Если репетитор говорит что нет таланта
Откуда берётся неуспеваемость и почему репетиторы не всегда помогают
«Опять двойка!» — знакомый многим родителям школьников сюжет. Хочется злиться и громовым голосом вопрошать: «Доколе?» — но уже понятно, что от этого ничего не изменится. Что же делать? Tutor.ru разобрался, в чём могут быть причины неуспеваемости и как с ней бороться.
Какая бывает неуспеваемость
Определимся с понятием «неуспеваемость»: мы будем говорить об учениках, у которых в дневнике отметки выше тройки — огромная редкость. Неуспеваемость может быть:
В разном возрасте неуспеваемость имеет свои причины и особенности:
В начальных классах её часто связывают с поведением ребёнка — неусидчивостью, неумением концентрироваться. В этом возрасте выявляются первые проблемы в характере, социализации, психологической адаптации, мышлении. Иногда дети эти проблемы перерастают, но некоторым требуется помощь.
В средней школе триггеры неуспеваемости проявляются наиболее ярко — отсутствие мотивации, тревожность, низкая самооценка и другие психологические проблемы, иногда добавляются болезни, нервное истощение. Ребёнок ещё не всегда осознает, что с ним происходит, и не умеет бороться с проблемами самостоятельно или просить помощи у взрослых.
В старших классах обычно уже понятны причины общей или частичной неуспеваемости, но тут появляются проблемы переходного возраста: гормональная перестройка организма, эмоциональные сложности — влюблённости, страхи.
Почему дети плохо учатся
Причины неуспеваемости можно разделить на несколько групп по источнику проблем. Часто причины идут в комплексе, и тогда будет ещё сложнее решить проблему без помощи специалистов. Вот основные возможные причины:
Практические: ребёнок не справляется со сложной программой или большим объемом домашних заданий, не высыпается, мало отдыхает, слишком много развлекается, нет физической активности.
Семейные: родители слишком заняты, нет положительного примера, неполная семья, пьющие родители, ребёнок не получает внимания или, наоборот, перегружен учебой. Пример: третьеклассница Катя отказывается идти в школу, делать домашние задания, устраивает истерики. Недавно у Кати родилась сестра, и всё время родителей отдано малышке. Катя таким образом пытается привлечь к себе внимание.
Медицинские: частые простуды и пропуски занятий, хронические заболевания, скрытые проблемы с нервной системой.
Коммуникативные: неумение строить отношения с одноклассниками и учителями, отстаивать свои границы и точку зрения, излишняя стеснительность, сложность с выражением мыслей и чувств, повышенная активность или пассивность.
Психологические: давление родителей, излишняя концентрация на учёбе и оценках, тревожность, страхи, отсутствие мотивации по разным причинам, депрессия. Пример: троечник Вася боится гнева родителей за плохую оценку и опозориться перед классом, но это происходит вновь и вновь. На первый взгляд, мальчик старательно учится, но поскольку все мысли зациклены на страхе, у него ничего не выходит.
Как борются с неуспеваемостью в школе
Сейчас основная задача общеобразовательной школы — дать знания, а борьба с плохими отметками в большей степени переложена на плечи родителей. Классы зачастую переполнены, и педагоги не в состоянии заниматься с каждым индивидуально. Вот что говорит Мария, преподавательница одной из московских школ:
«Двоечники и троечники не выгодны учителям, они не поднимают общий уровень успеваемости класса, а, наоборот, тянут его назад. Соответственно, это влияет на зарплату. Знаю случаи, когда педагоги даже срывались на таких учениках. Помогать им безусловно надо и хотелось бы, но ни времени, ни сил не остаётся, увы. Максимум, что мы можем сделать, — сообщить о проблеме родителям».
Что делать родителям
1. Нанимаем репетитора. Это одно из первых решений, которое принимают родители, особенно при частичной неуспеваемости. Если вы видите, что оценки после пары месяцев занятий не меняются в лучшую сторону, а репетитор жалуется, что ученик не хочет заниматься, не делает «домашку» или делает очень неряшливо, на уроке ведёт себя плохо — значит, причину нужно искать в другом.
2. Исключаем собственное давление. Успокойтесь и начните с себя. Может, хорошие оценки нужны вам, а не ребёнку? Что если он увлечён чем-то, как Билл Гейтс компьютерами, и ему совсем не интересны пестики-тычинки и влияние образа Наташи Ростовой на русскую литературу? Если у ребёнка нет особых увлечений, и он просто не хочет или не может учиться — попробуйте поговорить откровенно и терпеливо, лучше всего во время совместных занятий.
