Драма и лирика чем отличаются
Стихосложение-12. Чем отличаются драма, эпос, лирика и баллада?
В этой статье мы, наконец-то, отвлечемся от твердых строфических форм и перейдем к другим — менее строгим — разновидностям стихотворений. Самыми крупными жанрами, на которые принято делить поэзию, являются эпос, драма и лирика.
Перейти к предыдущей части статьиЧто такое драма, думаю, большинство из вас представляет достаточно ясно. Это род литературы, рассчитанный на театрализованную постановку. Отсюда практически полное отсутствие повествовательного начала. Весь текст — исключительно на монологах и диалогах персонажей. Для драмы характерен четкий сюжет, построенный на каком-либо конфликте.
Хотя сегодня поэтическая драма сильно уступает прозаической, в старину она чаще писалась стихами, обычно нерифмованными. Достаточно вспомнить пьесы таких великих поэтов, как Эсхил, Софокл, Еврипид, Шекспир…
«…Р о м е оМой друг, клянусь сияющей луной,Посеребрившей кончики деревьев…Д ж у л ь е т т аО, не клянись луною, в месяц разМеняющейся, — это путь к изменам.Р о м е оТак чем мне клясться?Д ж у л ь е т т аНе клянись ничемИли клянись собой, как высшим благом,Которого достаточно для клятв…»В. Шекспир, пер. Б. Пастернака
Отзвуки драмы слышны и в стихотворениях, построенных на диалоге. Как в стихотворении М. Цветаевой о «загробной встрече» двух поэтов Сергея Есенина и Владимира Маяковского :
Остальные два жанра — эпос и лирику — принято противопоставлять друг другу и связано это, в первую очередь, с ролью автора.
В эпическом произведении автор играет роль постороннего наблюдателя-рассказчика и сам не участвует в изображаемых событиях. Свою личную оценку событий он не дает, хотя она и может быть видна из самого текста (так автор эпоса «Песнь о Роланде» явно сочувствует франкам).
Долгое время эпическая поэзия служила своеобразной хроникой как исторических, так и мифических событий (в те времена миф был очень сильно смешан с реальной историей). Поэтому для эпосов характерны сюжетность, пристальное внимание к мелким деталям, именам и названиям. Недаром Мандельштам писал:
Бессонница. Гомер. Тугие паруса.Я список кораблей прочел до середины:Сей длинный выводок, сей поезд журавлиный,Что над Элладою когда-то поднялся…
Для современного читателя, избалованного справочниками и энциклопедиями, перечисление Гомером кораблей или поименное упоминание участников турнира в эпосе «Песнь о Нибелунгах» покажется утомительным и излишним.
Примчался в Тульн с дружиной из семисот бойцовВалашский герцого Рамунг, храбрец из храбрецов.С ним вместе прибыл Гибих, король большой страны.Несли людей их быстрые, как птицы, скакуны.Датчанин Хаварт, Ирнфрид, тюрингский удалец,И прямодушный Иринг, прославленный храбрец… «Песнь о Нибелунгах», пер. Ю. Корнеева
Но в те времена это была чуть ли не единственная возможность оставить память о себе в истории, а также придать рассказам убедительность и привкус реальности.
Почти все знаменитые поэтические эпосы были созданы в древности: «Одиссея» и «Илиада» Гомера, «Энеида» Вергилия, скандинавская «Старшая Эдда», финская «Калевала», англосаксонский «Беовульф», старофранцузская «Песнь о Роланде», древнегерманская «Песнь о Нибелунгах», испанская «Песнь о господине моем Сиде »…
Как жанр, эпос господствовал до XVIII века, но эпическое начало никуда не ушло как из прозы («Война и Мир» Л. Толстого), так и из поэзии («Василий Теркин» А. Твардовского ). Если в эпосах автор находится либо в стороне, либо над произведением, то в лирике он становится в его центр. Как писал Б. Пастернак: «Поэт не автор, а предмет лирики». И действительно, именно субъективные переживания поэта, его отношение к себе и миру являются главным двигателем лирического стихотворения.
Так как лирика крайне индивидуальна, то нередко она бывает трудна для понимания и косноязычна. Для такой лирики ввели даже особый термин — суггестивная.
