он хочет увезти её и начать вместе с ней где-нибудь добродетельную жизнь. Нужны ему деньги и для того, чтобы возвратить долг Катерине Ивановне. Он идёт к покровителю Грушеньки, богатому купцу Кузьме Самсонову, предлагая за три тысячи свои сомнительные права на Чермашню, а тот в насмешку посылает его к купцу Горсткину (он же Лягавый), торгующему у Федора Павловича рощу. Дмитрий мчится к Горсткину, находит его спящим, всю ночь ухаживает за ним, чуть не угоревшим, а утром, пробудившись после недолгого забытья, застаёт мужика безнадёжно пьяным. В отчаянии Дмитрий направляется к Хохлаковой одолжить денег, та же пытается вдохновить его идеей золотых приисков.
Потеряв время, Дмитрий спохватывается, что, может, упустил Грушеньку, и, не найдя её дома, крадётся к отцовскому дому. Он видит отца одного, в ожидании, но сомнение не покидает его, так что он производит секретный условный стук, которому научил его Смердяков, и, убедившись, что Грушеньки нет, бежит прочь. В этот момент и замечает его вышедший на крыльцо своего домика камердинер Федора Павловича Григорий. Он бросается за ним и настигает, когда тот перелезает через забор. Дмитрий бьёт его захваченным в доме Грушеньки пестиком. Григорий падает, Дмитрий спрыгивает к нему посмотреть, жив ли он, и вытирает ему окровавленную голову носовым платком.
Затем он снова бежит к Грушеньке и уже там добивается от служанки правды. Дмитрий с внезапно оказавшейся в его руках пачкой сторублёвых кредиток направляется к чиновнику Перхотину, которому совсем недавно за десять рублей заложил пистолеты, чтобы вновь выкупить их. Здесь он немного приводит себя в порядок, хотя весь вид его, кровь на руках и одежде, а также загадочные слова возбуждают у Перхотина подозрения. В соседней лавке Дмитрий заказывает шампанское и прочие яства, веля доставить их в Мокрое. И сам, не дожидаясь, скачет туда на тройке.
На постоялом дворе он застаёт Грушеньку, двух поляков, симпатичного молодого человека Калганова и помещика Максимова, развлекающего всех своим шутовством. Грушенька встречает Дмитрия с испугом, но затем радуется его приезду. Тот робеет и заискивает перед ней и перед всеми присутствующими. Разговор не клеится, тогда затевается партия в карты. Дмитрий начинает проигрываться, а потом, видя загоревшиеся глаза вошедших в азарт панов, предлагает «бывшему» деньги, чтобы тот отступился от Грушеньки. Внезапно обнаруживается, что поляки подменили колоду и за игрой мухлюют. Их выводят и запирают в комнате, начинается гулянье — пир, песни, пляски… Грушенька, захмелев, вдруг понимает, что только одного Дмитрия и любит и теперь связана с ним навечно.
Вскоре в Мокром появляются исправник, следователь и прокурор. Дмитрия обвиняют в отцеубийстве. Он поражён — ведь на его совести только кровь слуги Григория, а когда ему сообщают, что слуга жив, то он сильно воодушевляется и с готовностью отвечает на вопросы. Выясняется, что не все деньги Катерины Ивановны были им растрачены, а только часть, остальная же была зашита в мешочек, который Дмитрий носил на груди. В этом была его «великая тайна». В том был и позор для него, романтика в душе, проявившего некоторую осмотрительность и даже расчётливость. Именно это признание даётся ему с наибольшим трудом. Следователю же понять это вовсе не под силу, а прочие факты свидетельствуют против Дмитрия.
Во сне Митя видит плачущее в тумане дитё на руках измождённой бабы, он все домогается узнать, почему оно плачет, почему не кормят его, почему голая степь и почему не поют радостных песен.
Великое, никогда не бывалое умиление поднимается в нем, и хочется ему что-то сделать, хочется жить и жить, и в путь идти «к новому зовущему свету».
Далее ярко, красноречиво и обстоятельно выступают местный прокурор и известный столичный адвокат Фетюкович. Оба умно и тонко рассуждают, рисуют картину российской карамазовщины, проницательно анализируют социальные и психологические причины преступления, убеждая, что обстоятельства, атмосфера, среда и низкий отец, который хуже чужого обидчика, не могли не подтолкнуть к нему. Оба заключают, что Дмитрий — убийца, хотя и невольный. Присяжные признают Дмитрия виновным. Дмитрия осуждают.