Ни в коем случае не надо кричать, давить, манипулировать — будет только хуже. Спокойный, но доброжелательный тон и искреннее желание помочь, а не взвалить на маленького человека огромную гору ответственности. Если у вас не очень доверительные отношения, попросите поговорить того, с кем ребёнок будет более открыт.
3. Решаем проблемы в школе. Допустим, проблема оказалась не в ребёнке, а, по-видимому, в преподавателе. Тогда стоит сходить в школу и пообщаться с ним. Если общение с преподавателем только усугубляет проблему — поговорите с родителями других детей. Они видят то же самое? Обратитесь к руководству.
Если ребёнок не хочет идти в школу из-за регулярного буллинга со стороны учеников — лучше убрать его из токсичной среды.
4. Подключаем «тяжёлую артиллерию». Если проблема до сих пор не понятна, а ребёнок никак не идет на контакт — попробуйте зайти через психолога. Сначала загляните к школьному психологу, он может знать проблему изнутри. Также желательно поговорить с независимым психологом, которому вы доверяете. Будет здорово, если ребёнок пообщается со специалистом наедине. В самом тяжёлом случае стоит посмотреть на медицинскую сторону вопроса: это может быть всё что угодно, от плохого зрения (в котором ребёнок не хочет признаться) до проявлений серьёзных заболеваний.
Когда нужно «забить»
Ребёнок здоров, активен, почти всегда в хорошем настроении, и единственная проблема — двойки в дневнике? Возможно, в таком случае стоит расслабиться, просто любить и принимать его таким, какой есть.
«Я же заплатил!»: почему даже лучший репетитор не гарантирует блестящий результат
Ребёнок получил двойку, не сдал экзамены, не поступил в вуз. Кто виноват? Учитель, который не научил? Или ученик, который не захотел учиться? Наш блогер Алина Боева ещё раз напоминает всем, что учёба — это командная работа. И советует не перекладывать всю ответственность на учителя.
Самая большая ошибка, которую может сделать родитель ученика или сам ученик, придя к репетитору, — это рассчитывать, что занятий (хоть два, хоть пять раз в неделю) будет достаточно. Я считаю честным по отношению ко всем участникам подготовки сразу заявлять — такого не будет.
Нет смысла винить учеников и их родителей, которые требуют, чтобы благодаря двум занятиям в неделю их чадо, вчера впервые открывшее учебник, сдало ЕГЭ на 100.
Разве не все мы поступаем так же в других бытовых ситуациях? Мы хотим получить результат быстро и особо не напрягаясь. Ходить на языковые курсы и, не выполняя домашние работы, выучить язык до продвинутого уровня. За один сеанс массажа решить все многолетние проблемы, ну, скажем, с шеей. Выпить чай и похудеть. Сходить один раз в зал, заесть поход круассаном, и обрести рельеф. Это абсолютно естественно для человека! Я полностью доверяюсь специалисту (перекладываю на него ответственность) и теперь он обязан решить мою проблему (а я не буду больше прикладывать никаких усилий).
К сожалению, такая пассивная позиция чревата безрадостным результатом. И ощущением обмана — «Как так, я же заплатил, он же специалист, почему не работает?» Ничего удивительного.
Применительно к дополнительным занятиям по школьной программе, у меня накопилось несколько соображений (или, как сейчас говорят, «болей») преподавателя. Вот некоторые из них:
Любые дополнительные занятия (и языковые курсы, кстати, тоже) требуют также глубокой самостоятельной подготовки. Работы с рекомендованными учебными материалами, литературой по теме, ресурсами в сети, да наконец просмотра видео на ютьюбе.
Кот в мешке: как выбрать репетитора для подготовки к ЕГЭ
Наверное, это издержки школьной системы — ученики, а вместе с ними и родители, хотят получить все готовое от преподавателя не прикладывая ни малейших усилий. Никакого самостоятельного поиска и эксперимента. Отсюда вытекают две главные проблемы, с которыми я регулярно сталкиваюсь:
А потом ты попадаешь в университет, где 80% информации приходится получать самостоятельно из дополнительных источников. Вот так удивление! В школе же было все готовое.
Волшебной «пилюли знания» не бывает. Любой хороший результат (а тем более если речь идёт о ЕГЭ) — это результат труда в том числе и ученика. Его заинтересованности, готовности вникать в проблему, а не только механически заучивать теорию. Желания дополнять полученные от репетитора знания сведениями из дополнительных источников (как минимум учебника). Самостоятельно систематизировать и анализировать информацию. Как и со спортом: у вас не будет отличной фигуры, если раз в неделю ходить в зал, а всё остальное время питаться фастфудом.