Суггестивная лирика построена на свободных авторских ассоциациях, смутных намеках, полутонах. Это не какой-то особый «шифр». Поэт зачастую сам не в состоянии логически объяснить свои образы. Зато благодаря такой лирике можно передавать самые тонкие и неуловимые движения души. Подобный подход встречается и в прозе, но именно в поэзии он обретает особую силу, благодаря богатой ритмической и фонетической инструментовке.
Я клавишей стаю кормил с рукиПод хлопанье крыльев, плеск и клекот.Я вытянул руки, я встал на носки,Рукав завернулся, ночь терлась о локоть. И было темно. И это был прудИ волны.- И птиц из породы люблю вас,Казалось, скорей умертвят, чем умрутКрикливые, черные, крепкие клювы. И это был пруд. И было темно.Пылали кубышки с полуночным дегтем.И было волною обглодано дноУ лодки. И грызлися птицы у локтя. И ночь полоскалась в гортанях запруд,Казалось, покамест птенец не накормлен,И самки скорей умертвят, чем умрутРулады в крикливом, искривленном горле.Б. Пастерна
ЗАРИСОВКА к «ГЕРНИКЕ» То ли кошка на огнеТо ли это снитсяТо ли ветер, то ли снег Сыплет под ресницы То ли ласка, то ли властьТолько ласточкой легла, Только небо, только конь, Только кошек под огонь С. Аксёненко
На грани лирики, драмы и эпоса балансирует хорошо всем известная баллада. У этого жанра долгая история, он сильно видоизменялся и, несмотря на узнаваемость, плохо поддается четкому определению.
Немолод очень лад баллад,но если слова боляти слова говорят про то, что болят,молодеет и лад баллад… В. Маяковский
Сначала баллада была хороводной песней с постоянным рефреном — в основном на любовную тему. Потом ее стали декламировать, а сюжет стал более разнообразным.
Наиболее близок к изначальному лирическому направлению французский тип баллады. Он же и наиболее строг по форме. Обычно французская баллада содержит три строфы плюс заключительную посылку, а также однообразные рифмы, которые повторяются из строфы в строфу по схеме — ababbaba. Вот конец баллады Ф. Вийона «О женщинах былых времен»:
Такое представление о балладе сохранилось и в современной музыке, где балладой называют лирическое (обычно любовное) медленное произведение.
Формально английскую балладу легко узнать по стремительному чеканному ритму и лаконичному четкому языку.
Спокойно трубку докурил до концаСпокойно улыбку стер с лица. «Команда, во фронт! Офицеры, вперед!».Сухими шагами командир идет. И слова равняются в полный рост:«С якоря в восемь. Курс — ост. У кого жены, дети, брат, —Пишите, мы не придем назад. Знаю, будет знатный кегельбан».И старший в ответ: «Есть, капитан». А самый дерзкий и молодойСмотрел на солнце над водой: «Не все ли равно, — сказал он, — где?Еще спокойней лежать в воде». Адмиральским ушам простукал рассвет:«Приказ исполнен. Спасенных нет». Гвозди б делать из этих людей.Крепче б не было в мире гвоздей. Н. Тихонов
Также для английской баллады характерна неравностопность (проще говоря, строчки имеют разный ритмический размер).
Роды литературы: эпос, лирика, драма.
Эпопея— самая крупная жанровая форма эпоса. Для эпопеи характерно:
1. Широкий охват явлений действительности, изображение жизни народа в исторически значимый, переломный момент
2. Поднимаются глобальные проблемы, общечеловеческой значимости
3. Народность содержания
4. Несколько сюжетных линий
5. Очень часто – опора на историю и фольклор
Путешествие— литературный жанр, в основе которого описание странствий героя. Это могут быть сведения об увиденных путешественником странах, народах в форме путевых дневников, заметок, очерков и так далее.
Исповедь – литературный жанр, который может носить характер эпического или лирического. одно из семи христианских таинств, в которые входят также крещение, причащение, миропомазание, брак и др. Исповедь требовала от человека полной искренности, стремления избавиться от грехов, раскаяния. Проникнув в худож. лит-ру, исповедь приобрела дидактический оттенок, став своеобразным актом публичного покаяния (напр., у Ж. Ж. Руссо, Н. В. Гоголя, Л. Н. Толстого). Но вместе с тем исповедь явилась и средством морального самоутверждения личности. Как жанр лирики И. была развита романтиками. Исповедь сродни дневнику, но в отличие от него не прикреплена к к.-л. месту и времени.