После суда Дмитрий заболевает нервной лихорадкой. К нему приходит Катерина Ивановна и признается, что Дмитрий навсегда останется язвой в её сердце. И что хоть она любит другого, а он другую, все равно она и его, Дмитрия, будет любить вечно. И ему наказывает любить себя всю жизнь. С Грушенькой же они так и остаются непримиренными врагами, хоть Катерина Ивановна скрепя сердце и просит у той прощения.
Завершается роман похоронами Илюшеньки Снегирева, сына капитана Снегирева. Алеша Карамазов призывает собравшихся у могилы мальчиков, с которыми подружился, посещая Илюшу во время его болезни, быть добрыми, честными, никогда не забывать друг о друге и не бояться жизни, потому что жизнь прекрасна, когда делается хорошее и правдивое.
Братья Карамазовы. Размышления по прочтении романа
«Я бы Вас назвал писателем ужасным, потому что Вы раскрыли перед читателем тот ад, ужаснейший всякого другого ада, который зарождается в душе человека с чуткою, развитою образованием совестью. Вы, значит, показали муки не внешние, не Дантовские, а внутренние и глубоко закрытые».
Н. Соловьев (из письма Достоевскому)(1)
Когда-то Добролюбов упрекал Достоевского, еще не написавшего ни «Преступления и наказания», ни «Братьев Карамазовых», в том, что он часто не мотивирует поступков своих героев. Не то что не мотивирует, а, скорее, не раскрывает подробно, как то или иное произошло. «Мы с доверием обращаемся к нему и спрашиваем: как это могло случиться? А он отвечает: вот подите же — случилось, да и только». (2)
Но упрек этот скорее не к автору, а к критикам, призывавшим Добролюбова разбирать произведения Достоевского с эстетических позиций. В том-то и дело, что не это главное, т.е. не красота слога как таковая, или строгая последовательность событий и т.д. И Достоевский действительно не так уж следит за тем, все ли объяснено, все ли разжевано.
Вот мы начинаем читать «Братьев Карамазовых», последнее из творений Федора Михайловича. Желая уяснить, что же привело Алешу в монастырь, пытаемся внимательнее вглядеться в его духовное развитие. И что же: «Едва только он, задумавшись серьезно, поразился убеждением, что бессмертие и бог существуют, то сейчас же, естественно, сказал себе: «Хочу жить для бессмертия, а половинного компромисса не принимаю». (3) Вот как. Задумался — и поразился убеждением. А мы-то думали.
Теперь узнаем, откуда же произошел Иван-безбожник. И это тут можно понять, хотя речь опять-таки об Алеше: «Точно так же, если бы он порешил, что бессмертия и бога нет, то сейчас бы пошел в атеисты и в социалисты». (3) Вот так и определились их убеждения. И может быть единственным, чем можно было бы объяснить разницу в убеждениях родных братьев, так это тем, что Иван помнил свою мать-кликушу семилетним, то есть более взрослым, чем Алеша. Следовательно, Иван мог более умом, нежели сердцем (как Алеша) воспринимать ее безумие. И потом, Иван более остро воспринимал то, что они живут в чужой семье, а Алеша с детства был какой-то «блаженненький», может быть оттого, что родился уже от больной матери. Во всяком случае, один «поразился убеждением, что бессмертие и бог существуют», а другой «поразился» совсем обратным убеждением.
Но самое интересное, что и тот и другой придут к одному и тому же в отношении религии, только с разных сторон. Один — умом, рассуждением, другой — по наитию, чутьем. В этом-то, собственно, и состоит основной, романный, так сказать, смысл «поэмы» Ивана о Великом инквизиторе. Не случайно именно Алеше он ее рассказывает как раз после того, как взбунтуется против счастья, которое может быть достигнуто страданием детей. Однако об этом позже.
Рассмотрим прежде, кто такие еще двое с «половиной» Карамазовых — Федор Павлович, Митя и Смердяков. Какое они место занимают в художественном целом романа. О Федоре Павловиче говорится опять-таки не совсем определенно. С одной стороны это сладострастник и шут, «бестолковый», а с другой — умеющий хитро обделывать свои имущественные дела, т.е. достаточно практичен. Так и непонятно, как же это в нем уживается. Но поверим автору на слово — уживалось. Митя же унаследовал от отца бестолковость и сладострастие, но способность к имущественным делам ему не передалась. Он готов проломить отцу голову, но не выиграть свое дело в суде. Вот таков Митя. Смердяков же, рожденный от юродивой и прислуживающий Федору Павловичу, то есть фактически отцу, есть, в сущности, гипотетический путь любого из братьев, если бы кто из них подчинился беспрекословно отцовской воле.