Вы находитесь в разделе «Блоги». Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
4 признака плохого репетитора и рекомендации, как найти хорошего
Хороший репетитор поможет сдать экзамены и научит любить свой предмет. Как найти такого — рассказала специалист сервиса по поиску репетиторов Preply.com Юлия Боюн.
1. Слушайте рекомендации
У каждой мамы есть другая знакомая мама или коллега с работы, готовая поделиться своим опытом. Изучите рекомендации, сравните услышанное с реальными достижениями их детей, и только тогда принимайте решение. Помните, что занятие с репетитором, который является школьным учителем ребёнка, часто отражаются на оценках, но не всегда на знаниях.
Для полноты картины изучите предложения незнакомых репетиторов из интернета. На специальных сайтах, например, Репетит-Центр, Birep.ru или Preply.com, можно найти не только перечень услуг одного преподавателя, но и отзывы о его работе, и общий рейтинг доверия к его методике обучения. Если подобные ресурсы не внушают доверия, киньте клич на своей странице в социальных сетях — наверняка соберёте десятки рекомендаций от людей, которым доверяете.
2. Ищите репетитора, умеющего учить
Иностранный язык можно знать, любить и ценить, но совершенно не уметь на нём изъясняться. Выбирая для ребёнка учителя, попросите разрешения присутствовать на первом занятии. Уже в первые полчаса урока вы сможете понять, доходчиво ли репетитор объясняет методы решения или склонения. Ребёнку важно не заучить правила, а вникнуть в их смысл и научиться применять на практике.
Иногда ребенку проще заниматься с молодыми преподавателями. У вчерашнего студента будет куда больше общих тем и взаимопонимания с учеником, чем у 60-летнего научного сотрудника. Он сможет легко находить понятные предметы, а его английский будет куда современней. Ученику должно быть интересно учить новое, особенно если занятия будут проходить летом на каникулах. Лучше всего принимать решение вместе с ребёнком после прохождения пробного урока.
3. Не делайте выводы на основании цены
Мы привыкли к правилу: что дороже, то лучше. Но при выборе репетитора это не всегда работает. Человек может быть самым опытным и талантливым педагогом, но при этом оставаться альтруистом, не желающим завышать свои цены. Тем более, если речь идёт о молодых учителях, которым отсутствие большого стажа не позволяет ставить пугающие прайсы.
С другой стороны, не каждый хороший преподаватель будет работать за три копейки, а значит, обучение будет стоить денег. Но для уверенности, промониторьте в интернете расценки. Это даст уверенность, что вас не обманывают. Если услуги репетитора всё равно вам не по карману, попробуйте договориться о скидках — летом загрузка ниже и есть шанс, что получится сэкономить. Или используйте альтернативные методы — дистанционное обучение по Skype всегда дешевле.
4. Прислушивайтесь к отзывам ребёнка
Репетитор сильно влияет на отношение к предмету. Плохой учитель способен отбить интерес к химии или географии на всю жизнь. И для того, чтобы этого не случилось, обязательно спрашивайте об успехах самого ребёнка.
Несколько признаков плохого репетитора
Репетитор должен уметь заинтересовать ученика предметом, научить мыслить шире предложенных рамок и расположить к выполнению заданий. Это самые главные условия правильного взаимодействия с учеником. Найти хорошего специалиста нелегко, однако абсолютно возможно с помощью нашего чек-листа.
7 главных ошибок репетиторов в работе с детьми
Друзья, родственники и ученики репетитора думают, что он гребёт деньги лопатой, почти ничего при этом не делая. Да, репетиторство — неплохой вариант дополнительного заработка для учителей и студентов, а кто-то делает эту профессию основной и работает «в две смены». Но даже у талантливого педагога что-то может пойти не так. Денег на руках остаётся не так уж и много, а вместе с ними исчезают время и энергия.
Недавно я вспомнила, как 6-7 лет назад сидела в холодном автобусе после сорвавшегося занятия. Я приехала, а ребёнок, оказывается, уехал на турбазу, не предупредив меня. Пока я сжимала и разжимала немевшие пальцы ног, одногруппница написала мне, что по её объявлению вообще до сих пор никто не позвонил. Так что трудностей в работе репетитора навалом.
Что же мешает репетитору продуктивно работать, зарабатывать деньги и распоряжаться временем и силами? И что стоит делать, чтобы облегчить себе жизнь? Обзор ошибок и полезные советы пригодятся не только новичкам. Опытные репетиторы могут проверить, не вышло ли что-то из-под их контроля.