Лирика— один из трех основных родов литературы, выдвигающий на первый план субъективное изображение действительности: отдельных состояний, мыслей, чувств, впечатлений автора, вызванных теми или иными обстоятельствами, впечатлениями. В лирике жизнь отражена в переживаниях поэта (или лирического героя): о ней не повествуется, а создается образ-переживание. Важнейшим свойством лирики является способность передавать единичное (чувство, состояние) как всеобщее. Характерные особенности лирики: стихотворная форма, ритм, отсутствие сюжета, небольшой размер.
Есть лиро-эпические жанры, находящиеся на стыке лирики и эпоса. От лирики у них – субъективное начало, ярко выраженная авторская эмоция, от эпоса – наличие сюжета, рассказывание о событиях. Лироэпические жанры тяготеют к стихотворной форме. Более крупный лироэпический жанр – поэма, более мелкий – баллада
Стихосложение-12. Чем отличаются драма, эпос, лирика и баллада?
В этой статье мы, наконец-то, отвлечемся от твердых строфических форм и перейдем к другим — менее строгим — разновидностям стихотворений. Самыми крупными жанрами, на которые принято делить поэзию, являются эпос, драма и лирика.
Что такое драма, думаю, большинство из вас представляет достаточно ясно. Это род литературы, рассчитанный на театрализованную постановку. Отсюда практически полное отсутствие повествовательного начала. Весь текст — исключительно на монологах и диалогах персонажей. Для драмы характерен четкий сюжет, построенный на каком-либо конфликте.
Хотя сегодня поэтическая драма сильно уступает прозаической, в старину она чаще писалась стихами, обычно нерифмованными. Достаточно вспомнить пьесы таких великих поэтов, как Эсхил, Софокл, Еврипид, Шекспир…
«…Р о м е о
Мой друг, клянусь сияющей луной,
Посеребрившей кончики деревьев…
Д ж у л ь е т т а
О, не клянись луною, в месяц раз
Меняющейся, — это путь к изменам.
Р о м е о
Так чем мне клясться?
Д ж у л ь е т т а
Не клянись ничем
Или клянись собой, как высшим благом,
Которого достаточно для клятв…»
В. Шекспир, пер. Б. Пастернака
Отзвуки драмы слышны и в стихотворениях, построенных на диалоге. Как в стихотворении М. Цветаевой о «загробной встрече» двух поэтов Сергея Есенина и Владимира Маяковского:
— …Умаялся? — Малость.
— По общим? — По личным.
— Стрелялось? — Привычно.
— Горелось? — Отлично.
— Так стало быть пожил?
— Пасс в некотором роде.
…Негоже, Сережа!
…Негоже, Володя!
А помнишь, как матом
Во весь свой эстрадный
Басище — меня-то
Обкладывал? — Ладно
Уж… — Вот-те и шлюпка
Любовная лодка!
Ужель из-за юбки?
— Хужей из-за водки.
Опухшая рожа.
С тех пор и на взводе?
Негоже, Сережа.
— Негоже, Володя…
Остальные два жанра — эпос и лирику — принято противопоставлять друг другу и связано это, в первую очередь, с ролью автора.
В эпическом произведении автор играет роль постороннего наблюдателя-рассказчика и сам не участвует в изображаемых событиях. Свою личную оценку событий он не дает, хотя она и может быть видна из самого текста (так автор эпоса «Песнь о Роланде» явно сочувствует франкам). 
Джованни Бальоне (Баглионе), «Каллиопа, муза эпической поэзии», 1620 г.
Фото: artchive.ru
Долгое время эпическая поэзия служила своеобразной хроникой как исторических, так и мифических событий (в те времена миф был очень сильно смешан с реальной историей). Поэтому для эпосов характерны сюжетность, пристальное внимание к мелким деталям, именам и названиям. Недаром Мандельштам писал:
Бессонница. Гомер. Тугие паруса.
Я список кораблей прочел до середины:
Сей длинный выводок, сей поезд журавлиный,
Что над Элладою когда-то поднялся…
Для современного читателя, избалованного справочниками и энциклопедиями, перечисление Гомером кораблей или поименное упоминание участников турнира в эпосе «Песнь о Нибелунгах» покажется утомительным и излишним.
Примчался в Тульн с дружиной из семисот бойцов
Валашский герцого Рамунг, храбрец из храбрецов.