Попробуем теперь формально сопоставить линии всех братьев и отца. Во-первых, это Иван и Алеша. Их противостояние, противоположность есть основное противоречие романа. Опять-таки формальное противоречие, т.е. идейное, не художественное. Ведь в самом деле, спор (осознанный или неосознанный) все время идет о том, нужна ли вера в бессмертие души или нет. И в конце концов, неверие в это кончается трагически и для Федора Павловича, и для Ивана, и для Смердякова. Остаются жить Алеша и Митя, страдающий за чужое злодеяние, т.е. возвышающийся как мученик.
Пародией на Ивана является Смердяков. Если Иван рассказывает легенду о Великом инквизиторе, то Смердяков обосновывает право условного, внешнего перехода в иную веру для спасения своей жизни. Не случайно именно между ними происходят разговоры, несущие в романе большую смысловую нагрузку, и даже «заговор» перед убийством отца. Но впоследствии один сходит с ума, а другой вешается, ибо невозможность найти смысл жизни разумом, не веря в бессмертную душу, ни к чему иному привести не может. Митя же — это, видимо, другая ипостась Алеши. Как бы его зеркальное отражение. При всей непохожести, казалось бы, их характеров, именно они наиболее близки духовно. И, может быть, сближает их опять-таки вера в бессмертную душу.
Из всех же братьев наибольшую симпатию вызывает почему-то вовсе не Алеша, как, казалось бы, должно быть, а Митя. Может быть, потому что в Алеше, несмотря на его положительные качества, есть черты, вызывающие неприязнь. Это как раз то, что Достоевский показывает, как любовь Алеши к ближнему. Он любит людей, но любовь его какая-то не совсем нормальная, патологическая. Он не умеет и не хочет ненавидеть, и уже одно это сразу же обедняет его как человека, как личность. Потому и любовь его воспринимается как ненормальность, может быть потому, что она неразборчива, слепа.
Другое дело Митя. Это настолько богато чувствующий человек, что все человеческое в нем гипертрофированно и чуть ли не доведено до абсурда. Но разве не прекрасен его монолог, этот гимн человеку: «. если уж полечу в бездну, то так-таки прямо, головой вниз и вверх пятами, и даже доволен, что именно в унизительном таком положении падаю и считаю это для себя красотой. И вот в самом-то этом позоре я вдруг начинаю гимн. Пусть я проклят, пусть я низок и подл, но пусть и я целую край той ризы, в которую облекается бог мой; пусть я иду в то же самое время вслед за чертом, но я все-таки и твой сын, господи, и люблю тебя, и ощущаю радость, без которой нельзя миру стоять и быть». (4) Это же стихотворение! Как тут не вспомнить блоковское:
Пускай я умру под забором, как пес,
Пусть жизнь меня в землю втоптала,
Я верю: то бог меня снегом занес,
То вьюга меня целовала!
Вот таков Дмитрий. И он до конца таков. Куда Алеше до него со своим смирением и любовью. Дмитрий говорит: «Нет, широк человек, слишком даже широк, я бы сузил». Он говорит это о себе, поскольку им владеет красота, та красота, что, по его словам, «не только страшная, но и таинственная вещь. Тут дьявол с богом борется, а поле битвы — сердца людей». Можно только позавидовать широте этой натуры.
Здесь стоит напомнить, что в фигуре Дмитрия Карамазова выразился, может быть, неосознанно, сам Достоевский. Как пишет Г. Фридлендер: «Достоевский был порывистой натурой, одинаково неудержимой в любви и ненависти». (5) Алеша же — это, возможно, сам Достоевский, каким он хотел бы быть, т.е. его духовный идеал. Иван, напротив, постоянный оппонент автора. И отношение автора к Алеше очень похоже на отношение к любимому сыну, когда отец верит, что сын будет лучше него, хотя сам отец уже не может измениться. Может быть, это несколько вольная трактовка, но очень уж подталкивают к этому многие из мыслей «Дневника писателя».
В целом же отец и четыре брата олицетворяют собой разные стороны русского национального характера. Все в нем есть: вера и безверие, деловитость и бестолковость, смирение и буйство, сладострастие и святость, холопство и барство.