1. Едете к ученику на другой конец города
Вы потратите не только деньги на проезд или бензин, но и время. Даже если кажется, что 5-6 остановок — это не так много, всегда найдутся преграды на пути: сугробы, гололёд, лужи, ожидание транспорта, пробки, упавший «рог» троллейбуса или пробитая шина.
Если своё время и деньги на проезд готов тратить ученик, приглашайте его к себе. Не бойтесь испортить впечатление недоделанным ремонтом и сожителями, ведь ваши ученики тоже живут не во дворцах и делят жилплощадь с родственниками.
Если всё-таки не хотите приглашать к себе, попробуйте набрать учеников в шаговой доступности, чтобы тратить на дорогу в один конец не больше 15 минут. Как это сделать — в следующем пункте.
2. Размещаете рекламу только в одном месте
Когда я была студенткой, я размещала объявления на «Авито» и просила своих родственников и бывшую школьную учительницу давать «нуждающимся» мои контакты. Потом у меня появилась возможность (и потребность) набрать больше учеников, но они не появлялись. Я поняла, что не все люди целенаправленно заходят на «Авито», чтобы найти репетитора, некоторые родители не дружат с интернетом, а кто-то отдаёт предпочтение другим сайтам. Вот способы «раскрутки», которые помогли мне и моим знакомым-репетиторам:
3. Даёте ребёнку однообразные задания или долго висите на одной теме
Все уже наслышаны о клиповом мышлении нового поколения. Я заметила, что многие дети действительно становятся менее внимательными и менее бодрыми, когда мы выполняем длинное упражнение или посвящаем всё занятие одной теме.
Не ленитесь чуть дольше посидеть за подготовкой. Я, например, нарезаю дома карточки, которые иногда выглядят как тоненькая полоска. Ребёнок видит, что задание маленькие, и настраивается на то, что не потратит много времени и усилий. Работа над таким заданием не отталкивает. Иногда я распечатываю большое упражнение и подаю его порционно. На фото видно, как на листе из 14 пунктов осталось 7. Вторую карточку я предложу после выполнения первой или задам на дом.
Даже если у вас стоит задача полностью разобрать тему «Наклонение глагола», разбавьте её чем-нибудь другим: сделайте разбор предложения или достаньте из рукава карточку с простым орфографическим диктантом.
4. Позволяете детям манипулировать вами
Понять, врёт ребенок или говорит правду, бывает сложно. Если после десяти минут занятия он говорит или старается показать, что смертельно устал, –скорее всего, это не так. Просто он знает, что в этом случае вы отпустите его раньше на десять минут.
Вы может столкнуться с ребёнком, который совершенно не хочет с вами заниматься — его заставляют родители. Такие дети могут:
Я в этих случаях снижала нагрузку, даже если у ребёнка много пробелов, не показывала волнения или раздражения и говорила с родителями. Они лучше знают своих детей, и им не всё равно, куда уходят их деньги.
Обязательно решайте вопросы переноса занятий с родителями, а не только с ребёнком. Не стесняйтесь уточнять время в предпраздничные дни. Не стесняйтесь звонить за пару часов до занятия «непроверенным» клиентам.
5. Не знаете, помогают ли ребёнку ваши уроки
С вашей помощью и поддержкой на занятиях ребёнок может успешно справляться с заданиями, но продолжать приносить плохие отметки из школы. Он может стесняться рассказать вам или родителям, что не понял ваших объяснений. Поэтому периодически устраивайте проверочные работы по пройденному материалу.
Почему детям нужен не индивидуальный подход, а просто человечное отношение
Кроме того, дети могут бояться сказать о своих жалобах и предложениях или просто не находят слов. Быть может, им не нравится какой-то определённый формат заданий, может, они ждут от вас распечатанных схем, а не устных лекций или наоборот. Я делаю анкеты, которые ребёнок заполняет, когда я ухожу. В анкете я предлагаю готовые варианты ответов, чтобы помочь сформулировать мысли, и место для собственных предложений.
Нравятся ли вам методы, которые использует репетитор (форматы упражнений, помощь с домашней работой, сочетание письменных и устных заданий)?
6. Отвечаете на слишком личные вопросы
Доверие и эмоциональная близость — это хорошо, но у ребёнка на всё есть свои ассоциации, которые могут сработать не в вашу пользу. Можно иногда поболтать с учеником, но оставаться больше слушателем. И точно не стоит отвечать на вопросы ребёнка о деньгах и делах сердечных.