С ним вместе прибыл Гибих, король большой страны.
Несли людей их быстрые, как птицы, скакуны.
Датчанин Хаварт, Ирнфрид, тюрингский удалец,
И прямодушный Иринг, прославленный храбрец…
«Песнь о Нибелунгах», пер. Ю. Корнеева
Но в те времена это была чуть ли не единственная возможность оставить память о себе в истории, а также придать рассказам убедительность и привкус реальности. 
Рокуэлл Кент, «Иллюстрация к эпической поэме „Беовульф“. Беовульф и дракон», 1931 г.
Фото: artchive.ru
Почти все знаменитые поэтические эпосы были созданы в древности: «Одиссея» и «Илиада» Гомера, «Энеида» Вергилия, скандинавская «Старшая Эдда», финская «Калевала», англосаксонский «Беовульф», старофранцузская «Песнь о Роланде», древнегерманская «Песнь о Нибелунгах», испанская «Песнь о господине моем Сиде»…
Как жанр в стихосложении, эпос господствовал до XVIII века, но эпическое начало никуда не ушло как из прозы («Война и Мир» Л. Толстого), так и из поэзии («Василий Теркин» А. Твардовского).
Если в эпосах автор находится либо в стороне, либо над произведением, то в лирике он становится в его центр. Как писал Б. Пастернак: «Поэт не автор, а предмет лирики». И действительно, именно субъективные переживания поэта, его отношение к себе и миру являются главным двигателем лирического стихотворения.
Так как лирика крайне индивидуальна, то нередко она бывает трудна для понимания и косноязычна. Для такой лирики ввели даже особый термин — суггестивная.
Суггестивная лирика построена на свободных авторских ассоциациях, смутных намеках, полутонах. Это не какой-то особый «шифр». Поэт зачастую сам не в состоянии логически объяснить свои образы. Зато благодаря такой лирике можно передавать самые тонкие и неуловимые движения души. Подобный подход встречается и в прозе, но именно в поэзии он обретает особую силу, благодаря богатой ритмической и фонетической инструментовке.
Я клавишей стаю кормил с руки
Под хлопанье крыльев, плеск и клекот.
Я вытянул руки, я встал на носки,
Рукав завернулся, ночь терлась о локоть.
И было темно. И это был пруд
И волны.- И птиц из породы люблю вас,
Казалось, скорей умертвят, чем умрут
Крикливые, черные, крепкие клювы.
И это был пруд. И было темно.
Пылали кубышки с полуночным дегтем.
И было волною обглодано дно
У лодки. И грызлися птицы у локтя.
И ночь полоскалась в гортанях запруд,
Казалось, покамест птенец не накормлен,
И самки скорей умертвят, чем умрут
Рулады в крикливом, искривленном горле.
Б. Пастернак
То ли кошка на огне
То ли это снится
То ли ветер, то ли снег
Сыплет под ресницы
То ли ласка, то ли власть
Только ласточкой легла,
Только небо, только конь,
Только кошек под огонь
С. Аксёненко
На грани лирики, драмы и эпоса балансирует хорошо всем известная баллада. У этого жанра долгая история, он сильно видоизменялся и, несмотря на узнаваемость, плохо поддается четкому определению.
Немолод очень лад баллад,
но если слова болят
и слова говорят про то, что болят,
молодеет и лад баллад…
В. Маяковский
Сначала баллада была хороводной песней с постоянным рефреном — в основном на любовную тему. Потом ее стали декламировать, а сюжет стал более разнообразным.
Наиболее близок к изначальному лирическому направлению французский тип баллады. Он же и наиболее строг по форме. Обычно французская баллада содержит три строфы плюс заключительную посылку, а также однообразные рифмы, которые повторяются из строфы в строфу по схеме — ababbaba. Вот конец баллады Ф. Вийона «О женщинах былых времен»:
Такое представление о балладе сохранилось и в современной музыке, где балладой называют лирическое (обычно любовное) медленное произведение. 
Франсуа Вийон
Фото: Grand Testament de Maistre François Villon (1489), ru.wikipedia.org
Однако русская поэзия полюбила совершенно другой тип баллады, распространившийся в Германии и Англии. Английская баллада не похожа на французскую. В ней очень сильно эпическое начало. Это сюжетное повествование, зачастую с мистическим и трагическим оттенком. Поэтому авторы нередко обращаются к древним сказаниям и легендам. Недаром баллады пережили свой расцвет в период романтизма.