Можно было бы рассмотреть еще и женские характеры, но это отдельный большой разговор. Вернемся, однако, к братьям и попробуем поближе рассмотреть легенду о Великом инквизиторе. В чем ее суть? Если коротко изложить ее основную идею, то она состоит в следующем:
Христос, давший людям идею свободы и равенства перед богом, искупивший грехи людей своей мученической гибелью, ныне уже не нужен в той своей первичной роли. Ибо люди, по словам Инквизитора, после вознесения Христа тут же стали искать на земле того, кто бы снова поработил их духовно. И эти вожди нашлись — они и образовали церковь. Ведь абстрактная идея свободы в любви и служении Богу, дарованная Христом, не может служить объединению людей, но только их разъединению. И, следовательно, церковь есть необходимость. Пусть даже она пошла по пути, отвергнутому Христом. Злой дух, искушавший Христа в пустыне, не соблазнил его, но воплотился в церкви, и Христос, вновь сошедший к людям, ныне только помеха своей же собственной идее. И если Великий инквизитор отпустил Христа, не исполнив своего намерения, то только потому, что своим поцелуем Христос как бы пообещал ему не мешать властвовать и далее.
Какое же дело Ивану Карамазову до всего этого? А такое, что он в этой легенде разумом доказал, что церковь Христа и дело Христа — понятия разные, даже противоположные, и, следовательно, вера в Христа как искупителя грехов несостоятельна, ибо нельзя искупить ничем такой грех, как, например, убийство ребенка.
Но и Алеша, в сущности, пришел к тому же. Хотя он дошел до этого совсем иным, чувственным путем, наитием, но и он ведь не пошел служить церкви Христовой, а стал послушником старца Зосимы, человека, своей жизнью, а не саном, доказавшего, что Бог — в человеке, в бессмертной его душе. И он же, старец, направил Алешу в мир, потому, как раз, что не верил в церковь.
В этом смысле и Иван, и Алеша разными средствами пришли к одной и той же истине, что вера и ее внешние проявления, атрибуты, не есть одно и то же. И Иван решает, что бессмертной души нет и бога нет, поскольку нельзя увидеть их внешних проявлений, а Алеша решает, что они есть, а внешние проявления и видеть не надо, поскольку они в самом человеке, который об этом может и не подозревать. И тут мы опять приходим к тому, что нельзя чисто логическим путем доказать, что бога нет, как, впрочем, и того, что он есть. Все, видимо, зависит от самого человека. Если он верит в Бога, значит он есть, если не верит — его нет. И, следовательно все дело в самой вере. И Достоевский постоянно доказывает (или пытается доказать), что вера все же лучше, чем безверие. Ибо она придает смысл жизни, а безверие убивает. В этом, по-видимому, и основная идея «Братьев Карамазовых».
Справедливо замечает французский исследователь Гюстав Окутюрье о Достоевском: «. его религиозность представляет в скрытой форме христианство без церкви и почти без бога: в его описании Золотого века в «Сне смешного человека» нет ни первородного греха, ни искупления, ни религиозной обрядности, и человек вступает там в прямое общение с природой, а не с божественной силой». (6)
Что же касается художественных или, скорее, стилистических достоинств романа, с чего мы начали, то, как и предполагал Добролюбов, не это в нем главное, а господствующие идеи. Справедливости ради, стоит заметить, что само понимание художественности со времен Добролюбова изменилось. И теперь в художественности произведений Достоевского вряд ли кто сомневается. Хотя в строгом смысле, т.е. подходя в какой-то степени эстетски, формально, нельзя не согласиться и с Добролюбовым.
И не то важно, есть или нет просчеты, стилистические, либо иные, а то, что на них не обращаешь внимания, захваченный динамизмом внутренней жизни романа, движением мысли, глубиной проникновения в психику и смелостью критики убеждений, разделяемых, казалось бы, и самим автором.
Французский исследователь творчества Достоевского писал: «Произведения Достоевского, как и произведения Шекспира, необъятная Вселенная, которую ничей взгляд не может охватить во всей полноте». (7) Что ж, остается тешить себя надеждой, что хоть несколько звездочек из этой вселенной удалось разглядеть.
1) Литературная учеба. 1979. № 2. стр.173
2) Н. А. Добролюбов. Избранное. М. Правда. 1985. стр.401
3) Ф. М. Достоевский. Собрание сочинений в 12 томах. М. Правда. 1982. т.11. стр.31
4) Ф. М. Достоевский. Собрание сочинений в 12 томах. М. Правда. 1982. т.11. стр.128
5) Ф. Достоевский. Искания и размышления. М. Советская Россия. 1978. стр.6
6) Вопросы литературы. 1981. № 4. стр.227
7) Вопросы литературы. 1981. № 4. стр.243