7. Пытаетесь решить все жизненные проблемы ребёнка
Вам может показаться, что гиперактивность ребёнка связана с появлением младшего брата, а работящий отличник сегодня сделал три ошибки, потому что безответно влюблён. Вам хочется стать спасателем и до конца жизни получать благодарности от спасённых. Но есть много «но».
Что можно сделать, если вы всё-таки хотите помочь?
Поделитесь в комментариях своими наблюдениями: какие ещё ошибки допускают репетиторы и учителя? Как вы справлялись с трудностями на работе?
«Я прекращаю работать с детьми»: шокирующие откровения профессионального репетитора
В наше время репетиторство процветает — никто уже не видит ничего зазорного в том, чтобы пригласить человека «дотягивать» с ребёнком школьную программу, поэтому такие специалисты — нарасхват. И никому почему-то не приходит в голову, что мода на репетиторов — самое яркое свидетельство зияющих провалов в системе российского школьного образования. Профессиональный репетитор английского языка Мария Ковина-Горелик рассказывает об особенностях своей работы, отношениях с детьми и родителями, а также о своём отношении к школьной учёбе.
Этот пост посвящен работе детского репетитора с того ракурса, с которого вижу ее я. Он адресован в первую очередь родителям школьников (настоящим и потенциальным).
Вообще, дети — ужасные клиенты. Хотя бы потому, что они, как правило, не занимаются летом. С изнаночной стороны это выглядит отвратительно: в мае волна последних звонков выбрасывает на сайты репетиторских услуг смертельно уставших за год, но нуждающихся в работе репетиторов.
В сентябре на мой телефон может поступать до трех заявок в день, в мае сайт любезно сообщает, что на интересный заказ до меня откликнулось 112 коллег. Для репетитора это означает, что весь год нужно заботливо откладывать некоторые суммы на лето, но с наступлением лета выясняется, что как раз теперь (и только теперь) у него есть время съездить в Икею, походить на массаж, вылечить зубы и сделать еще массу совершенно неотложных дел. Сбережения тают к июлю. Август проходит мрачно.
Одного этого уже вполне достаточно, чтобы просьбы взять еще одного ребеночка на борт не казались такими уж безобидными. Если занять «ребеночками» все свое расписание, лето может оказаться более чем унылым.
Но это так, экономическая прелюдия. Секреты профессии. Я уверена, многие совсем не хотели бы в это вникать, но я вижу в разоблачениях определенную пользу. Я хочу, чтобы люди, которые просят меня или другого преподавателя «немножко позаниматься» с их Катями, Васями и Петями, «слегка подтянуть по программе» хорошо понимали, о чем они просят и уважали чужой труд, время, расписание, отказы и мотивы этих отказов.
Надо понимать, что репетитор никогда не работает в вакууме. Он работает в тесной связке с родителями и школой, и ребенок во всей этой канители занимает последнее место, а должен — первое. В принципе, этим сказано все, но я знаю, что это непонятно. Поэтому я продолжу.
Родители нанимают меня как квалифицированного педагога и ожидают высоких профессиональных качеств. Здравые предположения о моих профессиональных качествах выглядят примерно так: я хорошо знаю язык, умею рассказывать о нем интересно, владею методиками, ориентируюсь в пособиях, а также умею находить подход, заинтересовывать, ну и вообще делать весь этот непонятный magic, который заставит их ребенка наконец делать уроки или просто хоть что-то понять.
Это — логичные ожидания, и они соответствуют имеющимся квалификациям. Однако важно не это, важно за счет чего, на каком топливе, благодаря чему я умею все это делать. А умею я это делать путем тонкого слушания, видения и понимания, которое, увы, не может быть ограничено.
И это значит, уважаемые родители, что я увижу, услышу и пойму многое не только, про связку «ребенок — английский язык», но и про остальные смежные связки, например, «ребенок — родители», «ребенок — школа», «ребенок — среда», «ребенок — он сам», «ребенок — уровень его интеллектуального, эмоционального и психического развития», «ребенок — его гормональный фон» и так далее. Это значит, что я увижу далеко не только то, что вы хотите, чтобы я увидела.
Если у ребенка есть тревожные звоночки, выходящие за пределы моей компетенции, я это увижу. Если ребенок отстает в развитии, я это увижу. Если ребенок истощен физически или эмоционально, я это увижу. И если вы плохо обращаетесь со своим ребенком, я это увижу.
Рассказываю три реальных случая. Ни в одном из этих домов я не задержалась: в первых двух случаях ушла сама, в последнем — со мной расстались с формулировкой «Вы для нас слишком хороши» (это не шутка, дамы и господа).