Кто скачет, кто мчится под хладною мглой?
Ездок запоздалый, с ним сын молодой.
К отцу, весь издрогнув, малютка приник;
Обняв, его держит и греет старик.
Из вереска напиток
Забыт давным-давно,
А был он слаще мёда,
Пьянее, чем вино.
В котлах его варили
И пили всей семьёй
Малютки-медовары
В пещерах под землёй.
Пришёл король шотландский
Безжалостный к врагам,
Погнал он бедных пиктов
К скалистым берегам.
На вересковом поле,
На поле боевом
Лежал живой на мёртвом
И мёртвый на живом…
Р. Л. Стивенсон, пер. С. Маршак
Формально английскую балладу легко узнать по стремительному чеканному ритму и лаконичному четкому языку.
Спокойно трубку докурил до конца
Спокойно улыбку стер с лица.
«Команда, во фронт! Офицеры, вперед!».
Сухими шагами командир идет.
И слова равняются в полный рост:
«С якоря в восемь. Курс — ост.
У кого жены, дети, брат, —
Пишите, мы не придем назад.
Знаю, будет знатный кегельбан».
И старший в ответ: «Есть, капитан».
А самый дерзкий и молодой
Смотрел на солнце над водой:
«Не все ли равно, — сказал он, — где?
Еще спокойней лежать в воде».
Адмиральским ушам простукал рассвет:
«Приказ исполнен. Спасенных нет».
Гвозди б делать из этих людей.
Крепче б не было в мире гвоздей.
Н. Тихонов
…Сомкнутые веки.
Выси. Облака.
Воды. Броды. Реки.
Годы и века.
Конный в шлеме сбитом,
Сшибленный в бою.
Верный конь, копытом
Топчущий змею…
Б. Пастернак
Также для английской баллады характерна неравностопность (проще говоря, строчки имеют разный ритмический размер).
Трёх королей разгневал он
И было решено,
Что навсегда погибнет Джон
Ячменное Зерно.
Велели выкопать сохой
Могилу короли,
Чтоб славный Джон, боец лихой,
Не вышел из земли…
Р. Бернс, пер. С. Маршака
Такие английские поэты, как Р. Бернс и Р. Киплинг, написали в жанре баллады большую часть своих произведений. Русская поэзия тоже привечала этот жанр. Например, балладами являются такие известные стихотворения, как «Песнь о вещем Олеге» А. Пушкина или «Бородино» М. Лермонтова.
Эпос, лирика, драма
Л итературные произведения принято разделять на три основных рода (или, иначе, вида): эпос, лирику и драму. Это разделение восходит ещё к временам Древней Греции и впервые было намечено философом Аристотелем в его трактате «Об искусстве поэзии» (IV в. до н.э.).
Некоторое представление о трёх главных видах литературы есть у каждого из вас, но те, кто никогда не задумывался о смысле этого разделения, часто имеют о нём упрощённое, не совсем правильное понятие. Многим кажется, что лирика — это обязательно стихи, с ритмом и рифмой, драма — то, что играют на сцене, а эпос — это любой художественный прозаический текст. Однако чуть более искушённый читатель знает, что и драмы бывают в стихах, а древние поэмы — например, «Илиаду» и «Одиссею», называют “эпическими”. Зато и в прозе бывают иногда небольшие рассказы, в которых почти нет событий, а главную роль играет настроение. Цикл своих рассказов, написанных в таком роде, русский писатель И.С. Тургенев назвал «Стихотворения в прозе».
Задача эпоса (по-гречески “эпос” значит повествование) — описывать события. В эпическом произведении авторский взгляд — это взгляд со стороны. Очень долго эпос не умел и не брался описывать события внутренней жизни человека, но даже когда такие описания появляются, автор, для того чтобы рассказать о своих переживаниях, должен сделать как бы шаг в сторону и взглянуть на своё внутреннее состояние чужими, отстранёнными глазами.
Эпос — это соразмышление повествователя и его слушателей (а позже — читателей) о смысле происшедших событий. Размышление требует спокойного, трезвого взгляда на вещи. Часто говорят: “Рассказано с эпическим спокойствием”. В самом деле, Гомер, к примеру, с одинаковой обстоятельностью, “не опуская глаз”, рассказывает и о том, как циклоп доит своё стадо, и о том, как он убивает и ест спутников Одиссея. Вернее, рассказывает об этом в поэме сам Одиссей, но и он не привносит в рассказ своих чувств: страха, жалости, отчаянья. Его отделяет от этих событий пройденный путь и прожитые годы — эпическая дистанция, которая придаёт взгляду отстранение.