1. Мальчик, 11 лет, позвали подтянуть русский и английский
Репетитора, что характерно, запросил сам, поскольку почувствовал, что отстает и не справляется. Прекрасная семья, три пацана, кошку недавно завели. Отношения теплые, у мальчиков по отдельной комнате, хорошие условия. Ребенок учится в элитной школе, причем учится он там ежедневно с 9 утра до 6 часов вечера: утром — обязательные уроки, после обеда — бесконечные драмкружки, лепка, дополнительная физкультура и прочие стихи под баян. Я приходила в 7, и занимались мы до 9.
Через два месяца занятий по 1 разу в неделю я отвела маму в сторонку и сказала, что, увы, мы не прогрессируем, и что, по моим понятиям, нагрузку необходимо не увеличивать, а снижать. То есть отменять хотя бы меня к чертовой матери. Расстались дружелюбно.
Ситуация далеко не самая критическая, однако налицо полное непонимание физических возможностей, норм и ограничений. Мама — психолог по образованию, но почему-то умудрилась проглядеть черные круги под глазами любимого сына.
Последний штрих: на весенние каникулы ребенка отправили в Лондон. Поучить язык. Разумеется, чем же еще заняться на каникулах?! Отдыхать? Валяться дома, играть с братьями и кошкой? Ходить в музеи? На детские представления? Зачем же, если можно поехать с чужими людьми в незнакомую страну, где организованно перемещаться под ор училок и доучивать то, что не выучил за семестр. Мы же даем ребенку Самое Лучшее Образование, которое только в него влезет. Включая любого репетитора, что попросит.
А он и попросит. Не раз еще.
2. Наняли позаниматься с братом (11–12) и сестрой (16)
Всего в семье четверо детей, большая квартира, признаки достатка и благополучия. Модно одетые малыши возятся в куче игрушек. Оба ученика говорят неплохо, хотя мальчик заметно ерзает и все время переправляет себя, а девочка вся в нервных тиках и немножко заикается. На втором уроке мальчик внезапно не может сказать буквально ничего, все попытки спутанные, раскачивается на стуле и твердит «Я не знаю» и «У меня не получается», как попугай, состояние близко к истерическому.
Мои нежные заходы с разных концов никаких результатов не приносят. Зову маму. Ребенок, понимая, что сейчас его будут обсуждать, выбегает из комнаты в слезах и с криком: «Я старался, но у меня ничего не получилось!»
Мягко пытаюсь объяснить маме, что происходит с ее сыном, не употребляя при этом опасных слов из области психологии и напирая на то, что ситуация выходит за рамки моей компетенции как преподавателя. Что ребенку требуется помощь (СРОЧНАЯ, МАТЬ ВАШУ. КВАЛИФИЦИРОВАННАЯ. ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ. ПОМОЩЬ. )
Она воспринимает это по-своему, и говорит мне буквально следующее: «Я, конечно, понимаю, что вам платят за то, чтобы вы учили языку, а не укрощали таких вот субчиков». Дальше она давит на меня и манипулирует всеми возможными способами, но, поскольку я видела некоторые эпизоды ее и отцовского обращения с детьми, я держусь твердо, зная, что работать я в этой семье не буду.
Если бы у нас работали хоть какие-то социальные службы, я бы на эту семью заявила. Но они не работают, равно как и школа и многие другие государственные и социальные институты. Зато в Москве более 10 тысяч репетиторов только по моему предмету. Сколько раз мы приходим к кому-то в дом и видим там такое? И видим ли?
3. Уговорили позаниматься с девочкой (хотели именно меня, долго договаривались с мамой, в результате решила взять)
Крошечная хрущевка и внутри — картина замершего времени: ковер на стене, икона на ковре, миллион фарфоровых фигурок, салфетки, пластиковые розы в вазе. Обстановка, от которой хочется взлететь вверх, попутно раздевшись догола и помывшись дождем. Дома бабушка, которая за несколько встреч излагает свою жизнь примерно в таких выражениях: «время-то сейчас какое», «я троих подняла», «35 лет в школе» и т. д.
Во время урока двери не закрываются, бабушка ходит туда сюда. Девочке 12, и она почти не говорит. Ни на каком языке. Особенно она не говорит, когда бабушкин маршрут пролегает мимо нашего стола.
Полтора часа я с мокрой спиной устраиваю девочке кукольный театр, веселые картинки, лучшего друга детей и другие полифонические этюды, потому что девочка молчит. Время от времени цепляюсь за подобие огонька в глазах. Выдавливаю из нее несколько небезнадежных слов.