Зато при таком беспристрастном, объективном рассказе становится понятнее связь причин и следствий, из которых состоят события человеческой жизни. За хаосом повседневных случайностей открываются законы, которым подчинено движение жизни.
Лирика, напротив, более всего занята изображением чувств человека, его внутреннего состояния. Даже если лирическое произведение описывает какие-то предметы и события, описание всегда окрашено личным, субъективным отношением. Это отношение и есть главный предмет изображения. Когда мы читаем в стихах Пушкина:
Вся комната янтарным блеском
Озарена. Весёлым треском
Трещит затопленная печь, —
нас интересует не столько описание комнаты и печки (которого, вообще-то говоря, здесь и нет), сколько впечатление уюта, радости, тепла и света, которое встаёт из этих строк.
Лирика — это сопереживание читателя автору стихотворения. Лирика требует не отстранения, а наоборот, погружения читателя (слушателя) в чувства и настроения — и авторские, и в свои собственные, потому что, если мы не угадаем за авторскими словами что-то уже знакомое нам по внутреннему опыту, стихи останутся для нас как бы письмом на непонятном языке. Когда мы не понимаем стихи, мы просто не замечаем, не слышим в них того главного, о чём идёт речь.
Лирика требует от читателя умения входить в эмоциональный мир другого человека. Оказывается, нам гораздо легче это сделать, если лирический текст соединён с музыкой. Слово “лирика” по-гречески означает “произносимый под звуки лиры” — струнного музыкального инструмента, который, как считали древние греки, когда-то изобрёл бог Гермес и передал Аполлону — покровителю искусств. Само название лирики показывает, что она глубинной своей сутью родственна музыке — искусству, которое умеет выражать человеческие чувства, не называя их.
Это родство объясняет нам, почему лирике свойственны ритм и мера. Ритм, напевность, музыкальность помогают лирическим произведениям выразить то, что не всегда вмещают слова. Или можно сказать по-другому: музыка стиха заставляет слова выражать больше, чем они могут выразить в обычной речи. Ритм стиха сам вводит нас в нужное настроение. Сравните, например, два описания лунной зимней ночи в пушкинских стихах:
Сквозь волнистые туманы
Пробирается луна.
(«Зимняя дорога») — спокойное, светлое, печальное;
Мчатся тучи, вьются тучи,
Невидимкою луна
Освещает снег летучий.
(«Бесы») — напряжённое, тревожное, как сильные удары сердца.
Ч тение стихов, как и пение песен — если говорить не о подделках, а о настоящем искусстве, — это одновременно и наслаждение, и труд души.
Из-за того, что форма стихов достаточно сложна, а восприятие их требует определённой культуры, может сложиться впечатление, что стихи — какое-то позднее и искусственное изобретение в литературе. Это не так. Стихи древнее и в некотором смысле естественнее прозы. Ритм удивительным образом присущ человеческой речи. Русский поэт Н.С. Гумилёв сказал однажды, что об этом “знает всякий, кто, внимательно оттачивая кусок прозы, употреблял усилия, чтобы сдержать рождающийся ритм”. Потому и древние эпические сказания сложены в стихах, подобно лирическим песням. И те, и другие, по мнению учёных, возникли из древней хоровой поэзии.
Драма по-гречески значит “действие”. В ней не рассказывается о совершившихся событиях, а показываются события, как бы происходящие на наших глазах. Знаменитое определение, которое дал драме Аристотель, начинается словами: “Драма есть подражание действию. ”
Автор драмы не имеет возможности говорить “от себя”: всё, что он хочет сказать, должно быть понятно зрителю из событий, происходящих на сцене, и разговоров действующих лиц. При этом зритель вникает в события чужой жизни и начинает переживать их так, будто они близко касаются его самого. В театре (особенно в детском) часто случается, что зрители забывают, что перед ними пьеса, написанная драматургом. Бывает, что они волнуются, кричат, пытаются изменить ход действия: кого-то предупредить, кому-то помешать.