Через пару занятий приступаем к невинной теме «Семья», и из сбивчивых объяснений я клещами вытаскиваю на божий свет следующее: у девочки есть мама, отчим и брат, с которыми она не живет. Про брата она не может никак определиться, то ли есть он, то ли его нет, и я, совершенно сбитая с толку, вынуждена переспросить несколько раз на все лады на разных языках. Потому что я не сразу понимаю, как это такое возможно.
А потом понимаю. Понимаю, что от мамы у девочки есть хороший компьютер и план поехать вместе в Лондон в марте (и на этот счет бабушка, которая «35 лет в школе», дает мне ценный педагогический совет: на каждом занятии заучивать с ее внучкой по нескольку полезных выражений как раз к поездке).
А вот самой мамы нет. Мама живет с любимым мужчиной и новеньким сыном. А девочка живет посреди икон и салфеток с бабушкой, у которой мозги съехали набекрень и застряли в послевоенном времени.
И дома я две недели пытаюсь как-то примириться с ситуацией, хотя мне хочется долго и продолжительно орать. Позвонить маме — и орать. Поставить бабушку в прихожей — и орать. Но я беру себя в руки, потому что думаю: может, меня туда Господь нарочно привел, чтоб хоть как-то? Чтобы показать девочке, что бывают другие человеческие виды? Какая разница, ну да, через английский язык, раз уж так получилось. Смогу ли я? Ответа на этот вопрос у меня нет.
Пока что девочка боится абсолютно любых моих предложений, что и неудивительно для человека, который боится звука собственного голоса. А тут целая я, у меня красная помада, я улыбаюсь. И ничего не боюсь. Но через пару недель бабушка сама звонит мне и говорит, что у меня прекрасная методика и все их полностью устраивает, только вот девочка слишком загружена, поэтому с языком решили повременить. И я вздыхаю с позорным, тяжелым, как свинец, облегчением.
Ужас состоит в том, что абсолютно все эти люди уверены в том, что детей они своих очень любят. Делают для них лучшее. И все у них в семье в порядке, а если и не в порядке, то все же не совсем все плохо, да и вообще это не мое дело. Меня позвали английский преподавать.
МЕСТО ДЛЯ ПАУЗЫ И ЧИТАТЕЛЬСКИХ РАЗМЫШЛЕНИЙ
Краткая ремарка: у меня есть в учениках чудесные детки. Мы с ними долго и продуктивно работаем. У них нормальные родители — не идеальные, нет, тоже есть нюансы, но нормальные. Однако дело не только родителях, так что едем дальше.
О том, как деградировала школа за последние десятилетия, говорить как-то неловко. Во-первых, я там не работала и ни за что не пойду, а хаять то, в чем не преуспел и даже не попытался, — это ниже пояса. Во-вторых, столько уже сказано, что тошно.
Жуткая правда заключается в том, что я не могу полностью переустановить их на нормальные человеческие рельсы, потому что за десять лет школа им вытравливает внутри такие колеи, из которых их потом ничем не выковыряешь. И сколько бы родители не питали надежд на то, что я научу их разговаривать, я не научу. Это можно сделать, если выдрать их из школьного восприятия действительности, и это как раз можно пытаться делать летом, то есть в период, когда школы нет.
Но летом, как я уже писала, они не занимаются. Лето — это святое. Давайте убьемся до заворота кишок в течение года, причем будем убиваться в геометрической прогрессии так, чтобы к концу именно 11-го класса, к ЕГЭ, приползти в реально опасном состоянии под руки с репетиторами по всем сдаваемым предметам, но лето мы трогать не будем. Именно тогда, когда можно было бы делать качественный рывок, маскируя его под приятное времяпрепровождение, с фильмами, песнями, и другими человеческими активностями и т. д., мы не позволим даже 3 часа в неделю выделить на то, чтобы слегка подгрузить отдохнувший и свежий мозг.
В нескольких выданных после проверки контрольных работах я обнаружила непонятные места и спросила: «А ты не подходил уточнить, что здесь имелось в виду?» — на что ребенок мне ответил: «Я убедился, что вопросов лучше не задавать». В некоторых были откровенные ошибки со стороны учителей (английской школы, да). Но вообще, если кто не в курсе, проверенные тесты и другие работы теперь обычно не возвращают. Разумеется, зачем знать, в чем именно состояла твоя ошибка, твое дело — знать оценку и пытаться ее улучшить при следующих попытках. Как? Как хочешь.
Они до сих пор учат топики и пересказывают их в классе. Например, про индейцев. Как сейчас помню, одного из героев текста звали ПОПОКАТЕПЕТЛЬ. Другой топик помню про Москва-Сити. Типа сколько метров Башня «Федерация». После этого они удивляются, что дети плохо говорят. А ЧТО ТУТ ГОВОРИТЬ-ТО, ЕСЛИ ЭТО КАКОЙ-ТО ШИФР, СОВЕРШЕННО НЕУПОТРЕБИМЫЙ В НОРМАЛЬНЫХ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ЦЕЛЯХ. И что я могу со своими тремя часами против школьных восьми? Но я, разумеется, стараюсь. И кое-что, надо сказать, у меня получается, хотя и с большим трудом.
Однако ожидания родителей, как правило, в этом месте разбиваются о скалы. Поэтому я скажу прямо и ясно: дорогие друзья, если вы хотите, чтобы ребенок успевал по предмету в школе, то самым безопасным средством добиться этого будет действовать параллельно школе согласно ее установкам, чего я лично делать никогда не буду, потому что не могу. Органически.
Если вы хотите, чтобы ваш ребенок заговорил хоть когда-нибудь (в школе этого, скорее всего, не случится, тут нужны более мощные потрясения, чем три часа в неделю с репетитором), то можете сдать его мне, я сверну ему мозги в нужную сторону, и когда школьный морок ослабит свою хватку, у него будет возможность посадить дальнейшее обучение языку на более или менее толковые дрожжи.
Это все, что мне по силам, потому что все остальные «хорошие» результаты достигаются либо путем муштры и насилия, либо при изначально других исходных данных.
Сделать так, чтобы он одновременно хорошо успевал в среднестатистической школе с ее безумными требованиями и непродуманными форматами, и свободно, хорошо разговаривал по-английски на действительно актуальные, жизненные темы, невозможно. Это уравнение не сойдется НИ-КОГ-ДА.
Минимальная трудность приводит их в полностью нерабочее состояние (нюансы богаты и соотносятся с их личностными характеристиками: кто-то бесится, кто-то отчаянно тупит, кто-то каждый раз чувствует крушение всех надежд, кто-то бросает все силы на поддержание иллюзии собственной состоятельности). В этот момент они заняты чем угодно, кроме английского языка, а я трачу время, внимание, силы, чтобы вдохнуть в них нормальную жизнь.
Кстати, вдыхается она ТОЛЬКО после таких моментов, пережитых иначе, чем через одергивания, призывы к совести и другие распространенные учительские техники.
Я все это настраиваю, как огромную арфу, а потом они идут в школу, где мне эту арфу — расстраивают.
11 класс достоин отдельного упоминания
Сейчас у меня на руках две обожаемых куклы, скоро выпуск. Сказать, что их интеллектуальные способности пали — это ничего не сказать, а я знаю их 3 года.
Девки похожи на водоросль в малиновом сиропе и не соображают ни черта. Зевают от чудовищной усталости, к тому же влюблены и худеют. Все столы обклеены бумажками с математическими формулами, историческими фактами, цитатами из Пастернака и сердечками более фривольного содержания. Их прихватывает то мигрень, то желудочная инфекция. Мне их безумно-безумно жаль.
В школе весь год они не делают абсолютно ничего, кроме прогонов по форме ЕГЭ, хотя ежу понятно, что тестовый формат может являться только проверочным, но никак не учебным. Повторяю, как мантру: «Спать и мультики», но они не слушают. Они совершенно не в состоянии эффективно учиться, но заниматься ничем другим, кроме как учиться до полного остекленения, они не могут.
В полубреду они ломятся повторить три типа условных предложений (и повторяют, кстати, небезуспешно, потому что это понятная схема, за которую можно уцепиться). Но описать обстановку своей комнаты или картинку из сказки «Золушка», равно как и родить другую собственную мысль они совершенно бессильны.
Ощущение тотального, повального дисконнекта и нездоровья. Родители не выполняют своих функций. Школа не выполняет своих функций. На это все приходит репетитор и пытается что-то сделать. Терпит, по сути, поражение — потому что с моими возможностями и знаниями при поддержке и попутных ветрах я могла бы достигать с этими детьми результатов, о которых сейчас мне приходится только мечтать.
Поэтому на ближайшее время я прекращаю работу с детьми. Я до смерти устала бороться с ветряными мельницами, видеть то, от чего больно, получать шишки за то, чего не делают другие люди. Я люблю детей. Я умею с ними работать. А с родителями и школой — нет, и учиться, пожалуй, не стану. Я лучше подожду, пока эти дети вырастут, и поймут, что к чему. Собственно, именно с такими я и работаю на данный момент с превеликим удовольствием, находя почти в каждом взрослом ребенка, которого когда-то долго и сложно мучили.
А смотреть на это в реальном времени сил моих больше нет.