Если эпос — это соразмышление, а лирика — сопереживание, то драма делает зрителя буквально “соучастником” событий.
Долгое время драма не мыслилась и не существовала вне театра, и этим объясняются многие её особенности. Действие в драме ограничено строгими рамками. Оно должно иметь логическое начало (завязку), развитие действия и конец (развязку). Ожидание развязки держит зрителя в напряжении, которое в какие-то моменты действия нарастает, становится захватывающе острым. Такие моменты называются кульминациями — точками наивысшего напряжения действия.
Интерес зрителя к действию совсем не обязательно держится на желании узнать, “чем дело кончилось”. Более того, в Древней Греции, где родилась европейская драма, в основу драматических сюжетов обычно клались мифы, которые всем были хорошо известны. Напряжённое внимание держалось на другом. В основе драматического действия лежит конфликт — столкновение жизненных позиций героев. Драма — это всегда диалог, спор двух сторон, двух “правд”, и зрители ждут решения (или, вернее, выносят решение): что же в самом деле в той или иной ситуации является “правдой”, кто прав, кто победит в споре. Древние сюжеты осмыслялись заново, в них высвечивались острые конфликты, так или иначе задевающие каждого зрителя, и главное было — найти правильное решение, а не узнать конец какой-то давней истории.
К примеру, в трагедии Эсхила — первого из великих трагических поэтов Древней Греции (ок. 525–456 гг. до н.э.), которая называется «Умоляющие», спорят две стороны: девы-Данаиды, дочери царя Даная, бегущие от огромной преследующей их армии, и маленький греческий город Аргос, у которого Данаиды просят защиты.
Город оказался перед трудным выбором: с одной стороны, он совсем не обязан защищать Данаид, тем более что войско преследователей велико и могуче и город вряд ли сможет дать ему отпор. С другой стороны, выдав Данаид преследователям, город отречётся от своих принципов: от закона, права, уважения к свободе — и молча согласится с тем, что грубая сила может творить на свете любой произвол.
На сцене не происходит почти никаких событий, только разговоры: Данаиды умоляют, вестник вражеского войска угрожает, представители города решают, как им быть. И постепенно всем становится понятно, что свободный человек, подчинившись грубой силе, перестанет быть свободным. Защищая Данаид, Аргос будет защищать не стены, не богатство, а суть своего города — его свободу и независимость. И перед Данаидами открывают ворота. Трагедия завершается словами вестника о том, что вражеская армия подошла к стенам города.
Зрители не увидят, чем кончится битва. Для самой драмы это не важно: решение найдено, конфликт разрешён, развязка совершилась. Хоть, впрочем, все, для кого Эсхил написал и поставил свою трагедию, прекрасно знали, что город погибнет в сраженьи. На этом выборе правды ценой жизни основан удивительный эффект любой трагедии, который Аристотель назвал “катарсис” — очищение через страдание, или очищение самого страдания; светлый подъём духа, который ощущают все участники и свидетели трагической, но праведной развязки. Существует рассказ о том, как в час опасности афиняне поставили трагедию, чтобы поднять свой дух, после неё пошли в бой и победили.
В былые века драму считали высшим из родов литературы, соединяющей в себе достоинства эпоса и лирики. С эпосом драму роднит интерес к событию, сюжету, с лирикой — эмоциональный накал, полнота погружения зрителя в мир художественного произведения. Но происхождением своим драма существенно отличается от эпоса и лирики. Она восходит к древним обрядовым действам, которые в самом деле затрагивали всех членов рода, равно и зрителей, и участников.
К эпосу относятся следующие жанры: сказка, басня, былина, древние эпические поэмы, роман, повесть и рассказ.
В древности и в Средневековье выделялось множество лирических жанров: гимн, послание, ода, элегия, сонет, рондо, песня, романс и т.д. Но в XIX–XX веках лирические произведения чаще всего называются просто “стихотворение”, без деления на жанры.
К драме относятся трагедия, комедия и средний жанр — просто серьёзная пьеса, не такая глубокая и возвышенная, как трагедия; такие “средние” пьесы, как и весь род, называют драмами.
Есть произведения, в которых сочетаются черты сразу двух родов. В частности, существует довольно большой круг лиро-эпических произведений, в которых лирика (передача чувств) сочетается с эпосом (описанием событий). К примеру, «Бородино» М.Ю. Лермонтова — это лиро-эпическое произведение.